Симфония Поднебесья

Глава 2 (Эпизод 3)

Звонок «Бомбису»

Лифт приближался к жилому этажу башни, давление с паровых клапанов сошло на нет, а это значило, что в укромном убежище двух зеленых гоблинов, сыновей Фарфора Квадракоптера, появился еще один незваный гость. Братья, наподобие испуганных котов, повернулись и замерли в ожидании чего-то. Отец семейства вытянул губы уткой, а потом на секунду улыбнулся, оголяя белые острые зубы. Сыновья без раздумий пали ниц, прикрыв руками глаза и выставив торчком большие уши, приготовившись внимать информацию.

К удивлению Фарфора, в помещении расположился еще один гость, не менее обескураженный патовой ситуацией. Он был закутан в холщовый мешок и с опаской смотрел из темной глубины ткани на статного Гоблина. Незаметно для всех, хлопая карими глазами, он открыл рот от впечатления.

Фарфор пару раз стукнул по полу черными лакированными ботинками, стряхнул с черных брюк невидимую пыль, подтянул руками белую рубашку с манжетами на предплечьях, поправил у горла черный галстук и напоследок достал из кармана большие квадратные очки-хамелеоны, надев их на длинный зеленый нос.

Сыновья сильнее вжались в пол и выше вытянули уши, чтобы лучше слышать, что же сейчас произойдет.

Отец-гоблин вальяжно переступил порог лифта, а после тяжелыми, уверенными шагами направился к троице. Он обратился к ним тихим, но крепким басистым голосом:

— Что тут у нас приготовлено для нас?

В помещении витала тишина и слегка заметный гул потрескивания механизмов и шестеренок.

— Спрашиваю крайний, а возможно и последний раз, что прячете, балбесы?

— Мы ловим, — ответил здоровый зеленый гоблин, младший сын, по имени Тахау.

— И поймали, — ответил мелкий зеленый гоблин, старший сын, по имени Ахау.

В общем-то говоря, разница в возрасте между братьями была номинальна и составляла при рождении всего три минуты. Мама гоблинов Бам-Бью, точнее ее личный врачеватель, принимавший роды, по ошибке принял страдальческие потуги за имя первенца.

— А… Ха… У… Фарфор, я больше никогда не подпишусь на это, — так врач и записал имя первенца как Ахау.

Но на вопрос, как же назвать второго, Бам-Бью ответила:

— Та… Та… наплева… Ха… У… — так зафиксировали имя второго.

Фарфор подошел к мешку и приподнял его так, чтобы глаза неизведанного существа оказались на уровне его глаз. Лишь одной секунды хватило, чтобы папаня двух шалопаев осознал, кто же сидит внутри. Еще одной секунды было достаточно, чтобы Фарфор испугался. Эту мимолетную реакцию успели уловить его сыновья и тут же осознали, что натворили что-то страшное и, не дай улыбку Дэкс, необратимого.

— Ты знаешь, где ты находишься? — Фарфор медленно выговаривал слова существу в мешке.

Тот отрицательно помотал головой.

— Ты знаешь, кто мы?

Существо, продолжая молчать, повторило отрицательный жест.

— Болваны, вы что натворили? — крикнул Фарфор на сыновей, аккуратно уложив мешок на кровать.

— Да, папа, понимаем, — ответил басистым голосом старший.

— Да, понимаем, папа, — ответил писклявым младший.

— Ни Дэкса вы не понимаете, запихай он вас в Мирлето.

— Ага, — парно ответили сыновья.

— Это же скандал как минимум и разрушение всего как максимум, вы два дебила, — нервно теребил Фарфор кольцо на пальце.

— Мы просто по заказу искали какого-то альпийского козла, хотели его законтрабандить в музей.

— Какой козел, это не козел, даже близко не козел.

— Мы знаем, — хором ответили оба.

— Тогда какого Дэкса тут в мешке не козел?

— Мы понятия не имеем, как оно пролезло к нам.

— Немедленно готовьте Зефир к отправке, берите припасы только те, что есть в наличии.

Братья хлопали глазами и смотрели на отца.

— Быстро, лягушачьи родственники! — оскалился он на них.

Отпрыски подпрыгнули и, минуя лифт, побежали к лестнице, ведущей прямо в личный подземный порт, отстроенный для перемещения по туннелям гоблинских, и не только, подземелий. На пути к судну под названием «Зефир» они пихались, толкались и чуть ли не кубарем скатились вниз. Фарфор же обыскал кровать своего сына Тахау и нашел под подушкой нож-заточку с выкидным механизмом. Повернувшись к мешку с существом, он томно размышлял, пока его сыновья гремели в порту, ведя подготовку к отлету.

Гоблин поднес нож к мешку и резким движением разрезал ткань, немного задевая лезвием волосы сидящего внутри существа. Мешок раскрылся, как цветок под летним солнцем, а вместе с ним пару волосинок нежданного гостя упали на пол, скрываясь в щелях между досок. Фарфор смог лучше разглядеть, кто это, и тут же внутренне успокоился.

— Меня зовут Фарфор, Фарфор Квадракопер, я гоблинс, расы гоблинов великого Гоблинариума. А те двое — это мои сыновья Ахау и Тахау, они тоже гоблины и тоже носят мою фамилию.

После представления Фарфор уставился на существо, ожидая его представления, но оно словно язык проглотило, не думая отвечать.

В ожидании ответа гоблин аккуратно расстегнул правый рукав своей рубашки и не менее аккуратно установил механизм выкидного ножа-заточки на предплечье, после чего демонстративно громко выдохнул и сказал:

— Воспитанные люди, как и гоблины, когда первый раз видят друг друга за сейный день, стараются представиться.

Испуганное милое лицо одиннадцатилетнего мальчика с темными волосами и лопоухими ушами явно выражало страх, он боялся, но в то же время понимал речь гоблинов. Он бы рад был выдавить из себя что-то членораздельное, но после инцидента, который произошел с сыновьями Фарфора, боялся причинить кому-либо вред.

— Быстро отвечай, как тебя зовут? — крикнул Фарфор, застегивая рукав рубашки.

— Лукас Тиль, — ответил мальчик так тихо, что гоблину пришлось поводить ухом, чтобы расслышать его.

— Ты оказался не там, где должен быть, как так получилось?

— Я заполз на тот странный летательный аппарат, — продолжал отвечать он, не отрывая взгляда от пола.

— Коптер?

— Наверно, — неуверенно ответил Лукас.

— Это был «Зефир» — моя конструкция, мое изобретение, моя гордость, — заявил Фарфор, похлопывая себя по груди.

— А эти два бандита украли его у вас?

— Что? Бандита! — Фарфор засмеялся, оголив заостренные зубы.

— Один может и имеет такую склонность, но второй больше технарь. Я подарил им «Зефир», когда они поступили в институт. Правда, засранцы переделывали мою прелесть не один раз. Но, мое почтение, получилась справная модель.

— А где я? — произнес Лукас погромче, изыскивая смелость посмотреть в очки Фарфору.

— Ты находишься в моем мире.

— А где он на карте?

— Его нет на ваших картах, глупость ты человечья, детеныш людской. Советую хорошенечко помолиться своему богу, чтобы он помог тебе вернуться обратно целым и невредимым.

Со стороны лестницы, куда кубарем свалились братья, отчетливо послышался звук заведенного двигателя, Фарфор отошел от Лукаса и, приспустившись, заметил, как его сыновья подготовили «Зефир» к отправке и собираются отчаливать.

— Стоять, раздери вас Мирлето! — закричал Фарфор, положив руку на грудь. Но не нащупав там свой пистолет, яростно стукнул по перилам лестницы.

— Газ в палас, дубина! — заорал Ахау на своего брата, а сам лег на палубу, прикрывая глаза руками. Тахау же, сидя в кабине пилота, иронично махал рукой отцу, прекрасно понимая, что за все несет ответственность только капитан коптера — его брат.

Воздушное судно «Зефир» тяжело, но плавно оторвалось от взлетной площадки, Фарфору ничего не оставалось делать, кроме как, нахмурив брови, проводить его взглядом, презирая улетевших из ангара сыновей.

Который раз они приносят отцу неприятности. Давно, когда Фарфор выгнал их из дома зачисляться в ИВЭТ, по воле случая этих двоих бомбанул сам Неизвестный. Такого попадоса, как бы сказали гоблины, в семье Квадракоптеров еще не бывало, но Фарфор разгреб эту неприятную историю. Но то, что они отчебучили сейчас, во много раз хуже.

Раздосадованный гоблин поднялся в комнату, где его ожидал мальчик.

«И что мне с тобой делать?» — подумал он.

Лукас покорно смотрел на гоблина и старался не совершать лишних движений.

Фарфор подошел к окну. Центральную площадь и улицы охраняли Полисгоблины — это служба правопорядка подземных городов. Тёмно-синие пиджаки, штаны, лакированные ботинки, на кистях белые перчатки и каска на голове, похожая на котелок, из-под которой торчат уши и нос. Сделана она из твердого картона, на лобовой части прикреплен личный номерной значок в виде головы гоблина с остроконечными ушами. Особенность одежды стража — это высокий воротник, закрывающий почти все лицо из-под которого торчит длинный нос. Так же полисгоблин всегда в солнцезащитных очках, что помогает скрыть его глаза. Это дает ему преимущество в виде невозможности определить направление его взгляда. Вооружены стражи Гоблинариума штатной наэлектризованной дубинкой, у которой встроен маховик для немедленной подзарядки. А наручники, как и все вышеописанное обмундирование, помогают им с рвением соблюдать права и обязанности всех обитателей подземных городов.

Наряды полисгоблинов с вероятностью в девяносто пять процентов обратят внимание на существо размером с молодого гоблина, покрытого розовой кожей. Представители этой расы имеют зеленый, красноватый, фиолетовый, желтый и синий оттенки, но только не розовый. «Лукаса сразу схватят», — подумал Фарфор и, развернувшись, разглядел кучу хлама, валявшегося у лестницы в дальнем углу. Туда он и направился. Достав из кармана платок, Фарфор положил его на пол и аккуратно встал коленом на ткань, принимаясь что-то искать.

— Так, это не то, тут нету того, а тут этого. А это подойдет? Да, отлично, — бормотал Фарфор, гремя и раскидывая хлам по сторонам.

Откупорив прорезиненный колпачок от круглой железяки, он понюхал содержимое и, обрадованный, побежал к человеку. Тонкая струя отработанного машинного масла медленно растекалась по голове мальчишки. Лукас даже чуть испугался, втянув голову в плечи. Фарфор не придал этому значения, наоборот, принялся небрежно растирать жидкость по щекам, шее и рукам мальчика.

— Запах, мы собьем твой запах, — приговаривал Фарфор, продолжая грубо втирать масло в щеки мальчишки, иногда унизительно похлопывая по ним. Гоблина не волновало, что токсичный материал сильно щипал глаза Лукаса, он терпел процедуру маскировки, сколько хватило сил, а потом поднес руки, чтобы потереть глаза.

— Не мешай, я делом занят, — ударил гоблин по рукам мальчика.

В этот момент было не до воспитания и приличий, не до терпения и понимания, раздражение в глазах начало приносить боль Лукасу, он снова потянул руки и все же протер глаза, но тем самым чуть не испачкал одежду Фарфора.

— Ты что тупой? Я же сказал, не мешай!

Лукас начал немного хныкать, но Фарфор небрежно схватил его за плечи и стал трясти.

— Помолчи, не мешай, щас оттяпаю кусок от тебя, — сказал гоблин, оголяя зубы.

— Не надо, — еле слышно ответил человек.

— Тогда помолчи и не дергайся.

Благо мальчик всё-таки успел вытереть глаза, когда гоблин отпускал сгусток нервов в его сторону.

Закончив натирать вонючее масло, Фарфор схватил холщовый мешок, в котором впервые увидел Лукаса, перевернул его и на дне вырезал отверстие под голову, а с боков — прорези под руки. Импровизированный сарафан прекрасно сидел на модели, к тому же гоблин сообразил, что надо бы сделать еще и капюшон.

— Может тебе еще под уши дырки сделать, ты лопоухий, — посмеивался над человеком Фарфор.

— Я не выбирал себе уши, — отвечал ему Лукас.

— Я не выбираль себье ущи, — передразнил его гоблин, скорчив минорную гримасу.

Вообще, мальчугану следовало бы ответить нахалу, чтобы он лучше посмотрел в зеркало на свои уши, но мама Лукаса, Хельга Тиль, хорошо занималась воспитанием сына.

Закончив маскировать мальчика, гоблин подергал его за уши:

— Ну вот, еще немножко растянуть, и ты сможешь летать, — говорил он, хватая Лукаса за руку, подтаскивая к лифту.

Только двери успели распахнуться, как гоблин затолкнул человека внутрь лифта. Введя ранее разгаданную комбинацию кнопок, Фарфор потянул рычаг на себя, конструкция пришла в движение. Деревянно-металлическая коробка опускалась сначала вниз, потом резко остановилась и начала двигаться прямо, потом параллельно и вправо, шатаясь из стороны в сторону. Напуганный Лукас решил, что они падают и сейчас разобьются. Мальчишка заметался по лифту, как бильярдный шар, пытаясь попасть в лузу, а Фарфор, наблюдая за такой картиной, хохотал во все горло, надрывая живот. Спустя пару секунд Лукас не придумал ничего лучше, чем сесть на пол и прижать колени к груди, опустив на них голову. Фарфору не понравилось, что прекратилось забавное зрелище. Гоблин уже собирался хорошенечко пнуть мальчика, но лифт резко стал опускаться вниз. К счастью он промазал, выпрямив ногу, а Лукас, который оторвался от пола, в попытках не упасть схватил гоблина за ботинок. Что в этот момент творилось в лифте⁈ Фарфор сразу принялся трясти ногой, словно пытаясь сбросить с подошвы свеженькие какашки Пономорийского Ротана[1], а Лукас же все никак не хотел отцепляться. Тут-то гоблин и осознал, что даже будучи маленьким, человек может быть очень силён, его хватка крепка. И особенно удивила Фарфора человеческая детская сила.

Лифт остановился, и гоблин открыл двери. Почувствовав же слабину в руках мальчика, он выпнул его наружу. Лукас вывалился из лифта на брусчатую каменную кладку, когда он встал и уже было хотел обиженно посмотреть на Фарфора, то его глаза ослепили лучи света. Он машинально прикрыл руками лицо, а гоблин тут же накрыл голову мальчика пыльным мешком.

— Взирай человек, это великое изобретение, Мегалампочка! — Фарфор сделал паузу, чтобы человек оценил его и проникся. — Она освещает все подземные города Гоблинариума, заменяя нам солнце, — продолжал он, ожидая удивления от мальчика, а когда его не последовало, впал в раздражение.

— Какой же ты… так бы и щекельнул тебе по морде. Вот что скажу, вашему роду до наших технологий, как Грамлинам до наших! — отчеканил Фарфор, толкая Лукаса в сторону, чтобы пройти вперед.

Несмотря на то, что город находится под землей, он, как и другие, действительно оборудован мегалампочкой. Это чудо инженерной мысли, установленное под укрепленным сводом пещеры, провода от которой, как спагетти, в определенных местах спускаются в канализацию. Если гоблин хочет заработать, чтобы можно было забить голодное брюхо бурдой, то достаточно спуститься в нечистоты, где расположилась фабрика «Томат и Гречат». Там босяка усадят на динамо-велосипед, возле которого с хлыстом будет ходить Бугор[2], радостно напевая: «Крути педали, пока пару штепселей не дали». Но когда наступает вечер, рабочие фабрики со статусом Дэ-юре слезают со своих велосипедов и направляются к гоблину со статусом Жмот[3], где требуют свою зарплату за день и вечерний паек в виде шоколадных пончиков. Жмот — своего рода бухгалтер, он считает, сколько заработано, потрачено и выдает наличность. Потом Дэ-юре работники фабрики уходят по домам, оставляя рабочих со статусом Дэ-факто в одиночестве. Эти вольнонаемные гоблины докручивают динамо-машины, создавая эффект медленного затухания мегалампочки, имитируя заход солнца. Тысячи жителей городов, наворачивают педали несдвигаемых велосипедов по двенадцать часов в сутки, поддерживая работу мегалампочки в дневное время.

Мальчик не стал спорить, лишь кивнул головой в знак понимания. Лукас растирал глаза, чтобы те быстрее адаптировались и чтобы не запнуться по пути и не потерять дорогу. Он попытался ухватить гоблина за руку, как учила его мама, но Фарфор фыркнул, и тут же от отбрыкнулся, оставляя Лукаса позади. Мальчик, конечно, старался не отставать, он перебежками двигался за гоблином, чуть ли не бежал местами.

Человека восхищали мощеные громады каменных домов города, и они будто бы взирали на него. В Гоблинариуме, именно этот город считался неофициальной столицей Поднебесья, тут проживают и ведут свою деятельность самые выдающиеся выдумщики (ученые), политиканы, вояки, технари и дельцы (делканы). Центр города, названный Штепселевкой, выполнен аккуратно, но все же на фасадах зданий присутствуют лестницы, балконы, железяки, стрекотавшее электричество и шум шестеренок — это неотъемлемая часть гоблинской культуры. Здание министерства министерств, здание культурного наследия гоблинов, кампус ИВЭТ, кабачок «Холодные Кексы» и, конечно же, главный офис Обдир-Банка, построенный из чистого золота, охраняемый наемниками.

Герои порядочно отошли от водонапорной башни, они чапали вдоль огромной площади. Злой гоблин и добрый мальчик направлялись к красной остекленной телефонной будке, которая в данный момент была занята.

— Э, слышь ты, выходи! — рявкнул Фарфор на босяка-гоблина.

— Минутку, дорогая моя, — сказал тот, вопросительно оглядываясь на Фарфора.

— Ты глухой что ли, свали отсюда, вот тебе! — Фарфор достал из кармана бумажник и выбросил пару зеленых банкнот в лужу на улице. Гоблин выскочил, тут же поднял их и скрылся в неизвестном направлении.

— Заходи, — сказал Фарфор, толкая красную стеклянную дверь. Оба героя оказались внутри будки, гоблин снял телефонную трубку и набрал нужный номер в таксофоне.

В это время Лукас сквозь стекло наблюдал, как на огромной брусчатой площади гуляли жители столицы. Разной высоты и комплекции. В большем числе здесь были обычно спешащие гоблины, одетые в деловые классические костюмы. В меньшем числе вальяжно прогуливались голодранцы, в рваном тряпье вместо одежды. Некоторые представители расы имели ярко выраженные звериные черты лица: грубая челюсть и скулы, чересчур длинный нос, острые зубы, крючковатые заостренные кончики ушей. А некоторые из них имели сглаженные черты лица, не очень длинный нос и уши. Они были больше похожи на людей, только маленькие и зеленые. Но что их объединяло, так это огромная статуя в центре площади. И богатые, и бедные подходили к ней, вставали на колено и гладили ногу.

[1] Пономорийский ротан — распространённый вид куриц и петухов Поднебесья.

[2] Бугор — это старший работник практически в любом деле или производстве.

[3] Жмот — своего рода бухгалтер, он считает, сколько заработано, потрачено, и выдает деньги. Есть еще директорский жмот — аналог коммерческого директора.