Симфония Поднебесья

Глава 13 (Эпизод 23)

Последний перелет?

Наконец небо озарилось тенью, даже братья-гоблины перестали спорить и засмотрелись наверх. Высоко-высоко в небе появилась точка, она с быстротой увеличивалась и приближалась к ним. Рыцарь остановился и поднял взор наверх, где увидел, как черный дракоша, еще меньше, чем Лукас, спускался на землю.

Он посмотрел на рыцаря и дунул в него огнем. Но инфернала лишь слегка опалило. Тогда Илиса, долго не раздумывая, бросила карту и в дракона. После чего Мумик снова дунул огнем, да так, что рыцарь отлетел, снеся каменный забор. Поднявшись, инфернал увидел, что мятый наплечный доспех слетел, а из плеча выходит его фиолетовая сущность.

— Спасибо, Мумик! — кричал Лукас дракоше.

Дракон пропищал и запрыгал на месте.

— А теперь, я прошу тебя, подними Фарфора к нам.

Дракоша вприпрыжку подбежал к гоблину, фыркнул на него и подставил шею. Измученный и контуженый гоблин лежал и пытался поднять руку, но силы его давно покинули.

Если вернуться назад, а именно к тому моменту, когда Илиса Бомбису впервые вышла на балкон, то можно бы было заметить, что она молода, свежа и жизнерадостна. Сейчас же глава дома «Бомбису» еле держалась за поручни, ее руки исхудали, кожа обвисла, а шерсть резко поредела, она состарилась за несколько минут. Преодолевая боль, она все же нашла волю вытащить еще одну карту бафетов и забросить ее в Фарфора. Когда заколдованный черно-золотой кусок картона лег на грудь гоблина, то по его телу загуляла магия, подлечивая раны и придавая ему жизненных сил. Он сразу обхватил руками Мумика, и дракон тут же взмыл с ним в небо.

Пока инфернал накидывал мятый наплечник, Илиса уселась на пол балкона и смогла лишь увидеть, как Мумик приземлился на палубу, где гоблина приняли сыновья. Фарфор огляделся и, как только нашел Лукаса и убедился, что тот цел и здоров, сразу отключился.

Спустя время он проснулся, лежа на кровати в жилом отсеке «Зефира», высоко в небе Поднебесья. Лукас похрапывал рядом, обнимая гоблина со спины. За бортом слышались ругань братьев, четыре винта квадракоптера и шум ветра. Это были ровно те знаки, которые давали понять, что все завершилось и наконец они летят домой.

В пути «Зефир» сделал еще множество поворотов, разворотов, много где остановился, они пролетели сквозь жару, потом наступил холод. Но герои не чувствовали всего этого, они спали вместе всю дорогу в каюте. Огни людских ночных городов по-своему приветствовали квадракоптер «Зефир», тут-то Фарфор и решил, что пора вставать.

Гоблин поднялся и накрыл мальчика одеялом, а потом покинул каюту. На палубе Ахау сидел в кабине пилота, а его брат Тахау копошился в грузовом отсеке. Фарфор набрал в грудь побольше воздуха и медленно выдохнул.

— Как же я давно тут не был. Сколько воспоминаний!

Гоблин закрыл глаза и, улыбаясь, представил все красочные моменты его жизни, проведенные во Внешнем мире.

— Батя, мы уже почти подходим! — сказал Тахау.

Фарфор развернулся и сразу обнял сына:

— Здравствуй, сынок!

— Ты чего, отец? — удивился сын, но не стал препятствовать отцовским чувствам.

Когда «Зефир» завис в воздухе, из кабины пилота вышел Ахау:

— Папа, мы прибыли на место, и это… ты прости нас, мы просто испугались, тогда, в нашей башне.

— Отлично! — сказал Фарфор, обняв и Ахау. — Мне надо разбудить Лукаса.

Но как бы он ни старался это сделать, мальчик не хотел просыпаться, а может, он вовсе и не спал, просто не хотел покидать Фарфора. Гоблин взял его на руки и вынес на палубу, положив человека себе на колени.

— Лукас, пора вставать, пора уже вставать! — будил он мальчика, чуть покачивая.

— Я уже не сплю, — ответил Лукас Фарфору.

— Ты дома, друг, посмотри же уже!

— Я вижу, Фарфор, может быть, еще немножко полежим?

— Нельзя, Лукас, нас могут заметить, это плохо.

— Я не хочу прощаться.

— А мы и не прощаемся, — улыбнулся Фарфор.

— Ты будешь меня навещать? — сразу взбодрился мальчик, поднимая голову.

— Конечно, буду, верно, Ахау? — спрашивал Фарфор у сыновей.

— Да, да, будем залетать время от времени, — улыбался младший сын.

— Ну, тогда, до свидания, Фарфор Квадракоптер, — сказал Лукас со слезами на глазах.

— До встречи, друг Лукас Тиль! — сказал гоблин, крепко обняв мальчика, а потом ослабив хват. — Вот он, твой дом, иди же, — шептал Фарфор на ухо Лукасу.

Но мальчик не шел и поднимал голову, чтобы что-то сказать, но потом снова её опускал. Фарфор не торопил его, он предоставил ему возможность высказаться. Но Лукас то поднимет, то опустит голову, будто стесняется сказать. Тут-то гоблин и заметил шрам от брови до щеки, он изменил свой цвет, рука отдернула одеяло, чтобы посмотреть, что же стало со шрамом на ноге.

Изумление, а потом и отчаяние нахлынули на Фарфора Квадракоптера. Ранее сильные, быстрые ноги, которые ловко бегали по землям Поднебесья, превратились в худые, тощие, без явных признаков жизни, выражающихся хоть в малейшем движении.

— Я прошу донести меня до двери, там я постучу, и мама откроет, — тихо, еле слышно произнес Лукас, накрываясь обратно одеялом.

Фарфор все понял и обнял мальчика. Он сжимал его так крепко, что двинуться было невозможно. Он шептал, прося Дэкса о помощи, более того, он просил и силы Мирлета помочь ему. Но во Внешнем мире магии не существует, и его молитвы никто не услышит.

Сейчас гоблин желал от всего сердца отдать мальчику свои ноги, лишь бы Лукас смог сам дойти до двери.

— Фарфор, не печалься, у меня все хорошо. Я привык так жить! Ты все же приезжай ко мне иногда. Однажды, может быть, ты снова меня возьмешь в Поднебесье, чтобы я мог побегать, потанцевать.

Гоблин поднял мальчика на руки и понес в сторону дома. Он аккуратно положил его на пол и погладил на прощание по густым темным волосам.

Фарфор с трудом нашел в себе силы молча развернуться и, пошатываясь, уйти в сторону «Зефира». Вытирая слезы, он слушал, как детская ручка, слабо стучалась в дверь.