Сказ о Халлеке Торсоне

Глава 32

Он медленно приходил в себя, ощущая вокруг жгучий холод снега и тяжёлый медный запах. Даже мороз не мог его заглушить. В голове двоилось, Халлек не мог понять, с какой высоты он видит предметы. Снаружи, за развороченным завалом, было светло. Но не от недавнего косматого шара, а просто от встающего солнца. Это значило, что вся ночь выпала из памяти. Последнее, оставшееся перед глазами — нежный взгляд Сейды и тонкие пальцы, соскользнувшие с его запястья. Со стороны треснувшей вчера горы доносились какие-то непонятные звуки, будто там кто-то сосредоточенно и целенаправленно перекладывал крупные камни.

Приподнявшись из спрессованного снега, Халлек отряхнул руки и с удивлением обнаружил, что одежды на нём нет, а на коже остались какие-то потемневшие и свернувшиеся частички. Значит, он обернулся…

…Треснула ткань и кожа, лоскутными обрывками разлетелась кольчуга. Испуганно отскочил молодой маг, тот, который повесил светящийся шарик. Всхрапнули лошади, отшатываясь и вминаясь боками в снежный завал — они тщетно пытались выбраться наружу. Уставшие после дневного перехода и внезапной смены стоянки солдаты даже не успели понять, что произошло. Взметнулась на снежной стене тень, удары могучих когтистых лап отшвырнули Мартина и Ламеха, разорвав их едва ли не пополам. Треснули рёбра лошади, выплеснув розовую пену из лёгких. Чьё-то тело глухо ударилось о скалу и упало в костёр. Узкий карман грота наполнился душным паром и криками. Всё было кончено очень быстро.

Халлек стоял, забыв о снеге и морозе. Всё в гроте было забрызгано замёрзшими бурыми потёками. Только тело Сейды лежало нетронутым, даже пальцы её правой руки так и осталась слегка подогнутыми, словно держали его. Медленно, будто сквозь воду, он обошёл грот, собрал уцелевшее снаряжение и запасную одежду. Кота не было видно, скорее всего, Дымок успел сбежать, предупреждённый своим чутьём. Значит, Эрика скоро будет знать — если уже не знает — о случившемся.

За спиной скрипнул снег.

— Вот это ты здесь натворил, — сказал знакомый голос. Следом послышался сдвоенный зевок с подвывом. Лайки тоже впечатлились.

Свальбард перешагнул вал утоптанного снега и осмотрелся. Его взгляд остановился на эльфине. Сейда выглядела так, словно спокойно уснула и вот-вот встанет.

— Н-да. Как всё паршиво-то вышло, а… собирайся. Тебя нужно на время скрыть с глаз, а Эрика, как жрица моей ненаглядной жёнушки, может отыскать тебя во всех уголках Весталии, да и в сопредельных землях тоже.

Халлек с трудом понял его слова. Он всё видел, всё слышал, но как со стороны. Свальбард хмуро покосился на него и подошёл ближе. Ростом нордхеймец обижен не был, как и все его соотечественники, но могучая фигура бога, внешне ненамного большая, выглядела куда внушительнее. Халлек почувствовал себя щенком-переростком рядом с матёрым волкодавом.

Свальбард вздохнул.

— Она говорила что-нибудь о том, что сделать с её телом в таком случае?

— Никогда. Мы не говорили об этом. Она хотела поехать со мной. Ко мне.

— Я знаю. Даже в самом простом замысле иногда случаются нелепые случайности. Но время у нас есть. И ещё кое-какое дело. Бери её и пойдём.

Халлек встал на колени и легко поднял тело подруги. Он знал, что мёртвый человек кажется тяжелее, но Сейда даже не застыла. Свальбард дождался, пока он выйдет через завал, встал вплотную, у его ног уселись здоровенные лайки.

— Закрой глаза.

Внутри живота что-то дёрнулось, ноги на мгновение потеряли опору, но спустя пару мгновений Халлек вновь ощутил твёрдую землю.

— Можешь открывать.

Они стояли на вершине Химинбьёрга. Восходящее солнце играло на ледниках разноцветными искрами, в морозном воздухе у горизонта тёмной полосой синел океан. Гора возвышалась над долиной Тингвеллир, и была самой высокой из гор Нордхейма. Халлек, которого этот внезапный переход встряхнул, с трепетом увидел среди ледяных и каменных глыб массивное строение — кузницу. Рядом, под навесом, лежали сухие брёвна и уголь в корзинах.

— Но… — выдавил он, — я слышал…

— Вот так, — сказал Свальбард. — Цела моя кузница. А сказано, что разрушена, дабы не лазили где ни попадя. Снаружи этого распадка три круга защиты, они заставляют видеть совсем не то, что есть на самом деле. Даже если кто заберётся, увидит подтверждение легенды. Там сбоку пристройка. Подготовь её, — он посмотрел на ношу Халлека, — как положено у нас.

Когда Халлек вышел во дворик, то увидел сложенное из брёвен в два наката погребальное ложе. Свальбард стоял рядом и молча ждал, пока он устроит обнажённое тело Сейды на подстилке из свежего соснового лапника. Как велел обычай Нордхейма, бёдра эльфини были обёрнуты простым полотнищем, за неимением охряной пасты Халлек вывел знак первородного огня углём.

— Всё, — опустошённо выдохнул он.

— Посмотри туда и хорошо запомни этот вид, — Свальбард развернул его за плечи в сторону засыпанного снегом Тингвеллира, казавшегося с высоты крохотной полянкой в обрамлении скал. — А теперь…

Взлетело двухстороннее копьё, очертив сложный знак, в котором Халлек рассмотрел не меньше чем четверное плетение. Брёвна вспыхнули все и сразу, закрыв Сейду сплошной, ревущей стеной бездымного пламени. Весь жар, сдерживаемый мощным заклинанием, удерживался внутри, и вскоре на мелких камнях остались только редкие дотлевающие угольки. Взвихрился порыв ветра, подхватил пепел и понёс его на равнины Нордхейма. Лайки, чёрный Турс и белая Гемма, лежали, умостив головы на вытянутых вперёд лапах, и смотрели на Халлека мудрыми желтоватыми глазами.

— Пойдём, — негромко сказал Свальбард. — Я тебя провожу.

Халлек не посмел спросить, куда, но они и вправду какое-то время просто спускались по склону горы.

— Знаешь, — говорил ему Свальбард, размеренно шагая впереди — она была хорошей девочкой. Возможно, она стала бы хорошей хозяйкой и матерью, кто знает. Узоры её пряжи мне разглядеть не под силу. Но однажды, зимней лунной ночью, ты вышел бы на порог… и больше никогда не вернулся. Молчи, — обернулся бог через плечо в тот самый миг, когда Халлек хотел было возразить. — А может быть, ещё раньше Сейда зачахла бы здесь, несмотря на всю твою любовь. Наши земли не для таких как она. Одно могу сказать точно, впереди у ваших путей не было ни узла, ни хотя бы перекрёстка.

Турс, трусивший по тропинке впереди хозяина, встал как вкопанный и еле слышно, но до холода в подвздошье яростно, зарычал. Нос его вздрогнул, подобно волчьему. Белая лайка взяла какой-то напугавший её — её! — бессмертную спутницу Свальбарда, запах. Это Халлек легко разобрал по тому, как она переминалась на передних ногах и покачивала головой. Камешки по краям тропы стали мелко вздрагивать и шуршать, осыпаясь, по склону поднимался кто-то, пока невидимый. И очень, очень большой. От очередного шага обвалился приличный кусок утёса ниже по склону, и вот появилась сначала узкая, закруглённая макушка какого-то существа. Голова его была размером с приличный котёл и, минуя шею, покато переходила в плечи и туловище. Мясистый торс, пухлые руки, широченные бёдра и колонноподобные ноги. Оружия у него не было, но туша обладала ростом в двадцать с чем-то локтей, а пальцы были каждый толщиной с бедро Халлека. Вдобавок чудище распространяло явственную ауру защитных заклинаний, проще говоря, оно было ими укутано как младенец пелёнкой.

Свальбард смерил чудище взглядом и прищурился.

— Йотуны меня подери. Жирный страж.

— Откуда он тут взялся и что оно вообще такое? — Халлек ещё ни разу не видел двуногих существ такого размера. Не всякий взрослый индрик, встав на задние ноги, достиг бы такого роста и внушительности. Тварь медленно и неотвратимо приближалась.

— А это творение всякой погани сусасской, — Свальбард перехватил копьё обеими руками. Халлек подумал, что у него нет даже кинжала, но услышал ответ на невысказанный вопрос.

— Ты сам себе оружие. Смелее. Сейчас — получится.

Сдёрнув с себя одежду, он вскарабкался на подходящий выход скальной породы. Крик перешёл в утробный рёв, и в ледяное северное небо взмыл аспидно-чёрный дракон.

Сверху жирный страж не казался таким уж большим, но всё равно весьма прилично смотрелся среди валунов и обломков скал. Халлек сделал несколько кругов, привыкая к драконьему телу. Теперь оно слушалось куда лучше. Крылья надёжно держали холодный воздух, хвост с плоскими костяными наростами помогал поворачивать, а в глубине подшейного мешка чувствовалось движение горючего газа. Достаточно хорошо выдохнуть, прищёлкнув особыми зубами, растущими у клыков, и в цель полетит струя огня.

Гость с далёкого юга подошёл к Свальбарду примерно на тридцать шагов и упёрся в хорошо поставленную защиту. «Ледяное зеркало» не давало больше продвинуться ни на пядь, раздражая туповатую тварь. Халлек вообще сомневался, есть ли у жирного стража собственное соображение. Тяжёлые удары кулаков соскальзывали с полупрозрачного, искрящего оседающим из воздуха инеем, купола. Острое драконье зрение позволило выстроить заход с недостижимой для человека точностью. Халлек обрушил на чудище поток пламени, который бессильно расплескался вокруг, оплавив камни. Огонь был отражён, но съел два слоя из наверченых заклинаний. Жирный страж, не будучи в силах понять это, только лениво отмахнулся правым кулачищем. Но сколько на нём ещё, Халлек разглядеть не мог, в теле дракона он всё равно не обладал природной чувствительностью этих созданий к волшбе. На много ли хватит сил, Халлек не особенно задумывался, и жар иссяк на седьмом заходе. Свальбард, который всё это время добавлял от себя ударами полупрозрачных синеватых молний, крикнул:

— Ты его почти «раздел»! Сейчас дожмём!

Халлек, пошевеливая крыльями, держался за спиной толстомясого чудища, увлечённого ковырянием «Ледяного зеркала». Кулачищи раз за разом бились о купол, рассыпая в стороны снежинки и радужные искорки. Подвигав горловыми мышцами, Халлек от души окатил жирного стража струёй огня. В следующий же миг тому прямо в складчатое пузо врезалась молния. Гора сотряслась от утробного рёва, исторгнутого глоткой незваного гостя, завоняло прогорклым жиром.

Сложив крылья, Халлек спикировал, и полоснул растопыренными когтями задних лап по широкой спине. Твёрдые, заострённые с внутренней стороны когти легко вспороли похожую на пухлый тюфяк шкуру, но под ней было столько сала, что жирный страж даже не стал отмахиваться от крылатого ящера, промелькнувшего над ним. Даже масса их была несравнима, в образе дракона Халлек тянул на пару хороших коней, а тварь не меньше чем на десяток. Свальбард, перестав метать молнии, перехватил копьё и бил выверенными, точными ударами. Копьё будто удлинялось в несколько раз, удерживая жирного стража на расстоянии и оставляя глубокие, сочащиеся розоватой жидкостью раны. Несмотря на то, что торс покрылся уже дюжиной подобных порезов, он не выказывал никакой усталости. Халлек недоумевал, почему могучий покровитель Нордхейма не испепелит непрошеного пришельца, но спрашивать было некогда.

Рассмотрев жирного стража со всех сторон острыми драконьими глазами, он решился на рискованный манёвр и отлетел подальше, чтобы зайти сверху вниз, вдоль склона. Тёмный вулканический камень, кое-где присыпанный снегом, уже ловил солнечные лучи, дыша редкими струйками восходящего воздуха. Халлек разогнался до ломоты в крыльях и выставленной вбок лапой рванул жирного стража по подколенным жилам. От удара его развернуло, отшвырнуло ниже, закружив в воздухе, как обрывок пергамента. Длинные полые кости в крыльях застонали от перегрузки, но выдержали. Халлек выровнялся, ощущая во всём теле какие-то блуждающие боли и вывернул шею назад. Как раз успел увидеть, как пошатывающийся жирнюк качнулся всей тушей и с вязким грохотом рухнул на тропу. Свальбард убрал «Зеркало» и с размаху вонзил копьё в загривок жирного стража. Тот издал невнятный хриплый стон — копьё переломило хребет, пробило шею, которая была толщиной с корову — и пригвоздило чужака к земле.

Халлек приземлился, ощутив некоторую дрожь в лапах, и вернулся в человеческий облик. Чудовищная туша, пришпиленная копьём, поражала воображение. Толстенный слой сала расплылся, придавленный несколькими сотнями пудов собственного веса.

— Ну и тварь, — протянул Халлек, натягивая штаны. — А почему ты не убил его чем-нибудь таким… — нордхеймец повертел пальцами, не зная, как выразить свою мысль.

— Мог бы, да. Но каждое такое действие вызывает как бы волну, будто в воду бросили большой камень. И тогда хозяин этого урода сразу узнал бы, с кем столкнулся. А то, что мы сделали, под силу много кому. Нам это надо? Пусть думает, что его запинали здешние умельцы, н-да… Оделся?

Халлек поправил левый сапог, потопал им, проверяя, не жмёт ли где.

— Ага.

— Вот, держи, — Свальбард извлёк прямо из воздуха заплечный мешок диковинной формы, похожий на плоский буро-зелёный пузырь с двумя продолговатыми карманами сбоку и ещё одним, побольше, снизу. Две широкие лямки, застёжки, всё просто и надёжно. Весил он пуда полтора, но устроился на спине удобно, почти незаметно.

— Сними пока. Сначала меч и пояс. Свой можешь выкинуть, всё равно скоро развалится.

Халлек расстегнул пряжку потрёпанного пояса, одел новый, широкий, с овальной бляхой из чёрной бронзы и подвесами для ножен и всякой походной мелочи, и перекинул через плечо перевязь с длинным мечом. Рукоять выглядывала из-под левой руки, напомнив ему вооружение воинов Тайной канцелярии. К колечкам на поясе пристегнулись кинжал и простой нож, удобный для мелких походных дел.

— Ну вот, теперь на человека похож, — ухмыльнулся Свальбард. — Одежду и доспехи не даю, на месте добудешь подходящее.

— На месте это где?

— В Сусассе. А если точно, то в султанате Махагар, город Эль-Фетрен. Это восток Сусассы, у самой границы с Семирийской пустыней и Тарумом.

— Даже не слышал ни разу. Что там за народ живёт?

— Народ как народ, потомки хенлитцев и тарумцев. Похожи на южных весталийцев, говорят в основном на позднехенлитском диалекте и паре местных. Но в городах почти все знают весталийский. Найдёшь одну барышню, зовут её Сахиль. Она наполовину наша, дочка одного торговца из клана Барсука. Занимается она… в общем, у тарумских аристократок считается хорошим тоном владеть саблей или шпагой наравне с мужьями и братьями. Сахиль — частный учитель по этому делу. Передашь ей на словах: было три полоски, стало пять. Она поможет тебе отыскать одну книгу, я на это надеюсь, по крайней мере. Там сам поймёшь, что надо делать, исходя из общей задачи. Ну всё, припасы на первое время в мешке, деньги вот.

Свальбард протянул ему увесистый мешочек, сухо брякнувший адамантовыми монетами.

— Этого хватит на полгода, а если что, дальше разберёшься. Не маленький. Ну всё, сейчас я тебя отправлю. Закрой глаза.

Халлека почувствовал, как воздух вокруг него завивается тугими жгутами и влечёт куда-то вверх. Потом сильно рвануло, до его слуха донеслось какое-то рассерженное восклицание, и лицо обдало сухим жаром далёкого юга. Он открыл глаза. Где находится Эль-Фетрен, он не представлял, но никакого города в пределах видимости не наблюдалось. Вместо этого его окружала потрескавшаяся от солнца земля и песчаные дюны, поросшие редкими кустиками. Поднявшись на самую высокую, Халлек увидел в отдалении что-то, похожее на дом, и пошагал в ту сторону.