Слишком сладко

ГЛАВА 29

Нико

— ГДЕ МИЯ? — спрашивает Джимми, входя в дом в десять минут восьмого, его шаг нетороплив.

— Спит.

Я не думал, что буду готов к большему после того, как она позаботилась обо мне своими губами, но то, что она кончила четыре раза подряд, взвинтило мое желание до неконтролируемого уровня. Я должен был взять ее. Она не выдержала и после еще двух оргазмов на моем члене уснула, а я быстро принял душ, вспоминая образ ее прекрасных губ, обхвативших мой член.

В будущем она часто будет стоять передо мной на коленях.

Увидев ее пухлые губы, открытые для меня, я чуть не кончил. Темп был не очень быстрый, она обрабатывала только головку моего члена, но эта нежность и неуверенность, написанные на ее лице, были всем. Я никогда не кончал так быстро от орального секса. Обычно это занимает гораздо больше времени, а в девяти случаях из десяти этого вообще не происходит, но это был другой уровень совершенства. Оргазм пронесся сквозь меня, как землетрясение, достаточно мощное, чтобы сжать мои бедра судорогой.

Джимми вылез из куртки и, ухмыляясь, обогнул барную стойку, чтобы достать из морозилки пакет со льдом.

— Устала, да?

Странно… его безразличие к моей сексуальной жизни с его младшей дочерью. Мой отец такой же, но наверняка все иначе, когда ты воспитываешь семерых сыновей.

Непринужденность Джимми кажется неестественной, и я не могу понять, делает ли тот факт, что мы друзья, это менее или более странным.

— Последние несколько ночей она плохо спала, — вру я, надеясь свернуть тему, но он только шире ухмыляется.

— Да, готов поспорить, что те два часа, которые тебе понадобились, не имеют никакого отношения к тому, что она заснула в восемь вечера.

Способ вывести меня из себя.

Если бы речь шла о любой другой девушке, этот разговор не стал бы проблемой, но я влюбляюсь в Мию. Она моя. Моя девушка. То, что мы делаем в постели, недоступно ни для чьих ушей.

— Есть много вещей, о которых мы можем поговорить, — говорю я, складывая руки. — Но то, что я делаю в постели с твоей дочерью, не входит в этот список. Я уважаю ее, забочусь о ней, и это все, что тебе нужно знать.

Он поднимает руки в знак поражения, уже слегка подвыпивший.

— Мои извинения. Ты прав. Я просто хочу, чтобы она перестала краснеть всякий раз, когда речь заходит о сексе. Ей девятнадцать.

— Она такая только рядом с тобой. Я знаю, что у Айши нет фильтра, но смущение Мии не должно тебя удивлять. Ты сказал, что знаешь ее, поэтому должен понимать, что разговор о сексе с отцом — это не то, к чему Мия отнесется легкомысленно. Возможно, это даже хуже, потому что мы с тобой ладим.

Он наливает нам два бокала и кивает.

— За последние несколько дней мы затронули много разных тем, но, несмотря ни на что, при упоминании Мии ты становишься ужасно территориальным.

Я потягиваю свой напиток, опираясь лодыжкой на колено.

— Мне кажется, ты не понимаешь, как сильно она мне дорога. Я знаю, что ты не имеешь в виду ничего плохого, поэтому я не реагирую. Тебе многое может сойти с рук, когда ты ее отец. Большинство людей истекали бы кровью, если бы спрашивали о наших отношениях то, что спрашиваешь ты. Территориальность, чрезмерная опека, собственничество… Я все это уже слышал, и поверь мне, это еще не все.

С каждым моим словом он все больше распаляется. Что, черт возьми, в этом забавного?

— Я бы очень разозлился на эту молчаливую угрозу, Нико, если бы не видел тебя с ней. Она в центре всего, что ты делаешь.

— Она папина девочка, Джимми, и это не изменится, но теперь она моя. Моя забота. Я должен ее беречь.

Он протягивает руку, чтобы поставить свой бокал на мой, оставляя мое поспешное признание без комментариев. Остаток вечера мы проводим за бронированием билетов и отелей для меня и Мии; это будет мой первый отпуск за много лет. Две недели с моей девочкой в Монако и Италии, смотреть гонки Формулы-1, ужинать в самых шикарных ресторанах и осматривать достопримечательности.

Я уже почти чувствую запах настоящей итальянской кухни, почти слышу, как машины Формулы-1 выстраиваются на трассе, и представляю, какое блаженство рисует лицо Мии, когда она незаметно болеет за Ferrari, когда ее отец не смотрит.

Жизнь не может быть лучше.

Джимми садится на самолет рано утром в пятницу.

Скоро мы его увидим. ГП Монако состоится через три недели. Несмотря на беспокойство, связанное с тем, что я оставляю свой бизнес в руках брата, я не могу дождаться, когда смогу оторваться от работы.

— Тебе разрешено звонить только в экстренных случаях, — говорю я Жасмин, информируя ее о плане действий в пятницу днем. — Клиенты с перепадами настроения — это твоя ответственность. Я не хочу слышать об идее мистера Икс диверсифицировать свой портфель или еще о какой-нибудь подобной ерунде.

Жасмин кивает, сдвигая очки на переносицу своего тонкого носа.

— Если только рынок не рухнет, ты будешь недоступен, — бормочет она, делая пометки. — Понятно. Я не буду тебя беспокоить.

— Нет, не будешь. Каждый раз, когда будешь думать о том, чтобы позвонить мне, звони Кольту. Все сообщения, которые ты хочешь мне передать, будут передаваться через него.

Она вскидывает голову и встречает мой взгляд так быстро, что, клянусь, у нее трещит шея.

— Кольт? Твой младший брат? Я могу сделать это сама, Нико. Мне не нужен ничей надзор.

— Это не обсуждается. Как только почувствуешь необходимость позвонить мне, звони Кольту. Он решит, достаточно ли это срочно, чтобы прервать мой первый отпуск после колледжа.

Кольт — это тот, с кем я обмениваюсь идеями последние пару лет. Он умный, быстрый, хорошо организованный и умеет решать проблемы, что делает его идеальным деловым партнером. Я давно подумывал о том, чтобы привлечь его в свой бизнес. Теперь у меня будет прекрасная возможность проверить, справится ли он с нагрузкой.

Пока я собираю свои вещи, чтобы покинуть офис, в групповом чате появляется сообщение.

Тео: ЗАБЕРИТЕ МЕНЯ ОТСЮДА! Талия сводит меня с ума. Я сегодня три раза ходил в магазин за огурцами и лакрицей. Меня дважды тошнило, когда я смотрел, как она это ест. Мне нужно пиво. У кого есть время?

Логан: Конечно, я бы не отказался от пива или пяти. Где и во сколько?

Коди: Не получится. Мы сегодня заняты.

Тео: Да, ничего страшного. Я отправлю Талию в твою сторону, Логан. Она составит компанию Кэсс. Нико? Шон?

Шон: Работаю.

Мия записывается с Сикс, готовит новые песни для очередной вечеринки, которую тройняшки хотят устроить в начале лета.

Не терпится услышать результат. Она и не подозревает, какой потенциал в ней таится. Этот голос? Он могучий. Скрытая жемчужина, и она пишет песни: музыку и тексты. Можно было бы ожидать, что она будет гастролировать по всему миру и выкладывать на полки Грэмми, но Мию не интересует слава.

Если быть до конца честным? Я рад. Я не могу представить себе тысячи мужчин, падающих в обморок от моей девочки. Я не могу представить, что не смогу увидеть ее, когда мне захочется, потому что на пути встанет Атлантический океан.

Я бы все устроил, если бы она решила, что это то, что она хочет делать, но я не собираюсь ее заставлять. Она вполне довольна тем, что записывается для удовольствия и продает тексты крупнейшим именам в индустрии.

Я: Хорошо. Загородный клуб через час?

Вслед за этим раздаются одобрительные реплики. Я выхожу из офиса, звоню своей девушке, чтобы сообщить ей об этом, и ровно через час вхожу в здание. Мои братья уже там. Тео прислонился к барной стойке, а Логан показывает ему что-то на своем телефоне.

— Перестань носить одинаковые наряды, — говорит Тео. — Не навязывай ребенку свое сомнительное чувство стиля.

— У меня самое лучшее чувство стиля из всех Хейсов. Вы все скучные… предсказуемые.

Я постукиваю пальцем по околышу его кепки, которую он, как обычно, носит задом наперед.

— Это говорит парень с восемьюдесятью бейсболками и сотней футболок Лос-Анджелес Доджерс.

— По крайней мере, цветовая гамма моего гардероба не ограничивается оттенками серого, — огрызается он, махая бармену.

Через три минуты, с пивом в руках, мы находим высокий столик у окна с видом на поле для гольфа и выпиваем по целой кружке пива, прежде чем Тео заканчивает перечислять все странные пристрастия, которые испытывает его жена.

— Я уверен, что она делает это только для того, чтобы поиздеваться надо мной, — хмыкает он.

— Ты посадил в нее ребенка, — говорю я, подзывая официантку, освобождающую соседний столик. — Принесите нам еще одну порцию, — говорю я ей и снова поворачиваюсь к Тео. — Перестань ныть и накорми свою жену.

— Я уже целую вечность не высыпался, а ребенок еще не родился. Она либо посылает меня за покупками, либо просит сделать массаж, либо будит, потому что не может уснуть. Кэсс была такой же?

Логан покачал головой.

— Я не могу судить. Единственное, чего Кэсс жаждала, — это лимоны. Их достаточно легко найти.

— Везучий ублюдок. По крайней мере, скажи мне, что ты не получал секса. Я играю один почти с самого начала. Мы ни за что не заведем больше детей, если каждая беременность будет такой.

— Тут я тоже ничем не могу помочь, брат. — Логан поджимает губы, явно забавляясь. — Талия будит тебя ради лакрицы и огурцов, верно? Кэсс будила меня для секса. Почти каждую ночь. Иногда дважды. — Он ухмыляется, а потом смеется во весь голос, когда Тео складывает руки на груди, как капризный ребенок. — Хватит дуться. Это было чертовски круто, но не так-то просто удовлетворить ее потребности.

Тео отталкивает его, притворяясь раздраженным.

— Буху. Кэсс не ела странного дерьма, а вы постоянно занимались сексом. Это точно похоже на пытку. — Его глаза переходят на меня, и он автоматически выпрямляет позвоночник. — Что она с тобой сделала? — Я поднимаю бровь и смотрю на официантку, которая только что поставила на стол еще одну порцию пива.

— Она ничего не сделала. Почему?

— Не официантка. Мия. Что она тебе сделала?

— Я знаю, тебе кажется, что ты все понимаешь, но это не так.

— На тебе нет AirPod, — объясняет он, не объясняя абсолютно ничего. — Ты не лаешь и не огрызаешься, и… черт, чувак, ты улыбаешься.

— Чего тебе не следует делать, — вклинивается Логан, сведя брови вместе. — Честно говоря, прекрати. Ты выглядишь странно.

— Она ничего не сделала.

— Да, она сделала, — настаивает Тео, подчеркивая каждое слово. — Выкладывай, брат. Это из-за секса? Так хорошо, да?

Я бью его по плечу сильнее, чем собирался.

— Хочешь, чтобы я снова разбил тебе губу? Мия просто… — я осекаюсь, подыскивая нужные слова. — Я не знаю. Я много лет был на самом высоком уровне, работал, гонялся за деньгами, искал что-то.

— Ты имеешь в виду женщину?

Я пожимаю плечами, набирая полный рот пива.

— Разве не этого мы все хотим? Жизнь так или иначе вращается вокруг любви. Семья, друзья, тот единственный человек, к которому ты приходишь домой. Мне нужен был этот человек, но я смотрел не на тех женщин. Я думал, что мне нужна женская версия меня самого… с высоким уровнем обслуживания, ориентированная на карьеру. Я был под кайфом от….

— Кайфом? — Тео обменивается обеспокоенным взглядом с Логаном. — Ты имеешь в виду наркотики? Ты принимал наркотики?

— Думаю, ты бы понял, если бы я употреблял, не так ли? Я имел в виду хаос в моей голове. Я всегда был в движении, никогда не останавливался, но с появлением Мии я успокоился. В голове стало тише. Не безмолвно, но хаос можно регулировать. Она не превышает мой темп. У нее нет темпа. Она катится в нейтральном режиме, плывя по течению, и я учусь делать то же самое. На днях я впервые за много лет отключил телефон.

— Учитывая, что эта штука приклеена к твоей руке большую часть… — Логан хмыкает, отмахиваясь от меня, когда я достаю свой телефон и чувствую короткую вибрацию. — Детские шаги, я думаю.

Мия: Эй, пока ты со своими старшими братьями, можно мне погулять с младшими тремя?

Нет.

Нет, детка, оставайся дома. Я буду через двадцать минут, — вот что я хочу ответить.

Вот и все мое спокойствие…

В голове проносятся образы танцующей в клубе Мии. Ее нежные движения, покачивающиеся бедра, пальцы, бегающие вверх-вниз по бокам, причмокивание губами под каждую песню. Блаженство на этом милом личике. Как она не обращает внимания на мужчин, которые пялятся на нее, желая заполучить мое.

Похоже, Тоби ошибался. Даже тройняшки не могут увести Мию без того, чтобы мой разум не перешел в режим повышенной готовности. Я хочу выйти из бара, доехать до ее дома и провести ночь, заставляя ее стонать мне в ухо, а утром придушить своих братьев за то, что они даже подумали, что пригласить мою девочку на свидание — хорошая идея.

Я бросаю телефон на стол.

— Черт.

— Что случилось? — спрашивает Тео, сведя брови вместе.

— Мия хочет погулять с тройняшками. — Я встаю, крик в голове не дает мне усидеть на месте. Я хватаюсь обеими руками за спинку стула, словно она может закрепить меня на месте. — Наглые ублюдки дождались, пока я все спланирую, и набросились на меня.

— Очень маленькие шаги, — бормочет Логан, опираясь локтями на стол. — Тебе предстоит пройти долгий путь. Она собирается выпить. Ты знаешь, что тройняшки будут держать ее в безопасности. В чем проблема? Ты ведешь себя как сумасшедший… и мне это приятнее, чем твои улыбки, так что порази меня. Что у тебя в голове?

Я знаю, что веду себя как сумасшедший. Ему не нужно говорить мне об этом. С Мией я спокоен, но моя защита никогда не достигала такого уровня.

Она молода. Она должна веселиться, наслаждаться жизнью и выкинуть вечеринки из головы. Я, черт возьми, все это знаю. Эта фраза — мантра, которую я повторяю по десять раз на дню, чтобы держать себя в руках.

Я не хочу, чтобы Мия все пропустила. Она потихоньку начала рассказывать мне об издевательствах, поведала жуткие истории о травле и унижениях, которым она подвергалась годами. У нее никогда не было настоящих друзей, она всегда была одна, всегда подвергалась словесному и психологическому насилию. Это чертово чудо, что она до сих пор пытается найти свое место. Что она способна доверить тройняшкам не вести себя как все, и что мой характер не отпугнул ее с самого начала.

Она никогда не ходила на выпускной; пропустила все танцы на выпускном вечере, все футбольные матчи, все вечеринки в школе и колледже. Годы веселья потеряны, годы впечатлений и воспоминаний не получены.

Я не хочу, чтобы через десять лет она оглядывалась назад, думая, что ей стоило веселиться, а не быть со мной. Но… если бы я мог, я бы запер ее в комнате с мягкой обивкой на необитаемом острове.

Мия не должна спрашивать разрешения.

У меня любовь-ненависть с ее неуверенностью в себе. Мне нравится, когда она робеет перед незнакомцами, но я ненавижу, когда она такая со мной. И чем дольше мы вместе, тем чаще это происходит, словно она боится, что в один прекрасный день я встану и уйду.

Это сообщение не должно быть вопросом. Оно должно быть заявлением. Я иду гулять с тройняшками. Я позвоню тебе, когда буду дома. Вот что она должна была сказать.

Но она этого не сделала.

— Нико, — призывает Тео. — Они были друзьями задолго до того, как вы познакомились. С ней все будет в порядке.

Ненавижу, когда он прав. Я не могу душить ее своим отношением. Она и так спускает мне с рук много дерьма.

— Я знаю, что ей нужно выходить, и что я не могу быть с ней все время. — Я стучу кулаками по столу, глубоко вдыхая. — Я не смогу обеспечить ее безопасность, если она будет гулять одна.

— Она не будет одна, — замечает Логан. — Тройняшки не позволят и волосу упасть с ее головы, так что о чем, собственно, речь? Ты ревнуешь? Тебе нужно доверять ей. Она хороший ребенок.

Это не имеет никакого отношения к доверию. Я доверяю Мие больше, чем себе. Она не смотрит на других мужчин, никого не поощряет и бережет себя.

Господи, она сломала нос Брэндону, черт возьми. Она не беспомощна. Она просто выглядит таковой, и это не дает мне покоя.

Я делаю еще один глубокий вдох, сажусь и беру телефон. Милое лицо Мии улыбается с экрана, заглушая непрекращающееся жужжание, от которого у меня голова идет кругом, пока я набираю номер.

— Привет, — отвечает она. По тону ее голоса я понял, что она сомневается. Что она вообще сомневается в том, что пишет мне. — Я не против остаться дома.

Вокруг моей груди затягивается тугая веревка.

— Ты не останешься дома. Иди, Мия. Повеселись, но в следующий раз я хочу знать об этом пораньше, чтобы отвезти тебя.

Она молчит целых десять секунд.

— Ты уверен? Я не могла пойти гулять с Айшей…

— Это другое. И я никогда не говорил, что тебе нельзя. Ты моя, детка, но ты мне не принадлежишь. Я не принимаю твоих решений, я оберегаю тебя, а Айше я в этом не доверяю.

— Ты доверяешь своим братьям? Я не хочу, чтобы ты волновался.

Как будто это возможно.

Честное слово, я никогда не перестаю думать о Мие. Я никогда не перестаю волноваться, и я уверен, что мне нужна профессиональная помощь, чтобы исправить то, что, черт возьми, не так с моей головой, потому что это не может быть нормальным, что я хочу, чтобы она все время была в моих объятиях.

— Я знаю. Развлекайся, но звони мне, если я тебе понадоблюсь. И позвони мне, когда тебе будет достаточно. Я приеду и заберу тебя.

— Хорошо, так и сделаю. Обещаю, но если ты передумаешь…

— Не передумаю. Будь умницей, детка.

— Всегда.

Я определенно влюбляюсь в нее. Так чертовски быстро.

Она обрывает звонок, и я тут же допиваю остатки пива, отправляя сообщение в групповой чат.

Я: Хорошо сыграли, парни.

Кольт: Шах и мат, брат. Ты не можешь так монополизировать Мию.

Конор: Мы требуем совместной опеки. Ты не можешь держать ее у нас.

Я: Я не ее хозяин. Если она захочет уйти, она уйдет. Все, о чем я прошу, — это обеспечить ее безопасность. Вам не понравится, если с ней что-нибудь случится, пока она с вами.

Конор: Черт. Я ожидал большего сопротивления. У меня был готов целый план игры. Ты всегда портишь все веселье.

Я не должен. Я знаю, что не должен, но я поседею за ночь, если не сделаю этого, поэтому я звоню начальнику охраны Q и поручаю ему выделить одного вышибалу, чтобы он присмотрел за Мией.

Это только на один раз. В конце концов, она впервые выходит на улицу с тех пор, как мы вместе, и мне просто нужно немного успокоиться. В следующий раз все будет по-другому.

Мне стало немного легче от осознания того, что о ней позаботятся.

Мне немного хуже от осознания того, что я чертовски безумен.

— Они будут ненавидеть тебя за это, — говорит Логан, допивая остатки пива. — Они оберегали ее целый год, Нико.

— Я знаю. Я работаю над этим, хорошо? Правда, работаю, но это нелегко — так быстро перестроить всю свою личность. — Я потираю лицо, ненадолго закрывая глаза. — Тройняшки уберегут ее, если увидят, что что-то случилось, но что, если нет? Что, если они стоят в очереди в баре, а она одна?

— Ты параноик, брат. Ничего нового, ты всегда был немного сумасшедшим, но на этот раз я не понимаю. С Кайей ты не перегибал палку.

Тео сложил руки на груди, самоуверенная ухмылка искривила его рот.

— Он не был влюблен в Кайю.

Полагаю, это один из способов признать это.