Слишком сладко

ГЛАВА 34

Мия

— МИЯ!

Я мгновенно напрягаюсь при звуке его голоса. Сделав глубокий вдох для храбрости, я крутанулась на пятках и оказалась лицом к лицу с Брэндоном.

С момента инцидента в Q прошло больше недели. С тех пор я жила у Нико, пропустив неделю в колледже не только ради него, но и ради себя. Он попросил меня подождать, пока синяк заживет, прежде чем возвращаться, но, поскольку до выпускного осталось всего несколько дней, я не могу позволить себе больше пропускать занятия.

Синяк почти исчез. Осталась только желто-зеленая тень над моей челюстью. Из-за него студенты и преподаватели останавливаются на полушаге, открыто глядя на меня с жалостливым выражением лица.

Никто не сказал мне ни слова с тех пор, как я вошла в дверь два часа назад, хотя все знают, что произошло. Ролик, который записал Джейк, не просто сохранился на его телефоне. Он был загружен в облако…

Кто-то взломал аккаунт Джейка, скачал видео и разослал его по всему кампусу. Меня чуть не стошнило, когда тройняшки рассказали мне об этом, но я кое-что поняла, пока оставалась запертой в доме Нико.

Мне не стыдно за то, что произошло. Я бы не хотела, чтобы вся экосистема колледжа смотрела, как Джейк Грей засовывает свой член мне в рот, но если этот ролик послужит тревожным сигналом для таких, как Брэндон, то это один плюс.

Второй — возвращение моей сестры.

В воскресенье она проплакала несколько часов, извиняясь за то, что не была рядом со мной все эти годы. Мы прояснили ситуацию, уладили разногласия, и она каждый день заходила ко мне, чтобы составить компанию, пока Нико на работе.

У меня не было времени скучать. Каждый член семьи Хейс в какой-то момент приходил ко мне. Тео приносил мне еду из Оливкового дерева, когда Нико не мог отлучиться на обед, а Рита практически жила с нами, приходя каждое утро рано утром и не уходя, пока Нико не возвращался домой в пять часов.

Шон приходил дважды, один раз за выпиской, а второй — с новостями, которые меня не слишком волновали. Отец Джейка не смог внести залог, поэтому он сидит в тюрьме, ожидая суда, а Джесси все еще поправляется в больнице. Ему становится лучше. Удар, который он получил по голове, не оставит никаких серьезных повреждений, но поначалу все выглядело малообещающе.

— Мия, — повторяет Брэндон, его тон размерен, словно он боится меня испугать. Он стоит на безопасном расстоянии, одетый в свою фирменную одежду: пиджак и синие джинсы.

Его светлые волосы зачесаны набок и уложены так, как укладывают волосы богатые мальчики, имеющие право на жизнь… слишком роскошную. Его холодные голубовато-серые глаза смотрят на меня, но на его избитом лице нет самоуверенной ухмылки. Не думаю, что когда-либо видела его без нее.

— Послушай, мне очень жаль, — говорит он, тяжело сглатывая. — Правда. Я знаю, что это ни черта не значит, но мне действительно жаль. Я все отменил, клянусь. Ты знаешь, что новости здесь распространяются как лесной пожар, так что не должно пройти много времени, прежде чем все узнают, что тебя нельзя трогать, но если кто-то из этих идиотов окажется настолько самоубийственным, чтобы сказать тебе хоть одно гребаное слово, сразу же приходи ко мне, хорошо?

Я тупо смотрю на него. Нико упомянул, что разговаривал с ним той ночью. Хотя я ожидала, что Брэндон отменит приз, я не ожидала извинений.

— Мия, — призывает он. — Ты слышала, что я сказал?

— Я не глухая. Пожалуйста, просто оставь меня в покое, хорошо?

Он сжимает кулаки, но вместо раздражения выглядит побежденным.

— Оставлю. Обещаю, но если кто-то будет тебя беспокоить, дай мне знать. Я позабочусь об этом.

— Ты последний человек, к которому я бы обратилась за помощью.

Он проводит пальцами по идеально уложенным волосам, но это ничуть не портит их.

— Я знаю, что у тебя нет причин доверять мне. Я понимаю это, но я имел в виду то, что сказал. Я здесь, если тебе что-нибудь понадобится.

— Просто держись от меня подальше. Это все, о чем я прошу. — Я поворачиваюсь на пятках, чтобы уйти, и обнаруживаю посреди коридора еще одного человека, которого не хочу видеть.

Я отклоняюсь влево, убираясь с пути Блэр, но она встает на моем пути, подняв один наманикюренный палец вверх.

— Дай мне минутку, — говорит она. — Я должна извиниться.

— Оставь это для того, кому не все равно, — раздается позади меня голос Коди, и по позвоночнику пробегает дрожь облегчения.

Я все еще абсолютно бесполезна в противостоянии.

— Я пытаюсь извиниться, — настаивает Блэр, глядя на то, как его рука обвивает мою спину.

— Чушь собачья. Ты пытаешься выставить себя в выгодном свете.

Она впивается зубами в нижнюю губу, глядя на Коди, пока на ее глаза наворачиваются слезы.

— Я видела видео… Я не причиняла ей вреда, но…

— Ты причиняешь ей вред уже много лет.

Она тяжело сглотнула, подняв подбородок.

— Ты прав. И я сожалею об этом, и о… — она издала сдавленный вздох. — Я чувствую себя ответственной. Может быть, если бы я что-то сказала… Я ведь тоже девушка, понимаешь? То, что сделал Джейк… Я чувствую себя виноватой перед Мией.

— Ты не девушка, Блэр. Ты сука, и ты не чувствуешь себя виноватой. Прибереги театральные постановки для тех, кому не наплевать.

Он ведет меня по коридору, подальше от Брэндона и Блэр, подальше от любопытных глаз других студентов, которые остановились неподалеку, притворяясь, что разговаривают с друзьями, слушая обмен мнениями.

— Ты не должен был быть таким грубым, — говорю я, когда мы выходим из здания. — Люди меняются, Коди.

Он насмехается.

— Она не изменилась. Она просто понимает, что теперь все присматривают за тобой, и если она продолжит вести себя как сука, это обернется для нее укусом в задницу. Не забывай, через какое дерьмо она тебя протащила, Мия.

Я бы хотела забыть. Какой смысл зацикливаться на прошлом? Все, что оно делает, это опускает меня. Нико был прав, когда сказал, что я не верю в себя.

Что случилось, то случилось.

Я разобралась с Ашером.

Я разобралась с Джейком.

Пришло время разобраться с издевательствами и насмешками, которые я терпела годами, чтобы моя самооценка перестала падать вниз. Может быть, прощение людей, причинивших мне боль, — это первый шаг к исцелению?