Спасите меня, Кацураги-сан! Том 3

Глава 18

Эитиро Кагами и Мурата Сатоши покинули кабинет главного врача. Прежде чем выйти за дверь, Эитиро бросил на меня неоднозначный взгляд — помесь благодарности и сожаления.

Нет, Эитиро-сан, жалеть меня не нужно. Я поступил так, как считал необходимым. А что скажет мне Ягами Тэцуро — не имеет значения. Терпеть эту откровенную несправедливость попросту нельзя. Кто-то должен был приструнить Мурату Сатоши и Такеда Дзюнпея. Если уж уволить их не выходит, то хотя бы моя отчаянная операция поставит точку в их интригах.

— Садитесь, Кацураги-сан, — предложил мне Ягами Тэцуро. — Разговор будет долгий и неприятный.

— Я не боюсь угроз, Ягами-сан, — сказал я и сел напротив него. — Мы оба знаем, что я не выйду из этого кабинета только для того, чтобы написать заявление об увольнении, как Итадори Дэцу.

— Да ну? И почему же? — нахмурился Ягами.

— Потому что вы не сможете найти мне замену, — ответил я. — Никто больше не сможет брать на себя столько обязанностей, сколько беру я. Взять хотя бы тот же стационар. Сколько ночных дежурств берёт Мурата Сатоши? Одно в месяц? Два? Не смешите меня.

— Очень убедительно, Кацураги-сан, — раздражённо встряхнув головой, произнёс Ягами. — Только с чего вы взяли, что я собираюсь вас увольнять?

— Я лишь обозначил свою позицию, — ответил я.

— Обозначили позицию? То есть — встали в оборону, другими словами. Так, что ли? — уточнил Ягами Тэцуро. — Кацураги-сан, я вам — не враг, как и вы мне.

— Мне хотелось бы так думать, но ваша поддержка, которую вы оказываете Мурате-сану, заставляет меня изменить своё мнение.

— Мурата-сан лишь доложил мне, что Эитиро Кагами не проверил нанятых им работников, — объяснил свою позицию главный врач. — Если вы полагаете, что я поддерживал его интригу — вы глубоко ошибаетесь. Можете больше не беспокоиться о Мурате Сатоши. Я лично позабочусь о том, чтобы он больше не создавал проблемы своим коллегам и пациентам. Но взамен требую, чтобы этот разговор остался строго между нами.

— Я не любитель болтать о таких вещах, Ягами-сан, — ответил я. — Так о чём вы хотели со мной поговорить, если не об увольнении?

— Завтра в «Ямамото-Фарм» состоится совет директоров, помните? — сказал Ягами. — Вы, ваша новая медсестра профилактики Сакамото Рин и я отправимся туда, чтобы донести до директоров необходимость реорганизации диспансеризации.

— Я помню, Ягами-сан, — кивнул я. — Речь заготовил уже давно.

— Но это не всё, — помахав пальцем перед моим носом, произнёс он. — На совете директоров будет присутствовать сам Ямамото-сама.

«Сама» — этим суффиксом японцы показывают проявление максимального уважения к человеку. Нечасто мне приходится его слышать. Видимо, он специально упомянул генерального директора компании в таком ключе, поскольку мне предстоит встретиться с ним лично. Опасается, что я могу оплошать.

Правда, я не видел ничего необычного в том, что генеральный директор будет присутствовать на этом совете. Ведь так по идее и должно быть. Так к чему же в таком случае клонит Ягами Тэцуро?

— Ямамото-сама, как и весь совет директоров, поднимут вопрос о начале клинических испытаний новых препаратов, Кацураги-сан, — объяснил Ягами Тэцуро. — А поскольку вы будете присутствовать на совете вместе со мной, велика вероятность, что вас сразу же изберут одним из терапевтов, которым и будет поручена эта задача.

То, чего так боялся Канамори Ринтаро. Моего участия в клинических испытаниях. Но я уже обещал Канамори, что не стану из мести намеренно занижать эффективность препарата, который разрабатывает его отдел.

Но я чувствую, что Ягами оставил меня не для того, чтобы банально предупредить о предстоящих клинических испытаниях. Он преследует другую цель, но какую? Нужно аккуратно прощупать эту тему правильными вопросами.

— Вы полагаете, что я уже готов к тому, чтобы заниматься клиническими испытаниями, Ягами-сан? — спросил я. — Я думал, что этим должны заниматься более опытные терапевты.

Этим вопросом я смогу извлечь из него информацию о том, нужен ли для клинических испытаний конкретно я. И если это так, задам логичный вопрос — почему выбирают меня.

С этой клиникой недолго стать параноиком. Каждый третий здесь плетёт какие-то интриги, и почему-то в их центре оказываюсь я или кто-то из моего окружения.

— Давайте вы не будете притворяться новичком, Кацураги-сан, — отмахнулся Ягами Тэцуро. — Я вижу, как вы работаете. Я слышал, как отзываются о вас ваши друзья и ваши враги. Уши у меня везде. Думаю, вы готовы ступить на новое поле боя.

Опять поле боя. Поле боя — клиника «Ямамото-Фарм». Да как такое вообще возможно?

— Я знаю, что вы знакомы с несколькими влиятельными семьями, Кацураги-сан, — добавил Ягами. — А эти знакомства — очень опасная штука, особенно во время клинических испытаний. От того, какой препарат пройдёт отбор, зависит, какая из семей фармакологов сорвёт джекпот. Вы ведь представляете, сколько денег тратится на разработку хотя бы одного препарата?

— Явно не один десяток миллионов иен, — ответил я.

— Сотни миллионов, Кацураги-сан, — Ягами нагнулся над столом, чтобы сообщить мне об этой сумме чуть ли не на ухо. — А на особые разработки тратятся миллиарды иен. Вы ведь понимаете, что это — неспроста? Корпорация не работает себе в убыток. Если из пяти семей только одна произведёт препарат, который допустят к производству, он вскоре окупит все затраты корпорации на убыточные разработки. И, думаю, вы прекрасно понимаете, кто в таком случае занимает особенно высокие посты.

— Другими словами, в руках терапевтов-испытателей будут крутиться потенциальные миллиарды иен, — заключил я. — Я уже слышал об этом, Ягами-сан. Скажем так, мне уже давали намёки, чей препарат нужно гасить, а чей продвигать.

— И вы отказались? — прищурил глаза Ягами Тэцуро.

— Разумеется. Речь идёт не только о миллиардах иен, но и о здоровье миллиардов людей, которые будут принимать эти препараты. «Ямамото-Фарм» поставляет свою продукцию во все страны мира. Если отбор пройдёт некачественный и, тем более, опасный препарат…

— Нет-нет! Что вы, Кацураги-сан? — рассмеялся главный врач. — Вы недостаточно глубоко копаете. Корпорации совсем невыгодно выпускать некачественный продукт. Дело не в этом. Дело в тонкостях, понимаете? Два препарата могут быть одинаково качественны, но один из них чуть-чуть эффективнее другого. Всё. Ценник на него будет выше, и рекламная компания будет совсем другой. Она будет опираться на клинические исследования, на доказательную базу.

— Простыми словами, битва идёт за процент, который укажет врач. Именно за него все и борются, — заключил я.

— Верно, Кацураги-сан, — кивнул Ягами. — И поэтому терапевтов очень часто подкупают. Причём суммы могут предлагать баснословные.

— Мне это не грозит, — ответил я. — Я не стану подделывать результаты исследований и рисковать своей шкурой. Тем более, это всё равно будет подвергать пациентов опасности. Хоть риск и минимальный, но всё же. За липовыми цифрами можно упустить серьёзные отклонения в работе препарата.

— Конечно, Кацураги-сан, — улыбнулся Ягами Тэцуро. — Это слишком опасно — подделывать документы. Особенно без поддержки руководства. Понимаете, к чему я это говорю?

Ах ты сукин сын, Ягами Тэцуро!

Долго же он меня мариновал. Водил кругами, как японская версия Ивана Сусанина, а в конечном счёте подвёл к западне. Главный врач не хочет, чтобы его терапевты получали деньги напрямую от директоров «Ямамото-Фарм». Он желает, чтобы этот вопрос решался через него. Условно, тот же самый Канамори Ринтаро выделит десять миллионов иен, чтобы подкупить главного врача. А тот выделит мне из этих денег определённый процент.

Я получаю меньше денег, но при этом буду иметь гарантированную безопасность. Прикрытие со стороны главного врача.

К чёртовой матери такие предложения! Махинациям с деньгами и документами в медицине — не место.

— Я понял, к чему вы клоните, Ягами-сан. Можете не продолжать, — ответил я. — Как я уже сказал, я не занимаюсь подделкой…

— Кацураги-сан! — рявкнул Ягами Тэцуро. — Послушайте меня внимательно. Я неспроста сказал, что на завтрашнем совете директоров будет присутствовать Ямамото-сама. В этом году его сын возглавляет очень крупный проект. Препарат, который изменит будущее медицины.

— Погодите, я думал, что этим препаратом занимается семья Канамори Ринтаро, — вспомнил я.

— О, вы осведомлены не хуже меня, Кацураги-сан, — усмехнулся главный врач. — Но семья Ямамото уже выкупила права на этот препарат у Канамори. Сейчас они активно заканчивают разработку. Над этим препаратом трудится половина исследовательского отдела. И в сентябре он будет готов. Но главный конкурент «Ямамото-Фарм» — «Генетиро-Хелс» занимается производством похожего препарата. Понимаете, Кацураги-сан? Наша корпорация должна не просто опередить их, но и переплюнуть по качеству.

Логика Ягами Тэцуро была мне ясна. Эффективность препарата играет большую роль. Казалось бы, два препарата с одним и тем же составом. Чем они могут отличаться? А в этой теме сокрыта целая история. У каждого фармакологического предприятия свой рецепт производства одного и того же препарата. Нужно решить ряд вопросов, чтобы лекарство действовало эффективно. Во-первых, решить вопрос с оболочкой, чтобы вещество всосалось в кишечнике ровно в тот момент, когда нужно — не раньше и не позже.

Во-вторых, модифицировать препарат так, чтобы его не уничтожила наша же собственная печень. И таких пунктов целое множество.

Многие не понимают, чем отличается, к примеру, тот же аспирин от ацетилсалициловой кислоты. По составу — ничем. А вот производство и эффективность отличия имеют.

— А если упростить всю эту историю, получается, что Ямамото-сама собирается заплатить вам крупную сумму, чтобы разработка его сына привела корпорацию к небывалому успеху? — подытожил я.

— А вы прямолинейны, Кацураги-сан, — подметил Ягами Тэцуро. — Да. Именно так. Ямамото Мифуне пару недель назад стукнул восьмой десяток. Наш генеральный директор — не вечен. А значит, скоро его место займёт Ямамото Ватару. И чтобы корпорация продолжила также щедро спонсировать нашу клинику, нужно, чтобы будущий генеральный директор уже имел приятный опыт взаимодействия с нами.

— А что, если я откажусь от вашего предложения, Ягами-сан? — я сложил руки на груди. — Это против моих принципов.

— Что ж, — пожал плечами Ягами Тэцуро. — В таком случае, Кацураги-сан, я точно не стану думать, какой вы из себя специалист и уволю из своей клиники. Причина найдётся, можете не сомневаться.

Да… А он ничуть не лучше своего свата — Мураты Сатоши. Точно такой же хитрый ублюдок, которого не волнует ничего, кроме денег.

Только Ягами Тэцуро — птица более высокого полёта, чем Мурата. Как я уже догадался, Мурата Сатоши претендовал на место Эитиро Кагами, а его сообщник Такеда Дзюнпей попросту хотел отомстить за своё понижение.

С главным врачом всё куда сложнее. Он хочет заполучить очень большие деньги и дать корпорации «Ямамото-Фарм» вырасти за счёт нового препарата.

Мой отказ будет означать увольнение. Что ж, пусть будет так. Пока что рано предпринимать какие-либо меры. Дождёмся начала клинических испытаний, а дальше буду ориентироваться по ходу. Извернусь, но не стану подделывать бумаги. Остаётся только придумать, как усидеть на своём месте и в то же время не играть по правилам Ягами Тэцуро.

— Я вас услышал, Ягами-сан, — спокойно ответил я. — Завтрашний совет директоров пройдёт без проблем.

— Это всё, что я хотел от вас услышать, Кацураги-сан, — улыбнулся главный врач, удовлетворённый моим ответом.

Только рано он радуется. В этой войне я буду выступать исключительно на своей стороне. Судя по всему, один против всех.

— У меня остался ещё один вопрос, — сказал я. — Надолго не задержу, Ягами-сан. Мне нужно, чтобы вы подписали мои заявления. Я хочу заключить договор с «Хиджиката-Медикал».

— О-о! — удивился главный врач. — С этим никаких проблем, Кацураги-сан. Какую специальность выбрали?

— Две сразу. Общую хирургию и терапию, — заявил я.

Ягами Тэцуро хохотнул, хоть и старался сдержаться.

— Погодите, вы серьёзно, что ли? — удивился он. — Это же, грубо говоря, две полные противоположности. Вы уверены, что это хорошее решение, Кацураги-сан? Тем более, как вы будете совмещать получение сразу двух специальностей с работой?

— Уверяю вас, на мою продуктивность это никак не повлияет, — ответил я. — Но, поскольку это трёхсторонний договор — между мной, клиникой и «Хиджиката-Медикал», я бы хотел обсудить одно условие с вами напрямую.

— Я слушаю, — кивнул он.

Ягами уже начал поглядывать на часы, осознав, что мы с ним сидим в кабинете больше часа.

Но ничего, пусть терпит. Сначала он вешал мне свою лапшу про клинические испытания, теперь свои условия буду выдвигать я.

— По условиям договора я должен отработать три года по специальностям, на которые обучусь на курсах «Хиджиката-Медикал», — начал я. — Но мне хотелось немного переписать это условие. Позвольте мне работать по этим специальностям на полставки, но большее количество времени. Скажем… Шесть лет. Я хочу сохранить свою ставку терапевта.

— Кацураги-сан, да сколько ставок в вас вмещается? — усмехнулся Ягами. — Хотя спорить не стану. Вы умудряетесь справляться с работой по всем фронтам, так что мне даже интересно, какую нагрузку вы ещё сможете потянуть. Я поговорю с нашими юристами, возможно, нам получится изменить договор. Так что заявления я подпишу — приносите.

— Благодарю, Ягами-сан, — я встал со стула и сдержанно поклонился. — Тогда увидимся на завтрашнем совете директоров.

Когда я подошёл к выходу из кабинета, он ещё раз позвал меня, чтобы напомнить:

— Хорошо обдумайте моё предложение, Кацураги-сан. Времени у вас мало. Скоро сентябрь. Клинические испытания вот-вот начнутся.

— Обязательно обдумаю, Ягами-сан, — кивнул я и покинул кабинет.

На третьем этаже меня поджидал Эитиро Кагами. Сложно даже представить, сколько заведующий ждал моего возвращения. Как только Эитиро увидел меня, он тут же быстрым шагом зашагал ко мне навстречу.

— Вы очень долго, Кацураги-сан, — взволнованно подметил он. — Что-то случилось? Он вас не…

— Не уволил, Эитиро-сан. Спасибо за беспокойство, — ответил я. — Мы просто побеседовали.

— Нет, это вам спасибо. Я не могу поверить, что вам удалось разрешить эту ситуацию… — Эитиро старался, как и всегда, сдерживать свои эмоции, но теперь у него это совсем не получалось. — Не могу поверить, что меня так подло подставили! Я ваш должник, Кацураги-сан. Вы можете просить у меня всё, что угодно.

— Не стоит разбрасываться такими словами, Эитиро-сан, — ответил я. — Всё в порядке. Никаких долгов. Обычная взаимопомощь.

— Да что же здесь взаимного? — грустно усмехнулся Кагами. — Вам-то от этого никакой пользы.

— Не думайте, что я помог вам исключительно ради того, чтобы заручиться вашей поддержкой, — я перешёл на шёпот. — Но скорее всего, в сентябре нам ещё придётся объединить усилия.

— Это вы о чём? — нахмурился Эитиро, но быстро сообразил, к чему я веду. — Так вас ради этого так задержал Ягами-сан? Пожалуй, лучше обойдусь без лишних вопросов. Если вы заключили…

— Я не заключал никаких сделок с Ягами-сан, — опередил мысли Эитиро я. — И очень надеюсь, что вы тоже не участвуете в подобных махинациях. Вы производите впечатление честного человека. За это я вас и уважаю.

Эитиро Кагами ничего мне не ответил. Видимо, теперь ему предстояло принять непростое решение.

Я решил не нагружать свой и без того уставший мозг лишними размышлениями и направился в профилактическое отделение.

— Поздно вы сегодня, Кацураги-сан, — махнула мне рукой Лихачёва Хикари. — У нас сегодня не густо. Пациентов почти нет. Заходила всего пара человек, мы провели полное обследование и пообещали, что вы проведёте консультацию в любое удобное для них время.

— Хорошо, Лихачёва-сан, — кивнул я. — Ничего, вы и так прекрасно поработали. Пару дней отдыха заслужили. Со следующей недели продолжим усиленно загонять сюда людей.

— Кому точно следует отдохнуть, так это вам, Кацураги-сан, — подметила Хикари. — Совсем вы себя загоняли. А мы ведь с вами так больше и не ходили вместе попить кофе.

— Я помню, что обещал с вами встретиться, Лихачёва-сан, — улыбнулся я. — Дождитесь следующей недели. Скоро я смогу себя немного разгрузить.

— Кацураги-сан! — позвала меня Сакамото Рин, выскочившая из кабинета профилактики. — Я так долго вас ждала!

Я заметил, как Хикари закатила глаза.

— Что-то случилось, Сакамото-сан? — спросил я.

— Я хотела предложить вам сходить куда-нибудь после работы. Как вы на это смотрите? — заявила Рин.

— Вот так прямо? Ну и наглость… — прошептала Хикари.

— Что? — не расслышала Рин.

— Ничего-ничего, продолжайте, — махнула рукой Лихачёва и уткнулась в телефон.

Проклятье, она с ума, что ли, сошла? Неужели её никто не предупредил о наших «особых» правилах взаимоотношения между сотрудниками? Надо было самостоятельно рассказать ей об этом.

Хотя…

Я взглянул на сияющий источник жизни вокруг Сакамото Рин и быстро прикинул отличный план. По-хорошему её стоит показать монаху Кикуока Горо. Если и встречаться за пределами клиники, то в храме Дзодзёдзи. Может, старик сможет объяснить, что за чертовщина происходит с Сакамото.

Только при Лихачёвой лучше эту тему не обсуждать. Не хватало ещё лишних слухов, да и что-то мне подсказывает, что Хикари может запросто придушить Рин, если та скажет ещё хоть слово о нашей встрече.

— Простите, Сакамото-сан, пока такой возможности нет, — ответил я.

И эмоции на лицах Хикари и Рин резко поменялись на полностью противоположные.

— Наверное, я слишком резко, — опомнилась Сакамото. — Простите, Кацураги-сан, — она поклонилась. — Просто Фумико-сан сказала…

Я догадался, о чём сказала её сестра, поэтому решил быстро прервать эту беседу.

— Я очень спешу, Сакамото-сан. Мы продолжим этот разговор в другой раз. Мне нужно готовиться к завтрашнему совету директоров. От него зависит судьба нашего отделения.

— Кто о чём, а Кацураги-сан всегда о работе, — усмехнулась Лихачёва.

Я решил дать себе отдохнуть хотя бы один вечер, поэтому покинул профилактическое отделение раньше времени. Однако у выхода из поликлиники меня ждал тот, кого я меньше всего хотел бы встретить после окончания рабочего дня.

Терапевт третьего ранга — Такеда Дзюнпей.

— Что-то вы сегодня рано, Кацураги-сан, — подметил он. — Неужто уже перегорели?

— Перегорают только те врачи, которые неправильно расставляют приоритеты и не дают себе отдыха, — ответил я. — Так что мы оба с вами в зоне риска. Я почти не отдыхаю, а вы занимаетесь не тем, чем надо, Такеда-сан.

— Вы всё никак не успокоитесь после случившегося с Эитиро Кагами? — он улыбнулся одними лишь глазами. — Мы с Муратой-сан вас предупреждали.

— У меня нет никакого желания продолжать эту беседу, — прервал разговор я. — Хорошо вам отдохнуть, Такеда-сан.

Я прошёл мимо коллеги, но тот отпускать меня не спешил.

— Подождите, Кацураги-сан, — бросил он мне вслед. — Я не об этом хотел с вами поговорить.

— Да ну? — не поверил я. — Тогда о чём же?

— Хотите — верьте, хотите — нет, но мне нужен ваш совет, — заявил Такеда Дзюнпей. — Сложный клинический случай.

— Вряд ли бывшему терапевту десятого ранга требуется совет начинающего врача, — ответил я.

— Да, согласен с вами. Но это касается пациента, которого вы вели раньше, — сказал Такеда. — Сейчас я занимаюсь лечением этого больного. И ясно вижу, что ухудшение его состояния произошло из-за вашей врачебной ошибки.

Чушь… Он пытается подцепить меня. Но я так просто не куплюсь.

— О ком идёт речь? — спросил я.

И Такеда Дзюнпей назвал имя.