Спасите меня, Кацураги-сан! Том 3

Глава 2

— Тендо-кун, это срочно, очень, — повторяла Канамори Рико.

А будет хотя бы один день, когда на меня не навалится сразу тысяча проблем? Похоже, жизнь решила отыграться на мне в этом мире. Если в прошлом я лечил болезни и решал проблемы по взмаху руки, тут они скапливались в снежный ком быстрее, чем я успевал их разгребать.

Но ничего, иначе было бы скучно. Чем труднее путь, тем слаще будет победа.

— Не переживайте на счёт Кагари-куна, — сказал я на прощание Кондо Мисами. — Я поговорю с вашим сыном.

— Спасибо вам, Кацураги-сан, — слегка поклонилась женщина, явно не питая ложных надежд на возвращение Кагари.

Я повернулся, схватил Канамори Рико за руку и быстрым шагом отвёл её подальше от лишних ушей. Мы выбежали из здания небоскрёба и остановились на лестнице.

— Что ты хотела мне сказать? — тут же спросил её я.

— Я только сейчас узнала, что собрался сделать мой дядя, — тяжело дыша, произнесла она. — Тендо-кун, я не знаю, что нашло на Ринтаро-сана, он словно с цепи сорвался! Я долго не могла понять, почему он такой злой. И лишь потом узнала все подробности.

— Ты передала ему свою квартиру? — спросил я. — Почему меня не предупредила? Теперь ведь мой арендодатель — это Канамори Ринтаро, а не ты. И платить я должен ему. Только своей квартплаты он не получит, потому что ублюдок собрался выселить меня в течение следующей недели.

Я решил не фильтровать слова. В каком-то смысле Рико тоже была виновата в сложившейся ситуации. Ей следовало сообщить о передаче собственности заранее. Я ведь имею полное право знать, что мой арендодатель сменился. Ведь счёт, на который я перевожу деньги за квартиру, принадлежит бывшей владелице.

— Я уже в курсе, Тендо-кун, — закивала Канамори Рико. — И не понимаю, что происходит. Но дядя уже связался с юристами. Он решает, как выселить тебя, потому что закон на твоей стороне. Но поверь мне, лазейку он обязательно найдёт. Он — человек, который никогда не останавливается, пока не добьётся своего.

— Да не нужна ему эта чёртова квартира, как же ты не понимаешь? — воскликнул я. — Ему нужно изжить меня из клиники. Либо же он ждёт, что я приползу к нему на коленях и соглашусь выполнять его указания. Другими словами, квартира — это только начало. Может это и не моё дело, но зачем ты вообще продала её ему?

— Прости меня, Тендо-кун, он сильно настаивал, — испугалась Рико.

Кажется, я забыл отключить свою способность. Лучше пока поубавить свою «харизму». Возможно, что Рико вообще здесь ни при чём. Нет смысла запугивать бедную девушку.

— А мне нужны были деньги, я собралась покупать новую квартиру, — сказала она. — Нашла подходящую неподалёку от того же района. Кто же знал, что всё так обернётся?

— Понимаю, успокойся, Рико-тян, — смягчился я. — Скажи, что тебе известно насчёт юристов? Ему уже удалось нарыть какой-нибудь способ, чтобы вытряхнуть меня из дома?

— Не знаю, Тендо-кун, правда, — замотала головой Рико. — Но, если мне будет что-то известно, я тебе обязательно сообщу. Честно.

— Не уверен, что это — хорошая идея, если вдуматься, — вздохнул я. — Не хочу принуждать тебя идти против родного дяди. Да и не даст он этого сделать. Я не сомневаюсь, что Канамори Ринтаро догадывается, что мы с тобой можем быть в хороших отношениях. Он будет намеренно скрывать от тебя любую информацию о продвижении этого дела.

— И что же нам тогда делать? — надула губки Рико.

— Да ничего ты не сделаешь. Спасибо, что рассказала. Дальше я буду работать над этим самостоятельно, — ответил я. — Ах да, Рико-тян. Ещё небольшая просьба. В следующий раз, когда мы решим переспать, обязательно напомни, что твой дядя — один из главных инвесторов «Ямамото-Фарм». Так, на всякий случай. Вдруг мне пригодится эта информация.

Рико рассмеялась, и на относительно приятной ноте мы расстались.

Я начал набирать номер Кондо Кагари. Гудки проходили, но парень не отвечал. Лишь с пятой попытки мой звонок оказался принят.

— Алло, Кацураги-сан! Как делишки? — протянул нетрезвый голос по ту сторону линии.

Не понял. Это явно не Кондо Кагари. Я убрал телефон от уха и перепроверил номер. Подумал, что ошибся, но нет — всё верно. Номер Кагари, но голос явно не его.

— С кем я говорю? — потребовал ответа я.

— Тендо-кун, ты меня не узнал, что ли? — обиделся собеседник. — Это твой добрый друг — Асакура Джун.

Да твою ж… Этот Асакура везде — куда бы я ни сунулся.

— Асакура-сан, почему у вас телефон Кондо Кагари? — удивился я.

— А мы с Кагари-куном уехали тусоваться, — ответил Асакура Джун. — Мы оба решили, что корпоратив вышел тухлым. Все только и заняты плетением интриг и обыденными разговорами о работе.

— Где вы сейчас находитесь? — спросил я.

— Кагари-кун привёз меня невесть куда… В какое-то место, которое ему очень нравится. Кстати, еда тут и вправду неплохая, — бормотал Асакура Джун.

— Асакура-сан, а где, собственно, сам Кондо-сан? — пытался докопаться до истины я.

— А я не знаю… — задумался Асакура Джун. — А, стой, погоди, он напротив меня сидит. Но он не хочет ни с кем разговаривать, поэтому отдал мне свой телефон.

— Асакура-сан, — набравшись терпения, продолжил я. — Адрес и название заведения мне назовите. И придержите Кондо-сан до моего прибытия. Если забеспокоится, скажите, что я приеду один. Его родителей с собой не потащу.

— Идзакая «Красный фонарь», только адрес не знаю… — недолго подумав, сообщил мне Асакура Джун.

— Не продолжай, я читал о нём в газете, — сказал я. — Скоро приеду на такси. Ждите меня.

Я положил трубку и сразу же вызвал такси. Водитель понял, о чём идёт речь, даже не спрашивая адреса.

— Я и сам частенько зависаю в Красном фонаре, — сообщил мне он. — Выпивка там отличная, но ещё лучше — закуски. Говорят, там работает гениальный повар. Представляете? В идзакаи гениальный повар! Не помню, как его зовут… Кажется… А! Мураками Кенджи. Точно. Мастер своего дела!

Водитель болтал без умолку всю дорогу. Мне это навеяло воспоминания о моей Родине. Видимо, страсть к разговорам — общая черта у всех водителей.

Однако разговоры о поваре натолкнули меня на мысль о себе самом. Между мной и этим Мураками Кенджи определённо было что-то общее. Идзакая — это обычное питейное заведение, в котором, очевидно, гению не место. Гениальный повар в идзакаи и легендарный целитель в нищенской больнице Камагасаки. Не удивлюсь, если и он тоже попал сюда из другого мира. Только вряд ли он в прошлом был врачом.

Я мысленно посмеялся над своим же ходом мыслей. Погруженный в эти размышления, даже не заметил, как машина добралась до окраин Токио, где и располагался «Красный фонарь».

Расплатившись с водителем, я прошёл в заведение и сильно удивился количеству скопившегося там народа. Хотя ничего странного в этом нет. Вечер пятницы. Простые работяги всегда стягиваются в такие заведения после работы. И особенно — в конце рабочей недели.

В этой толпе было трудно найти моих коллег, но почти что двухметрового японца сложно скрыть среди низкорослых азиатов. Голова Кондо Кагари торчала в дальнем углу заведения.

Я молча присел рядом с ним. Атмосфера царила — что надо! Караги пялился в одну точку, хоть и был трезв. А Асакура Джун уже мирно спал на столе, не замечая моего прихода.

— Зря вы сюда приехали, Кацураги-сан, — коротко сказал Кондо Кагари. — Я не хочу вас видеть.

— Это ещё почему? — удивился я.

— Мне стыдно смотреть вам в глаза после всего, что я узнал этим вечером, — признался Кагари.

— А⁈ — Асакура резко поднял голову со стола и уставился на нас так, будто это мы потревожили его сон. — О, Кацураги-сан! Очень советую вам попробовать местные сасими. Вкус просто невероятный!

Мы с Кондо молча смотрели на Асакуру Джуна. Невролог почувствовал на себе психологическое давление с нашей стороны и вышел из-за столика.

— Ладно, ладно, — запричитал он. — Оставлю вас наедине. Пойду лично похвалю повара за закуски. Деньгами за такие дары не отплатить.

Асакура Джун, пошатываясь, поковылял в сторону служебных помещений и исчез в толпе. Остаётся надеяться, что он не найдёт неприятностей на свою голову.

— Кагари-кун, — обратился я к стажёру. — Твоя мать рассказала мне о том, что ты ляпнул Эитиро Кагами. Зачем ты это сделал?

— Кацураги-сан, вы — единственный человек, который помог мне полюбить медицину. Но теперь, когда я знаю, что моя семья пыталась сделать с вами… Меня с медициной уже ничего связывать не может.

— Кагари-кун, откажись от этого дурацкого юношеского максимализма! — воскликнул я. — Хватит бросаться из крайности в крайность. Жизнь — это совсем не гладкая штука. В ней всегда будут неудачи и прочие непредвиденные обстоятельства. То ты же не будешь из-за любого эксцесса всё бросать! Так нельзя. Уйдёшь из медицины в другую стезю — но куда? Станешь поваром идзакаи? Думаешь, это — простая работа. Да ничего подобного. Тут такие же трудности, такое же руководство, свои интриги и что самое главное — твоя семья никуда от этого не денется. Если ты не докажешь родителям, что ты вырос, они так и будут совать свой нос в каждое твоё начинание. Твой отец уже нарушил закон, чтобы устроить тебя в клинику «Ямамото-Фарм». Не вынуждай его повторять этот трюк снова.

— Вы думаете, я правда, ему нужен, Кацураги-сан? — спросил Кондо.

— Я это знаю, — кивнул я. — А насчёт того происшествия со мной — не беспокойся. И не с таким справлялись! Мы с твоим отцом уже решили этот вопрос, когда ты ушёл. Вражды между нами больше нет. Так что отпусти эти эмоции и сообщи Эитиро Кагами, что перебрал с сакэ. Он поймёт. Эитиро-сан — хороший человек.

— Кацураги-сан, я так поторопился с увольнением, потому что испугался окончания стажировки, — признался Кондо Кагари. — Я очень долго ждал этого дня, но после сегодняшних событий мне стало как-то не по себе. Ведь это вы протащили меня через весь этот путь. Я обязан вам всем, что теперь знаю.

— Кагари-кун, в отношениях между учителем и учеником так и должно быть, — ответил я. — Я тебя протащил, а теперь твоя задача — догнать и перегнать меня. Стремись к этому.

Кондо Кагари молчал. Он пытался переварить все события сегодняшнего вечера и сопоставить их с моими словами.

— Пока ты думаешь, я расскажу тебе кое-что, Кагари-кун, — начал я. — Недавно я засиделся допоздна, и ко мне по ошибке заглянул один пациент. Кажется, этот пожилой мужчина работает электриком на нижних этажах «Ямамото-Фарм». Он сказал, что опоздал на приём, и не смог попасть к своему врачу. Ну, как ты сам понимаешь, я принял его. Не отправлять же его домой? И как ты думаешь, что он сказал мне по окончании приёма?

— Не знаю, Кацураги-сан, — пожал плечами Кондо Кагари. — Поблагодарил за помощь?

— Нет, он извинялся, — заявил я.

— Что? Почему? — удивился Кагари.

— Я начал записывать его к себе на повторный приём, но он замахал руками и начал повторять: «Простите! Простите меня, Кацураги-сан! Мне очень приятно, что вы меня приняли. Но на повторную явку я пойду к своему врачу — к Кондо-сану».

У Кондо Кагари затряслись губы.

— Вы это придумали, — не поверил он.

— Нет. Я не люблю лгать, и ты это знаешь, Кагари-кун, — ответил я. — Не знаю, какого ты о себе мнения и сколько пациентов уже привыкли к тебе, как к врачу, Кондо-сан. Но как минимум один пожилой мужчина будет ждать тебя у твоего кабинета, когда ты вернёшься в понедельник на работу.

Кондо Кагари вновь спрятал взгляд. До чего же всё-таки эмоциональный парень. Таким, как он, приходится особенно трудно работать в медицине. Эта работа истощает эмоционально. Но если такой чувствительный человек сможет взять себя в кулак — из него получится великолепный врач. Хоть таким, как он и труднее, но именно из чувствительных людей выходят лучшие медики. В этом я убеждался не один раз. Сам таким был когда-то очень-очень давно.

— Я вспомнил, — усмехнулся Кагари. — Вы не солгали, Кацураги-сан. Я знаю, о каком пациенте идёт речь. Помните, в первый рабочий день я принял пожилого мужчину прямо в коридоре? Вы тогда ещё ругались на меня, утверждая, что его случай не будет оплачен, и что я отнял пациента у другого врача.

— Помню, Кондо-сан, — улыбнулся я. — Так это был он?

— Да, он… После этого он снова пришёл ко мне и сказал, что будет посещать только меня, — рассмеялся Кагари.

Кажется, парню стало легче.

— Видишь? В чём-то ты уже переплюнул меня, Кагари-кун. Переманил одного пациента у своего наставника, — сказал я. — Ну что, Кондо-сан? На работу в понедельник выходим? Или уйдём в загул на неделю вместе с Асакурой Джуном?

— Выходим, Кацураги-сан, — уверенно кивнул Кондо Кагари. — Простите, что заставил обо мне беспокоиться.

— Ерунда. Дайте насладиться последним дням наставничества. Думаю, новый стажёр появится у меня очень нескоро, — сказал я.

Асакура Джун вышел из толпы и рухнул на сидение перед нами. Невролог выглядел очень удивлённым. Даже ошарашенным.

— Э… Асакура-сан, с вами всё в порядке? — поинтересовался я.

— Я был у повара… — заявил Асакура.

— Асакура-сан, вы серьёзно⁈ — удивился я. — Я думал, что вы пошутили, будто пойдёте его благодарить лично. Кто вас вообще на кухню пустил?

— От повара пахнет, как от Рэйсэй-сана, — глупо моргая, произнёс Асакура.

— Э-э-э… Простите, что? — не понял я.

— Как от хирурга. Там не кухня, а настоящая операционная, — тараторил Асакура Джун.

— О, всё ясно. Кондо-сан, нам пора тащить Асакуру-сана домой, — подытожил я. — Кажется, наш невролог никогда не видел, как разделывают мясо.

Мы с Кагари оплатили счёт и повели Асакуру Джуна к такси. Тот уже начал трезветь и становился всё зеленее и зеленее. Я прочитал долгую нравоучительную лекцию неврологу, подробно расписав, что будет с его печенью и почками. Асакура убеждал меня, что больше он злоупотреблять не будет. Так я ему и поверил! Это я ещё не напомнил ему о варикозном расширении вен пищевода. С последующим его разрывом.

Вечер пятницы подошёл к концу. Сначала мы с Кондо убедились, что Асакура Джун смог добраться до дома, и лишь после этого сами отправились по домам.

Как только я вошёл в свою съёмную квартиру, в моей голове сразу всплыли воспоминания о Канамори Ринтаро. И что же мне теперь делать с этим засранцем? Нанимать своего юриста? Уж больно накладно этим заниматься. Закон и так на моей стороне. Подождём следующего шага директора отдела доклинических испытаний. Видимо, Ринтаро решил, что он может обращаться со мной, как со своими подопытными крысами.

Зря, очень зря. Если уж даже семью Кондо мне удалось переманить на свою сторону, то и на него управу найду.

Почти все выходные я провёл, медитируя в храме Дзодзёдзи. Кикуока Горо был рад моим визитам. Два дня подряд после длительных медитаций мы пили со старым монахом местный чай и ужинали вегетарианскими блюдами, приготовленными в самом храме.

Уёхара Ёсико обзавидуется, если узнает!

— Кикуока-сан, — обратился к монаху. — А ваш учитель рассказывал вам, что эта сила, которой вы меня обучили, работает в зависимости от эмоционального состояния человека? Когда я спокоен — «харизма» позволяет мне нравиться людям. Когда я злюсь — она заставляет людей меня бояться.

— Ого, какое необычное наблюдение! — удивился Кикуока Горо. — Нет, сэнсэй ничего об этом не говорил. Да и сам я таких деталей не замечал. Должно быть, вам удалось развить эту способность, Кацураги-сан. Теперь это ваше личное изобретение.

— Я уже почти опустошил весь источник под Дайдэном, — произнёс я. — Обязательно посещу вас ещё не один раз, Кикуока-сан, но в ближайшее время мне придётся подыскать новое место силы. Я чувствую, что через некоторое время перейду на новый уровень. Однако прежде, чем я начну посещать другой храм, мне хотелось бы узнать у вас, не можете ли вы поделиться ещё какими-нибудь тайнами жизненной энергии?

— Стремление к новым знаниям и умениям — это похвально, Кацураги-сан, — улыбнулся монах. — Но их избыток сильно истощает мозг и душу. Я бы посоветовал вам не спешить с этим. Вы, как сосуд, заполненный жизненной энергией. Но сосуд может разбиться.

В чём-то он прав. Я привык, что моё прошлое тело обучали впитывать магию с рождения. Тело Кацураги Тендо к этому не приспособлено.

— Вы хотите сказать, что мне нужно укрепить себя? Но как? — решил выяснить я.

— Недостаточно только впитывать в себя силу, — начал объяснять Кикуока Горо. — Нужно укреплять своё тело и свой дух. Я вижу, что вы не забываете о спорте и физических нагрузках. Это хорошо, но это даже — не полдела.

— Можете что-то посоветовать? — спросил я.

— Со следующей недели будет Обон, — сказал Кикуока. — Вы ведь знакомы с этим праздником, Кацураги-сан?

Кикуока Горо был, пожалуй, единственным человеком, который знал большую часть моих тайн. Если я скажу ему правду, вряд ли он сильно удивится.

— Нет, Кикуока-сан. Так вышло, что не знаком. Расскажите, — попросил я.

— Обон — это буддийский праздник. Время поминовения усопших. Он длится три дня. Большинство организаций не будут работать в это время. Не стану ручаться, что и у вас будут выходные, но если вы сможете отпроситься на три дня — приходите ко мне. Мы посвятим эти три дня укрепления вашего сосуда для жизненной энергии. Вы многое поймёте.

Я не понимал, какую связь может иметь японский праздник усопших с укреплением моего тела. Но не верить Кикуоке Горо повода у меня не было.

После медитаций в храме я и сам спал, как усопший. Однако бодрости, с которой я вышел на новую рабочую неделю, можно было только позавидовать.

В фойе клиники заметил Кондо Кагари, который кланялся Эитиро Кагами. Должно быть, мой стажёр извинялся за происшествие на корпоративе. По крайней мере, я был до ужаса рад, что мне удалось его переубедить. Без Кагари работа в клинике Ямамото-Фрам была бы уже не той. Уж больно я привык к своему ученику.

Сразу после приёма я пришёл к Эитиро Кагами.

— Эитиро-сан, вот — держите, — я протянул заведующему заявление.

— Только не говорите, Кацураги-сан, что и вы собрались увольняться! — усмехнулся Эитиро Кагами, приняв мой документ.

— Нет, Эитиро-сан, этого вы точно от меня не дождётесь, — ответил я. — Это заявление об окончании стажировки Кондо Кагари.

— Хм… — хмыкнул Эитиро. — Вот как? Вы полагаете, что он готов?

— Я дал ему возможность поработать в одиночку — без моего присмотра. После проверил все его осмотры и назначения. Придраться мне не к чему, Эитиро-сан. Я дал Кондо-сан всё, что мог.

— В таком случае не вижу повода отказывать, — пожал плечами Эитиро Кагами и расписался в подготовленном мной заявлении. — Кстати, Кацураги-сан, вы ведь с сегодняшнего дня — официально заведующий отделением профилактики! Ну как, уже составили план работы на оставшийся месяц?

— Более того, Эитиро-сан, мы его уже начали выполнять, — сообщил я.

— Как это?

— Я раздал указания сотрудникам профилактики на прошлой неделе. План уже выполняется. Открыта школа пациентов с сахарным диабетом, и один из пациентов с этой недели начнёт посещать курсы помощи по отказу от курения. Также я встретился с Сонозаки Сэйджуро и получил разрешение на проведение диспансеризации на первом десятке этажей «Ямамото-Фарм». Небольшой косметический ремонт в отделении я тоже организовал. Другими словами, процесс уже запущен.

К моему удивлению, обычно спокойной Эитиро Кагами широко открыл рот и начал громко аплодировать.

— Впечатляюще, Кацураги-сан! — воскликнул он. — Поверить не могу, что вам удалось расшевелить этот рассадник лени в нашей поликлинике! Честно вам скажу, я впечатлён. Теперь буду ожидать от вас ещё больших результатов, чем прежде.

— Благодарю, Эитиро-сан, результаты будут, — кивнул я. — Но из всей проделанной мной работы вышел один нюанс. Сотрудников в отделении профилактики вдвое меньше, чем должно быть. Я не прошу предоставить нам новых медсестёр, но я обязан потребовать увеличение зарплат сотрудников, взявшихся на себя переработки.

— Если будет результат, Кацураги-сан — я только «за», — кивнул Эитиро Кагами. — Не сомневайтесь, ваших подчинённых мы не обидим. Кстати, когда планируется первый выезд на этажи?

— Уже завтра, — сообщил я. — Сотрудники профилактики пока что не в курсе. Для них это будет небольшой сюрприз. Я расскажу им сегодня.

— Хорошо, — кивнул Эитиро Кагами. — Машину мы вам предоставим. Гинекологов вы ведь уже предупредили?

— Простите, что? — не понял я.

— А уролога? — напрягся Эитиро Кагами.

— Эитиро-сан, вы вообще о чём?

— Ох… — Эитиро закрыл лицо рукой. — Я что, забыл предупредить вас о гинекологах и урологе?

От авторов:

Более подробно о загадочном поваре Мураками Кенджи из Красного фонаря можно почитать тут: https://author.today/work/361565