Спасти СССР, Часть 4

06 сентября 1985 года. Москва, Кремль

Ну а у меня, выдалась свободная минутка, и я сел писать, точнее, переписывать в который раз, план очередной реформы. На сей раз — банковской системы.

Сейчас банковская система СССР проста как кувалда. Есть Госбанк СССР — центробанк. Есть Сбербанк — основной банк страны, есть Внешторгбанк и совгзагранбанки — для международных расчетов и есть Стройбанк — вроде как инвестиционный. И все, больше ничего нет. Сбербанк обслуживает в основном расчеты предприятий, а так же принимает средства от населения, выплачивая небольшой процент — по сути, ни с чего, потому что инвестиционной деятельности как таковой в СССР нет, и проценты (пусть мизерные) это подарок. Стройбанк — занимается в основном кредитованием промышленного строительства в СССР, через него проходят все средства. Тут надо сказать, что каждое предприятие СССР обязано делать отчисления на строительство, формально свое — но на деле профильное министерство, а то и весь Совмин концентрирует эти деньги и перебрасывает их на финансирование крупных строек. Типа «страхования» — ты отчисляешь деньги, и когда-то что-то построят и тебе...

Тут кстати надо отметить роль Зотова Михаила Семеновича в крахе Перестройки и страны. И кстати сама эта фигура, почти никому не известная в ряду других перестройщиков — резко выбивается из ряда «предателей Родины», в список которых потом всех и запишут. Фронтовик, два ордена Отечественной войны, первой и второй степени, соратник сталинского наркома Зверева. Председатель правления Стройбанка СССР с 1973 года. Вот какой из него предатель? Но именно он выступил и инициативной запиской по банковской реформе, именно его поддержал Рыжков, поручив разработку концепции банковской системы СССР и именно его предложения в короткое время привели к параличу сначала работы ОПЕРУ, затем и всей экономики в части расчетов, резкому росту неплатежей, что в свою очередь дополнительно подстегнуло инфляцию, банкротству многих предприятий, которые не могли нормально получать плату за производимые товары, что в условиях высокой инфляции было просто смерти подобно. Это вынуждало предприятия закладывать в цену продуктов предполагаемое обесценивание рубля на время проведения расчетов, а так же риск того что за продукцию и вовсе не рассчитаются. Появились специалисты по расшивке платежей, часто со связями в Центробанке и местных банках. Действия Зотова внесли немалый вклад и в криминализацию банковской системы.

Паралич банковской системы подстегнул предпринимательское сообщество к созданию так называемых кэптивных или карманных банков, которые сначала всего лишь отвечали за бесперебойное проведение взаиморасчетов внутри подконтрольной группы, а затем начали так же и «пылесосить» рынок, заводя деньги вкладчиков в бизнес владельца, и нарушая тем самым стандарты Базель в части принимаемых рисков. Крах финансово-промышленной группы бил и по вкладчикам, которые теряли свои деньги. В попытках бороться с этим государство пошло на создание системы страхования вкладчиков, но это привело лишь к появлению новой, опасной мошеннической схемы: создания банков исключительно с целью их последующего краха и хищения средств вкладчиков, а фактически — государства. Честные банки платили в систему взносы, а нечестные люди — изымали их, это как «автоюристы», только с миллиардными случаями.

Ошибка Зотова была простой и даже странной для такого опытного волка как он. Он не учел в своем плане реформ пропускную способность ОПЕРУ (операционных управлений, они же РКЦ) и в целом отсталое техническое оснащение банковской системы СССР, не позволяющей кратно увеличить объем обрабатываемых платежей. Любое действие реформаторов — как увеличение числа банков (а дошло до того что каждой отрасли свой банк!) так и увеличение числа экономических агентов — приводило к увеличению числа платежей между ними — и все висело на одной системе расчетно-кассовых центров, которые не были оснащены компьютерами. Данные передавались по фототелеграфу с паролем, а на бумаге платежки сшивали суровой ниткой и отвозили в ОПЕРУ, где их теоретически разбирали. По факту же — уже в 1988 году видимо наступил предел пропускной способности системы, и дальше бардак только усиливался, а отчетность и финансовая дисциплина становились все более призрачными.

Это когда появился интернет и хоть какие-то серверы — все начало приходить в норму и началось довольно быстрое выздоровление экономики. А до того...

Что интересно, изначальные предложения Зотова были намного более радикальными, чем это было претворено в жизнь. Он предлагал, помимо пяти реально по его предложению созданных отраслевых банков (Агропромбанк, Промстройбанк, Жилсоцбанк и др.) предлагал сразу разрешить коммерческие (т.н «инициативные») банки, создать свой кэптивный банк для каждой отрасли и даже разрешить создание мельчайших банков для обслуживания садово-огородных товариществ (?!!). И это предлагал бывший управляющий второй по значению в СССР Ленинградской конторой Госбанка, который знал всю внутреннюю кухню советской банковской системы и не мог не знать физические пределы пропускной способности. А ведь он предлагал еще, и упростить проведение платежей (это ослабить контроль при уже существующем бардаке) и развивать кредитование. То есть в тех условиях наличия крупного «денежного навеса», необеспеченных товарами денег — вбросить в потребсектор еще больше денег и это при жестоком товарном дефиците. Вот он чем думал, предлагая такое?

Несмотря на то, что предложения Зотова встретили резко отрицательные отзывы Минфина, Госбанка, Госплана — Рыжков приказал провести эту реформу. По мнению тех, кто потом станет изучать крах СССР — зотовская банковская реформа внесла очень существенный, если не решающий вклад в дезорганизацию и последующее разрушение хозяйственного и финансового механизма СССР.

Как я уже говорил, на одной из предыдущих сессий мы придумали четыре типа счетов для предполагаемых кооперативов и коммерческих предприятий. Тип-Д — чисто накопительный и открываемый всем. Тип-В — разрешающий проводить платежи, но только в рамках того отделения, в котором он открыт (то есть не предполагающий нагрузки на ОПЕРУ). Тип-Б — счет, который разрешает проводить платежи в пределах одного регионального ОПЕРУ (то есть не дающий нагрузку на центральный ОПЕРУ). И Тип-А — это счет без ограничений, «московский» счет. Но сейчас я видел больше — что по сути все реформаторские мероприятия, их успех — будет ограничен работоспособностью банковской системы в новых условиях. Если новые экономические субъекты не смогут расплачиваться друг с другом — нет смысла их и разрешать.

То есть первое — это нам нужен современный Центробанк и современный ОПЕРУ — уже без бумажных платежек, как бы это трудно не было сейчас. И только потом есть смысл ослаблять вожжи. Нет, всю мелочь, а так же расширение прав уже существующих субъектов — можно и сейчас, пусть и с осторожностью. Можно уже сейчас разрешать мелкие кооперативы, работающие с населением за наличные и закупающиеся в пределах региона. Но не более того.

Что делать с банками? Ничего, именно с кратного увеличения числа банков все пошло вразнос. Сбербанк будет главным банком в экономике, Внешторгбанк — главный внешнеторговый и Стройбанк — получается главный инвестиционный банк страны. И Зотова надо оттуда убирать — он то ли дурак то ли враг и непонятно, что хуже.

Вопрос что делать с финансовым обращением. Пресловутая двуканальность, на которую потом будут... молиться многочисленные горе — экономисты — это миф, в экономике не существует непреодолимых препятствий в переводе безналичных рублей в наличные, почти отсутствует нормальное кредитование. Процент по кредиту для промышленных предприятий всего 1-2 % годовых, но некоторые предприятия выбивают кредиты, чтобы потом их списали или «перевели на министерство», то есть погасили за счет лучше работающих предприятий той же отрасли. Кстати, в пользу бедных и рассуждения о том что в сельском хозяйстве СССР почти не было хронически убыточных хозяйств — были просто это маскировалось регулярно получаемыми и проедаемыми кредитами. По факту никто не следит за денежной массой в экономике — ввиду слабого технического обеспечения, каждое отделение Сбербанка по сути финансовое королевство, счета могут оплачиваться на любые суммы и выплывет это только при месячной сводке. Точно так же заявки на наличные деньги удовлетворяются по наличию самой наличности, но за наличной денежной массой как индикатором никто не следит.

Вот, я все это описывал, предлагал меры, пока не прозвонил внутренний, и не сообщили, что пришел Виктор Геращенко...

Геращенко я уже представлял, повторяться не буду. Я перебросил ему по столу написанное, попросил изучить. Геращенко пробежался взглядом, потом начал изучать более подробно. Потом поднял на меня ошалелый взгляд.

— Михаил Сергеевич... если не секрет — чья рука?

— Секрет. А в чем дело?

— Просто... если это развить, как положено — тут на докторскую. Если ВАК такую тему пропустит...

— Тут, скорее, на панику, Виктор Владимирович. А паника вы сами понимаете, до добра не доводила никого...

...

— Стоит задача кратно нарастить возможности как центрального, так и республиканских, областных ОПЕРУ. По сути, от этого зависит дальнейший ход и темп экономических реформ. Которые нет смысла проводить, если мы не обеспечим адекватной работы расчетного механизма.

...

— Я предлагаю вам должность первого зампреда Госбанка с ответственностью за развитие. Вначале системы ОПЕРУ, затем пойдем дальше, но только тогда когда будет решена эта задача. Для решения проблемы привлекайте любые силы, есть системы передачи данных у Минобороны — ставьте себе такие же. Закупайте вычислительные центры на Западе, хотя бы и за валюту. Нам надо все на новый ход поставить. Перестройка означает ускорение — вот и надо ускорить.

...

— Посоветоваться с кем надо?

Геращенко мотнул головой

— Готов взяться, Михаил Сергеевич.

— Тогда до завтра проведем назначение, а вы езжайте в ОВИР. Служебный паспорт держите наготове, полетите во Францию в командировку.

...

— Миттерану я позвоню. Во время переговоров говорили о закупке технологий, а они у них интересные — те же Минител. Посмотрите, как работает Банк Франции, ознакомьтесь с опытом, посмотрите, какие программы можно купить. КАТЮ[30] они нам продали, продадут и это. Надо торопиться, пока у власти коммунисты...

Вечером, продолжая размышлять над проблемой, я нашел и ее решение. Все-таки неплохо быть попаданцем, хотя пришлось подумать и повспоминать. И что интересно, инфраструктура в СССР есть вся, просто не используется.

Банковские чеки.

Как решали проблему в Америке до того как появились компьютеры и интернет — а ведь у них был объем транзакций на порядок больше чем у нас, и вряд ли было больше ресурсов для обработки. Первое — это множество мелких банков, community banks — они идут как раз оттуда, и в их существовании был смысл — они обрабатывали львиную долю мелких платежек внутри того города или округа, где существовали, и там же выдавали кредиты, подпитываясь ликвидностью от крупняка. Здесь намного сокращался фактор мошенничества, потому что банкир и клиент прекрасно знали друг друга, банкир часто пользовался услугами бизнеса клиента, и мог «на глазок» оценить его успешность. Крупные предприятия, международные корпорации с платежами за рубеж — пользовались услугами крупных банков, таких как БОНИ или Голдман-Сакс, а мелкие — мелких. И всех всё устраивало. В свое время при НЭП были кооперативные банки, у нас это пока не применимо, потому что такие банки неминуемо станут центрами обналичивания денег, и пока нам нечего этому противопоставить.

Второе — и более важное — это чеки.

В США к каждому счету выдавалась не вкладная (или не только вкладная), а чековая книжка, и физические и юридические лица платили, выписывая чеки. Чек хорош тем, что он не нагружает РКЦ, получатель платежа ножками относит его в банк и там его либо обналичивает, либо происходи зачисление на счет. Нет межбанковской проводки, которой РКЦ придется заниматься. Причем, если у нас есть Сбербанк — то основная масса платежей будет идти в пределах одного банка и одного отделения.

Правда, есть проблема. В США система строилась на основе доверия и сурового наказания для тех, кто выписывал необеспеченный чек. В СССР — моментально появится девяносто девять способов обмануть систему — ничуть не сомневаюсь, что так и будет. Но если будет суровая уголовная, с реальными наказаниями ответственность за выпуск необеспеченного чека, и пройдет какое-то время — то система сможет отделить и изолировать нечестных людей, и самоочистится.

Да.... чеки идея хорошая.