Спящие красавицы

42. У меня чудовищная овуляция!

В небольшой фотогалерее в тихом московском переулке прохладно и чисто. Некоторые посетители расхаживают по полу просто босиком. Две девушки разносят бокалы с холодным шампанским, у столика с мороженым довольно людно… Это фотовыставка матери Яны – седовласой дамы за 50.

Лидия Петровна – в окружении восторженных гостей.

Тем временем в туалетное помещение спускаются какой-то парень и Ксюша (ака Синица). Оглянувшись, поворачивают в мужской зал. Захлопывается туалетная кабина.

Парень возится с дешифратором. Надо снять старый чип и поставить новый. Парень быстро проделывает эту операцию. Разговаривают шепотом.

Синица спрашивает:

– Их программисты идут за нами след в след?

– Да, – отвечает Влад. – Дешифратор слишком часто стал «простреливать». Еще неделька – и они вычислят алгоритм его работы.

– Умные там сидят перцы … – вздыхает Синица.

– Новый не будет постреливать как минимум два месяца. За это время я еще чего-нибудь придумаю.

Заходит охранник, прислушивается, внимательно смотрит на нижнюю щель. Синица сбрасывает на пол лифчик, притворно стонет, парень притворно пыхтит, изображая необычайное наслаждение…

Синица возвращается, Влад бесследно исчез.

Яна и Синица разглядывают одну из фоторабот, непроизвольно взявшись за руки.

Лидия Петровна, оставив круг гостей, подходит к паре и протискивается между ними, чтобы разбить этот слишком крепкий и подозрительный союз рук. Ей не нравятся эти лесбийские игры.

– Девочки, ну и как вы оцениваете все это? – спрашивает Лидия Петровна.

– Мама, как всегда много новых находок, – рассеянно отвечает Яна. – Это этап. Серьезный этап.

– Ну, не лукавь… По крайней мере твоей глухонемой подруге нравится?

Синица поспешно кивает.

– Она не глухая, а немая – уточняет Яна.

Молодые снова автоматически берутся за руки. Матери это не нравится; она отходит, раздраженная.

– Я ужасно хочу в туалет. – Синица прижимает ладонями пах. – У меня чудовищная эрекция.

– Я тоже. У меня чудовищная овуляция.

Влюбленные предаются нахлынувшей страсти в кабине женского туалета.…

Вдруг Яна обмякает в руках Синицы. Синица испуганно ее тормошит.

– Яна… Подожди… Не здесь… Ты не вовремя…

Он испуганно выскакивает из кабины, набирает в пригоршню воды, бросает в лицо Яны. Яна неподвижна.

– Яна… Не спи… Не засыпай… Ну, любимая… Постарайся проснуться… Мы еще не все сказали…

Дверь за его спиной защелкивается. Синица испуганно оборачивается. Это вошла Лидия Петровна. Она поднимает с пола лифчик и набрасывает его на грудь дочери.

– Что с ней?

Синица испуганно вытягивается в струнку. Мама приподнимает парик.

Синица от неожиданности почему-то оправдывается:

– Я – немая.

Женщина гладит Синицу по голове, нежно проводит по щекам.

– Почему ты так плохо бреешься, немая? Ты будешь ее любить всегда?

В ее глазах нечаянные слезы недобабушки.

– Она хорошая… Но немного невезучая… Я вижу, что она любит тебя, милый мальчик…

– Я тоже люблю.

Мать светло произносит:

– У вас будут дети? Я хочу, чтобы больше двух…

Она показывает свои руки.

– Ты видишь, как они соскучились по этим… милым головкам… пузикам… спинкам… по клизмочкам…

Она качает воображаемого младенца:

– У-а… У-а…

Строго переспрашивает:

– Сколько у вас будет детей?

– Больше двух…

– Мало. Ты только что клялся, что больше трех…

Синица от возмущения вдруг начинает говорить женским голосом:

– Когда я такое говорила? Я не слышала!

– Я слышала. Если ты немая, то не думай, что вокруг глухие.

…Синица несет Яну к машине.

Его провожает мать Яны и некоторые гости.

– Что с Яной, Лида?

– Лидия Петровна, что с ней?

Синица замечает в зеркало, что к машине приближаются двое в штатском. Синица бьет по газам.

Он говорит сам себе:

– Ах, мама! Я забыл сказать, что сегодня, кажется, Вы слышали голос дочери в последний раз…

Он добавляет после молчания:

– Я тоже, кажется…

Он целует спящую.

– Кажется она больше уже не проснется никогда.

Двое в штатском медленно приближаются и заходят вслед за матерью Яны в помещение фотогалереи.