СССР книга 3. Поющий волк в овечьей шкуре

Главы 1 и 2

Главы 1 и 2

Глава 1

— И каков же ваш план? — Немного ёрничая, ехидно поинтересовался настроенный весьма скептически Василий.

«Да, иди ты»! — Так и хотелось ответить мне настырному и, как понимаю, весьма и очень слабо верящему в мои актёрские способности старшему коллеге.

Но делать этого, по многим причинам, я не стал. Так как, оказавший весьма изрядную и, я бы даже сказал, довольно существенную помощь в деле маскировки засланного казачка капитан явно не заслуживал быть посланным в пешее эротическое путешествие.

А потому я скромно пожал плечами и, стараясь быть вежливым, застенчиво пробубнил.

— Ну, пойду в слободку, потолкаюсь там… изображу наркомана во время ломки и, «светанув» деньгами, постараюсь купить дозу…

— И тебе её, вот так, прям сразу и продадут? — Недоверчиво хмыкнул всё ещё сомневающийся Вася. И, покрутив головой, припечатал. — Залётному фраеру, которого никто не знает…

— Ну, во всяком случае, я очень на это надеюсь. — Стараясь придать голосу уверенности, попытался опровергнуть его непродуктивный настрой я. И, чтобы придать своим, надо сказать, звучащим, словно лепет пускающего пузыри младенца, словам весомости, гордо процитировал одного из основополагателей марксизма-ленинизма. — Нет такого преступления, на которое не пойдёт капиталист, ради трёхсот процентов прибыли!

— Тоже мне, нашёл денежных мешков и эксплуататоров рабочего класса. — Заржал Василий. — Обыкновенные чавэлы, не желающие честно работать и барыжащие всем, что под руку попадётся!

— Вот! — Назидательно поднял вверх указательный палец я. — Самое главное ты сказал. Эти тва… несознательные граждане, не хотят трудиться а, напротив, стараются извлечь прибыль, наживаясь на пороках и слабостях, больных, по сути своей, людей. — Я обличительно уставился на капитана и закончил свою, как считал, здравую и убедительную речь. — А следовательно, разница между ними и этими самыми эксплуататорами, не так уж и велика. И те и другие стараются паразитировать на людях, наживая при этом, весьма и весьма солидные состояния.

— Хватит! — Прекращая «базар», хлопнул ладонью по рулю Позняков. — И, немного раздражённо рыкнул. — Достали уже, демагогию разводить! — Он притормозил, пропуская перебегавшую в не положенном месте дорогу женщину и, заводясь от этого ещё больше, недовольно буркнул. — Маркса с Лениным сюда приплели! Вы б ещё, товарища Брежнева цитировать начали! А так же зачитвать наизусть тезисы двадцать четвёртого съезда КПСС!

— Ты чё, Викеньтьич? — Изумлённо вылупился на майора Василий. — Нормально ж обсуждаем детали предстоящей операции. Взвешивая всё «за» и «против» и, даже подводим под это дело научную основу.

— Хуйнёй вы маетесь, а не о деле говорите! — Не поддался на словоблудие капитана Позняков. И, направляя пустопорожний разговор в конструктивное русло, бросил на меня взгляд в зеркало заднего вида и поинтересовался. — Деньги-то у тебя есть? А то ведь, для того, чтобы цыгане клюнули, горстки мелочи будет явно недостаточно.

— Э-э-э… — Почувствовав, что густо краснею, затравленно проблеял я. И, так как Анатолий Викеньтьевич по прежнему не сводил с меня лучившиеся весёлой иронией глаза, вынужден был признаться. — Не-ету-у!

— А ведь туда, без «четвертака» или, лучше, «полтинника» даже и соваться не стоит. — Отрешённо глядя в боковое окно, задумчиво прошептал Василий. — Не знаю, правда, сколько стоит доза этой самой шмали но, как понимаю, для того, чтобы клюнули, нужно суметь произвести первое впечатление…

— Вот я и говорю. — Недовольно изрёк Позняков. — Вместо того, чтобы о деле думать вы, два долбодятла, хернёй маетесь. — Он свернул к обыкновенной пятиэтажке, украшенной на первом этаже надпись «Сберегательная касса» и остановил машину. Проворчав при этом с непередаваемой интонацией. — Завели шарманку, добры молодцы! Ленин! Партия! Комсомол!

Причём тут «вечно живой» Владимир Ильич, а так же руководящий и направляющий орган и его младший собрат, именуемый коммунистическим союзом молодёжи, я так и не понял. Но, так как недвусмысленный жест начальника, притормозившего не абы где, а у, так сказать, «деньгохранилища», ясно давал понять, что радеет он о деле не меньше нашего, задавать уточняющие вопросы благоразумно не стал.

Так как денег для успешного проведения задуманной мною операции, как ни крути, не имелось. Практически от слова «вообще».

Так что, я очень надеясь, что Анатолий Викеньтьевич решил пожертвовать на благое дело толику собственных сбережений, молчал как мышь под веником, ожидая дальнейшего развития событий.

И даже ехидное и, так и просящееся на язык — «кассу брать будем, начальник»? — не слетело с моих губ. Ибо ну его. Человек и так, подумал о придании достоверности затеянной мною авантюры. Так что, лишний раз пизд… э-э-э, делать необдуманные замечания под руку, я предусмотрительно поостерёгся.

— Посидите пока. — То ли попросил а, скорее приказал майор, выходя из машины. И, увидев, что Василий достаёт из карману пачку сигарет и спички, добавил. — Ну, или покурите…

Капитан выбрался из салона, тут же окутавшись клубами, как по мне, вонючего но, почему-то считавшегося «ароматным» дыма. А я, не став по этой причине отрывать боковое окно, просто закрыл глаза и принялся вчерне обдумывать план.

Хотя, если честно, никаких, более-менее путных, соображений на этот счёт в моей голое не появилось. Были, куда ж без этого, кое-какие намётки. В общих чертах, так сказать. Типа, «пойду в цыганский квартал, попробую купить дури а потом…»

Вот после этого самого, сакраментального и совсем неопределённого будущего, и начиналось то самое… Которое «хер знает» и щедро приправленное известным всему миру русским «авось».

Но, так как тут я поделать ничего не мог, а предсказать развитие событий и вовсе не представлялось возможным, то мысли начинали пробуксовывать, а в голове поселялась звонкая и нисколько не обнадёживающая пустота.

К счастью, для того, чтобы снять деньги со счёта, не потребовалось много времени. И уже через минут десять, вернувшийся майор, уселся за руль и, протягивая через плечё две фиолетовые двадцатипятирублёвые купюры, прогундосил.

— При первой же возможности вернёшь. — И, давая понять, что не собирается оплачивать из собственного кармана мои «шерлокхолмсосвские» закидоны, уточнил. — И меня не интересует, где ты возьмёшь деньги!

— Конечно же, Анатолий Викеньтьевич! — Испытывая искреннюю благодарность, поспешил заверить его я. — Как только получу зарплату — сразу же, первым делом рассчитаюсь с Вами. — Моментально успокоил я своё благородное начальство. И, не зная, что предпринять дальше, замолк.

— Чё притих? — Тут же «просёк фишку» неугомонный Василий. И, не давая спокойно подумать, принялся сыпать соль на рану. — Ты хоть в черне представляешь, что будешь делать?

«Что делать, что делать»… — Молча но, оттого не менее тяжко вздохнул я. И, отвечая самому себе, резюмировал. — «А, хрен его знает, что»!

Видимо, на моей, ни разу не годящемся для игры в покер, простодушной морде мысли отпечатывались очень крупным шрифтом. И старшие товарищи читали их, как открытую книгу. Так как капитан хмыкнул с непередаваемой интонацией, а Позняков, заводя двигатель «Жигулей», коротко бросил.

— Ладно, поехали в отдел! — И, поясняя своё решение, продолжил. — Всё-равно, говорили о том, что надо пару-тройку дней потаскать шмотки, чтобы привыкнуть и пообтереться. Так что, нечего зря тратить рабочее время. Которое, между прочим, оплачивается из государственного кармана!

Василий на эту, нравоучительную и, как по мне, слишком уж правильную сентенцию ничего не сказал. Ну а мне, находящемуся на самой нижней ступени в тутошней иерархии, и сам Создатель велел держать рот на замке.

Следивший за развитием событий биопроцессор благоразумно не вмешивался. Просто наблюдал и, по мене сил, собирал информацию. Всё, как будто, шло по намеченному им смутно-размытому плану. То есть, как говорится, ни шатко, ни валко. Но, форсировать события, вроде бы, острой необходимости пока не имелось.

Его подопечный успешно интегрировался в здешнее общество. Попутно завоёвывая авторитет и обрастая, могущими оказаться полезными в будущем связями. Под его лёгким нажимом, в нужном месте и правильное время, проявлял инициативу. Так что, в общем и целом, беспокоиться было не о чем.

Подготовка к концерту шла полным ходом. На спортивном поприще тоже наметились кое-какие сдвиги. Так что, оставалось лишь занять позицию наблюдателя. Что, собственно, квазиживой организм и делал.

Он лениво сканировал окружающее пространство, задействую органы чувств носителя. Не потому, что в этом была какая-то особая необходимость а, просто так. По привычке. И, как ни странно, именно в этот раз манера симбиота «держать руку на пульсе» дала свои плоды.

Заметив некую странность в окружающей действительности, биопроцессор мгновенно проанализировал ситуацию и, так как никто из находящихся в машине, включая хозяина их общего тела, не реагировал на ситуацию, скрепя сердце, вынужден был обратить внимание реципиента на внезапно возникшую проблему.

И, как уже много раз до этого, сделал это пока что, если и не единственным то, как ни крути, самым действенным способом. А именно, сгенерировал болевой импульс. Для чего пришлось нанести, пусть и незначительный, но всё-таки вред их общему, одному на двоих, телу.

А что делать? Погружать носителя в беспамятство, чтобы донести до почти наглухо заблокированного мозга только что полученную и в ту же секунду проанализированную информацию?

На это просто-напросто не было времени. Которое, утекало даже не как песок сквозь пальцы а гораздо, гораздо быстрее.

К тому же, не то, что пресловутые «девять из десяти», а девяносто девять и девяносто девять сотых процента людей, попросту не заметили бы намечающегося развития событий и спокойно и безмятежно прошли бы мимо.

В общем, квазиживой организм среагировал, по его мнению, единственно правильным и возможным образом. А хозяин, в очередной раз непроизвольно поморщился. И действительность повернула в немножко иное русло.

Не сказать, чтобы вектор истории изменился сколько-нибудь заметно. Но ещё одна песчинка упала на чашу весов, склоняя её в никому неведомую но, несомненно, правильную сторону.

— Викеньтьевич, стойте! — Вместе со ставшим уже почти привычным «уколом» получив очередное напоминание о том, «кто есть ху» и отреагировав практически мгновенно, что есть мочи завопил я. — Тут, кажется, интересные дела намечаются!

Орал я по той простой причине, что, неоднократно наученный горьким опытом, не желал подвернуться экзекуции ещё раз. Урок а, вернее, «уроки» были усвоены мною намертво. И, понимая, что всё это «не просто так» я спешилл таким вот, незамысловатым образом сообщить сидящему во мне неведомому мучителю, что полностью согласен с политикой «партии и правительства».

То есть, всеми четырьмя копытами «за» и даже в мыслях не имею ничего «против».

В том, что «направляющий и указующий перст» копается в моей голове я, будучи не совсем конченным идиотом, успел удостовериться не раз. Так что, получив «по мозгам» тут же поспешил «раскрыть варежку» и озвучить пожелания, в конечном итоге действовавшего мне во благо, палача.

Ну а, поскольку, мы двигались в автомобиле с довольно-таки приличной скорость, то болевой импульс прозрачно намекал, что нужно срочно прекратить движение и, по меньшей мере, оглядеться.

Повинуясь моей внезапной команде, Анатолий Викеньтьевич тут же ударил по тормозам. Ну а, чуть не вылетевший через лобовое стекло Василий, не преминул матюгнуться.

— Какого хера, младшОй? — Возопил он, упираясь руками в переднюю панель над бардачком. — Ты чё орёшь, как резанный.

Толком не понимая, что ответить, я растерянно закрутил головой, выискивая что-либо нестандартное вокруг. А старший оперуполномоченный понимающе покивал и полувопросительно произнёс.

— Интуиция?

— Ага. — Подтвердил я, снова оглядывая вполне себе заурядную улицу. — Она самая.

И, хотя ничего, выбивающегося из общей картины не увидел, мой «наставник» и, по совместительству мучитель, не дремал. А, выдав серию несильных уколов, направил моё внимание на тентованный УАЗ, остановившийся возле ювелирного магазина.

И, заодно, на трёх мужчин, поднимающихся по крыльцу в этот, если можно так выразиться, «храм торговли». Хотя, какие могут быть культовые места, в окружающей нас социалистической действительности?

Что привлекло внимание моего «альтер эго» я пока ещё не понял. Но, так как сидящий внутри меня сатрап ни разу не ошибался, дёрнул головой, указывая на вызвавшую подозрение троицу.

— Вон те типы… — Неопределённо протянул я. — Ведут себя как-то странно… И вообще…

— Параноик! — Словно отведав лимона, скривился капитан. И, выражая полное и категорическое несогласие с «как бы моими» наблюдениями, подвёл черту. — Вполне нормальные мужики!

— Хер там! — Получив очередной болевой импульс, не согласился я. И, не желая вступать в никому не нужный спор, предложил. — А, давайте, просто зайдём следом, и посмотрим, что да как…

— Ты думаешь?.. — Что-то услышав в моих словах, мгновенно подобрался Василий. И, обращаясь к Познякову, посетовал. — Эх, оружия у нас собой нету!

Работники правоохранительных органов, и в самом деле, практически не носили с собой положенные по штатному расписанию пистолеты Макарова. Достаточно было авторитета милиции и понимания неотвратимости наказания. Не то, чтобы это сильно сдерживало готовых пойти на крайность закоренелых преступников. Но, тем не менее, факт остаётся фактом.

Никто из нас троих не был вооружён и, в случае опасности, полагаться мы могли только на собственные физические силы.

Хотя… В моей бедовой голове тут же созрел авантюрный план. Правда, неизвестно, согласится ли Позняков принять его в первозданном, так сказать, виде. Ибо в качестве главного аргумента при задержании, я надумал использовать его машину.

И, вот теперь я не знал, как сказать ему об этом. И, так и не решившись озвучить свой, в кавычках «гениальный» план, предложил.

— Давайте, я загляну внутрь и разведаю, что и как… — И, видя, что майор с капитаном так и не пришли к какому-нибудь решению, зачасти словами. — Если всё спокойно, то через полминуты выйду. Ну а, ежели мои подозрения имеют под собой хоть какую-нибудь почву, то я вынужденно останусь внутри. Ну а вы тогда выведите из строя водителя. — Я кивком указал на так и не заглушивший мотор УАЗик. Ну и, действуете по обстоятельствам.

— Молод ты ещё, поперёк батьки в пекло лезть! — Недовольным бурчанием осадил меня майор. И, взяв с торпеды кепку и нахлобучивая её на голову, принял ответственность. — Сам пойду.

А затем, оставив ключи в замке зажигания, осторожно хлопнул дверцей и направился к крыльцу.

— В старину, когда выходили на битву, — нарушил тягостное молчание Василий, — впереди стояло старшее поколение. И, успевшие прожить жизнь но ещё крепкие деды принимали на себя первый удар. Затем стояли отцы и, только потом, в последнем ряду, находилось юное поколение. — Он нервно хохотнул и, закончил. — Отсюда и пошла пословица, «не лезь вперёд батьки в пекло».

Тем временем, Анатолий Викеньтьевич скрылся внутри и… ничего не произошло. Мы подождали оговорённые полминуты, затем ещё одну и ещё. Но, так как майор не спешил возвращаться, переглянулись с Василием, на предмет наших дальнейших действий.

Тут к стеклянной двери ювелирного магазина подошёл один из только что вошедшей троицы и, повесил табличку, гласившую, что «храм торговли» закрыт на переучёт.

— Во бля! Приплыли! — Крякнул капитан, почесав в затылке. — И, вопросительно посмотрев на меня, удивился. — Чё за хуйня⁈

— По моему, ювелирку грабят. — Подпустив в голос интонацию «я же предупреждал», с наигранно безмятежной интонацией констатировал я. И, переводя диалог в конструктивное русло, поинтересовался. — Чё делать будем?

Глава 2

— Брать их надо! — Нисколько не сомневаясь в правильности выбранной стратегии, горячё выпалил Василий. И тут же, слегка досадуя, хлопнул ладонью по передней панели жигулёнка. — Эх-х, оружие бы нам!

Да, пара-тройка пистолетов, здесь бы не помешала. Хотя… Если как следует вдуматься и разобраться, то устраивать стрельбу в центре города-миллионника — не самая лучшая идея.

К тому же, судя по, как мне представляется, совсем не случайно задержке Познякова, в данной конкретной ситуации «ствол» ему бы не помог.

Ну, в самом деле… Не стал бы он, подобно героям западных боевиков врываться, держа «Макаров» в потной, но оттого не ставшей менее крепкой и не дрогнувшей руке.

А, идя в разведку, как и положено случайному посетителю, нарвался бы на вооружённых грабителей.

И, как следствие, табельное оружие могло бы оказаться в грязных лапах преступников. Которые, судя по всему, не боялись ни Бога ни чёрта (прости меня, Создатель, за упоминание имени Врага Твоего). И, уж тем более, совсем не испытывающих трепета перед уголовно-процессуальным кодекcом Советского Союза.

Короче, как и всё в этой Вселенной, обладание огнестрелом было палкой о двух концах. А так же обратной стороной медали и словом, сказанным бабушкой надвое.

Да и, за неимением оного, всё-равно придётся обходиться, тем что есть и использовать подручные средства.

Из которых у нас были кулаки и… всё. Ну и, огромное желание выполнить свой долг. Как и подобает стоящему на страже социалистической законности мужчине, специально нанятого для этого обществом. И даже получающим заработную плату.

— Нету, Вася! — Попытался отрезвить перевозбудившегося опера я. И, стараясь направить наш сумбурный разговор в конструктивное русло, резюмировал. — Думаю, так их вязать придётся.

— По «ноль-два» бы позвонить. — Задумчиво протянул Василий, с тоской глядя на стоящую у входа в ювелирный телефонную будку. И тут же обломал сам себя, высказав предположение. — Так, спугнём ведь…

— Позвоним, обязательно позвоним. — Успокаивающе произнёс я. — К тому же, наряд подъедет не раньше, чем минут через десять-пятнадцать. Так что… — Тут я потянулся, разминаясь и покрутил шеей. — На первых порах придётся действовать самостоятельно.

— Предлагаешь войти внутрь? — Неуверенно спросил капитан.

Но я даже не успел открыть рот, как голову пронзил лёгкий укол боли.

«Бля-а! Мог бы и не наказывать, сатрап хренов». — Со злостью подумал я. — «И без тебя бы разобрались, цербер хуев»! И, недовольно поморщившись, я отрицательно покачал головой.

— Думаю, лучше ждать их снаружи. — Я пожевал губами, обкатывая в том веществе, что заменяло мне мозг, варианты. — Скорее всего, внутри они держат стволы в руках, — продолжал я, — и, как ни крути, а насторожены и готовы к отпору. К тому же, там женщины и, полагаю, находящийся или в беспамятстве, или же под прицелом, Викеньтьич.

— Считаешь, пальнут? — Зябко поёжился Василий. И, ударив кулаком правой руки в раскрытую ладонь левой, с досадой выдохнул. — Ну, почему так?

— Да ладно, не парься. — Успокаивающе посоветовал я. И, обрисовывая сложившиеся обстоятельства, пожал плечами. — Всего ведь не предусмотришь. А так, расклад, если и не в нашу пользу то, всё-равно, кое-какие шансы имеются.

— Караулить выходе? — Начал обдумывать «план захвата Парижа» капитан. И, недоверчиво покосившись на меня, хмыкнул. — Вдвоём — троих? Тем более, вооружённых и, словно лоси на гоне, ломящихся с добычей к машине?

— Нет, конечно. — Отрицательно помотал головой я. — Совсем не вариант. К тому же, двери, хоть и не полностью стеклянные, но изнутри всё видно. Да и витрины тоже дают прекрасный обзор. — Тут я, по привычке почухал в затылке и окончательно отверг идею оперуполномоченного. — Не, не вариант.

— Тогда как? — Напряжённо пробормотал Вася. И снова размечтался о несбыточном. — Эх-х, «ноль-два» бы сейчас!

При этих словах в моей бестолковой голове пронеслись сумбурные образы маленьких и тонких прямоугольных коробочек. Прикладываемых людьми к уху и, как понимаю, служивших средством связи. Но, так как ничего подобного в реальной жизни не было и быть не могло, я постарался отбросить досужие фантазии и вернуться к реальности.

Тем более, что за те несколько десятков секунд, что мы разговаривали, сам-собой начали вырисовываться кое-какие намётки.

— Ты прав. С голыми руками на стволы лезть не будем. — Дёрнул щекой я. — Но и отпускать субчиков тоже резона нет. А потому… — Тут я, совсем не специально, сделал театральную паузу и закончил. — Будем давить гадов! Причём, сделаем это в прямом, можно даже сказать, буквальном смыcле.

— Викеньтьич убьёт. — Печально оглядев салон верой правдой служившего нам жигулёнка, с тоской протянул Василий. И, давая понять, что не одобряет но, по причине отсутствия других, более-менее рабочих вариантов, вынужден согласиться, начал перебираться с пассажирского сиденья за руль. — Грустно, при этом, поскуливая. — Надеюсь, наших с тобой зарплат хватит, чтобы оплатить ремонт в автосервисе.

— Да не горячись ты! — Осадил товарища я. И, стараясь придать голосу убедительности и утверждая, что всё не так плохо, озвучил идею. — Зачем делать это нашей тачкой, когда у бандитов своя имеется?

— Не уверен, что смогу вырубить водилу с одного удара. — Как мне показалось, немного испуганно прошептал оперуполномоченный. И, пытаясь предугадать события, начал нагнять на меня тоску. — А ведь их УАЗик из окон видно. Гады заметят возьню и могут начать стрелять.

— Да, он тебя и близко не подпустит! — Ехидно хмыкнул я. И, констатируя очевидный факт, добавил. — На тебе ж ба-альшими и крупными буквами написано: «мент»!

— Да, иди ты! — В сердцах послал меня бравый оперуполномоченный. И, слегка сомневаясь в моих словах, недоверчиво взглянул на вашего покорного слугу. — Всё так плохо?

— Наоборот, всё хорошо. — Попытался разубедить коллегу я. — Советский милиционер должен внушать уверенность в собственных силах. А так же в праве задерживать и карать злодеев. Одним своим видом проводить профилактику правонарушений и вообще… — Тут, не выдержав зашкаливающего, прям таки бьющего через край, пафоса я растянул губы в улыбке и тихонько заржал.

— Ладно, младшОй, я тебя понял. — Недовольно оборвал мою попытку похомить капитан. И, так вариантов больше не было, недоверчиво спросил. — А ты сможешь?

— А, куда ж я денусь с подводной лодки? — Философски пожал плечами я. И, указывая на очевидные факты, уточнил. — К тому же, мне не раз говорили, что выгляжу я гораздо моложе своих лет. Так что, шансов, не вызывая подозрений подойти поближе у меня, как ни крути, больше.

— Ну да. — Критически, словно впервые увидев, оглядел меня Василий. — С виду ты шкет шкетом.

— Вот! — Слегка задаваясь, с умным видом поднял указательный палец я. — Так что, не сомневайся. — И, чтобы не исключать автомобиль Познякова из моего, слепленного на коленке сумбурного плана, на всякий случай предложил. — Ты двигатель-то заведи. А то мало ли что.

— Понял. — Поворачивая ключ зажигания, кивнул Василий. — И, сдавая назад, чтобы скрыться за углом здания и, тем самым убраться из поля зрения водителя УАЗика, пробурчал. — Хотя, не хотелось бы… Викеньтьичь убъёт!

— Мне тоже. — Выбираясь из салона и осторожно закрывая дверцу, согласился я. И тут же постарался успокоить товарища. — Если всё получится, думаю, что и не придётся!

— Ни пуха! — Пожелал мне Василий.

И, переключив передачу, чуть-чуть высунул нос жигулёнка из-за скрывающего нас угла.

— К чёрту. — Снова мысленно попросив Создателя за упоминание имени Его врага, машинально ответил я.

И, придав лицу безмятежно спокойное выражение, неторопливо начал приближаться к ожидающему грабителей УАЗику.

Не знаю, то ли бандит здесь ещё не пуганный. А, может, я и самом деле произвожу впечатление молоденького и совсем не внушающего почтения мальчишки. Но, опасения у водителя я не вызвал от слова «совсем».

Ну, во всяком случае, он не стал хвататься за, предположительно имеющийся у него обрез. Да и не нервно ударять по газам, беря с места в карьер и оставляя на сером асфальте дымящиеся следы шин, тоже не торопился.

Пройдя разделяющие нас три десятка шагов, я постучал костяшками пальцев по стеклу. И, когда фигурант с выражавшей явное недовольство мордой лица приоткрыл дверцу, постарался изобразить смущённую улыбку.

— Чего тебе, малОй? — Сквозь зубы процедил злобно вытаращившийся на меня урка.

— Простите пожалуйста, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно застенчивее, еле слышно пролепетал я. — Вы не могли бы…

И, так как дверца стала закрываться, придержал её левой рукой, а правой, резким тычком, угостил оппонента в челюсть. И, поскольку удар мой был не только неожиданным, но и достаточно сильным тот, вполне закономерно, отправился в нокаут.

Не хочу хвастаться но я, не знаю уж по какой причине, значительно сильнее окружающих меня сограждан. Так что, в исходе задуманного и осуществлённого мною мероприятия, нисколько не сомневался.

Не желая откладывать дело в долгий ящик, а так же тянуть кота за яйца и проделывать аналогичные манипуляции с резиной я, не особо церемонясь о целостности тушки водителя, сбросил его на пол перед пассажирским сиденьем и поспешно забрался внутрь.

Потом сорвал с него кепку и, преодолевая внутреннюю брезгливость, нахлобучил на свою многострадальную голову. Очень при этом надеясь, что у жертвы моего произвола нет лишая, вшей или, какой-нибудь завалящей перхоти.

А затем, закрепляя результат, ещё разок отоварил болезного по кумполу. И, подосадовав, что не ношу с собой самого завалящего ножа, просунул пальцы под ремень, поддерживающий его брюки, порвал негромко хлопнувшую кожаную полоску.

Сильно дёрнув, я высвободил импровизированные путы и поспешно стянул руки предполагаемого преступника выше локтей.

Разумеется, я был абсолютно уверен в эффективности выписанной мною пиздюли. То есть, простите за мой французский, был убежден в действенности предпринятых превентивных мер.

Но, бережёного, как говорится, Создатель бережёт. А сюрпризы, в нашем спонтанном и, местами даже безнадёжном деле, совсем не нужны.

На всё, про всё ушло не более десяти секунд. Так что я, посмотрев в зеркало заднего вида и, убедившись, что грабители всё ещё находятся внутри ювелирного магазина, освежил в памяти устройство УАЗика. И, переведя рычаг «на заднюю» принялся ждать.

Не думаю, что бандиты будут медлить и растягиваться цепочкой. А, скорее, наоборот. Выйдут кучкой и, не срываясь на бег но и не задерживаясь, спустятся с крыльца. Тут-то я их и приголублю. Придавлю то есть.

Очень при этом надеясь, что могу угандошить всех сразу. При этом, не дав им возможности «сделать ноги» или — упаси Создатель! — Начать пальбу в центре города.

О целостности самих доморощенных гангстеров, как вы понимаете, я думал в последнюю очередь. Знали ведь, на что шли. И за что боролись. Так что, тут уж, как получится. Смогут отделаться переломами или ушибами — значит, такое их воровское счастье. Ну а, ежели и придавлю кого-нибудь ненароком, получается, судьба у них такой. «Пичальний».

Все под Создателем ходим. Только вот дорожки, по которым переставляем нижние конечности, каждый выбирает сам.

Ждать пришлось недолго. По объективному времени, измеряемому ходом часовых стрелок. Которые бодренько бегут по циферблату, отсчитывая секунды, минуты и часы нашей скоротечной жизни. Однако, по внутренним ощущениям прошло, как минимум пол года.

Образно выражаясь, конечно. А так — где-то минут десять. Именно столько, плюс-минус, само-собой, обежала средняя по длине стрелка механизма, расположенного на моём левом запястье.

Причём, когда украдкой я, то и дело, посматривал на часы, в голове появлялось чувство неправильности. И непроизвольно возникало желание скосить взгляд в левый верхний угол этого же глаза. Где, по смутным и совершенно нелогичным ощущениям должны были отобразиться цифры, указывающие точное время.

Бред сивой кобылы. А так же абсурд и нонсенс в одном флаконе. Чистая такая, ничем не замутнённая ересь. Ибо нет в наших органах зрения таких вот, встроенных неведомыми демиургами приборов.

Тут сатрап, сидящий внутри моей черепной коробки, снова недвусмысленно напомнил о себе. Да-да, угадали. Больно кольнув, прекращая досужие размышлизмы и возвращая на грешную землю.

Ни на секунду не сомневаясь, что наказание последовало не за бредовые фантазии, а было отмеряно за расконцентрацию внимания, ваш покорный слуга моментально вернулся к нашим баранам. Которые, к слову, как и все, лёгкие на помине и не отягощённые интеллектом представители «хомо сапиенс», вышли из дверей ювелирного и начали спускаться по ступенькам.

Правда, в контексте описываемых мною событий, насчёт «разумности» этой троицы у меня возникли смутные сомнения. Но, так как нога первого уже коснулась асфальта, я начал действовать.

Отпуская сцепление, нажал педаль газа и, преодолевая внутренне сопротивление и подкорректировав траекторию движения, резким скачком бросил, вынужденно послуживший орудием атаки УАЗик, на фигурантов.

Видимо, заложенный в каждого человека Создателем запрет на убийство себе подобных сыграл злую шутку. Так как рука моя дрогнула, колени предательски затряслись и, Заполошно дёрнувшись в последний момент, я отпустил газ и вильнул в сторону.

Естественно, будучи сотрудникам правоохранительных органов, да ещё работая в убойном отделе, я допускал, что рано или поздно стану виновником человеческой смерти. Прямо, или косвенно — один Создатель знает.

Да и, в тех случаях, когда неоднократно лупцевал встретившихся на моём пути несознательных граждан, в голове мелькали смутные кадры совершаемой казни. Сопровождаемой словами, о признаваемой перснальной ответственноси.

Но, теория — теорией, а на практике я обосрался. То есть, простите, проявил малодушие и не смог выполнит задуманное до конца. А так же претворить в жизнь или, вполне возможно, в неминуемую кое для кого смерть, согласованный с Васей план захвата преступников.

Двоих, правда, удалось зацепить. Но ударил не прямым и сильным тычком, а задев задним крылом и боковой дверцей.

Хотя, справедливости ради, должен сказать, что и этого, если можно так выразиться, «лайтового» (чёрт, — прости, Создатель" — опять незнакомое слово!) удара паре грабителей хватило с избытком.

Двое упали, как подкошенные. Ну а третий, державший в левой руке сумку, дёрнулся было правой рукой за пазуху, но потом, попросту, кинулся наутёк.

Как назло, в противоположную, от сиденья водителя, сторону.

Схватившись сначала за рычаг коробки передач, я понял, что это глупо. И, чуть ли не выломав дверцу, вывалился наружу. Чтобы быть остановленным громким, словно корабельная сирена, криком Василия.

— Этих вяжи, младшОй! — Громко орал он, бросая вперёд верный и многострадальный жигулёнок.

Благо, беглец улёпётывал именно в его направлении.

Не успевшая набрать сколько-нибудь приличную скорость легковушка оказалась непреодолимым препятствием. И бандит, встретился с передним бампером буквально через доли секунды.

А суммируемая сила удара была такой, что его подбросило на капот и лишь покрывшиеся трещинами лобовое стекло остановило дальнейшее путешествие уже бесчувственного тела.

«Викеньтьич убьёт». — В очередной раз запоздало подумал я. Действуя на автомате и выписывая первому бандюгану ногой в голову.

Совесть, при этом, меня не мучила. Так как силу пинка я сдерживал автоматически. Дозируя воздействие и совсем не желая совершить убийство при задержании.

Не-е, оправдать-то меня б оправдали. В любом случае. Но представив воз, и ещё маленькую тележку бумаг, которые бы пришлось писать я, помимо воли, не желал преступником зла. Во всяком случае, категоричного и бесповоротного.

Послушно улёгшись кулем на тротуар, первый больше не представлял угрозы. А я, быстренько развернувшись на пятках, в лучших традиция мировых форвардов, уже отоваривал по бестолковке второго.

«Слава Создателю»! — Вытерев выступивший на лбу пот, облегчённо выдохнул я. — «Кажется, получилось»!