СССР книга 3. Поющий волк в овечьей шкуре

Глава 18

«Должен будешь, поганец мелкий». — Получая явное удовольствие от того, как прогнулся парторг при упоминании её дедушки, злорадно подумала московская гостья. — «И, будь уверен, спрошу я с тебя по полной».

«Спасибо». — Одними губами прошептал только что облагодетельствованный ею юноша.

А Юля, пощёлкав пальцами, привлекла внимание распоряжавшейся здесь старой тётки. Которая, ко всему прочему, играла с автором песен в одном ансамбле.

«У»? — Вопросительно глянула на неё та.

— Думаю, стоит проанонсирвать ваше первое выступление в прямом эфире. — Нисколько не сомневаясь, что сила дедовой фамилии успешно пробьёт все барьеры, нахально предложила Юля. — И, заодно, полностью снять весь концерт. — Тут она на секунду задумалась, подняв глаза вверх и, выдала, как ей показалось, устраивающий всех вариант. — Ежели остальной материал так же хорош, показ обеих программ в эфире будет очень кстати!

— Согласна! — Подтвердила «тётка Вика». И, обращаясь к техническом персоналу, скомандовала. — Мальчики, свет и камеры!

Расслабившийся было парень снова принял сосредоточенный вид. А Юля, словно и не было перерыва, задала следующий вопрос.

— Когда мы услышим полную программу?

— Наше дебютное выступление состоится двенадцатого апреля одна тысяча девятьсот семьдесят второго года в большом зале Свердловского Дома Офицеров. — Громко и внятно сделал объявление парень. И, улыбнувшись так, что у Юли задрожали коленки, пригласил. — Приходите! Будет интересно и весело!

Улыбка мальчишки водила с ума. И, испытывая одновременно радость и негодование, Юля сама себе пообещала.

«Обязательно»!

После чего режиссёр дал отмашку закругляться.

Что, собственно, столичная тележурналистика и сделала. Причём, вполне профессионально и «на уровне».

Сказанные в камеру доброжелательные слова и приветливое выражение лица стали завершающим и, главное, позитивным окончанием передачи.

Героем которой был простой младший лейтенант свердловской милиции. Который, несмотря на свой юный вид, уже успел совершить подвиг. И, что немаловажно, был в свойственной ей, слегка хулиганистой и фрондёрской манере, охарактеризован как «чертовски» талантлив.

— Спасибо. — Вежливо поблагодарил Петров, когда погасли софиты, а технари начали сматывать провода. И, немного смущённо признался. — Это мой первый опыт.

«Надо же»! — Про себя хмыкнула Юля. — «А держался очень уверенно. Я бы даже сказала, с эдакой нагловатой ленцой»!

Впрочем, спокойное поведение парня вполне можно было объяснить его участием в музыкальном коллективе. Видно было, что он не стесняется выступать на публике. Отсюда и практически полное отсутствие страха перед камерами.

Однако, её сомнения и ёрничанье было не то, что приличные и воспитанные люди говорят собеседнику для того, чтобы произвести хорошее впечатление. И, весьма и весьма заинтересованная в продолжении знакомства девушка решила поиграть «в искренность».

— Мой тоже. — Наклонившись к собеседнику так, что локон её волос коснулся лба парня, «призналась» она. И, не спеша отстраниться, прочти прошептала. — Этот эфир для меня очень важен.

— Понимаю. — Кивнул Петров. — Для вчерашней выпускницы хороший старт — половина дела!

— Во сколько вы начинаете? — Деловито поинтересовалась Юля. И, давая понять, что любопытство не совсем праздное, пояснила. — Нам ведь нужно привезти аппаратуру, подключиться и установить свет…

— Так-то в семь вечера. — Сказал Петров. — Но, как вы понимаете, мы придём на пару часов раньше. — Тут он растянул губы в улыбке и, как показалось Юле, спародировал. — Нам ведь тоже надо… всё настроить и подготовиться…

«Значит, к Дому Офицеров нужно подъехать к трём». — Тут же принялась составлять рабочий график Юля. — «Пока разгрузимся, пока рабочие всё поднимут… А, к прибытию группы мы как раз будем у дверей зала».

Однако, «всю малину» чуть не испортил вездесущий парторг. Бывший, как выяснилось «в любом месте затычкой» и имевший довольно-таки острый слух.

— Вам не кажется, молодые люди, что подобное мероприятие, я имею в виду, запись несанкционированного концерта, нужно, как минимум, согласовать с партийной организацией? — Вкрадчиво поинтересовался он. И, грозно сдвинув брови, всем своим видом показывал что намерен «держать и не пущать». — А, спешка и торопливость здесь неуместны и преждевременны!

«О, Господи»! — Подняла очи к потолку Юля. (Будучи не только комсомолкой но и современной и, если можно так выразиться, «продвинутой» девушкой, Юля не отрицала наличия где-то, на небесах, могучей и всезнающей сущности). — «Откуда ты взялся на мою голову»?

А ведь ещё предстояло позвонить в Москву. Чтобы согласовать продление творческой командировки и заручиться, хотя бы устной, поддержкой непосредственного начальства.

Что, в общем-то, тоже было вероятно в соотношении «пятьдесят на пятьдесят». И согласие местной партийной организации и, ежели повезёт, даже просьба этого несносного Мячикова, оставить её в славном городе Свердловске на эти несколько дней, были бы очень и очень кстати.

Но тут, неожиданно в беседу вступила играющая на клавишах тётка.

— Степан Васильевич! — Вклинилась в разговор она. — Товарищ Мячиков! — Виктория Ивановна приблизилась к беседующей троице и высказала свои аргументы. — Записи всех исполняемых нами песен имеются. И, за оставшиеся два дня вы можете ознакомиться и вынести свой, я в этом уверена, положительный вердикт!

— Много там? — Скривившись, словно его угостили незрелым цитрусовым, недовольно осведомился Мячиков. И, давая понять, что времени у него мало, буркнул. — Дел, понимаете, невпроворот.

— Считая исполненную сегодня песню, двадцать семь композиций. — Раскрыла тайну клавишница.

— А, в часах и минутах это сколько? — С кислой миной начал уточнять парторг.

— Около полутора часов. — Прикинув хронометраж, ответила Виктория Ивановна. И тут же, видя что Мячиков не горит желанием тратить столько своего драгоценного времени на «всякую ерунду», предложила альтернативное решение. — Впрочем, ежели Вас (это самое «Вас» ушлая тётка ухитрилась выделить голосом, произнеся с «Большой Буквы») не интересует музыкальная составляющая, то у нас есть распечатки текстов.

— Хорошо. — С непонятным выражением лица, сдался припёртый к стенке главный коммунист телестудии. И коротко распорядился. — Занесите в мой кабинет. Вместе с магнитофоном и плёнками.

— Да, Степан Васильевич! — Заверила его Виктория. И, кивнув на прощание Юле и Петрову, отправилась отдавать указания техническому персоналу.

— Если все произведения так же хороши как те, что мы слышали то, я уверена, дедушка непременно одобрит. — Поспешила пустить в ход «тяжёлую артиллерию» Юля.

Не то, чтоб она боялась за судьбу написанных этим, несомненно талантливым пареньком, песен. Но, ежели затянуть, то можно самой остаться у разбитого корыта. А слава первооткрывательницы юного дарования очень многого стоит.

К тому же, совместное участие в проекте (а запись первого выступления группы Юля считала таковым и никак иначе) давало возможность сблизиться и провести какое-то время с этим, вызывающие крайне противоречивые чувства, мальчишкой.

При упоминании высокопоставленного родственника Мячиков немножко подрастерял свой апломб и, чуть подобравшись, поспешил выразить верноподданническое согласие.

— Разумеется, Юлия Владимировна! — Залебезил он. — Мнение товарища Подгорного, будет иметь решающий вес.

— Вот! — Облегчённо переводя дух, важно подняла палец вверх Юля. — А, для того, чтобы люди в Москве имели наиболее полное представление о кующихся в Вашем (тут Юля тоже слегка лизнула номенклатурщика в зад) городе талантах, лучше всего будет «один раз увидеть…».

— Договорились. — Не нашёл аргументов против Степан Васильевич. И, оставляя последнее слово за собой, демонстративно погрозил пальцем. — Но, чтобы без глупостей у меня!

— Фух! — Картинно вытерла со лба несуществующий пот Юля. — Дотошный дядечька.

— Мдя. — Флегматично и с немалой долей иронии, высказался не понявший всей серьёзности ситуации, беззаботный малолетка. И, показывая, как далёк от серьёзной подковёрной борьбы, усмехнулся. — Не думал, что пара дестков, безобидных, в общем-то песенок, вызовут такой ажиотаж.

— Вы — человек творческий… — Удержавшись от неуместной сейчас колкости, обтекаемо протянула Юля. — А такие люди, как правило, склонны к витанию в облаках и лёгкой отрешённости от мира сего…

— Угу. — Хрюкнул несносный мальчишка.

Но, по хулиганистому выражению лица, Юля поняла, что тот совсем не проникся глубиной и значимостью ситуации.

— Се ля ви. — Ну упустила случая блеснуть эрудицией Юля. И, вставая с дивана, вопросительно взглянула на Петрова. — Надеюсь, вы меня проводите?

— Счас уточню. — Невнятно ответил младший лейтенант. И, нисколько не стесняясь, заорал на всю студию. — Ви-ик! Ты меня на целый день отпросила?

Недовольно зыркнув на пацана, «тётка с клавишами» вернулась к ним и, зачем-то оценивающе окинув взглядом Юлю, пожала плечами.

— Конкретно о времени разговора не было. — Призналась она. И, давая понять, что не против составить Петрову алиби, предложила. — Так что, ежели тебе надо, могу подтвердить, что ты целый день провёл в телецентре.

— Да не-е. — Засмеявшись, отмахнулся Петров. — Целый день мне не надо. — Он мотнул головой в сторону Юли раскрыл тайну. — Вот, девушку провожу до гостиницы и пойду на службу.

— Ладно, если будут звонить, на часок отмажу. — Пообещала Вика.

И, потеряв к разговору всяческий интерес, на этот раз окончательно, вышла за дверь.

— Ну что, пойдёмте? — Спросил Петров, направляясь к выходу.

«Мужлан неотёсанный»! — С досадой закусила губу Юля. — «Даже руку не предложил, колхозник хренов»!

Но, поскольку спина, так и не предложившего ей руку хама удалялась, молча проглотила обиду и поспешила следом.

«Воспитывать тебя ещё и воспитывать, деревенщина»! — Еле слышно шептала Юля. Губы её при этом загадочно улыбались а глаза сияли предвкушающим блеском. — «Да, у меня сынки министров с рук ели! Так что, никуда ты не денешься… С подводной лодки»!

Девчёнка оказалась забавной. Но, несмотря на свой «столичный апломб» держалась вполне дружелюбно и почти не выказывала снобизма.

Конечно, проскальзывали иногда эдакие, высокомерные и «богемные» нотки. Но, будучи очень неглупой, она каждый раз ухитрялась задушить свою спесь в зародыше и выходила на нейтрально-доброжелательный тон.

Ну, и славненько!

«Мне с ней детей не крестить». — Думал я. — «А, свой человек в Первопрестольной, иной раз ох как нужен».

К тому же, если она действительно увезёт запись нашего первого концерта в Москву, это поможет решить, требующих много сил и, главное времени, «пробивных вопросов».

Да и песни мои вроде как понравились. Вон, как быстро сориентировалась и предложила провести съёмку концерта.

О том, что симпатию вызвал конкретно я, старался не думать. В плане секса здесь полный бесперстивняк. А вдуть внучке члена Политбюро — та ещё лотерея.

В которой простой смертный ни в коем случае не игрок. А, скорее, выступит в роли крутящегося в барабане пластмассового шарика.

Короче, вы поняли, да…

Так что, несмотря на щедро источаемые красоткой чувственные флюиды и моющную волну феромонов, я сделал вид, что ни при делах.

Хамить, естественно, не буду. Но и отталкивать, судя по «утончённости» и манере держаться, не придётся.

Не того сорта девица, чтобы самой вешаться на шею. Так что, лёгкие, ни к чему не обязывающие товарищеские отношения. Ни в коем случае не переходящие даже в намёки на флирт. А, через три, в крайнем случае, четыре для, Юлия свет Владимировна отчалит в свою Москву.

А я продолжу вариться в ставшей почти привычной милицейской кухне и буду готовиться к первомайским праздникам и областным соревнованиям по боксу.

— Я в ведомственной живу. — Догоняя, пояснила столичная гостья. И, нисколько не стесняясь, бросила пробный мяч. — Но, может, сначала пригласите девушку выпить чашечку кофе?

«Вовремя, однако, эти уроды меня похитили». — Засунув руку в карман и нащупывая трофейные деньги, криво усмехнулся я. — «А то хорош бы был, с двадцатью копейками в кармане».

При виде моей, непроизвольно возникшей на морде лица ухмылки, девчёнка дёрнулась и даже немножечко отшатнулась. А я, мысленно выписав себе щелбан, поспешил выразить согласие.

— Где посидим? — Стараясь, чтобы мой голос звучал как можно приветливее, вежливо поинтересовался я. И, попытавшись сделать спутнице приятно, шутливо шаркнул ножкой. — Выбор за вами!

— А что у вас есть? — Настороженно-испуганное выражение покинуло симпатичное личико нечаянно расстроенной мною девушки. И, подпустив в голос кокетливо-капризные нотки, она пояснила. — А то я в первый раз в Свердловске.

«Я тоже»! — Чуть сдуру не ляпнул я.

Но, так как остатки мозгов всё-таки присутствовали, сделал умное лицо и, нисколько не сомневаясь, что даже при самой захудалом, в котором селят командировочных, общежитии, обязательно есть буфет, предложил. — Может, у вас в гостинице?

— Давайте! — С видимым энтузиазмом согласилась Юля. И, подхватив меня под руку, захлопала ресницами. — Ведите, мой рыцарь!

С досадой почувствовав, что в штанах опять начало вставать, я мысленно чертыхнулся, традиционно попросил прощения у Создателя и, боясь обидеть красавицу даже не предприняв попытки отстраниться.

«Терпи, казак»! — Утешал себя я. — «В конце-концов, в твоём юношеском спермотоксикозе никто не виноват. А, шарахаться от идущей рядом симпатичной девчёнки, будет просто верхом невоспитанности и идиотизма»!

В общем, усилием воли задавив в себе совсем не благородные порывы, я кое-как совладал с распоясавшимся либидо. И мы, получив в гардеробе одежду, вышли на улицу.

До места Юлиного обитания было всего пару кварталов. Идя неторопливым шагом, мы преодолели их за какие-то десять минут. В течении которых девушка то и дело задавала мне разные уточняющие вопросы.

В основном касающиеся нашего с ребятами творчества. Но, будучи любознательной дочерью Евы — куда ж без этого! — попыталась сунуть свой симпатичный носик в разные, совсем не касающиеся её обстоятельства.

Вроде наличия у меня девушки и выяснения жилищных условий. Насчёт подруги я, загадочно улыбнулся и хитро блеснув глазом, ответил чистую правду. Что её нет.

Ну а скрывать, что прописан в милицейской общаге, тоже не видел смысла.

Ибо «незавидность моего жениховства», в этом конкретном случае, играла мне только на руку. Ибо «мутить» со столичной штучкой не было в планах ни в коем случае. И уж совсем не собирался примерять на себя участь шарика, в крутящемся высокопоставленной рукой могущественного деда, барабане.

Кафешка, расположенная на первом этаже гостиницы, на гордое звание ресторана не тянула ни в коем случае. Но мне, если честно, было в общем-то, по-барабану.

И, хотя благодаря «наследству» почившх в бозе Альберта Трифоновича и его непутёвого и безалаберного сынка Кеши в деньгах недостатка уже не испытывал, радость от экономии присутствовала.

Наверное, лёгкая прижимистость и перманентное скупердяйство в крови у простых людей, вроде меня. Казалось бы, есть финансы. А выкинуть лишний рубль за пару чашечек кофе и отжалеть пятьдесят копеек на чай официантке, жаба душит.

Интернациональный земноводный зверь, влиянию которого подвержены все без исключения народы.

Мы взяли кофе, по паре пирожных и, устроившись за столиком у окна, продолжили нашу неспешную беседу. Хотя, если честно, на мой непросвещённый взгляд, это скорее выглядело, как допрос.

С лёгким таким пристрастием и тщательно скрываемым желанием выведать всю подноготную. Причём, как уже говорил, интерес к моим песням и ко мне самому выражался в пропорции пятьдесят на пятьдесят.

Но, так как тему моей личной жизни и материального благополучия мы уже обсудили, Юля принялась пытать меня про спорт.

— Вы давно занимаетесь? — Аккуратно отщипывая ложечкой взбитые сливки, поинтересовалась Юля.

— Лет пять. — Поспешно откусив, с набитым ртом, поторопился соврать я.

И, в самом деле… Судя по озвученному мне званию Кандидата в Мастера Спорта и имеющимся у меня навыкам, за более короткий срок достичь этих вершин было бы нереально.

— Тогда, пригласите на соревнования. — Тут же набилась в зрительницы и болельщицы, неугомонная Юля.

— Да, пожалуйста. — Не моргнув глазом, согласился я. — С пятнадцатого по двадцатое, на стадионе «Динамо». — И, просто, чтобы была в курсе, добавил. — Вход свободный.

— Меня, как представителя прессы, всегда без билетов пускают. — Демонстративно задрав свой хорошенький носик к потолку, заважничала Юля.

А потом, не выдержав наигранного пафоса, звонко и заливисто расхохоталась.