ГЛАВА 10

— Она здесь! — прокричала им мать, застав их врасплох. — Где вы оба болтались? Вы должны были вернуться к полудню!

Сарис Омсфорд стояла у открытой двери их дома, глядя на них и подозрительным, и раздраженным взглядом. Она была высокой и стройной, выделяясь эльфийскими чертами лица и тела, ее длинные рыжие волосы свободно спадали на плечи. Временами у нее был вид кошки, на которую налетел порыв ветра. Сегодня было именно так. Она выглядела дикой, вымотанной и выведенной из терпения.

Редден сразу же понял причину ее нетерпения:

— Прости, мама. Мы потеряли счет времени. Мы помогали одному старику на озере с его сетями. Это оказалось дольше, чем мы рассчитывали.

Взгляд матери, направленный на него, ясно говорил, что у нее большие сомнения насчет этой истории:

— Что же это за старик?

Они уже подходили к дому, Редден шел впереди и Райлинг не стал этому препятствовать.

— Мы не знаем его имени. Никогда раньше его не видели. Он сказал, что живет в Тенистом Доле. Ему даже известна наша семья, еще из тех давних дней. Он приплыл на восток на лодке.

Сарис покачала головой:

— Уверена, что так оно и было. Идите поздоровайтесь с вашей гостьей. А то она уже начинает сомневаться, живете ли вы все еще здесь. — Она отвернулась, как будто отмахиваясь о них. — Она на кухне обедает, но я бы на вашем месте не стала испытывать ее терпение.

Они поспешили побыстрее преодолеть остаток пути по тропе, огибая бобины с проволокой, бочки с гвоздями, связанные шнурами шесты и сложенные под брезентом доски. Новые и использованные строительные материалы были разбросаны повсюду, они являлись средством к существованию этой семьи. Они едва сводили концы с концами, но после того, как погиб их отец, оба мальчика с малых лет должны были помогать матери добывать пропитание. Торговля и бартер с соседями и в небольших городках, расположенных вдоль побережья, дополняли их усилия по самообеспечению. Такое сочетание представляло привычный образ жизни для большинства населения, которое жило на берегах этого озера.

Они миновали загоны с животными, небольшую кузницу и погреб, и подошли к дому, когда почуяли запах свежеиспеченных пирогов и внезапно заметили Майру Ли, которая стояла в дверях рядом с их матерью.

— Ваша мать права, — сказала она. — Я начала сомневаться, вернетесь ли вы в конце концов.

— Нет, нет, мы возвращались, мы просто…

— Просто все немного запуталось…

— Больше, чем мы… что, Ред?

— Запуталось, из–за этих сетей…

Майра Ли была не просто красивой; она была прекрасна. Не так, как все эти нежные цветы или радуги, не так, как вырезанные из камня заманчивые, смелые изображения. Когда вы впервые видели ее лицо с широкой улыбкой и прекрасными, отточенными чертами, то могли посчитать ее очень нежной. С самого начала вас могли привлечь ее длинные светлые волосы и поразительные зеленые глаза; вы смогли бы заметить ее идеальную кожу. Однако после более внимательного осмотра, переведя взгляд с ее лица на другие части тела, вы бы увидели широкие плечи и сильные руки. Вы бы заметили уверенность, с которой она держалась, кошачьи, плавные движения, напоминавшие течение воды, и мощь, сосредоточенную в ее руках и ногах. Если бы вы приблизились еще ближе, то обратили бы внимание на проницательный взгляд и веселый озорной блеск глаз, за которым скрывалось все остальное.

Редден и Райлинг замечали все это каждый раз, когда видели ее, и каждый раз при этом из их ног уходила вся сила. Их обычная уверенность испарялась, и они вдруг чувствовали, что краснеют и впадают в жар.

Они испытывали неловкость, но, казалось, ничего не могли с этим поделать.

Майра спустилась по ступенькам веранды и подошла к Реддену:

— Привет, Ред. Рад меня видеть?

Она поцеловала его в щеку и он почувствовал железную хватку ее рук, которыми она сжала его плечи. Без каких–либо колебаний, без заминки, она подошла и решила — причем, верно, — кто из них кто.

— Райлинг, — приветствовала она его брата, тоже подойдя к нему и поцеловав. Она коснулась его щеки и что–то смахнула. — Все утро заняты? — спросила она, широко улыбаясь и глядя озорным взглядом. — Помогать тому старику должно быть было трудным делом.

Райлинг начал было что–то отвечать, но она приложила свой палец к его губам, чтобы он замолчал, и покачала головой:

— Почему бы вам не зайти внутрь и не подкрепиться, прежде чем наступит время уходить?

Без дальнейших объяснений она взяла его за руку, затем и Реддена, и повела обоих по ступенькам наверх и через дверь в дом. Ей было столько же лет, как и им, но братьям всегда казалось, что она гораздо старше и все держит под контролем. Братья послушно подчинились, улыбаясь своей матери, которая наблюдала за всем прищуренными глазами, и чувствуя себя маленькими детьми.

Так влияла на них Майра. Она была единственным, что они не разделяли. Не могли разделить. Они оба были в нее влюблены все время, что могли помнить себя, и оба понимали, что в конце концов только один из них сможет ее заполучить.

Они вместе уселись за кухонным столом и почти не разговаривали, пока обедали. Мать воздержалась от дальнейших расспросов о том старике, поэтому Реддену не пришлось еще больше приукрашивать свою ложь. Поскольку близнецы умылись перед тем, как сесть за стол, Райлинг смог смыть с себя еще несколько предательских пятен и царапин, которые могли вызвать дополнительные вопросы. Однако Сарис, казалось, была удовлетворена возможностью сидеть и слушать своих сыновей и Майру, наслаждаясь их разговором, даже время от времени улыбаясь тому, что они говорили.

Одна из странностей их жизни состояла в том, что близнецам разрешалось проводить столько времени с этой блондинкой из Ли. Сарис настороженно относилась почти ко всем, с кем общались ее мальчики, даже к другим членам их обширной семьи — наверное, особенно к членам их семьи, если это касалось кланов скитальцев, — однако, казалось, не испытывала никаких волнений относительно Майры Ли. Что было крайне странно. Из всех людей, насчет которых ей следовало бы беспокоиться, Майра Ли находилась во главе списка. Не потому, что она была плохим человеком. Не потому, что оба были влюблены в нее и это иногда приводило к трениям. И даже не потому, что ее семья когда–то правила Высокогорьем Ли, но потом отреклась от престола и стала жить, работая, как и все остальные.

Ни по одной из этих причин, а потому что, отбросив все, что было на поверхности — ее образ, манеры и способность очаровывать, — она была просто женской версией близнецов, такая же заноза со всеми вытекающими последствиями.

— Ты сказала что–то про уход? — спросил Редден после того, как они покончили с обедом и потягивали эль из стаканов. Их мать начала убирать посуду, но моментально покинула комнату. — Ты только что прилетела. Куда ты собираешься?

— Не я. Мы. Все трое. В Западную Землю, если хотите полететь со мной. — Она обвела их взглядом. — Но только, если захотите. Я не намерена отрывать вас от чего–то важного. Как помощь старику с его рыболовными сетями.

Редден пожал плечами:

— Мы с этим закончили. А зачем нам лететь в Западную Землю?

— Транспортная перевозка, — предположил Райлинг. Она кивнула. — А что за груз? Оружие?

Она покачала головой:

— Радианные тяги, снятые со сбитых воздушных кораблей. Я несколько месяцев обыскивала их. Папа говорит, что пришло время их продать. Поэтому я нашла покупателя. — В ее зеленых глазах заиграли искорки. — Догадываетесь, кто?

Близнецы замешкались.

— Скитальцы? — предположил Райлинг.

Она кивнула:

— Но не просто какие–то скитальцы. Семья. Фаршон Рек, если точно.

— Бакрабру! — выдохнул Райлинг и чуть не подпрыгнул до потолка. Фаршон Рек научил их всех самым сложным и полезным трюкам для полета на воздушных кораблях, когда они только начинали изучать летную науку. Без его поддержки и терпения они, может быть, сейчас бы не летали — включая и Майру. Но в процессе оказания им помощи, он пошел вразрез с Сарис, которая с тех пор запретила близнецам иметь с ним какие–либо дела.

— Мать нас не отпустит, — сказал Редден, хватая брата и усаживая его на место. — Даже через миллион лет.

Майра с недоверием посмотрела на него:

— С каких это пор вы рассказываете своей матери все, что собираетесь сделать?

Редден уставился на нее:

— Что это значит? Мы должны ей соврать?

Она фыркнула:

— Конечно же, нет. Я и не ожидала, что вы знаете, как справиться с такой ситуацией. Поэтому я сделала все за вас. Я рассказала ей, что мы собираемся доставить груз по поручению моего отца людям, с которыми он регулярно торгует, в Бакрабру. Вы сможете рассказать ей то же самое. Скажите, что возьмете несколько тех мачт, на изготовление которых тратите столько времени. — Она пожала плечами. — Но не говорите о Фаршоне.

— Однако, она, должно быть, уже догадалась, исходя из того, что ты ей рассказала, — не унимался Редден. — Ведь она не такая доверчивая.

Майра снова пожала плечами:

— Ну, я упомянула, что Фаршон отправился на несколько недель в Саранданон, поэтому ей не стоит беспокоиться о том, что мы с ним увидимся.

— И она согласилась нас отпустить?

Майра подмигнула:

— А ты как думаешь?

Когда через минуту вернулась Сарис, Майра закончила убирать посуду, а ее сыновья ухмылялись друг другу, как сумасшедшие. Она безнадежно покачала головой. Любовь — ужасная вещь.

* * *

Менее, чем через два часа, Редден и Райлинг летели на запад над Дальном, бросая последний взгляд на Патч Ран. Занимаясь радианными тягами и световыми парусами, они сновали туда–сюда по палубе большого воздушного корабля в то время, как Майра стояла у штурвала. «Оживляющая» был кораблем этой девушки высокогорья, подаренным ей два года назад, когда она вступила в семейный транспортный бизнес, что продемонстрировало уверенность ее родителей в ее способностях. Корабль был назван «Оживляющей» по имени одного сказочного существа, которое, как говорили, было дочерью Короля Серебряной Реки, молодой девушки, обладавшей очень сильной магией. Если верить легендам, то ее создали для того, чтобы помочь одному из Омсфордов стать преемником друида Алланона и найти талисман, называемый Черным Эльфийским камнем. Предок Майры, Морган Ли, тоже отправился в этот поход и влюбился в Оживляющую. В самом конце он ее потерял, однако историю их любви передавали из поколения в поколение, и Майре захотелось назвать свой транспортный корабль именем этой девушки.

«Оживляющая» был прекрасным кораблем. Большой и крепкий, он так же мог быть ловким и проворным. От носа до кормы он был закован в броню и вооружен рельсовыми пращами и поворотными арбалетами. Пустые рамы, расположенные по всем четырем сторонам, были сконструированы, чтобы крепить на них огнеметы и стрелять из них. Объявленные незаконными повсюду в Четырех Землях эдиктом друидов после того, как Премьер Министр Федерации Сен Дансидан тайно построил одно такое оружие, а затем попытался его применить против эльфов, огнеметы, тем не менее, можно было заполучить, если знать нужных людей. Таким образом, каждый транспортный корабль, совершающий регулярные рейсы из одной части Четырех Земель в другую, скрывал у себя на борту хотя бы один такой огнемет.

«Оживляющая» была оснащена полным комплектом благодаря усилиям Реддена и Райлинга, которые заполучили их через свои связи на черном рынке и скрытно доставили на борт, стараясь завоевать восхищение и благосклонность Майры. Она одарила и тем, и другим обоих близнецов, хотя каждый из них подозревал, что другому она оказала больше внимания.

Это происходило из–за того, что они не говорили о своих чувствах к Майре — по крайней мере, не таким образом, как если бы соревновались друг с другом за нее. Это был единственный вопрос, по которому они не делились мнениями и чувствами. Каждый из них отчаянно защищал свои отношения с ней, даже не совсем понимая их природу.

Естественно, Майра не давала им особых поводов. Она относилась к ним обоим одинаково, не давая одному преимущества над другим. Она вела себя так, будто все трое были близкими друзьями и ничего более. За исключением того, что время от времени она делала такие вещи, которые наводили на мысль, что с одним или другим у нее было что–то еще. Прогулка под луной с Редденом. Плавание по озеру с Райлингом. Особое слово здесь, многозначительный взгляд там, тайная улыбка, завлекающий смех, все это говорило, что она чувствует что–то большее, чем им казалось.

Редден думал о том, как все это несправедливо, когда Майра окликнула его из пилотской кабины и попросила подойти и встать у штурвала.

— Мне нужно сейчас поговорить с Райлингом, — непринужденно заявила она, словно подтверждая его наихудшие опасения.

Она прошла по палубе до Райлинга, который подтягивал радианные тяги к световым парусам, и долго с ним разговаривала. Редден наблюдал за ними со смесью подозрительности и ревности, а когда она вернулась и взяла обратно управление кораблем, он изо всех сил старался удержаться от расспросов своего брата, о чем таком важном они беседовали.

Вместо этого он обратился к ней:

— Почему ты позвала нас с собой? Неужели твой отец не предложил тебе матросов, которые работают на него?

Майра взглянула на него. Ветер развевал ее волосы, образуя что–то наподобие вуали. Она выглядела настолько восхитительной, что ему едва удавалось думать о чем–то еще.

— Может, я не хотела, чтобы со мной отправились матросы моего отца, мне гораздо больше хотелось, чтобы полетели вы. Может быть, я не хочу, чтобы он узнал все, что я сделаю во время этого полета. — Ее смех завораживал. — А, может, это просто каприз и ничего более. Ты как думаешь?

Он поморщился:

— Думаю, мне не следовало спрашивать.

— Нет, нет, ты всегда можешь спросить, Редден. Но не стоит рассчитывать, что получишь ответ, который тебе хотелось бы. — Она изо всех сил старалась, чтобы ее было слышно сквозь порывы ветра, которые едва не сбивали его с ног. Лишь только то, что он держался за ограждение пилотской кабины, спасало его от падения. С другой стороны, Майра едва шелохнулась. — Ветрено, не правда ли? Тебе не нравятся такие дни?

Честно говоря, он был в восторге от подобных дней. Сильный ветер, никаких облаков, солнечная погода и синее небо — идеально для полета. Он любил такие условия так же сильно, как холодный эль летом и теплый хлеб своей матери зимой. Он непроизвольно улыбнулся.

— Вот видишь? — Она засмеялась и игриво пихнула его. — Мне гораздо больше нравится, когда ты улыбаешься!

Он почувствовал, что краснеет, и отвернулся, сделав вид, что изучает что–то за ограждением корабля.

— Хватит мне улыбаться.

Она снова пихнула его:

— Убирайся из моей кабины, дитя троллей! Иди поговори со своим братом. Попроси его рассказать тебе, что я ему сказала. Это даст тебе пищу для размышлений.

Он немного помешкал, чтобы понять, серьезно ли она говорила, но когда она снова толкнула его, он послушался ее слов и направился по палубе к Райлингу, который все еще стоял на носу. Впереди и по сторонам колышущимся одеялом листвы и крошечных ветвей расстилалась зеленая крона Дальна, придавая пейзажу вид огромного изумрудного океана. На севере бликами серебристого света сверкало Радужное Озеро, а за его мерцающей гладью сквозь дымку горной мглы можно было увидеть темное пятно Зубов Дракона.

— Майра сказала мне, чтобы я спросил тебя о том, что она тебе рассказала, — нехотя произнес он, вставая рядом с братом и вместе с ним облокачиваясь на ограждение корабля.

— Она сказала? — Райлинг с удивлением взглянул на него.

— Да, так и сказала. Но если хочешь, можешь не рассказывать. Для меня это не имеет значения.

— Рад это слышать. Но если бы это было важно, я бы рассказал тебе, не иначе. Ведь это не важно?

Редден стиснул зубы:

— Ни в коей мере.

— Вот и хорошо. Потому что разговор был частным. Это личное, правда.

Пальцы Реддена крепче сжались на ограждении.

— Тебе повезло. Ты это понимаешь, не так ли?

Райлинг усмехнулся:

— Она сказала мне, что хотела взять нас с собой в Бакрабру, потому что ожидает по пути туда неприятностей. Налетчики. Гномы–пираты на флитах. По–видимому, они перебрались сюда из Северной Земли и выслеживают корабли на наших судоходных маршрутах. Говорили, что они появляются вдоль восточных берегов Мириана. Ее отец пока что не слышал об этом, иначе бы ни за что бы не согласился ее отпустить. Очевидно, и мать не слышала, иначе бы и она не разрешила. Кажется, Майра очень старалась это скрыть.

— В этом нет ничего нового. Она всегда что–то скрывает. — Редден ослабил свою хватку на ограждении. — Но все в порядке. Я рад, что она решила взять нас с собой. Я думаю, нам нужно на несколько дней уехать. Повидать что–то новое. Испытать какое–нибудь приключение.

— Может быть, подраться? — взглянул на него Райлинг.

— Может и так.

— Почти так же весело, как крушение спринта.

— Почти.

— Значит Майра считает, что на нас могут напасть?

— Она уверена, что нападут.

Райлинг со всей серьезностью кивнул:

— Надеюсь, она права.

Они стояли на носу, направив взгляды куда–то вдаль и думая каждый о своем. Через несколько минут Редден ушел.

* * *

Они провели ночь, встав на якорь к востоку от лесов Дальна, еще не в Тирфинге, но на открытом участке местности, где они могли, в случае чего, заметить опасность. Ночь оказалась ясной, заполненной лунным светом, так что было довольно легко издали заметить, если бы что–то к ним приближалось. Они дежурили на часах по очереди, а большую часть времени, когда не спали, проводили в разговорах обо всем, от воздушных кораблей до политики Федерации.

К рассвету они позавтракали, снялись с якоря и снова полетели на запад к месту своего назначения.

Спустя три часа на них напали.

Это произошло сразу же, как только они вошли в воздушное пространство над довольно узкой труднопроходимой низиной, изрытой глубокими оврагами и покрытой густыми лесами, а также извилистыми скальными образованиями. Эта низина протянулась довольно далеко с севера на юг, так что окружной путь сильно затянул бы их путешествие, поэтому Майра просто направила нос «Оживляющей» в сторону, как она полагала, самой узкой части этой неприветливой низины, и увеличила скорость, намереваясь проскочить ее как можно скорее.

Однако их поджидали гномы–налетчики, прятавшиеся в оврагах под прикрытием деревьев и кустарников, и их флиты поднялись в воздух и направились к транспортному кораблю за считанные минуты. Редден, стоявший впереди на носу, заметил их первым. Прокричав предупреждение своему брату и Майре, он подскочил к передней рельсовой праще левого борта. Райлинг, стоявший на правой стороне, быстро взял управление рельсовой пращой правого борта, а Майра еще больше ускорила «Оживляющую».

Но перегнать более легкие и быстрые флиты были практически невозможно, так что налетчики мгновенно оказались рядом с ними. Кружась, как рассерженные пчелы, флиты роились вокруг них, а их пилоты орудовали шестами с прикрепленными к ним лезвиями, чтобы срезать крепления световых парусов и корабельные снасти. Как только повреждений окажется достаточно, корабль полетит вниз или экипаж сдастся. Поскольку флиты являлись одноместными воздушными лодками, они были быстрыми и маневренными, поэтому даже широкий разброс металлических осколков, выпущенных из рельсовых пращей, редко находил свои цели.

Однако Омсфорды тщательно тренировались с рельсовыми пращами и раньше тоже отбивались от гномов–налетчиков, и за пару минут сбили три флита. Тем не менее, оставались еще десятки. Гномы рассчитывали превзойти защитников своей численностью, и чаще всего этого оказывалось достаточно. В самом начале сражения Райлинг получил в свое плечо дротик, запущенный с такой силой, что пробил плотную подкладку, которую он носил для защиты. Редден услышал, как брат захрипел, однако, когда повернулся к нему, чтобы помочь, тот по–прежнему стоял на своем посту.

Световые паруса были искромсаны, в результате чего поток энергии от радианных тяг уменьшился и корабль начал замедляться. Гномы, предвкушая победу, переключили свои усилия с повреждения корабля на то, чтобы вывести из строя его пилота, начав атаку на Майру, находившуюся в пилотской кабине.

За время всего этого сражения, Омсфорды не смогли воспользоваться огнеметами. Рано утром они вынесли два этих орудия из скрывавших их тайников и установили на передние рамы, прежде чем отправиться в полет. Однако братья не имели большой практики в использовании огнеметов, и поговорив о том, как они будут действовать в случае нападения, они впервые осознали целый ряд проблем при попытке воспользоваться огнеметами в бою против флитов. Во–первых, эти огнеметы были неповоротливыми, поэтому ими было трудно прицеливаться в крошечные лодки. Во–вторых, даже если бы им удалось поворачивать их туда–сюда, то они бы подожгли собственное судно. И в-третьих, диапсоновым кристаллам требовалось время, чтобы зарядиться достаточной энергией, чтобы выстрелить огнем такой мощности, какой был нужен, чтобы сжечь нападавших в небе, а как только выстрел разрядит их, огнеметы окажутся бесполезными.

Поэтому братья сразу же, заметив флиты, прибегли к более надежным для защиты рельсовым пращам.

Но увидев, что атака налетчиков смещается в сторону Майры, Редден испытал вспышку воодушевления. Он бросил свою рельсовую пращу и рванулся к огнеметам левого борта, развернув большой ствол этого оружия так, чтобы оно было направлено к быстро приближающимся с левой стороны от «Оживляющей» гномам.

Лучше бы это сработало, подумал он, иначе у нас будут серьезные проблемы. И он выругался в отношении Райлинга за его безудержное желание прошлой ночью.

Райлинг крикнул ему с другого борта, призывая вернуться на свой пост, но Редден не стал обращать внимания на своего брата. Он открыл крышку ствола, снял с предохранителя и, подготовив огнемет к выстрелу, призвал магию песни желаний.

Если сработало у Райлинга со спринтом, то должно сработать и у меня здесь.

Он направил магию из своего тела по рукам в огнемет. Орудие взбрыкнуло в ответ, качнувшись так, что чуть не сбросило его с рамы.

Редден нажал на спусковой крючок.

Усиленный магией огонь вырвался из ствола резкой вспышкой света и жара, откатная волна которой чуть не расплющила Реддена. Но он держался за ручки орудия, сохраняя контроль над песней желаний, направляя ее к цели. Обычно огнемет выстреливал плотным узким лучом, энергии которого было достаточно, чтобы прожечь даже железо. Однако Редден при помощи своей магии создал довольно широкий луч, чтобы охватить всю массу гномов–налетчиков, обладавший меньшей силой, чем сконцентрированный пучок света, но этой силы хватило, чтобы сбить их всех с небес. Застигнутые врасплох, флиты закружились, завертелись и свалились вниз.

Как только это произошло, атака завершилась. Потеряв половину своих сил, остальные налетчики отступили и улетели обратно туда, откуда появились.

Редден посмотрел в сторону кормы и пилотской кабины. Десятки дротиков и копий торчали из деревянных стенок кабины, как иглы дикобраза; еще больше застряло в палубе. Майра по–прежнему стояла у рычагов управления, растрепанная, вспотевшая и испачканная, но каким–то чудом не получившая ни царапины. Она успокаивающе помахала ему и начала счищать со своей одежды различные осколки и щепки.

Он отпустил огнемет и отступил на шаг — прямо в руки Райлинга, который оказался рядом с ним.

— Рад видеть, что я все еще могу тебя кое–чему научить, — сострил его брат. Он уже вынул дротик из своего плеча и прижимал к ране импровизированный компресс. — Это было весьма впечатляюще, так использовать песню желаний. Я должен был догадаться об этом.

Редден слегка усмехнулся. Может и так. Но он не догадался, и поэтому не знал, насколько разрушительным и страшным оказалось призвать песню желаний, чтобы управлять энергией диапсоновых кристаллов в огнемете. До сих пор Редден испытывал дрожь. Вся сила песни желаний выплеснулась этим единственным выстрелом, этим сиюминутным усилием. Он ощущал легкое головокружение, а внутри него произошло что–то, чего он пока что не мог определить.

Что бы это ни было, ему это совершенно не нравилось.

Загрузка...