Стражи Волшебного мира (ЛП)

ГЛАВА 23

Драст Чажал, вопреки надеждам Афенглу, ни о чем дважды не думал. Сидя в стороне от того места, где велись ремонтные работы над его потрепанными воздушными кораблями, все еще потрясенный яростным ответом крепости на атаку Федерации, и, тем не менее, уже решил про себя, что он будет делать дальше.

Естественно, он не сдастся и не вернется домой. А также не намерен вести дальнейшие атаки на крепость, поняв к настоящему моменту всю их бессмысленность. И не станет пытаться использовать свою армию, которая была цела и невредима, в наземном нападении на стены цитадели.

Однако, он попадет внутрь Паранора.

Поскольку Ародиан пропал и все предположили, что он погиб — все усилия найти командующего не увенчались успехом, — Драст сумел передать командование армией Тиннену Марчу, способному, но лишенному воображения заместителю Ародиана, человеку, с которым Премьер—Министр мог договориться гораздо легче, чем с его предшественником. После объявления об исчезновении Ародиана было проявлено мало недовольства среди армии. Возможно, не все верили, что это был несчастный случай, однако были и те, кто не боялся говорить об этом вслух. Лучше не вмешиваться в такие вещи, когда командуешь солдатами.

День клонился к концу, солнце катилось на запад, приближая ночь, и воздух становился прохладнее. Сразу после провала попытки преодолеть стены Паранора, было развернуто наблюдение за крепостью, оплот друидов был окружен цепью часовых. Пилоты на флитах следили за любыми попытками скрыться из крепости по воздуху. Что бы ни произошло, Драст дал указания Марчу, чтобы никто не входил в крепость и не выходил из нее. Ни одно слово о том, что здесь случилось, не должно достигнуть ушей других народов до тех пор, пока он не разберется с друидами. Он не объяснил, как намеревался это сделать, а только что назначенный командующий армией был достаточно умен, чтобы не задавать таких вопросов.

Честно говоря, Драст ни на минуту не думал, что сможет остановить любой воздушный корабль, который решит покинуть крепость. Его собственные боевые корабли были слишком потрепаны, чтобы подняться в воздух, а крейсер был уничтожен. От транспорта, разведчика и двух десятков флитов было трудно ожидать, что они смогут кого–то остановить. Однако он хотел, чтобы защитники Паранора знали, что он настроен серьезно; наверное, они воздержатся от попыток побега, если будут верить, что для них безопаснее оставаться за стенами.

К тому времени, когда они поймут, что ошибались, будет уже слишком поздно.

К нему подошел Стун и встал рядом, ожидая, когда на него обратят внимание. Сейчас уже никто не задавал вопросов по поводу присутствия этого ассасина. Он был у всех на виду, человек Премьер—Министра, его личный помощник. Стун отлично справлялся со своей ролью, не делая ничего, чтобы кто–то подумал, что он не совсем тот, за кого его принимали. Он не привлекал внимания и держался в стороне.

Стун начал было говорить, но Драст прервал его:

— Не здесь. Пойдем.

Они отправились по периметру стен крепости под прикрытием деревьев, сопровождаемые на некотором расстоянии вездесущей охраной, задача которой состояла в защите Премьер—Министра. Вокруг них кипела деятельность — стоны раненных, звуки ударов молотков по дереву и металлу, рубки деревьев, из которых будут сделаны новые мачты и реи, выкрики приказов и откликов на них. Воздух был заполнен запахами пыли, копоти и крови; земля, где располагался лагерь флота, уже вся была вытоптана. Драст старался не смотреть на все это и как можно меньше вдыхать этот воздух. Он пытался отдалиться от испытываемого им неприятного ощущения. Он уже сделал то, что от него ждали. Он выразил признательность командирам воздушных кораблей и их непосредственным подчиненным за проявленное во время боя мужество и заверил, что они не потерпели поражения, а лишь временно отступили. Он приказал выдать каждому по порции эля, а вместе с ужином — еще по одной.

Сейчас ему хотелось, чтобы все это прекратилось. А еще лучше, чтобы их миссия была выполнена и дело с концом.

— Каковы окончательные цифры? — спросил он Стуна, когда они достаточно удалились, чтобы их не смогли подслушать.

— Более пятисот убитых — причем свыше трехсот на одном «Вистрале». Он унес с собой всех. Примерно в два раза больше раненных. Некоторые из них тоже умрут. — Он помолчал. — Не очень удачный день.

Драст кивнул. Он едва сдерживал свою ярость:

— Тебе очень сильно хочется сказать мне, что ты говорил мне об этом, предупреждал меня о том, что атака не удастся, не так ли?

Стун пожал плечами:

— Ты только что сказал это за меня.

— Думаешь, я сегодня ничего не добился?

— Не зная точно, чего вы хотели добиться, я не могу этого сказать. Судя по общему впечатлению, достигнуто не очень много.

Драст усмехнулся:

— Ты весьма осторожен в своих словах. Тебе стоит задуматься над карьерой политика; у тебя для этого есть способности.

— Мне и так хорошо, спасибо.

— А мне не так хорошо от тебя, как тебе от самого себя. Ты это понимаешь, не так ли? Заставить меня думать, что я вот–вот буду выброшен за борт собственного воздушного корабля! Я не забыл.

— Я же все объяснил. Это был единственный способ избавиться от Ародиана. В любом случае, с исчезновением Эдинжи, у тебя нет никакой непосредственной угрозы в Коалиционном Совете. Именно этого ты и хотел

Драст усмехнулся, понимая, что тот был прав, хотя и не совсем успокоился. Он до сих пор был потрясен тем, с какой легкостью была отбита его атака на Паранор. У него по–прежнему перед глазами из–за стен крепости поднималось черное облако и разбрасывало во все стороны его воздушные корабли.

Но он не позволит Стуну это заметить:

— При сегодняшней атаке я не надеялся добиться победы, — твердо заявил он, стараясь представить в более лучшем свете то, что произошло. — Было бы прекрасно, если бы мы однажды смогли захватить эту крепость, но вопреки тому, что мог подумать ты, я не верил, что именно так все произойдет. Я понял, против чего мы выступаем. Однако, ты заметил, что план, который мы придумали, сработал отлично?

Стун кивнул:

— Они выстрелили первыми, дав нам повод ответить. Да, я заметил. Но я думаю, ты надеялся, что твоих огнеметов и разрушителей окажется достаточно, чтобы преодолеть их магию.

— Спорить не буду. Я ожидал большего от нашего оружия. У друидов были годы, чтобы вооружить Паранор, и какой бы ни была магия, в одночасье ее не установили.

— И все–таки нам удалось нанести кое–какие повреждения, хотя мы и не попали внутрь. Ты же видел стены.

— Я их видел. Для меня они не выглядят особо поврежденными. — Драст вытер лоб, его раздражение усиливалось. — У нас еще есть способ проникнуть в крепость?

Стун покачал головой:

— Жду весточки. — Он помолчал. — Думаю, что будет такая возможность. Только не знаю, когда.

— Побыстрее бы. — Драст бросил на него взгляд. — Чем быстрее, тем лучше. Мне нужно быстро со всем этим покончить. — Он помолчал. — Я возлагал очень большие надежды на этот твой план.

Стун улыбнулся:

— Ты сам сказал, что он сработал. Очевидно, что Паранор первым атаковал нас, поэтому у нас появился повод нанести ответный удар. Наш ключ к тому, чтобы открыть ворота и захватить это место, ждет внутри. Он сделает все, что нужно. Я и раньше использовал его. Он надежен. Ему нравятся такие вещи. Он чувствует себя непревзойденным, когда думает, что умнее всех остальных.

— Скажу это еще раз — это должно случиться быстро. Как только слух о нашем нападении разнесется, почти наверняка попытаются вмешаться другие. Я хочу, чтобы мы оказались внутри крепости и взяли под контроль ее стены до того, как это произойдет. Я хочу, чтобы друидов либо уничтожили, либо заковали в кандалы. Если твой человек настолько умен, то он должен сделать все необходимое, чтобы все случилось именно так.

— Терпение, Драст.

— У меня не осталось терпения. И у меня нет никакого желания терпеть. Я хочу, чтобы все закончилось, Стун. — Он сказал это спокойно, однако голос готов был сорваться, что не осталось без внимания у собеседника. — Если все это обернется крахом, что, как мы знаем, может случиться, именно я буду расхлебывать последствия. И я могу точно предсказать, какими именно будут эти последствия. А что случится со мной, то же самое случится и с тобой. Найди способ, чтобы мы проникли внутрь!

Он развернулся и направился обратно к лагерю, жар его гнева, как пар, вырывался из него. Драст Чажал взглянул на темнеющее небо и почувствовал некое облегчение. По крайней мере, этот день почти закончился. Возможно, завтрашний день окажется более благоприятным.

— И еще одно, — сказал он, когда Стун снова оказался рядом с ним. — Когда ты найдешь способ проникнуть в крепость, я хочу, чтобы именно ты первым вошел в нее. — Он острым взглядом окинул собеседника и заметил кивок согласия, который послужил ответом. — Не для того, чтобы подвергать тебя опасности, — добавил он. — Для кое–чего совершенно другого.

— Для чего именно? — В голосе ассасина прозвучала искренняя заинтересованность.

— Я хочу, чтобы ты схватил живой девчонку Элессдил. После того, как я лично вырву ей язык и отрублю руки, я намерен отдать ее солдатам.

Он молча продолжил идти, картина, которую он только что обрисовал, ярким пламенем горела в его голове.

Когда атака закончилась и Федерация отступила, Афенглу покинула стены и спустилась вниз, чтобы отыскать Арлинг и убедиться, что с ней все в порядке. Симриан последовал за ней, и она не стала возражать. На Бомбакса она не обращала внимания.

После встречи с сестрой, объятий и нескольких успокаивающих слов, она оставила ее с Симрианом, а сама отправилась на поиски той самой рельсовой пращи, из которой был сделан выстрел по «Аришейгу». Довольно легко она ее обнаружила, но не было никаких следов, по которым можно было сказать, кто ею воспользовался. После тщательной проверки угла атаки этого конкретного орудия ей удалось выяснить следующее — даже при самых лучших условиях эта рельсовая праща не могла нанести урона больше, чем простая вмятина в защищенной железными пластинами нижней части боевого корабля Федерации.

Последствия этого заключения вселяли тревогу.

Она решила поговорить с Вустрой. У нее появились вопросы насчет магии, охраняющей крепость, и в связи с отсутствием Ард Рис, она полагала, что лучше всего ее сможет просветить личный секретарь Хайбер Элессдил.

Она нашла его там, где и ожидала, в его кабинете рядом с библиотекой друидов. Его напоминающее пугало тело сгорбилось над столом, а глаза внимательно просматривали страницы книг и документов, разложенных перед ним. Он даже не взглянул, когда она вошла, просто жестом руки указав на скамью около стола.

— Присаживайся, Афенглу. Я закончу через минуту.

Она опустилась на скамью и терпеливо ждала несколько минут, которые потребовались ему, чтобы закончить дело, которым он занимался. Когда, наконец, Вустра поднял голову, она произнесла:

— Как ты это делаешь?

Он выглядел озадаченным:

— Делаю что?

— Узнаешь меня, не глядя.

— А, это. — Он улыбнулся. — Твои шаги. Я могу опознать любого из вас только по вашей походке. При условии, что обращу на это какое–нибудь внимание.

Она улыбнулась в ответ:

— Правда?

Он пожал плечами:

— Чем я могу тебе помочь? Это насчет атаки Федерации?

— Ты знаешь о ней?

— Трудно не узнать из–за всего этого шума.

— Ты выходил посмотреть?

— Нет необходимости. Магия, которая охраняет Паранор, отгоняет всех, кого не приглашали. Всегда отгоняла. Всегда будет отгонять.

— Значит, она защищает нас?

Вустра снова улыбнулся:

— Друиды могут смотреть на это таким образом. Но это не совсем правильно. Грайанна Омсфорд разместила эту стражу перед тем, как в последний раз покинуть крепость. Но эта стража защищает Паранор, а не друидов. Друиды просто стали невольными получателями выгоды от этого. Вместе с всеми остальными, кто во время атаки мог оказаться внутри. — Он потер свой длинный нос пальцем. — Легче защищать то, что не двигается. Друиды приходят и уходят. Крепость же остается на своем месте.

Она на минуту задумалась над этим.

— Значит, если внутри крепости оказался враг — скажем, кто–то, кому так или иначе удалось проникнуть внутрь, — магия не даст возможности остальным об этом узнать.

Он долго разглядывал ее:

— О чем ты говоришь, Афенглу?

Она покачала головой:

— Я просто размышляю. Это нападение спровоцировал тот, кто выстрелил из одной из наших рельсовых пращей, расположенной в стенах крепости. Я не видела, кто это был, и никто не видел, с кем я говорила на эту тему. Однако, я нашла эту рельсовую пращу, и по углу траектории выстрела было ясно, что он не мог причинить никакого ущерба. Угол атаки был неверным.

— Тогда зачем…?

— Это делать? Чтобы спровоцировать ответ на очевидную атаку от нас. Это были боевые корабли Федерации, полностью укомплектованные и в полном вооружении, и хотя они утверждали, что были приглашены Ард Рис и надеялись, что их примут, никаких доказательств этому не было. Я почти уверена, что явились они именно для того, чтобы случилось то, что только что произошло.

Вустра медленно кивнул:

— Значит ты считаешь, что все это было запланировано? Что выстрел из рельсовой пращи был преднамеренно выполнен кем–то, кто работал на них?

— Думаю, это возможно. Лучшего объяснения я не нашла.

— И ты не знаешь, кто это такой?

— Пока еще нет.

Он опять кивнул, а потом отвернулся, чтобы продолжить чтение бумаг, лежащих перед ним.

— Тогда выясни это. Нет смысла сидеть здесь и болтать со мной. — Он на мгновение оторвал свой взгляд от бумаг. — Однако магия, которая охраняет крепость, в этом тебе не поможет. Она может укрыть тебя от нападения извне, но не сможет отыскать врагов внутри. Желаю тебе удачи, Афенглу.

Она вышла из его кабинета и направилась обратно по залам Паранора, гадая, что же делать дальше. Пока она шла, то начала раздумывать над списком тех, кто находился в крепости. Она вычеркнула себя, Бомбакса, Вустру и Арлинг. Остались Симриан, стражники-тролли и мальчик, который спас Бомбакса от мвеллретов. Если она права насчет случившегося, то это должен быть один из них.

Афенглу бормотала себе под нос, когда ее догнал Бомбакс. От неожиданности она вздрогнула, приготовившись к наихудшему. Она старалась на него не смотреть и продолжала идти.

— Ты думаешь о том же, о чем и я? — спокойно спросил он, удивляя ее. — Что это нападение не было случайным?

Она кивнула:

— Кто–то в крепости выстрелил из той рельсовой пращи, чтобы спровоцировать атаку. Все это было спланировано заранее.

Его большие руки крепко сжимали посох, который он носил:

— Кто–то из троллей?

— В это трудно поверить. Они принесли нам присягу. Большинство из них здесь уже очень давно.

— А этот эльф, которого ты привела в крепость вместе с твоей сестрой? Что ты о нем знаешь?

Она остановилась, как вкопанная, стараясь подавить вспыхнувший гнев:

— А тот мальчик, который прибыл с тобой в крепость, когда ты вернулся из Варфлита? Что ты о нем знаешь?

— Я знаю, что он меня спас. Он спас мою жизнь.

— Ну так, Симриан сделал то же самое для меня. Ради этого он убил пятерых человек.

Она развернулась и направилась дальше, вынуждая его идти за ней вслед. В этот момент она не желала его видеть.

— Почему ты злишься? — спросил он, хватая ее за руку.

Эльфийка снова остановилась, стараясь держать себя в руках:

— Мне не нравится, как ты действуешь. Это на тебя не похоже. Я не уверена, что ты оправился от происшествия с мвеллретами.

— Со мной все в порядке. — Бомбакс посмотрел на нее и она смогла заметить в его глазах растерянность. — Я люблю тебя, Афен. И мне не хочется думать, что ты, наверное, меня не любишь.

Это застало ее врасплох:

— Почему ты так говоришь?

— Этот эльф крутится вокруг тебя, как щенок. Что я должен думать?

Она покачала головой:

— Я не давала тебе никакого повода сомневаться во мне.

— Может быть, ты не видишь это так, как я. Ты еще любишь меня? Можешь сказать эти слова?

Она порывисто протянула руку и коснулась его щеки:

— Конечно же, могу. Я люблю тебя. Ты вся моя жизнь. Этот выбор не был легкомысленным. Слишком много мне пришлось передумать, чтобы просто так от всего этого отмахнуться.

— Хочется в это верить, — сказал он.

Она взяла его руку и сжала:

— Давай оставим этот спор на потом. Сосредоточимся на том, что у нас под рукой. Я хочу выяснить, кто выстрелил из той рельсовой пращи. И хочу, чтобы ты мне в этом помог. Будем в этом едины.

Он медленно кивнул:

— Именно этого я тоже очень хочу.

— Значит, едины. — Она улыбнулась друиду. — Нам нужно поговорить с каждым. Возможно, нам удастся что–нибудь узнать.

— И еще кое–что имей в виду, Афен, — сказал он. — Это может быть не один из троллей, не эльф и не мальчик. Это может быть кто–то совершенно другой, кто ухитрился приникнуть в Паранор так, что мы об этом не узнали.

Афенглу застыла. Об этом она совершенно не подумала.

Наступили сумерки и почти все, кто находился в крепости, собрались в столовой.

Дик Тринк пробирался по коридорам, наполовину уверенный, что на этот раз его точно схватят. Бомбакс, вероятно, не подозревает его, но та эльфийка уже решила, что именно он виновен в инциденте с рельсовой пращой, применив метод исключения. Он надеялся, что будут и другие, на кого падет подозрение, как только он окажется внутри крепости, чтобы отвести от себя обвинения. Однако здесь находилось несколько стражников, два друида, старик в библиотеке, младшая сестра эльфийки и этот на самом деле ужасный эльфийский охотник Симриан. Из них всех именно с ним меньше всего хотел оказаться рядом Дик.

Это не означало, что он не обвел Симриана вокруг пальца так же, как и всех остальных. Ему очень сильно не нравились ощущения, когда он находился рядом с Симрианом. Дискомфорт. Видимый насквозь. Эти глаза, казалось, смотрят прямо внутрь и все видят. Его очарование ни на йоту не повлияло на Симриана. Дик очень хорошо умел покорять людей, заставлять их поверить в то, во что он хотел, чтобы они верили. Он ловко обманывал других, давая им ложное впечатление о том, каким он был. В этом он всегда был хорош.

Однако с Симрианом ничего из этого не получалось. Так же, как оказалось, и с друидом–эльфийкой, которую тот защищал, как болотный кот своего детеныша.

Дик спешно пробирался через нижние уровни крепости, останавливаясь у поворотов и дверей, чтобы прислушаться, стараясь выглядеть при этом, как обычно, чтобы если вдруг его схватят, он мог сказать, что просто заблудился. Он знал, что если придется, так и поступит. Он выбирался и из более сложных ситуаций.

Ну, может, и не таких сложных. Однако понимание того, в какой опасности он находился, настолько возбуждало его, что ему хотелось рискнуть.

Ранее к нему пришли Бомбакс и эльфийка, чтобы поговорить об инциденте с рельсовой пращой, и он изо всех сил старался их убедить, что ничего об это не знает. Он прятался внизу, как ему сказали, испугавшись, что войска Федерации окажутся не по зубам друидам, его обнаружат и отправят обратно к мвеллретам. У него не было никаких причин стрелять из рельсовой пращи по боевому кораблю Федерации, не так ли?

Естественно, причина была, если ты работал на такого человека, как Стун. Однако здесь никто на знал всей правды. Остальные знали только, что он нашел Бомбакса на том складе, связанного как кусок говядины, и решил помочь ему освободиться, подвергая себя огромному риску. Именно Бомбакс привел его в Паранор, предложив здесь убежище. Никто не знал, что именно Стун нанял мвеллретов, чтобы те опоили и пленили Бомбакса, после чего Дик смог устроить его спасение и, таким образом получить доступ в крепость друидов. Никто не понимал, что здесь он оказался по единственной причине — открыть дверь в стенах и впустить внутрь армию Федерации.

Как они могли такое знать? Ведь он был всего лишь мальчиком.

Дик задавался вопросом, как долго еще он сможет этим заниматься. Не очень долго, учитывая то, как он растет. Дни его детства подходили к концу, и ему нужно найти новый способ обманывать людей. Конечно, такой способ всегда найдется. Он выучил это много лет назад, живя на улицах, еще до встречи со Стуном.

Он оглянулся через плечо, что–то услышав, как ему показалось, и внимательно всмотрелся в темноту длинного коридора. Он совершенно не знал, кто мог здесь находиться. Эльфийка назначила одного стражника-тролля «сопровождать» его повсюду, куда бы он ни направился, чтобы обеспечить ему безопасность. Он понимал, что это означало. Она оставила при себе эльфийского охотника, который, насколько он мог судить, не нравился Бомбаксу — между ними что–то было? — однако Бомбакс решил не оставлять при себе Дика, препоручив его заботам тролля. Сам Дик был совсем не против этого. Гораздо легче избавиться от тролля, чем от Бомбакса. Уговорить тролля разделить несколько стаканов эля, в который он тайком добавил снотворное, было довольно легко. Дику нужно было лишь немного времени, чтобы спуститься на нижние уровни крепости, отпереть небольшую, обитую железом дверь, которую он обнаружил ранее, и пометить ее, чтобы сообщить Федерации, что она открыта.

Если он поторопится, как и запланировал, то никто его не увидит и он вернется в помещение охраны к троллю, своему сторожевому псу, до того, как тот заметит его отсутствие, где также притворится спящим, как будто тоже выпил слишком много эля.

Дик добрался до двери, которую обнаружил несколько дней назад и снял тяжелые замки — все три, друиды не любили рисковать, — так что дверь со скрипом отворилась. Он осмотрелся, убедившись, что со стен за ним никто не наблюдает, а потом с помощью красной краски, которую принес в сумке, нарисовал на внешней стороне двери большой крест, выбросил сумку в густую траву снаружи стен и прикрыл дверь, не запирая ее. Довольно легко. Разведчики Федерации достаточно быстро обнаружат помеченный им вход в крепость, и на рассвете специальный отряд солдат проникнет через эту дверь и откроет западные ворота.

К полудню Паранор падет.

Дик развернулся и направился обратно через зал. Он предпочел бы сбежать из крепости сразу, однако это был не вариант. Его отсутствие заметят, а потом найдут и эту открытую дверь. Стун сказал ему оставаться на месте до того, как начнется атака и крепость падет; если он это сделает, то не пострадает. Мальчик поверил ему, хотя бы потому, что знал, что однажды Стун снова захочет воспользоваться его услугами.

Он добрался до ведущей наверх лестницы и начал подниматься. Завтра к этому времени все будет кончено, и он отправится обратно в Варфлит. Ему просто нужно еще немного потерпеть.

Что он довольно хорошо умел делать.