Страшная сказка Красного леса

10

Волк

Люмьер так и не сомкнул глаз этой ночью. Когда незадолго до рассвета ему принесли завтрак, он уже собрался и был готов отправиться в путь. Волк мечтал очутиться в лесу, хотя бы представить себя свободным. Представить… Но не быть. Пока нет, всему свое время. И раз уж до рассвета оставался час, Люмьер перекусил, еще раз проверил выделенные ему пожитки и замер, сидя на краю лежанки. Он ждал.

Вскоре за ним пришли: двое мужчин, от которых тянуло кровью. Охотники. Хорошо, обошлись без братца Дженны, один вид которого заставлял Люмьера сходить с ума от ненависти. К этим двоим у него не было счетов — пока.

— Следуй за нами, волк, — приказал старший из них.

Люмьер не спорил, не отвечал. Он просто поднялся и пошел за охотниками, прихватив дорожный мешок. Его провели по коридорам на залитый рассветным солнцем двор. Волк на миг прищурился, привыкая после полумрака, затем разглядел Дженну в кричаще-красном плаще с капюшоном. Рядом с ней стояли мать и брат. Что же, радость от их отсутствия была недолгой. Чуть в стороне жались еще две девушки — видимо, сестры Дженны, сходство на лицо. Их окружали приближенные ат-теи.

— Люди мои! — заговорила Алая Мередит. — Сегодня моя дочь Дженна отправляется на испытание, чтобы доказать: она достойна стать новой ат-теей Красного леса и заботиться о вас. Согласно традиции, ее будет сопровождать волк. Мы же будем ждать возвращения Дженны и жечь благовония, чтобы Луна вела ее по сложному пути. Дочь моя, благословляю твою дорогу. Прими же дары для предков, которые тебе предстоит передать в их обители.

Мередит кивнула слуге, ей подали блюдо, на котором лежал пышный пирог и стояла закупоренная бутылка с вином. Был еще небольшой мешочек — видимо, с украшениями. Дженна поклонилась и приняла поднос, затем собственноручно переложила подарок предкам в чистую ткань, и та на миг сверкнула чарами. Что же, хотя бы о сохранности еды беспокоиться не придется.

— Пора, — с грустью сказала Мередит и обняла дочь. За ней потянулся брат и сестры Дженны. Когда с прощанием было покончено, Мередит позвала:

— Волк, подойди.

Люмьер замер рядом с Дженной. Тогда скрипнули большие ворота правящего дома, и лишь двое шагнули на озаренную солнцем дорогу — девушка и оборотень.

Вдоль их пути стояли люди. Они молчали, будто провожали Дженну на верную гибель и не смели говорить, чтобы не нарушать торжественность момента. Они лишь кланялись своей будущей ат-тее. Люмьеру хотелось посмеяться — он ведь шел рядом, и выходило, что перед оборотнем тоже склоняли головы, однако он сохранял серьезное выражение лица. Ничего, еще настанет время для веселья, а сейчас надо играть по правилам.

Дорога вывела их прямо к городским воротам. Они уже были распахнуты, оставалось только шагнуть за пределы столицы. Дженна обернулась в последний раз, помахала рукой близким, и они с Люмьером покинули этот душный город. Волку хотелось верить, навсегда.

До леса оставалось пройти около получаса — он вплотную подступал к городским стенам, однако пока напоминал редкий пролесок, а не густую чащу. Люмьер поправил лямки дорожного мешка, устраивая его за спиной, чтобы не мешал. У Дженны была своя ноша. Наверное, удерживать ее не так просто.

— Хочешь, я понесу твои вещи, пока мы не в лесу? — предложил Люмьер.

— А? — Дженна вздрогнула от звука его голоса. — Нет, спасибо. Я справляюсь.

— Как скажешь.

Навязывать помощь он не собирался. Пока что их цель — Черная река, и путь до нее прямой и безопасный. А вот дальше начнется территория, требующая предельной осторожности. Пока же Люмьер дышал полной грудью, наслаждаясь чистым воздухом без примесей вони, свойственной людским жилищам. Никакого лошадиного пота или коптящих факелов, только свежее дыхание деревьев и трав. И рвущее грудь желание упасть на четыре лапы и бежать, бежать, покуда хватит сил.

— Ты в порядке? — остановилась вдруг Дженна.

— Да, — солгал Люмьер. Он начинал привыкать ко лжи. Оказывается, люди живут по ее законам. — Не стой, нам нужно пройти до круглых полян, если хотим увидеть Черную реку хотя бы послезавтра к закату.

— Круглых полян?

Волк кивнул. Это название прижилось в их стае — три небольших полянки, по форме напоминавших правильный круг или монетку. Там обычно росло много цветов, а ветви деревьев защищали от солнца, но не скрывали его полностью, позволяя лучам золотить все вокруг. Правда, они увидят поляны вечером, когда света будет мало.

— Твоя стая живет далеко отсюда? — спросила Дженна.

— Я не буду отвечать, — резко проговорил Люмьер.

— Прости.

И отвернулась. Обиделась… Что же, пока оборотень проигрывал в схватке с собственным планом казаться милым и завоевать доверие спутницы. Ничего, это лишь первый день их долгого пути, еще будет время, но отрицательное впечатление стоит исправить.

— Я не хотел тебя обидеть, — сказал Люмьер, глядя в спину обогнавшей его Дженне. — Местонахождение логова — тайна. Ты человек, я не могу ее раскрыть.

— Как пожелаешь, — донесся ответ.

Что же, он свое дело сделал — принес извинения. А дальше пусть Дженна сама решает, как общаться с волком. Люмьер же ускорил шаг, чтобы идти с ней вровень и не проглядеть опасность. Да, он предполагал, что путь до Черной реки будет легким, но предположения — лишь мысли, а как будет на деле, время покажет.

А лес наконец-то обступил их со всех сторон. Прямая дорога превратилась в хорошо видимую тропу. Люмьер шел первым, прислушиваясь к пространству вокруг. Оно говорило о многом. Например, вот по веткам проскакала белка. Вот заяц, почуяв волка так близко, пустился наутек. А там, в кустах, птицы. И все знакомо, все близко сердцу. Жаль, нельзя остаться здесь, нужно идти и вести за собой девушку, которая вполне способна принять из рук матери не только власть, но и традицию уничтожать оборотней.

Люмьер шел быстро и легко. После долгого сидения взаперти он был счастлив снова двигаться, а вот его спутнице приходилось куда тяжелее. Прошло всего два часа, а Дженна уже ощутимо замедлилась. Она сняла капюшон, подставляя лицо прохладному лесному ветерку, а затем и вовсе сняла плащ, оставшись в бежевой блузе и коричневых узких штанах.

Люмьер молча протянул руку. Дженна посомневалась, но отдала ему плащ, и волк спрятал его в свой дорожный мешок. Вечером пригодится. Правда, странная затея: идти в путь в чем-то настолько ярком. Ее же сразу заметно среди кустов! Не спрячешься, не скроешься. Глупая девчонка. Или это традиции глупые?

А Дженна продолжала идти, стараясь приноровиться к быстрому шагу оборотня. Прошло еще около часа прежде, чем она ощутимо отстала. Люмьер обернулся, дождался ее.

— Что-то не так? — спросил прямо.

— Давай немного отдохнем! — взмолилась тея. — У меня гудят ноги.

— Хорошо, но не более четверти часа, — ответил Люмьер и сел прямо на траву. Дженна умостилась рядом. Она жадно пила воду из своей фляги.

— Не пей столько, — вздохнул волк. — В лесу удобств нет. Да и ноги отекут, будет сложнее идти.

— Ты знаешь, я уже сомневаюсь, что вообще куда-то дойду, — тихо проговорила Дженна.

— Дойдешь, — уверенно ответил Люмьер. — Нужно просто привыкнуть. Вы, люди, мало двигаетесь, сидите в своих городах, а мы постоянно в движении. Мне, наоборот, было тяжело усидеть на месте. Отдохнула? Тогда идем дальше.

Волк поднялся первым, протянул Дженне руку, и они зашагали дальше. Когда полчаса спустя девушка снова отстала, Люмьер отобрал у нее вещевой мешок и понес сам. Ноша не тяготила, а вот навязанная спутница — очень даже. Если ей сложно так долго идти по удобной тропинке, что будет за Черной рекой? Там, в непроходимых чащах? А ведь Дженна не неженка. Она тренировалась с оружием, ездила на лошади. И все равно едва передвигает ноги!

Когда солнце достигло пика, Люмьер распорядился:

— Привал. Надо пообедать. Иди сюда.

И свернул с тропинки, принюхиваясь. Рядом была вода. Конечно, Люмьер не ошибся — сразу за деревьями находился родник. Он весело журчал по камешкам, играл бликами. Волк улыбнулся — впервые с того времени, как попал в плен. Он наклонился, поплескал в лицо свежей водой, напился и почувствовал, что первых признаков усталости как не бывало. Дженна присела рядом с ним. Она протянула руку, коснулась воды.

— В лесу много родников? — спросила она.

— Хватает, — откликнулся Люмьер. — И небольших озер тоже. По крайней мере, в этой его части. Что там в чаще, мне сложно сказать. У нас волчатам до первого оборота нельзя туда ходить, опасно.

— И как это — быть волком?

Люмьер пожал плечами. Увы, у него было слишком мало времени, чтобы дать ответ на этот вопрос.

— Свобода, — сказал он, подумав. — Быть волком — это свобода. Мир для тебя как открытая книга, и ты — его часть.

— Звучит заманчиво, — ответила Дженна. — Перекусим?

Люмьер вернул ей дорожный мешок, и наследница достала их припасы. С собой взяли немного: нести тяжело, да и пища имеет свойство пропадать. Чары предназначались для подношения предкам, а не для обычной еды. Видимо, создавать их было сложно. Дженна протянула волку хлеб с жареным мясом, и тот быстро прожевал их обед. Сама девушка ела медленно. Было заметно, как ей непривычно без приборов. Да уж, пошла бы в лес одна — в первый же день пропала бы!

После еды оба напились воды из родника. Люмьер позволил себе раскинуться на траве, заложив руки за голову, и смотреть на зеленую листву, пока Дженна снова складывала пищу в дорожный мешок. Затем она села рядом с оборотнем, тоже запрокинула голову.

— Мне страшно, — сказала она тихо.

— Нечего бояться, — откликнулся волк. — Это всего лишь лес. Он добр к тем, чье сердце чисто.

— Откуда мне знать, насколько чисто мое сердце? — расстроенно спросила девушка. — У леса свои законы.

— Согласен, свои. Но ты не отнимала ничью жизнь, так ведь? Не вредила животным, растениям. Тебе не за что чувствовать себя виноватой.

— А за твой ошейник?

Оборотень промолчал. Поляна уже не казалась такой уютной. Да, ошейник все еще на нем, и справиться с ним будет ох как непросто.

— Пора идти, — сказал он, поднимаясь, и вдруг замер.

За ними наблюдали. Взгляд в спину сложно с чем-то спутать — от него по лопаткам бежит мороз. Мередит послала соглядатаев? Странно, что Люмьер не мог уловить запаха того, кто следовал за ними. И вывод мог быть только один — это не человек. В то же мгновение серая молния пронеслась и замерла перед ним. Оборотень схватился за клинок, а потом опустил руку, узнавая:

— Морис!

Огромный серый волк протяжно зарычал, сверкая желтыми глазами.

— Морис, хватит выражать свое возмущение, — отмахнулся Люмьер. — Ты пугаешь мою спутницу.

Миг — и перед ним замер друг детства, его лучший друг. Морис был на год старше Люмьера, отличался высоким ростом и светлыми волосами, которые обеспечивали ему успех среди молодых волчиц — большинство волков в племени были темноволосыми, как сам Люмьер. Естественно, после оборота Морис щеголял голым задом, и Люмьер торопливо протянул ему свой плащ. Волк усмехнулся, сверкнул белыми зубами и прикрылся, поглядывая на Дженну.

— Мы, значит, его ищем! — выпалил он. — А он тут с барышнями прогуливается!

— Дженна, это Морис, — представил Люмьер. — А это Дженна, моя… спутница.

— Да уж вижу, что спутница. — Старший волк обошел испуганную девушку по кругу, будто раздумывая, а не попробовать ли на зуб. На самом деле, Морис запоминал ее запах: если встретит снова, не ошибется и признает знакомую.

— Очень приятно, — пробормотала наследница смущенно. — Вы тоже из стаи Волка?

— Волка? — Морис покосился на друга. — Ну да. Наш он. А вы…

И вдруг его взгляд упал на шею Люмьера. Друг мигом обернулся зверем, протяжно зарычал, а затем завыл.

— Хватит! — резко попросил его Люмьер. — Да, это ошейник. А милая девушка — моя… хозяйка. Временно. Я попался в ловушку, Морис. Меня оттащили в город, а сейчас отпустили, чтобы…

Сколько ему можно рассказать? Что лучше утаить? Люмьер растерялся, а Морис снова стал человеком и потянулся за плащом.

— Рассказывай! — потребовал он. — Все по порядку. Или я с места не сдвинусь.

— Ты можешь немного нас проводить, — ответил его друг, глядя на небо. — Иначе мы к вечеру не дойдем до круглых полян. Так как, проводишь?

Морис сосредоточенно кивнул, и Люмьер подхватил дорожные мешки, на ходу бросив Дженне:

— Поторопимся.

Теперь девушка отстала от них намеренно. Люмьер слышал, как она шагает по тропинке, однако достаточно далеко, чтобы участвовать в разговоре или хотя бы его уловить. Странная. Сам оборотень не был бы так деликатен.

— Во что ты вляпался, дружище? — угрюмо спросил Морис, тоже убедившись, что Дженна едва ли их слышит.

Говорить было тяжело. Вспоминать — еще тяжелее, однако друг не отстанет, Люмьер это понимал. И сможет рассказать родителям, что случилось с их непутевым сыном, поэтому постарался найти слова.

— Меня схватили охотники, — тихо проговорил он. — Оттащили в город, и эта девушка надела на меня ошейник с чарами. Но мне, в какой-то степени, повезло. Им был нужен оборотень, чтобы проводить девчонку через лес. Если я выполню условия…

— Тебя отпустят? — обрадовался Морис.

— Д-да, — солгал Люмьер. — Отпустят. Поэтому я согласился, и чем скорее мы доберемся к цели, тем лучше.

— Но зачем куда-то идти? — засомневался друг. — Ты в лесу, я рядом. У меня нет ошейника, я мог бы схватить девчонку и утащить к нам, а?

— Нет, Морис, — покачал головой Люмьер, пусть перспектива и казалась заманчивой. — Она может мне приказывать, я опасен для вас. И еще… Меня клеймили. В стаю я не вернусь.

Друг резко остановился. Он обернулся, чтобы наверняка вцепиться Дженне в горло, но Люмьер его перехватил:

— Она не виновата. Это все Алая Мередит, ее мать. А девчонка… Она неплоха. И я не хочу, чтобы ты вмешивался в это, друг. Я оступился и был неосторожен. Моя ошибка стоила слишком дорого, мне ее и исправлять. Все, чем ты можешь помочь: беги к нашим, скажи родителям, что я жив, со мной все будет в порядке. Прошу у них прощения за глупость.

— Уйти? Бросить тебя? Э, нет, дружище! Я иду с вами! — упрямо заявил Морис. — Проводим девчонку вместе, она тебя освободит, и вернемся домой.

— Ты плохо меня слышал? — Люмьер снова понизил голос.

— Нет, очень хорошо! Но клеймо… Это всего лишь метка, дружище. Да, стыдно, но не смертельно ведь! Стая никогда не откажется от тебя.

— А как мне смотреть в глаза другим волкам? Я всегда буду… второсортным.

— Глупости какие!

— Нет. Ты с нами не пойдешь. Просто выполни мою просьбу, и, может, когда-нибудь я решусь вернуться.

— Мне не нравится твой замысел, Люмьер, — почти шепотом проговорил Морис. — Этот ошейник… Что на нем за чары? Вдруг они прибьют тебя? Кстати, а куда вы идете?

— В чащу, в запретные земли.

— Да ты с ума сошел!

Морис снова встал посреди дороги. Его глаза горели, ноздри раздувались. Кажется, избавиться от друга будет сложно…

— Так надо, это давний ритуал людей, — пояснил Люмьер. — Девушка и волк несут дары предкам. Все в порядке, дружище.

— В порядке? Ты слушал, что тебе говорила матушка о чаще? О запретных землях? Люди оттуда не возвращаются — и леший с ними! Но волки тоже, брат! Ты пропадешь, ты…

— Я уже пропал, — перебил друга оборотень. — Когда попался в ловушку охотников. Ты прав, ошейник может меня убить, даже не сомневаюсь в этом. И клеймо… Кто знает, безобидно ли оно? Но я не хочу, чтобы ты пострадал, поэтому послушай меня, Морис! Уходи. Не приближайся!

— И не подумаю!

— Я тебя как друг прошу.

Оборотни замерли. Дженна подошла ближе, она выглядела встревоженной, а Люмьер не собирался ее успокаивать. Может, так было бы проще. Два волка вместо одного — какая разница? Но Морис не должен платить за его ошибки. И потом, кто-то должен рассказать родителям, куда пропал их сын. Мать, наверное, места себе не находит. А отец? Он ведь учил Люмьера всегда оставаться осторожным, а сын при первом же обороте забыл обо всем!

Видимо, Морис прочитал что-то такое в глазах друга, потому что сделал шаг назад.

— Хорошо, — ответил он хрипло, — я вернусь в стаю и расскажу о твоей судьбе. Но если ты не освободишься, брат, я найду тебя и сам перегрызу горло!

— Спасибо, — кивнул Люмьер. — Просто верь, что я справлюсь, дружище.

Морис протянул другу плащ, обернулся волком, еще раз протяжно завыл и скрылся за ближайшими деревьями. Вот и попрощались.

— Вы могли бы просто избавиться от меня, — проговорила Дженна. Уж лучше бы молчала!

— Я пообещал тебя проводить, — усмехнулся Люмьер. — Как видишь, держу слово. Идем, пока остальные родственники не решили увидеться со мной.

И он ускорил шаг, оставляя позади краткий миг надежды — и горечь разлуки, которая вполне может стать вечной.