Страшная сказка Красного леса

25

Волк

Люмьер долго не решался отправиться к логову. Он переминался с лапы на лапу, вдыхал знакомые запахи и трусил. Да, теперь на его спине не было клейма, но хранительница права: это всего лишь знак. Сам оборотень изменился, стал другим. Он не представлял, как после долгого пути, полного опасностей и тревог, сможет вернуться к мирной жизни. Как? Без Дженны… Если бы сейчас она шла рядом с ним, страхи отступили бы, Люмьер не сомневался. Только Дженны нет, и он не имеет права даже приблизиться к ней, пока она сама не сделает выбор.

Наверное, Люмьер так и стоял бы до ночи, если бы из ближайших кустов не показался мокрый нос.

«Морис, выходи уже!» — позвал он друга, и волк с белой полосой на лбу показался на дорожке.

«Ты чего замер, бродяга?» — спросил он Люмьера.

«Не знаю…»

«Боишься, матушка заругает? Ничего, потерпишь. Сам ведь виноват! Зато дома. А зазнобу твою я до города проводил. Точнее, встретили ее охотники, повезли в столицу. Она передавала, что будет тебя ждать».

Ждать? Люмьер опустил морду. Хранительница ясно дала понять: ему нельзя приближаться к столице. Но кто мешает попробовать? Только сначала надо увидеть семью, убедить их, что жив и здоров.

«Идем, Морис. Пора домой», — сказал волк и потрусил ко входу в пещеры.

Однако добраться до них Люмьер не успел — из логова тут же показалась серая волчица. Она увидела его и рыкнула.

«Мама!»

Оборотень сразу позабыл обо всех сомнениях. Он скакал, как щенок, терся мордой о теплый материнский бок и даже не обиделся, получив лапой подзатыльник.

«С возвращением, мальчик мой, — услышал он до боли знакомый голос. — Идем в пещеры, там поговорим. В лесу сейчас слишком опасно».

И волчица первой нырнула в скрытый кустарником проход. Два молодых волка побежали следом по лабиринту, в котором был знаком каждый поворот. Вскоре они очутились в большой общей пещере. Здесь горел огонь, разгоняя сумрак, и у очага сидели оборотни. Увидев волков, они вскочили на ноги.

— Камила, неужели твой вернулся? — радостно спросил дядя Амьен.

— И мой следом, — рыкнул отец Мориса, такой же светловолосый, как его сын.

— Явились, значит!

Седой, но крепкий дед Рауль подошел к волкам, посмотрел на них так, что оба опустили морды.

— Ну здравствуйте, дети, — проговорил он. — Добро пожаловать домой. Даю вам час на то, чтобы принять человеческий облик, и жду здесь. Послушаем, что вы расскажете.

И Люмьер был благодарен за эту отсрочку. Мать проводила его в пещеру, которую занимала их семья. Сейчас младших волчат не было видно, как и отца. Наверное, папа где-то в лесу. Зато мама была рядом. Стоило им обоим стать людьми, она заключила сына в крепкие объятия.

— Вернулся! — вздохнула шумно. — Похудел… Одни кости остались. Как же так, Люмьер?

Оборотень молчал, виновато опустив голову. Хотелось о многом рассказать, но как начать?

— Знаешь, давай ты сначала вымоешься, отдохнешь, а потом поговорим, — решила волчица. — Я пока разыщу твоего отца.

И, обернувшись, снова скрылась, а Люмьер направился к подземному теплому озеру, где долго оттирал с себя дорожную пыль. Затем он оделся. Матушка была права — похудел, потому что вещи висели на нем, будто с чужого плеча. А стены зеркальной пещеры рассказали: изменился и повзрослел. Того Люмьера, который попался в ловушку охотников, больше не было. И каким он стал, еще предстояло разобраться.

В пещерных коридорах послышался шум. Оборотень уже знал, кто к нему спешит: в пещеру быстро вошел отец. Взглянул на сына сурово.

— Здравствуй, папа, — проговорил Люмьер, чувствуя, как в груди что-то сжимается.

— Здравствуй, сынок, — ответил волк, обнимая непутевое дитя. — Наконец-то ты дома.

— Да… Наконец-то!

В носу защипало, и Люмьер на миг отвернулся, чтобы не показаться родителям слабым. Он заметил, что и мать с отцом будто стали худее и бледнее. А он тянул, не желал идти домой… Неблагодарный!

— Идем к остальным, расскажешь, что случилось.

Отец похлопал его по плечу, и сын направился за ним в общую пещеру. Волки ждали, их стало больше. Только детям не разрешили здесь быть, зато присоединились родители Мориса. Друг тоже нашелся. Он щеголял красными щеками — видимо, получил нагоняй за такую долгую отлучку. Дед Рауль подвинулся, усаживая Люмьера рядом с собой на камень у огня.

— Как ты, волк? — спросил он.

— Жив — это главное, — ответил Люмьер. — Простите, я заставил вас волноваться.

— Заставил, — подтвердил отец. — Однако мы рады, что ты вернулся. Говори.

— Я прошел испытание.

Поднялся шум. Видимо, оборотни тоже прекрасно знали о старом ритуале. Еще бы! Ведь появилась в их стае Наина — и никого это не смущало.

— Прошел, значит, — усмехнулся дед Рауль. — И где наша новая родственница?

— В столице. Ее никогда ко мне не отпустят.

Люмьер отвел взгляд. Он пытался подобрать слова, но они, как назло, путались в голове.

— Не торопи события. — Вожак похлопал его по плечу. — Всему свое время. В нашей стае давно не появлялось пришлых, но если твоя спутница решится, мы примем ее как родную.

— Спасибо! — искренне сказал Люмьер. А затем слова полились, будто Черная река. Да, многое он упускал. Старался только обрисовать свой путь. Он говорил о переправе, о том, как встретил души волков и сумел им помочь. Рассказывал о Лиантене и его последних днях, об Алерике и Василике. О жутком ритуале и глазах в пещере. Лишь о встрече с хранительницей упомянул вскользь. А после повисло молчание.

— Бедный мой мальчик, — первой нарушила его Камила и обняла сына. — Сколько же ты перенес!

— Твой-то ладно, от испытания не отвертишься! — вмешался отец Мориса. — Но мой-то куда подался?

— Он старался помочь, — ответил Люмьер. — И помог! Предупредил об охотнике, который ждал нас у обители предков, и пытался его остановить.

Морис расправил плечи, надулся от важности, но заработал только легкий подзатыльник от отца и рассмеялся.

— Ну я же вернулся! — весело сказал он. — На самом деле, мне никакие опасности не угрожали, все забрал себе Люмьер.

— Врешь!

Однако оборотни уже смеялись над грозным Морисом, и Люмьер поймал себя на том, что тоже улыбается. Тиски, сжимавшие все внутри, постепенно отпускали. Находиться дома, среди своих — это ли не счастье? Жаль, Дженна не могла разделить его с ним, а без нее Люмьеру было пусто. Однако он старался не расстраивать родных, улыбался и шутил, надеясь: ожидание не продлится долго. Да, хранительница знает многое, но не все. И какой выбор сделает Дженна, ей тоже неизвестно. Люмьер верил своей избраннице. Значит, просто нужно подождать.

И потянулась привычная жизнь: бег по лесу наперегонки с Морисом, забота о младших волчатах, охота на зайцев. Несколько раз Люмьер пытался подойти к столице, однако не получалось. Будто между ним и Красным городом встала нерушимая стена! Он бился об нее, но понимал: не пробьет. Только Дженна может ее преодолеть.

Морис наблюдал за другом с нескрываемой тревогой.

— Мне не нравится твое настроение, братец, — сказал он однажды. Уже началась зима, и первые снежинки кружились в воздухе, тая на подлете к земле. — Знаешь, что? Тебе нельзя входить в город, зато можно мне. Давай я туда прогуляюсь и узнаю, как там Дженна.

— Это опасно, — ответил Люмьер, продолжая глядеть на виднеющиеся вдали башни.

— Так я пойду как человек, не как волк! И, конечно же, не стану врываться в правящий дом. Поброжу вокруг, поболтаю с людьми. Они любят посплетничать. Глядишь, и расскажут что о Дженне.

Люмьер хотел отказаться. Хотел, но не мог.

— Если ты сделаешь это, я буду очень благодарен, — признал он.

— Тогда до вечера, дружище. Думаю, все получится, — усмехнулся Морис и пошел по дороге к городу.

Люмьер уже готов был окликнуть друга, но если не Морис, то кто? Кто еще сможет ему помочь? Лучше хоть какая-то определенность! А вдруг Дженна страдает, и ей нужна помощь? Вдруг…

Мысли так и роились в голове. Оборотень превратился в волка и промчался по лесу, пугая зазевавшихся зверей и птиц. Так он хотя бы чувствовал себя живым. После Люмьер вернулся на поляну ждать Мориса, а тот все не шел. Не случилось бы чего… В столице много охотников, у них чуйка на зверя.

И вот, когда Люмьер уже извелся и проклял себя за согласие, на дороге появился Морис. По выражению его лица оборотень сразу понял: что-то не так.

— А, ты все здесь, — неловко проговорил Морис, заметив вышедшего на дорогу друга. — Что же… Я попал в столицу. Как и думал, для меня преграды не существует.

— И что там? Ты узнал хоть какие-то новости о Дженне? — торопливо спросил Люмьер, едва ли не встряхивая друга за плечи.

— Узнал, — кивнул тот, — но они тебе не понравятся, брат. Твоя тея в порядке, я видел ее издалека, когда она проезжала по городу вместе с матушкой и женихом.

— Женихом?

Сердце пропустило удар. Люмьер отступил, чувствуя, как становится нечем дышать. Значит, Дженна сделала свой выбор…

— Да, — подтвердил Морис, обводя взгляд. — Кажется, его зовут Говард, и он охотник. Свадьба назначена на конец весны, на семнадцатый день рождения Дженны. Все говорят об этой паре, мне и спрашивать не пришлось. Обсуждают, какое шьют платье для невесты и какие подарки готовится ей подарить Говард. Алая Мередит вся так и сияет от самодовольства. Еще бы! Она воспитала достойную ат-тею!

— Я услышал тебя, — тихо сказал Люмьер.

— Люм, братишка, конечно, ты расстроен, но люди… Они такие, — пытался утешить его Морис. — Люди предают, ты же знаешь. Не то чтобы я не доверял сестрице Дженне, однако она выросла не среди волков. Возможно, этот Говард вскружил ей голову. Охотники ведь коварны!

— Не надо меня утешать, — резко ответил волк. — Я вернусь к утру.

И, скинув одежду, обернулся зверем. Ему хотелось бежать, куда глаза глядят, и он мчал, чувствуя, как горит земля под ногами. Летел стрелой, несся, ощущая ветер. Не дождался… Так просто и смертоносно. Убийственно в своей легкости! Нечего больше ждать, не к чему стремиться. Дженна сделала свой выбор, нашла достойного супруга. Люмьер надеялся лишь, что с ним она будет счастлива. А сам оборотень справится. Посвятит себя брату и сестре, будет идти вперед — ради родителей и близких. Их стая нуждается в защите, а взрослых волков в ней не так много. Надо стараться, становиться сильнее, бороться за место под солнцем для него и всех оборотней. А Дженна… Дженна станет достойной ат-теей. Она родит дочь, и девочка тоже в свое время отправится на испытание. Только с кем?

Люмьер, как и обещал, вернулся домой к утру. Стоило приблизиться к логову, как из-под деревьев показалась тень. Свои…

— Доброе утро, Наина, — приветствовал волк матушку Мориса и тетю Дженны.

— Здравствуй, Люмьер, — улыбнулась ему красавица, выбравшая не власть, а волка. — Морис вчера вернулся расстроенным. Он рассказал мне о твоей беде. Поговорим немного?

Люмьер кивнул и сел на один из камней у пещеры. Наина разместилась рядом с ним, в эту минуту она была очень похожа на свою племянницу.

— Послушай… — Она куталась в теплый плащ. Мерзнет… А раньше Люмьер не обращал на это внимания. — Я тоже была наследницей, старшей дочерью, на которую возлагали очень большие надежды. И когда меня отправили в лес с волком, очень боялась! Почти ненавидела своего спутника. Мне казалось, нужно в любую минуту ждать удара. Однако я ошиблась. Мы даже до гор не дошли, а я уже поняла, что люблю. Жизни не мыслю без своего волка. Да, я ни на минуту не забывала о долге, только любовь сильнее. И мы бросили испытание на полпути, пришли сюда, стая приняла меня. Только Мередит… Она другая. Думаю, тебе не стоит винить Дженну. Я не знакома с моей племянницей, зато хорошо знаю ее мать. И понимаю: она могла сделать все, чтобы не пустить дочь к тебе. Шантаж, угрозы… Не торопись отказываться от чувств, Люми. Ты все равно не избавишься от них, но когда придет срок, можешь оттолкнуть ту, кого любишь. Понимаешь, о чем я?

— Да, — ответил Люмьер. — Да, понимаю, тетя Наина. Возможно, ты и права. Но свадьба…

— Дань традиции. После возвращения с испытания девушка как можно скорее выходит замуж и старается родить дочь. Следующую ат-тею. Уверена, этого мужчину выбрала Мередит. Подумай сам: после всего, через что вы прошли, стала бы Дженна выбирать в мужья охотника?

— Нет, — понял вдруг волк. — Нет, ни за что.

— А теперь подумай, как тогда была заключена помолвка?

— Так решила Мередит.

— Именно, — печально улыбнулась Наина. — Знаю, ты не можешь пойти в столицу. Однако ты должен верить той, кого любишь, Люмьер. Ты ведь успел пройти с ней такой сложный путь.

— Спасибо, — ответил оборотень.

— Не стоит благодарности. Я сама была на твоем месте и выбирала, как быть дальше. И никогда не жалела о своем выборе.

Наина поднялась и скрылась в пещере, а Люмьер еще долго сидел на камне и думал о том, как быть дальше. У него снова появилась надежда! Слишком хрупкая, и все же она распустилась в сердце, словно цветок. Подождать до весны? Если ничего не изменится, Дженна выйдет замуж, а он даже увидеть ее не сможет. И все-таки нет другого выбора.

Люмьер поднял голову и посмотрел на рассветное небо. Хорошо, он подождет. До конца своих дней, если понадобится. Лишь бы не зря!