Страшная сказка Красного леса

19

Волк

Люмьер открыл глаза и не понял, где находится. Над ним было хмурое серое небо, настолько низкое, что оборотень даже поднял руку и попытался потрогать пушистые облака, дабы убедиться в их реальности. Вторую руку придавливала какая-то тяжесть. Люмьер чуть повернул голову и увидел спящую Дженну. Она прижалась к нему, как к игрушечному волчонку, и мирно сопела, не желая отпускать. Медленно возвращались воспоминания. Деревня, существо, призванное их сожрать, пожар, река. Кажется, они выжили. Сам этот факт показался волку удивительным. Если он все помнил правильно, шансы на выживание были минимальными. А сейчас он даже чувствовал себя вполне сносно.

Дженна будто что-то почувствовала — она открыла глаза, медленно повернулась, и их взгляды встретились.

— Ты очнулся, — улыбнулась тея.

— Похоже на то, — хрипло ответил Люмьер, не узнавая собственного голоса. — Что произошло? Имею в виду, после того, как мы выбрались из реки.

— Нам помогла водная нежить, — признала Дженна, и волк едва не подскочил с земли. И подскочил бы, только в теле все еще чувствовалась слабость. — Это девушка, которую когда-то погубил Максан. Я дала ей возможность отомстить, а она тебя вылечила.

Люмьер пытался осознать. Хотелось отругать Дженну, сказать, что даже его жизнь не повод для того, чтобы заключать договор с нечистью, однако он промолчал. Наследница спасла ему жизнь. Это ли не повод держать рот на замке?

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Дженна, а Люмьер все-таки изловчился и сел, чтобы не смотреть на нее снизу вверх. Сразу осознал, что его одежда осталась где-то там, на месте оборота, но сейчас это было меньшей из бед.

— Живым, — ответил он, разглядывая бок, на котором еще виднелись следы когтей, только за ночь они превратились из ран в глубокие царапины. — Мы можем продолжить путь.

— Нет, тебе следует отдохнуть до завтра, — воспротивилась его спутница. — Да и мне тоже, это была непростая ночь. А еще Лиаретта, погибшая девушка, сказала, что какое-то время нежить будет меня бояться. Если пойдем вдоль реки, то обойдем болота стороной, и напасть на нас никто не решится.

Безумие… Однако сейчас Люмьер готов был с ним согласиться. Он безумно устал. Хотелось не шевелиться хотя бы час, а если целый день — и вовсе замечательно. Но нужно подниматься. У них с собой только еда, захваченная из деревни. Надо попробовать ее. Если уснет, ничего страшного, будут хотя бы знать, что на ней чары и есть ее в пути можно только в крайнем случае. Хотя, наибольшее подозрение все равно вызывало молоко.

А еще стоит посмотреть, что из одежды осталось в вещевом мешке. Люмьер подтащил его к себе, оценил свои находки. К счастью, нашлись портки и штаны, и оборотень поторопился одеться. Еще есть плащ. Можно считать, достаточно, только идти придется босиком. А если… Если дальше бежать волком? Так и Дженна будет меньше уставать, и ему будет проще — лапы не ноги, им обувь не нужна.

— О чем ты думаешь с таким выражением лица? — спросила Дженна.

— О сапогах, — признал Люмьер. — Я, конечно, привык ходить по лесу босиком, но есть места, где обувь необходима.

— На том берегу осталось тело Максана, — задумчиво проговорила девушка. — Мы могли бы…

— Нет! — торопливо воскликнул Люмьер. — Я не собираюсь раздевать мертвеца!

— Но дальше придется пробираться через горы. А там камни, острые. Ты поранишься.

Дженна говорила правильные вещи. Было заметно, ей тоже неприятна мысль воровать у мертвых, однако Максану сапоги точно больше не нужны. И потом, при нем должно быть оружие. Надо только набраться сил и переплыть реку.

— Хорошо, поступим так, как ты говоришь, — вздохнул волк. — Вечером я переберусь на тот берег и посмотрю, что может пригодиться.

— Я с тобой!

— Зачем?

— Ты же будешь плыть как волк. Как ты перенесешь сюда одежду? В зубах?

Волк с сапогами в зубах. Забавно…

— Ладно, вместе так вместе. А пока давай отдохнем.

И Люмьер снова лег на спину, закрыл глаза. Просто лежать и ни о чем не думать… Вот чего ему хотелось. Кем бы ни была нежить, оказавшая им помощь, она была права: краткая передышка просто необходима. Может, она позволит забыть ревущее пламя и мечущихся в агонии людей. Это Люмьер виноват в их смерти… Это он поджег деревню. И с этой виной ему придется жить.

Дженна тихонько легла рядом и обняла его. От ее присутствия становилось легче. Люмьер чувствовал, что не один, и надеялся: спутница ощущает то же самое.

— Мы прошли половину пути, — тихо сказала Дженна. — Даже не верится.

— Мне тоже, — признал волк.

Вдруг девушка приподнялась, и Люмьер сел рядышком.

— Хочу сделать кое-что, — ответила тея на его невысказанный вопрос. — Не знаю, получится ли.

А затем коснулась его ошейника.

— Я освобождаю тебя, Рикко, — уверенно сказала она, и Люмьер почувствовал — на ошейнике снова появился замок. Дженна расстегнула его, посмотрела на полоску кожи в своих руках и замахнулась, чтобы зашвырнуть в воду, но волк, повинуясь какому-то внутреннему наитию, перехватил ее руку.

— Оставь, — проговорил он, стараясь совладать с эмоциями. — Пусть лежит.

— Хорошо.

Девушка опустила ошейник в вещевой мешок и обернулась к Люмьеру. Она будто чего-то ждала.

— Спасибо, — тихо сказал волк. — Ты… не была обязана.

— Друзей не водят на поводке. — Дженна отвела взгляд, а затем вдруг обвила его шею руками и поцеловала в щеку. Она так же быстро отстранилась, подскочила на ноги и отошла к берегу реки. Стояла и смотрела на воду, а Люмьер не знал, как реагировать. Точнее, слишком хорошо знал, однако боялся последовать зову сердца.

Волк тоже поднялся, подошел к Дженне. Она не оборачивалась, и Люмьер обнял ее со спины, уткнулся носом в затылок.

— Щекотно, — обернулась тея, и их губы встретились.

Всего один поцелуй, мягкий и невесомый. Оба тут же покраснели, отвели взгляд, будто поцелуй им почудился. Но нет, все было на самом деле. Не зря оборотни влюблялись в своих спутниц. Совместные испытания сближают. А еще они дают рассмотреть настоящее лицо человека рядом с тобой, и Люмьеру нравилось то, что он видел. Нравилась Дженна, ее отвага и хрупкость, готовность прийти на помощь и отстаивать то, что ей дорого.

— Я… хочу, чтобы ты прошла испытание, Дженна, — признался волк. — И в то же время не желаю этого. Ты ведь станешь законной наследницей, а потом ат-теей. Рядом с тобой никогда не будет места для оборотня.

— Ты неправ, Люмьер, — ответила девушка. — Если пройду испытание, я сама смогу решать свою судьбу. А ты уже часть моей жизни, этого никто не изменит.

Оборотень склонил голову, соглашаясь. Дженна тоже стала частью его жизни, такой огромной, что заслонила собой все. Он не сможет так просто ее отпустить, сделать вид, что этого пути не было. Однако сначала надо пройти его до конца.

— Поплаваем? — предложил Люмьер, чтобы завершить не самый простой разговор.

— Давай.

Они отвернулись друг от друга. Волк снял одежду, и мгновение спустя на берегу стоял огромный зверь. Он радостно повел мордой, чувствуя свободу от пут, и ткнулся носом в руку Дженны, которая успела снять ботинки и закатать штаны.

— Хороший. — Девушка потрепала волка по лобастой голове. — Красивый волчок.

Люмьер рассмеялся бы, если бы волчья пасть была способна издавать смех. Его спутница до конца не понимала, что перед ней тот же человек, пусть и в волчьей шкуре. Зато ласка была приятна.

«Забирайся на спину и крепко держись», — мысленно сказал он девушке, опускаясь, чтобы ей было проще. Дженна устроилась у волка на спине, обняла его за шею. Люмьер подошел к воде, прошел по косе. Переплыть совсем чуть-чуть, хоть течение и быстрое. Он сосредоточился и прыгнул. Несколько гребков лапами — и волк выбрался на противоположный берег. Тея тут же соскользнула с его спины.

— Ты прости, я не хочу подходить ближе, — сказала она, не глядя в сторону тела, а Люмьер уже чувствовал неприятный сладковатый запах мертвечины.

«Хорошо, жди здесь».

Он отошел дальше и увидел Максана. Этот человек едва не убил их с Дженной! Пытался принести в жертву. Однако смерть со многим примиряет, вот и сейчас Люмьер ощущал легкую брезгливость. Волк сменил ипостась, стащил с охотника добротные сапоги, затем куртку и сорочку. Этого хватит, чтобы Люмьер мог пройти пещеры вместе с Дженной. Там обычно холодно, и пусть оборотни почти не мерзнут, всегда есть это хрупкое «почти». И насчет острых камней наследница, конечно, права. Ноги следует защитить, какое бы омерзение Люмьер ни испытывал при мысли о сапогах Максана. А еще он нашел клинок взамен собственного, утраченного. Отлично!

Люмьер отнес добычу на берег, обернулся волком и тихо рыкнул, привлекая внимание Дженны. Она собрала его находки, а затем снова забралась на спину зверя. Оборотень постарался прыгнуть как можно осторожнее, чтобы Дженна удержалась, и вскоре выплыл на противоположный берег. Он надел штаны, а затем прополоскал сорочку Максана в речной воде. Вот так, пусть сохнет. Примерил сапоги — они были чуть великоваты, однако это не проблема, нужно лишь потуже зашнуровать.

— Мне кажется, твое купание в реке сложно назвать отдыхом, — вздохнула Дженна.

— Ничего страшного, я не устал, — бодро солгал Люмьер. На самом деле, последствия ранения все еще чувствовались, пусть и в виде слабости. — К завтрашнему утру отдохну, обещаю.

— Я за этим прослежу.

Оставалось только подчиниться. Они быстро перекусили — к счастью, Люмьер был прав, и на еде не оказалось заклинаний. Потом до вечера оборотень дремал на солнышке, а Дженна бродила по берегу. Она поднимала то один камешек, то другой, любовалась ими. Смешная… Тонкая нежность заполняла сердце Люмьера, когда он смотрел на Дженну, такую воздушную и хрупкую. Удивительно… Как быстро люди прорастают в жизнь друг друга, и уже невозможно представить, что когда-то теи не было рядом с ним. Чувствовала ли она то же самое? Люмьеру казалось, да. Особенно после их поцелуя, первого в его жизни — и, видимо, в ее. Хотелось спросить прямо, но волк робел.

Ближе к вечеру Люмьер развел костер прямо на берегу. Правда, перед глазами стояло совсем другое пламя, жестокое и ревущее, но надо оставить его в прошлом, идти вперед, побороть свои страхи. Дженна села рядом с ним у огня, и Люмьер, набравшись храбрости, приобнял ее за плечи, привлек к себе. Сразу стало теплее и спокойнее.

— Я скажу сейчас глупость, — нарушила молчание Дженна, — но мне повезло, что в волчью ловушку попался именно ты. Не представляю, как могла бы находиться рядом с кем-то другим.

— Ты бы привыкла, — ответил Люмьер.

— Нет! — горячо возразила спутница. — Не привыкла бы. Наверное, это судьба. Испытание… Оно ведь такое древнее! И случайные пары не проходили его, ты же знаешь. Получается, это должны быть именно мы. Ты и я.

— Ты и я… — как эхо, повторил волк. — Возможно, Дженна. Только раньше у испытания был вполне понятный итог, а сейчас… Что нас ждет в обители твоих предков?

— Я боюсь узнать. А еще все время думаю… Не верю, будто моя бабушка могла пройти такой путь без волка. Может, она встретила его позднее и никому не сказала? Как ты считаешь?

— Звучит вполне логично, — кивнул Люмьер. — Постыдилась?

— Да. А мама… Что же случилось с ее спутником? Столько загадок! И мы приблизились к ответам вплотную, осталось миновать водопад и пещеры.

— Думаешь, это будет легко?

Дженна отрицательно покачала головой, а затем крепче прижалась к волку и закрыла глаза. Так они и сидели, пока не взошел молодой месяц. И пусть больше не говорили о мучавших вопросах, но думали о них. А еще Люмьеру очень хотелось знать: если бы сейчас он предложил Дженне уйти к волкам, как когда-то сделала ее тетя, согласилась бы она? Или все же выбрала власть? Он никогда не спросит, но, может, однажды получит ответ?

А утром им оставалось только собрать скромные пожитки. Люмьер натянул на себя чистую сорочку, все еще испытывая отвращение. Куртку сложил в дорожный мешок, туда же пока отправились сапоги: по берегу удобнее идти босиком.

— Пройдемся до обеда, — сказал он Дженне, — а потом я мог бы тебя понести, как волк. Так ты будешь меньше уставать.

— А ты — больше, — возмутилась наследница.

— Вряд ли. Это позволит нам ускориться. Давай хотя бы попробуем.

— Хорошо, — с сомнением согласилась девушка, — давай. Но если тебе будет тяжело, сразу скажи!

— Обещаю.

И они пошли вдоль реки, понимая, как мало времени осталось у них, чтобы побыть вместе. Казавшийся таким долгим путь заканчивался, и каким будет этот конец, никто не знал.