Страшная сказка Красного леса

26

Дженна

Миновала зима. Долгая, снежная. Однако Дженне хотелось, чтобы она тянулась еще дольше, ведь весна означала, что ей исполнится семнадцать и она станет женой Говарда. От одной мысли об этом в груди все покрывалось льдом.

«Никогда!» — хотела воскликнуть тея, но она помнила: в таком случае Люмьер и его близкие пострадают, поэтому терпела. А ждать с каждым днем становилось все труднее. Казалось, время стало вязким, как патока, и в нем можно утонуть. Дженна и тонула! Чувствовала, будто камнем опускается на дно. И как выбраться, она не знала.

— Ты слишком бледна, дитя мое. Отправляйся на прогулку, — напутствовала ее матушка.

— Не хочу, — ответила Дженна.

— А я не спрашиваю, — грозно проговорила Мередит. — Прогуляйся с женихом, вам надо узнать друг друга получше.

Куда уж лучше? Говард всегда был рядом с Элдером, а значит, близко к Дженне. И он не был плохим человеком, просто не тем! Чужое счастье, не ее… Только стоило подняться в свои покои, как охотник появился на пороге и сообщил, что готов отвести Дженну на прогулку. Что же, пусть так. Тея накинула теплую шубку, и они покинули правящий дом.

На улицах бурлила жизнь. Первый день весны подобрался совсем близко, все готовились к празднику, украшали дома яркими флажками и цветами, сделанными из ткани. Дженна отмечала это, но не чувствовала духа грядущего торжества. Чужая жизнь… Чужие радости и горести. И она здесь тоже чужая!

Говард рассказывал о чем-то. Рассуждал, куда подевался Элдер. Говорил, брат обязательно вернется к свадьбе, и Дженна согласно кивала. Как же, вернется! Волком. Интересно, решится ли матушка убить и его тоже, если увидит в зверином облике?

Вдруг Дженна явственно почувствовала на себе чужой взгляд. Она повернула голову и встретилась со знакомыми глазами. Морис! Друг Люмьера, ее кузен.

— Говард, прошу, купи мне пряников, — торопливо сказала она.

— Хорошо, — с готовностью ответил ее жених. А очередь за пряниками была та еще… Говард влетел в нее, словно охотясь за зверем, и толпа сомкнулась за его спиной. Дженна тут же бросилась к Морису.

— Это ты! Это правда ты! — горячо воскликнула она.

— Ага, я, — угрюмо подтвердил оборотень. — Уже несколько дней тебя выглядываю, а ты все не выходишь.

— Я редко гуляю за пределами правящего дома. Как Люмьер? Что с ним?

— Ждет, — ответил Морис. — Он все еще тебя ждет. И знает о твоей свадьбе. Одного не понимаю, сестрица. Если ты так печешься о Люмьере, зачем выбрала охотника?

— Можно подумать, я его выбирала! — воскликнула Дженна. — Мать заставила. Если я не выйду замуж, она вас уничтожит, понимаешь? Сотрет с лица земли!

— Э, тея. Разве мы так просты, чтобы нас стереть? Да, волков мало, однако те, кто выжил, хорошо знают людскую натуру и не подставят себя под удар.

— Вам было бы безопаснее уйти как можно дальше отсюда, — вздохнула Дженна.

— Никто не пойдет, — резко ответил Морис. — Это наш дом! И если охотники приблизятся, мы умрем, но заберем с собой не один десяток. Хочешь ли ты что-то передать Люмьеру?

— Да. — Тея комкала поясок шубки. — Скажи, что я люблю его и прошу мне довериться. Даже если мне придется выйти замуж за Говарда, моя любовь не изменится. Рано или поздно я стану ат-теей, и тогда никто не сможет нам помешать.

— Я передам, — пообещал Морис, — но вряд ли Люмьера обрадуют твои слова. Мы, волки, однолюбы. Делить свою волчицу никто бы из нас не стал!

И тут же исчез в толпе, а к Дженне вернулся Говард. Он купил для нее самый большой пряник.

— Спасибо. — Тея попыталась ему улыбнуться.

— Я заслужил поцелуй невесты? — весело спросил охотник.

— Заслужил.

Дженна коснулась губами его щеки, и вдруг поняла: не сможет! Она никогда не сможет быть вместе с Говардом, притворяться, что испытывает к нему хоть какие-то чувства. Нет! Но нужно потерпеть до весны. Казалось, тогда обязательно что-то изменится, найдется решение.

— Давай вернемся в правящий дом, — сказала она молодому охотнику. — Я замерзла.

— Как скажешь, тея.

И Говард увлек ее в обратный путь. Всю дорогу Дженна думала о том, как воспримет Люмьер новости, принесенные Морисом. Наверняка, разозлится. А может, решит забыть о ней? Вычеркнуть из своей жизни? Любой из этих вариантов тея сумела бы принять. Она заслужила! Но она ведь просто желала его защитить, пусть и знала — сам Люмьер никогда не принял бы такую защиту. Он сильный, смелый и совсем не нуждается в заступничестве своей избранницы.

А время снова полетело, покатилось, как колесо по дороге, все быстрее и быстрее. Только был первый день весны, и вот уже расцвели сады, а до дня рождения Дженны осталось три дня. И до свадьбы тоже. Год… Целый год прошел с момента ее знакомства с Люмьером. Морис больше не появлялся, и Дженна не знала, как это расценивать. Люмьер настолько зол, что запретил другу бывать здесь? Или Морис не хочет больше приносить дурные вести?

Пока Дженна ломала голову над этим вопросом, правящий дом готовился к празднику. После зимы выметался весь хлам, лестницы и полы комнат покрывали новыми коврами, охотники добывали шкуры, чтобы застелить ими ложе молодых. И никто не подозревал, что от одной мысли о близости с Говардом Дженна готова умереть. Никогда! Никогда этого не будет! Как она вообще могла допустить, что сумеет родить дочь от мужчины, к которому ровным счетом ничего не испытывает?

Она металась по комнатам, стараясь найти правильное решение. За ней бегали прислужницы: то показывали украшения, то звали примерить свадебное платье — алое с золотым.

— Вы будете самой красивой невестой в истории Красного леса, тея! — говорили они в один голос, и Дженна была готова выть волчицей от этого.

Но вот еще один день остался позади. Тея сидела у окна, раздумывая, пора ли ложиться спать, когда вдруг услышала вдали волчий вой. Люмьер… Сердце подсказало ей: это он! Захотелось немедленно выбежать из правящего дома, помчаться туда, к нему, но нельзя. Нельзя!

Однако и сидеть в ожидании Дженна больше не могла. Нужно еще раз поговорить с матерью, постараться достучаться! Она должна понять! Услышать свою дочь. Дженна выскользнула в коридор, прошла мимо комнаты прислужниц — девушки бойко обсуждали ее свадьбу и красавца Говарда. У комнат матери ее попыталась было остановить стража, но Дженна сказала:

— Не докладывайте обо мне, хочу сделать сюрприз и провести один из последних вечеров девичества с матушкой.

Охранники заулыбались и пропустили ее. Дженна подошла к комнате, где обычно мать работала по вечерам, и вдруг услышала голоса. Мередит не одна?

— …ваши распоряжения, ат-тея, — узнала девушка голос Говарда, пусть и уловила лишь обрывок фразы.

— Собери своих охотников, — ответила Алая Мередит. — На рассвете вы должны тайно покинуть столицу и отправиться на охоту. К западу от Черной реки есть гористый участок, там обосновались последние оборотни Красного леса. Убейте их и привезите их шкуры, чтобы украсить свадебный зал. Сделай подарок своей невесте.

— Сколько там оборотней? — спросил Говард.

— Не знаю. Двадцать, тридцать… Среди них много волчат. Возьми всех охотников, и отправляйтесь. Только повторяю: никому ни слова! И вернись до свадьбы. Не заставляй Дженну ждать.

— Будет сделано, ат-тея.

Дженна зажала рот ладонью, чтобы не закричать. Матушка солгала! Она и не думала выполнять свой уговор, просто выжидала, пока дело дойдет до свадьбы. Решила, если дочери не к кому будет бежать, она покорится.

— Нет, нет, — прошептала наследница, быстро отступая, чтобы не столкнуться с Мередит. Мимо охраны она прошла спокойно, пожелав доброй ночи и посетовав, что матушка занята, а затем побежала. Взлетела по ступенькам в свою спаленку, надела костюм для верховой езды, чтобы было удобнее пробираться по лесу, не путаясь в длинной юбке, накинула знакомый красный плащ. Но ведь ее будут искать, если заметят побег слишком рано. Дженна подумала, скрутила на кровати платье, будто там лежит человек, накрыла одеялом, а затем выбежала из комнаты и поспешила по лестнице вниз.

Дженна понимала: охрана увидит ее, начнутся вопросы. Однако сейчас она чувствовала: все получится! Или можно ложиться и умирать, потому что Люмьер погибнет, и ей без него не жить. Надо предупредить оборотней и встретить охотников вместе со свои волком либо же убедить стаю уйти сейчас, пока есть время.

У ступенек переговаривались мужчины.

— Хранительница, помоги! Если у меня и есть какая-то сила, пусть она проявит себя сейчас! — взмолилась Дженна шепотом, а потом вдруг услышала, как внизу что-то упало.

— Надо посмотреть, — проговорил один из охранников, и все направились на поиски неведомого злоумышленника. Не иначе как «бабушка» услышала зов, потому что никто не остался на пути Дженны.

Она выскочила за двери, окунулась в весеннюю ветреную ночь. Прокралась по улице вниз, затем помчалась все быстрее и быстрее, надеясь никого не встретить на пути. Лишь у ворот, ведущих из города в лес, замедлила шаг. Конечно, на ночь поднимали подъемный мост. Вот так просто подойти и попросить его опустить нельзя. Тогда как выбраться? Ждать утра?

Дженна подкралась ближе, прислушиваясь к каждому шороху, а затем вдруг увидела: мост опущен! По нему в город въезжают две повозки, груженые едой. Не иначе как матушка распорядилась привезти угощения к празднику. Охранники остановили повозки, о чем-то заговорили с возницами. Дженна вспомнила все, чему ее учил Люмьер. Она пригнулась, почти поползла по земле, держась в тени повозок, нырнула под дно одной из них, притаилась. Скоро заскрипели колеса, а тень в алом метнулась к мосту, побежала по нему.

И снова хранительница помогла: стража не заметила ее.

«Дальше сама», — будто наяву услышала тея голос хранительницы. Значит, ей не показалось, и дух предков вмешался в ее побег!

— Спасибо, — прошептала Дженна.

Однако стая Люмьера живет далеко, а она не может обернуться волком. Нужно торопиться! Иначе охотники окажутся быстрее. И Дженна спешила, задыхаясь, иногда падая, споткнувшись о камни. Однако она неизменно поднималась и продолжала путь. Только бы успеть! Сколько ей идти? Ночь? Больше? Как далеко забрались волки от владений Алой Мередит?

Ноги болели, одежда взмокла от пота, волосы липли ко лбу. Занимался рассвет… Получается, прошло уже несколько часов. Дженна держалась дороги, однако понимала: нужно углубиться в лес. Она свернула на едва заметную тропку, ведущую в нужном направлении. Кустарник так и норовил исцарапать лицо, ветки хлестали по рукам, когда Дженна пыталась убрать их с пути. Ее оборотня сейчас не было рядом, чтобы помочь, приходилось надеяться, что она не заблудится и успеет. Как же мало времени! Говард уже должен был выехать на охоту. Как же быть?

Дженна остановилась на поляне, похожей на те, где когда-то они с Люмьером устраивали привал. Она набрала побольше воздуха в легкие и закричала:

— Люмьер!

Тея сама не знала, на что она надеялась. Только показалось: это ее единственный шанс.

— Люмьер!

Эхо полетело по лесу. Где-то вспорхнула испуганная птица.

— Люмьер!

Никого… Дженна упрямо побрела дальше. Она шла, чувствуя, как по щекам катятся слезы. Неужели поздно? Неужели она не доберется до своего волка раньше, чем охотники? Если и суждено кому-то погибнуть, пусть это будет она, а не Люмьер! Он должен жить. Он заслуживает жизни больше, чем кто-либо в жестоком мире!

— Люмьер… — шептала Дженна, как заклинание. — Мой Люмьер…

В очередной раз прорвалась через заросли, очутилась на еще одной поляне и не поверила своим глазам — кусты напротив зашевелились, и к ней вышел огромный серый волк. Зверь запыхался, будто бежал долго и быстро-быстро. Его язык вывалился из пасти. Дженна сделала еще шаг, опустилась на колени и протянула к волку руки:

— Люмьер!

«Здравствуй», — долетел до нее любимый голос.

— Я пришла, — смеясь сквозь слезы, проговорила Дженна. — Прости, что так долго.

«Ничего… Я услышал твой зов и побежал навстречу. Но ты же…»

И волк замолчал.

— Собиралась выйти замуж, да. — Тея обняла его за шею и зарылась лицом в серый мех. — Матушка обещала, что тогда не тронет твою стаю. А ночью я подслушала, как она приказала Говарду немедленно собрать охотников и уничтожить вас всех. Им известно, где находятся пещеры. Нам надо спешить, любовь моя.

Волк кивнул, будто соглашаясь, а затем лизнул Дженну в нос.

— Люм, прекрати! Я серьезно! — Она даже обиделась, а оборотень уже опустился перед ней, чтобы она могла забраться ему на спину.

Как же давно она этого ждала! Наследница устроилась на спине у волка, обхватила его шею руками, и оборотень полетел сквозь чащу. Он мчался стрелой, так быстро, что у Дженны захватывало дух. Она закрывала глаза, прижималась к Люмьеру плотнее. Казалось, вот-вот руки не выдержат, и она сорвется. Но нет! Рядом с оборотнем ей ничего не грозило. А когда впереди показалась серая гористая гряда, Дженна поняла: добрались.

Люмьер прижался к земле, чтобы ей было удобнее встать на ноги, а затем поднялся.

«Идем, я познакомлю тебя со стаей», — сказал он.

Однако идти никуда не пришлось: из пещеры один за другим выходили волки. Они смотрели на Дженну с неким любопытством, и девушка почувствовала, как краснеет. Только Морис подбежал к ней на правах старого знакомого.

«Наконец-то, сестрица!» — Его радостный голос будто прозвучал в ушах.

«Морис!» — рыкнул на него большой бурый волк.

«Ну папа!»

А Люмьер подошел к паре волков, которая держалась впереди остальных.

«Мама, папа, это моя Дженна», — расслышала тея его слова.

Волки подошли к девушке, и стало на миг тревожно. Какой они видят избранницу сына? Исцарапанной, растрепанной. И совсем не волчицей! Однако все опасения были напрасны.

«Добро пожаловать в стаю, Дженна», — услышала она голос еще одного волка, видимо, вожака, и поняла: она дома.