Сумеречные тени.Книга I

Глава 5

– Куда пойдём сначала, Мой экскурсовод? – взяла меня под руку Берта, когда мы вышли на привокзальную площадь.

– Мне кажется, Вы ошиблись, мисс, – улыбнулся я, – наш экскурсовод на сегодня – Эмиль.

– Кто? Я?! – обалдело уставился на меня вампир.

– Но ты же сам говорил, что учился здесь и жил. Не так ли? – подняв бровь, посмотрел я на него.

– А, ну да, конечно, – пробормотал он, – а с чего начать?

– Какой бестолковый экскурсовод, – хихикнула Берта, – начни с названия города и чем он знаменит.

– Это город Верона, городок маленький, но оружие, которое делается здесь, очень высоко ценится во всём королевстве, – начал немного обиженный Эмиль, – тут есть только один стоящий памятник. Думаю, к нему и пойдём.

И нас повели по уже почти пустым улицам.

– Какой шарфик! – вдруг воскликнула Берта, когда мы проходили мимо витрины закрывающегося магазина.

– Слушай, сделай своему любимому Наставнику подарок, – захлопав ресницами, попросила она.

– Как я смею отказать? – усмехнулся я и подошёл к пожилому мужчине, проверяющему магазин перед закрытием.

Пожелав доброго вечера, я спросил цену лёгкого розового шарфа.

– Вообще-то мы закрываемся, – смерили меня взглядом, – но Вы успели.

Мужчина подошёл к витрине и снял с манекена требуемое.

– Вот, пожалуйста.

Расплатившись, я вернулся к Берте, которая что-то обсуждала с Эмилем.

– Ваш великолепный аксессуар, – провозгласил я, картинно протягивая девушке подарок.

– Какая прелесть! – выдохнула Берта и тут же повязала шарфик на запястье.

–А вы очень необычно познакомились, – протянула она, разглядывая импровизированный браслет.

– У меня талант на экстравагантные способы знакомства, – ответил я.

– Пойдёмте дальше? – робко предложил вампир.

Через несколько минут мы вышли на небольшую площадь, мощенную тёмной брусчаткой.

Посередине стояла каменная статуя дракона. У него была длинная шея и вытянутая морда, которую венчали витые рога. Крылья расправлены, а хвост с длинными шипами огибал задние лапы. В передних он держал красивый стальной меч.

– Красота, – залюбовалась мой Наставник.

– Да. Как живая, – согласно кивнул я.

– Есть легенда, что давным-давно в этот город прилетал дракон и научил здешних мастеров ковать холодные, как звёзды, и острые, как ветер, мечи, – рассказал Эмиль.

Берта подошла к статуе и потрогала меч.

– Острый!

– Каждые три года происходит соревнование между мастерами Вероны, и победитель удостаивается чести вложить свой меч в лапы дракона, – пояснил вампир, – я думал поучаствовать, но… не успел.

Ещё немного полюбовавшись на это произведение искусства, Берта заявила, что не прочь перекусить где-нибудь.

Эмиль отвел нас в уже знакомый мне ресторан. Правда, теперь цветы, плетущиеся по перегородкам, открылись, что не могло не радовать глаз.

Заняв столик у окна, мы сделали заказ.

– Да, кстати, – вспомнил Эмиль, – тут ещё есть огромный и прекрасный парк! Если хотите, можем там прогуляться.

– Непременно, – мягко улыбнулась светловолосая.

Украдкой я бросил пару взглядов на вампира. Наконец-то он немного расслабился и ведёт себя как обычно.

– М-можно спросить? – замялся Эмиль, обращаясь к Берте, – а Вы кто? В смысле, вампир, оборотень или вульфрикс?

– Да не тушуйся ты так, – махнула рукой мой Наставник, – я оборотень.

– А… Как же Вы тогда имеете в учениках вампиров?

– Знаешь, хоть сейчас это и реже происходит, но иногда вампиры или оборотни, обзаведясь учеником, бросают его, или Наставников убивают, что бывает несоизмеримо чаще, и тогда я беру молодых нелюдей к себе, – просто ответила Берта.

– А как же тогда у Вас оказался Сирис? – подавшись вперёд, жадно спросил Эмиль.

– Пусть лучше сам тебе всё расскажет, – взяв в руки стакан воды, отклонилась назад Берта.

Вампир выжидающе повернулся ко мне. Я вздохнул и начал свой не самый приятный рассказ, одновременно погружаясь в воспоминания.

– Мне было пятнадцать, когда погибли родители. Их экипаж понесли чего-то испугавшиеся лошади, и он рухнул с обрыва. Через несколько дней после похорон ко мне заявились трое дальних родственников, которых назначили моими опекунами. Они представились как тетушка Изельда, тётя Канифер и мадам Рафтри, но про себя я их звал Первая, Вторая и Третья. Они заверили меня, что будут вести дела моего поместья намного внимательнее, чем свои, что я не буду ни в чём нуждаться.

И действительно, они сдержали обещание. Но не смотря на то, что в каждый свой приезд они заваливали меня подарками, противно сюсюкались и восторгались тем, как я возмужал, я чувствовал, что они, мягко говоря, холодно настроены по отношению ко мне.

Так пролетели десять лет. В день, когда мне исполнялось двадцать пять, я переходил в полноправное владение поместьем. Мои родственнички приехали и устроили шикарный приём, во всяком случае, им так казалось.

На празднование были приглашены графы и лорды, но не те, с кем я хоть как-то общался, а те, чьи владения были довольно далеко от моих, с кем я виделся, в лучшем случае, два раза за всю жизнь. Почему-то никто из тех, кому я лично послал приглашение, не явились.

Во время застолья я почувствовал себя неважно и, попросив гостей извинить меня, удалился в спальню. Едва дойдя до кровати, я рухнул на неё и отключился.

Проснулся оттого, что озяб. Не нащупав одеяла, я открыл глаза и осмотрелся. Почему-то я лежал на полу в огромной комнате без окон. Судя по сырости и плесени на стенах, она находилась под землёй. Всё пространство освещали лишь несколько тусклых светильников. В дальней стене я различил очертания большой массивной двери, которая вдруг начала открываться, и в тёмном проёме появился огромный, размером больше лошади, волк. Осмотрев комнату и наткнувшись взглядом на меня, он обернулся и спросил куда-то назад, в тень:

– Вот этого? И за это Вы столько платите?

Услышав ответ, волк фыркнул и вошёл в комнату. Дверь за ним сразу же захлопнулась. Хищно посмотрев на меня, он вдруг сорвался с места и в мгновение ока оказался рядом. Я так и не понял, каким чудом мне удалось уклониться, но зубы волка, громко клацнув, схватили только воздух.

Правда, он не растерялся – быстро развернувшись, схватил меня за лодыжку и, мотнув головой, отбросил к стене так, что у меня зашумело в голове, и я на некоторое время потерял способность двигаться.

Волк воспользовался моим бездействием и, схватив меня за плечо, куда-то потащил. Все мои попытки высвободиться не дали никаких результатов, не считая того, что с каждым моим рывком его зубы входили всё глубже.

Перетащив меня на середину комнаты и разжав челюсть, волк встал надо мной. Его морда нависала над моим лицом, я чувствовал вонь, исходящую из пасти. Вдруг скрипнула дверь, и отдалённо знакомый голос сказал что-то зверю. Тот нехотя отошёл от меня. Я попытался подняться, но в глазах всё темнело, заставляя оставаться лежать на каменном полу.

Через какое-то время звук открываемой двери заставил меня напрячься, но вместо клацанья когтей ко мне, отдаваясь гулким эхом, приближались человеческие шаги. Подойдя ближе, вошедший остановился, как бы раздумывая, с какой стороны ко мне подступиться. После минутного колебания кто-то приблизился вплотную и сел возле моего лица, окатив запахом тяжёлых духов.

– Как же отвратительно до тебя дотрагиваться после той твари, – расслышал я и, ощутив у себя на шее что-то влажное, провалился в темноту.

Когда я открыл глаза, то обнаружил, что лежу на кровати у себя в комнате. Попытавшись подняться, со стоном рухнул обратно. Тело сковала такая слабость, что малейшее движение причиняло боль. Вдруг дверь моей комнаты приоткрылась и внутрь просунула свой длинный нос Вторая.

– Очнулся-таки, – прошепелявила она и скрылась.

Через пару минут у моей кровати стояла вся престарелая троица.

– Как Вы могли так себя повести! – запричитала Вторая, не дав раскрыть мне рта, – в вашем-то возрасте!

– Да уж, молодёжь нынче совсем испорченная пошла, – сморщилась, как от вони, Третья.

– Напился в своё совершеннолетие, – грустно покачала головой Первая.

– Н-напился? – просипел я, непонимающе переводя взгляд с одной на другую.

– Да-да, а потом буянить начали, – энергично закачала своей дряхлой головой на длинной шее Вторая, – с гостями подрались!

– Я?.. – всё больше и больше теряясь, вопросил я.

– Как последний подзаборный пьяница, – зло плюнула Третья и посмотрела на меня так, будто я отнял у неё последнюю радость в жизни.

– А как же волк, подземелье?.. – пробормотал я.

– Какой волк?! Какое подземелье?! – гневно воскликнула Третья, – разбойник ты эдакий!

– Ну-ну, Рафи, – попыталась её утихомирить Вторая, – он ранен, не нужно его беспокоить.

– Ранен!!! – взревела Третья, – в следующий раз будет знать, как вызывать на дуэль тех, кому и в подмётки не годится!

«Ранен?»

Я посмотрел на своё плечо. Оно было аккуратно перевязано.

– Мы пойдём, а ты спи, – сказала Первая, уводя из комнаты Вторую и Третью, всё ещё брызжущую слюной.

– Ни в коем случае не снимай повязки. Доктор сказал, что раны глубокие, – бросила она, закрывая за собой дверь.

«Повязки?», – удивился я и хотел посмотреть, не на ноге ли вторая, но провалился в темноту.

Меня разбудил громкий шум, даже грохот. Кое-как сев на кровати, я едва удержался, чтобы не освободить желудок. Всё вокруг ходило ходуном и нездорово кружилось, но постепенно пришло в норму. Я поднялся и, опираясь на стену, вышел. Моя комната была на втором этаже, а гостиная овальной формы – на первом. Между ней и вторым этажом не было потолка. Попасть ко мне можно было только поднявшись по лестнице, крепившейся к стене, на небольшой балкончик, служивший площадкой перед входом в комнату.

Немного отдохнув перед дверью, я опустил ручку и вышел на балкон. Вцепившись в перила, посмотрел вниз. Вся мебель, цветы были разнесены в щепки. Не осталось ни единого целого предмета, а среди всего этого хаоса лежали три искорёженных трупа. Как я догадался по обрывкам цветастых платьев, это были мои опекунши. Над ними стояли две фигуры, повёрнутые ко мне спиной. Огромный мужик, выше двух метров высотой и весьма широкий в плечах. Всю его фигуру скрывал грязный плащ болотного цвета. Рядом фигура поменьше. Этот человек тоже был в плаще, но его капюшон был откинут, представив моему взору абсолютно безволосую голову. Этот лысый что-то сказал бугаю, который медленно покачал головой в знак согласия.

Вдруг я понял, что не могу держаться за перила, потому что мир снова начинает кружиться. Последнее, что я увидел, это как ко мне разворачивается лысый и его удивлённой взгляд.

Когда я пришёл в себя, то снова лежал в своей постели, а рядом сидела служанка. Девушка лет двадцати семи с тёмными, аккуратно уложенными волосами.

– Сирис! Как ты? – обеспокоенно спросила она меня, заметив, что я открыл глаза.

– Ви, что случилось? – прохрипел я, – мне же всё это не приснилось?

Меня прервал звук открываемой двери.

– А, очнулся-таки, – услышал я насмешливый голос, от звуков которого служанка вздрогнула, и повернул голову в его направлении.

Ко мне вошёл тот самый лысый, которого я видел среди развалин гостиной.

– Ты?! – прохрипел я, – какого чёрта?!

– Ну надо же, какие мы бойкие, – отозвался нахал, подходя ближе к моей кровати. Мне удалось рассмотреть его лицо. Оно было с резкими чертами, кожа могла посоревноваться белизной с бумагой, а под чёрными глазами залегли серые тени.

– Какого чёрта ты тут делаешь? Что тут творится? – зло спрашивал я, пытаясь приподняться.

– А что тут творится? – противно ухмыльнулся лысый, – я просто прикончил этих трёх мегер и теперь являюсь хозяином этого замка.

– А не пошёл бы ты, – рыкнул я, – этот замок по праву принадлежит мне!

– Значит, если я прикончу тебя, то проблем с определением владельца не будет? – без всякого выражения спросил лысый.

– Рискни здоровьем, – бросил я, с вызовом смотря на него и опираясь на локоть, чтобы не упасть.

– Как ходить сможешь, так и поиграем, – ответили мне, – а сейчас слишком скучно тебя убивать.

Бросив это, он вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

– Сволочь, – процедил я сквозь зубы, падая на подушку.

– Господин, – окликнула меня Виолетта, – будьте поосторожней с этим… этим существом. Он очень силён.

Я посмотрел на неё и улыбнулся.

– Не волнуйся, как только поднимусь на ноги – вышибу его отсюда, – пообещал я.

Следующие два дня я только и делал, что ел и спал. К вечеру второго дня я уже мог спокойно гулять по комнате. На третий вечер я заметил, что Виолетта какая-то грустная.

– Ви, что случилось? – спросил я её, одеваясь.

– Всё в порядке, – откликнулась она, пытаясь улыбнуться.

– Слушай, мы уже пятнадцать лет знаем друг друга. Я же вижу, что что-то не так.

– Этот человек, Билинг, он, – начала она, и её голос дрогнул, – он объявил себя хозяином замка и выгоняет прислугу. Каждый день по два-три человека.

– Ублюдок, – процедил я, – да кто он такой?

Хлопнув дверью, я стремглав вышел из комнаты. Долго искать не пришлось, уже через пару минут я наткнулся на лысого.

– Выздоровел-таки, – обернулся он на звук шагов.

– Готов выметаться? – угрожающе улыбаясь, наступал я на него.

– Мы ещё не поиграли, – ухмыльнулся он, – иди за мной.

Переборов в себе желание прямо сейчас снести ему голову, я последовал за ним.

Мы вышли на улицу, где светила почти полная луна.

– Начнём? – спросил я.

– Ты знаешь, я вывихнул запястье, – растягивая каждое слово, начал он, – и не могу сражаться. Так что поборешься с моим слугой, вот он идёт как раз.

К нам направлялся огромный бугай, тот самый, которого я видел рядом с лысым в разгромленной гостиной. Он нёс два меча.

– Знакомься – Шатун, – махнул в его сторону лысый, когда верзила подошёл ближе и протянул мне на выбор один из мечей.

– И ты уберёшься отсюда, если я выиграю? – спросил я после того, как взял меч.

– Не сомневайся, – усмехнулся он, отходя подальше.

Я окинул взглядом возвышающуюся надо мной махину.

«М-да, непросто будет такого завалить».

Поудобнее перехватив меч, я ринулся в атаку. Верзила с лёгкостью отбил мои первые удары. Я пытался поразить его в разные части тела, заходя то справа, то слева, но он или уворачивался, или парировал все мои выпады.

Отскочив в очередной раз, я внимательно посмотрел на него.

Странно, только защищается. Даже не пытается нападать.

– Что, уже сдался? – услышал я насмешливый голос лысого.

Не знаю почему, но тут я взбесился, практически утратил разум. Из головы ушли все мысли, кроме одной – убить.

Я сорвался с места и побежал на верзилу. Замахнулся, целясь в грудь, но на пути моего меча возник тесак громилы. Даже не думая останавливаться, я продолжил нажимать на меч. Потом, отпустив одну руку, со всей силы ударил в челюсть слуге лысого. Он отлетел на пару метров, а я, не раздумывая, бросился следом, пока мой противник поднимался. Схватив меч обеими руками и опустив его к бедру, я побежал на верзилу. Тот попытался закрыться от моего удара рукой, которую я с лёгкостью отсёк. Верзила удивлённо посмотрел на обрубок, потом на свою руку, валявшуюся рядом, поднял меч и пошёл на меня. Я быстро оказался за его спиной и с силой вонзил меч ему между лопаток. С хрустом вытащил своё оружие и, развернувшись, рубанул по шее. Обезглавленное тело, опустившись на колени, завалилось на бок.

– Убирайся отсюда, – бросил я, тяжело дыша, лысому и, воткнув меч в землю, побрёл не разбирая дороги. В ушах стучала кровь, перед глазами всё плыло. Оглядевшись через какое-то время я понял, что пришёл в винный погреб. Осев по стене на пол, я позволил себе отключиться.

– Сирис! Сирис, очнись! – услышал я сквозь полусон, – Сирис, ты живой?

Приоткрыв глаза, я увидел Ви, склонившуюся на до мной.

– Кажется, – ответил я и не узнал своего голоса.

– Ты меня пугаешь, – вздрогнула Виолетта, наклонившись, – пойдём, нужно отвести тебя в кровать.

Она помогла мне встать, закинув мою руку себе на плечи.

– Пойдём, я помогу тебе.

Дорогу я не запомнил, единственное, что осталось у меня в памяти, так это то, что каждый шаг отзывался во всём теле болью.

Наконец-то мы пришли в какую-то комнату, и Ви уложила меня на кровать.

– Где это я? – спросил я, с трудом ворочая глазами.

– У меня, – ответила девушка, – до твоих покоев я бы тебя не дотащила.

– Прости, – произнёс я одними губами. Вдруг комната завертелась, унося меня куда-то в темноту.

Я пытался вырваться из полузабытья, слышал чьи-то голоса, кто-то звал меня. Наконец, мне удалось открыть глаза. В комнате не горел ни один из светильников. Рядом со мной, в темноте, спала на стуле Виолетта.

– Эй, – позвал я её, – Ви!

Девушка приоткрыла глаза и улыбнулась:

– Очнулся, наконец. Уже второй день спишь.

– А где восторженные восклицания по поводу моего ясного сознания? – усмехнулся я. Чувствовал я себя намного лучше, чем в первое пробуждение.

– Да я и не сомневалась, с таким-то целителем и не выздороветь – преступление, – улыбнулась она.

– Целителем?…

– Тот лысый. Он от тебя не отходил всё это время, – пояснила мне Виолетта, – может, не такой уж он и плохой, как казалось…

– Ничего не понимаю, – растерянно протянул я.

Тут дверь приоткрылась, и в комнату заглянул лысый.

– Очнулся-таки, вандал, – поприветствовал он меня, проходя внутрь, – искромсал моего слугу в кашу, а мне теперь как? Останусь-ка тут, пока не починю его.

– Починишь? – опешил я, и тут до меня дошло, что я убил. Убил человека, – я же… с него голову снял… И вообще, какой тебе прок помогать мне?

Лысый внимательно посмотрел на меня, потом перевёл взгляд на служанку.

– Оставите нас наедине? – попросил он.

– Да, конечно, – кивнула Ви и вышла.

Мой недавний объект ненависти сел на стул, стоящий рядом с кроватью.

– С чего бы начать? – закинул он ногу на ногу, – пожалуй, представлюсь. Меня зовут Билинг Светлый, я маг духов и давний друг твоего отца. Ты никого не убил, срубив голову моему слуге, потому что он изначально не был живым. Я нашёл хорошее, недавно убитое тело и просто управлял им.

– Насколько известно мне, это называется некромантией, – пробурчал я, – и отец никогда не рассказывал о тебе.

– Когда я узнал о смерти твоего отца, – продолжил лысый, игнорируя мои высказывания, – то сразу понял, что несчастным случаем это мог назвать только слепой. За годы поисков я узнал, что ту аварию подстроила некая организация тёмных магов.

– Что?! – подскочил я на кровати и тут же поморщился.

– Так же мне удалось выяснить, что их настоящей целью являлось создание вульфрикса и последующее его убийство, чтобы наделить их главаря безграничной силой. А твоя семья была ещё и богата…

– Моя семья?.. – не понял я.

– После убийства твоих родителей они подделали документы, и твоими опекунами стала троица старейших из этой организации. В день твоего совершеннолетия тебя обратили в вампирооборотня.

Я сидел, как громом поражённый. Я… я Проклятый? Разве это не просто страшная сказка?

– Нет, нет, – засмеялся я, – этого не может быть.

– К сожалению, может, – вздохнул лысый, – я до последнего не верил, но когда ты одним ударом отшвырнул моего слугу на добрый десяток метров, от сомнений не осталось и следа.

Он говорил что-то ещё. Но мне уже было всё равно.

Меня на самом деле обратили? Я теперь монстр, изгой?..

– Я знаю, на что вы способны, – продолжал Билинг, – поэтому убирал людей из поместья.

– Неужели я такое чудовище?

– Ты даже не представляешь себе, какое, – уверил он меня, – обычно я убиваю таких, как ты, при первой возможности. Но ты – сын моего друга, и в качестве последней дани твоему отцу я не только оставлю тебя в живых, но и научу кое-чему.

Он поднялся и, уже выходя, обернулся.

– А той девушке сам расскажешь, кто ты, если у тебя есть хоть крупица чести, – бросил он, – она отказывается покидать поместье, даже не получая жалования.

После этих слов лысый вышел, а я бессильно упал на подушку.

«Как же так? Что я сделал, чтобы меня так ненавидели?».

В комнату кто-то вошёл. Обернувшись на звук, я увидел Ви, но она была какая-то… не такая, что-то в ней изменилось. Она держалась настороженно и старалась не приближаться ко мне, а когда я нечаянно задел её руку, отдёрнула её, словно обжёгшись.

– Ви, – с трудом начал я, – мне нужно тебе кое-что рассказать.

– Не надо, – резко перебила она, – я всё слышала.

Я выжидающе посмотрел на неё.

– Завтра меня здесь не будет, – холодно отрезала она, – я бы осталась с тобой при любом раскладе, но быть рядом с выродком…

– Но ты знаешь меня с десяти лет! – не выдержал я.

– Я знала Сириса, прекрасного человека и моего друга, а с тобой, чудовище, я не хочу иметь ничего общего, – с презрением ответила она и повернулась к двери, – прощай.

После того, как за ней захлопнулась дверь, мне хотелось или забыться, или умереть.

На следующий день или вечер, я потерялся во времени, так как окна комнаты Ви были завешаны, меня разбудил Билинг и осторожно осмотрел мои раны. Осторожно не потому, что боялся сделать мне больно, а потому, что не хотел прикасаться ко мне. После мне принесли чашу с тёплой кровью лошади и заставили выпить.

Всё оставшееся время – как оказалось, меня разбудили в начале ночи – он рассказывал о том, чего мне следует опасаться и как жить.

Так прошла неделя. Мои раны почти перестали кровоточить и начали затягиваться. Да и в общем я стал чувствовать себя лучше, вот только… Тяжело вдруг стать презираемым выродком из страшных сказок.

В очередную ночь меня разбудил странный шум и через минуту после моего пробуждения в комнату ввалился Билинг:

– Одевайся быстрее! Они пришли.

– Кто? – не понял я, вставая и пытаясь найти свой костюм.

– Последователи тех, кто убил твоих родителей, – бросил он мне.

Подождав, пока я натяну первую попавшуюся одежду, лысый вытащил меня на улицу.

Весь фамильный парк пылал. Огонь уже подбирался к дому.

– Беги, – толкнул меня Билинг, – я попытаюсь их задержать!

– Ты не сможешь! – прокричал я, стараясь перекрыть треск пламени, – они убьют тебя!

Лысый окинул меня долгим взглядом.

– В любое другое время ты бы сражался вместо меня, но информация про твоих родителей далась мне слишком большой ценой. Я проклят, и жить мне осталось от силы два-три дня. Ты хоть и монстр, но живой. Беги, пока можешь.

Билинг повернулся к замку и сделал несколько странных пассов руками. Выбив ближайшую дверь, наружу выбежал, переваливаясь, недавно убитый мною слуга. Выглядел он далеко не лучшим образом. На его шее и руке были жуткого вида швы.

– Беги, – бросил мне Билинг, – и не оглядывайся.

Но я стоял как вкопанный. Вдруг лысый замахнулся и со всей силы залепил мне пощёчину.

– Вали отсюда, мать твою, – проорал он, – не мешайся под ногами.

Я пошатнулся. Потом сделал шаг, ещё один и побежал прочь.

Оглянулся только один раз и увидел, как из рук Билинга в наступающих на него фигур летят чёрные шарики, оставляющие за собой тёмный след на фоне огня, а его слуга направо и налево машет своим тесаком. Но фигур было слишком много, друг моего отца не заметил того, кто подкрался сзади и всадил ему нож в спину.

Сжав зубы, я развернулся и побежал как можно дальше. В неизвестность. Оставшись совсем один.

– Я долго бежал без остановки. Мои раны открылись и снова начали кровоточить. Видимо запах крови привлёк голодного оборотня. Если бы не Берта, так вовремя появившаяся, ты бы сейчас со мной не разговаривал, – закончил историю я.

– Ну да, – подтвердила мой Наставник, – я почувствовала сильного оборотня и кого-то весьма необычного. Такого нелюдя я ни разу не встречала, поэтому решила посмотреть, что такое там творилось.

– Вот как, – понурился Эмиль, – извини.

Казалось, он чувствует себя не в своей тарелке за то, что завёл этот разговор.

– Ты не спросил ничего неприличного, – ответил я, – к тому же это было давно… достаточно давно.

Вскоре нам принесли наши заказы.

– Слушай, Сирис, меня мучает вопрос, – начала Берта, отпиливая ножом кусочек филе лосося, – где ты нашёл доноров для Эмиля?

– Кого? – не понял вампир.

– Ну, тех, у кого ты кровь пил, – легко бросила она и снова повернулась ко мне, – ведь за пределами столицы таких людей редко встретишь.

– Каких доноров? Я брал ему кровь в банке, – пряча улыбку, ответил я.

– Сирис! Я серьёзно, – надула губки мой Наставник, – ты не хуже меня знаешь, что энергия жизни полностью выветривается через час-другой. Так что колись, где ты брал доноров?

– А мне не нужно никого искать, – улыбнулся я, – посмотри, что я придумал.

Я отстегнул от пояса чешуйчатый мешочек и протянул его Берте. Та аккуратно взяла его и, развязав, достала один золотистый шарик.

– Сирис… Я чувствую, но неужели это… это то, что мне кажется? – силилась выговорить она, когда шок немного отступил – не может быть!

– Может, – расплылся в довольной улыбке я.

– Как у тебя это получилось? – восхищенно спросила она, положив шарик в мешочек и протянув его мне.

– Ну… Однажды я наткнулся на одного мага, который пытался сделать то, что ты видела только что, правда, он всё слишком усложнил.

– Нет, кáк ты это сделал? – перебила меня Берта.

– Просто пропускаю энергию существ через себя и сосредотачиваюсь на её концентрации в правой руке, – попытался объяснить я, – но это не описать словами. Нужно почувствовать.

– Ладно, покажешь как-нибудь, – слегка разочарованно пробормотала Наставник, дожёвывая лист салата.

– Ах, да. Чуть не забыла! Я же тебе кое-что привезла, – воскликнула Берта и полезла в сумку.

Из неё она достала небольшую, но едва умещавшуюся в её ладони, банку из розового стекла, расширяющуюся от дна к крышке. Её основание было где-то пять сантиметров в диаметре, а тёмно-розовая крышка – девять.

– Что это? – спросил я и взял сосуд.

– А ты открой, – загадочно улыбнулась Берта.

Стоило мне открутить крышку, как в нос ударило множество запахов, сливавшихся в чудесный аромат.

– Полынь, ель, если не ошибаюсь, – различил самые явные запахи я и принюхался внимательнее, – кажется, тысячелистник и… крапива? Это какая-то целебная мазь? Набор трав впечатляет, учитывая, что все остальное сливается, и я не могу точно сказать, что за цветки ты использовала.

– Правильно, угадал, – подалась вперёд Берта, – но ещё гарногофитум, подорожник, сок алоэ и, да, сюда входят цветы тысячелистника. Плюс кое-какие заживляющие заклинания и небольшой секретик.

Я поражённо посмотрел на моего Наставника.

– С ума сойти можно! Такой разброс! И всё это сочетается. Ещё не известно, чьё открытие более ценное, – восхищенно проговорил я.

– Ну-у-у… – протянула Берта, – строго говоря, это не мой рецепт.

– Не понял? – удивлённо взглянул я на неё.

– Не так давно я с учениками наткнулась на заброшенный дом неподалёку от нас, чему несказанно удивилась, ведь на моей памяти в той части леса никто не жил. Внутри всё было вверх дном, как-будто там что-то усиленно искали. Среди всего этого погрома валялись и листки с этим рецептом. Похоже, для грабителей, или кто там был, они не представляли интереса. Пробежав пару строк, я было подумала, что у составителя помутился рассудок, но всё же решилась на эксперимент, который показал, насколько хорош был создатель. Столько трав, у всех различные способы приготовления, но они сочетались! – поведала мой Наставник.

– А заклинания? – спросил я, вертя банку в руках, – они тоже были там?

– Да, от последних я неделю отходила, – призналась Берта, – тот, кто их сплёл, без сомнения, владеет огромной магической силой.

– И как? Действует? – задал я невинный вопрос.

– Ты за кого меня принимаешь! – возмутилась мой Наставник, – конечно, я его проверила!

– И? – осторожно спросил я.

– Ты же знаешь, мои подопечные всё время соревнуются в силе, – начала она, – они и затеяли днём драку, заигрались. В итоге выломали своими бедовыми головами окно и вывалились наружу. Прямо на открытое солнце! Оборотням ничего, а у вампира жуткие ожоги. Почти до костей себе всё сжёг. Казалось, не выживет. Когда уже думала, что не спасу, вспомнила про эту штуку. Он полностью поправился через месяц!

– Да ладно, – не поверил я, – после обширных солнечных ожогов?

– Честное слово! – заверила меня Берта, – сама не верила, что такое бывает, но факты есть факты.

– И ты даришь это мне? – вопросительно посмотрел я на неё.

– А почему бы и нет? До меня доходили слухи о твоих подвигах. Я вообще удивлена, что говорю с тобой, – усмехнулась Берта.

– Почему? – встрепенулся молчавший весь разговор Эмиль.

– Просто у некромантов дурной характер и полное отсутствие совести, – ухмыльнулся я.

Окончив трапезу и расплатившись, мы отправились в парк, граничащий с лесом. Эмиль не преувеличивал. Везде чувствовались заботливые руки садовников. От края до края парк пересекала широкая мощёная дорога с ответвлениями, ведущими к изящным скамейкам, окружённым клумбами цветов. Ночью парк освещали фонари с магическими светильниками, чей свет мягко рассеивал темноту. Под всеми деревьями густым ковром росла мягкая зелёная аккуратно подстриженная трава.

– Тут недалеко есть очень красивое место, о котором мало кто знает, – поманил нас за собой Эмиль и сошёл с основной дороги.

Мы углубились в «дикую» часть парка, где то и дело попадались аккуратно подстриженные кусты боярышника. Внезапно деревья кончились, и мы вышли на небольшую поляну, у дальнего края которой высился огромный булыжник. Из прорубленного в нём отверстия водопадом стекала вода, образовывая декоративное озерцо, обложенное диким камнем. На глади воды плавали несколько кувшинок, а немного поодаль стояла скамейка, окруженная кустами барбариса.

– Настоящее тайное место, – присвистнул я.

– О нет! – воскликнула Берта.

– Что случилось? – подошёл к ней Эмиль.

– К-кажется, я потеряла шарфик, – панически прошептала она и взглянула на вампира полными слёз глазами, – где же я его оставила?

Казалось, ещё немного и по её щекам побегут горошины слёз.

– Вы… Вы только не расстраивайтесь, – засуетился Эмиль, – наверное, он в ресторане!

– Подождите, я быстро! – скороговоркой выпалил он и скрылся из виду.

– Какой милый мальчик, – вздохнула Берта, оборачиваясь ко мне и утирая несуществующие слёзы.

–Изящно ты его спровадила, – протянул я, глядя в след удаляющемуся вампиру.

– Странно было бы ожидать другого, – улыбнулась она.

– Ну и как он тебе? – спросил я после небольшой паузы.

– Наивный добрый вампирчик, людей не ненавидит, манией величия не страдает, большой потенциал силы, да к тому же маг духов. Находка, можно сказать, самоцвет.

– Так значит, ты сделаешь его своим учеником? – с надеждой посмотрел я на Берту.

– Нет, – просто ответила она.

– Но почему?

– Меня кое-что беспокоит, – задумчиво протянула она, глядя куда-то вдаль.

– Но ты же сама сказала, что Эмиль – находка! – ничего не понимал я, – или ты про его периодическую дерганность?

– Я не о нём говорю, – перевела свой взгляд на меня Наставник, – о тебе.

– А со мной-то что не так? – вконец растерялся я.

– Все из вашей компании уже воспитали, как минимум, по одному ученику. Даже Некро, – ответила она на незаданный мною вопрос, – только ты ни разу не был Наставником, хотя и обогнал их всех по силе.

– Просто случая не подворачивалось, – попытался оправдаться я.

– Вот! Самый что ни на есть подходящий случай – Эмиль. Но ты просишь меня взять его к себе, зная, что ему и так много пришлось пережить, зная, что он привязался к тебе и со страхом ожидает дальнейших перемен. Не могу поверить, будто ты окончательно зачерствел и не чувствуешь столь сильных эмоций! У него же даже твоя Печать есть! – гневно возмущалась Берта.

– Я волнуюсь за тебя, – неожиданно сменив тон, продолжила она, – ты ни с кем не близок, у тебя нет партнёра, а учитывая, чем ты занимаешься, боюсь, один ты долго не протянешь. Может, если у тебя будет кто-то, кто зависит от тебя, ты станешь менее безрассуден!

– Именно потому, что знаю всю опасность своей работы, прошу тебя взять его, – возразил я ей, – он ведь…

– Он ведь? – подняла бровь она.

– Он ведь совсем беззащитный…

– Это всё из-за того случая? – тихо спросила Наставник, – до сих пор боишься подпускать кого-то слишком близко к себе?

– Я…я всё ещё не могу простить себя, – отвернувшись, сказал я, – просто… не хочу терять кого-то ещё.

Берта тихо подошла и положила мне руку на плечо.

– Дай судьбе шанс! Не закрывайся ото всех, – попросила она, – иметь из самых близких тебе существ только кошку – не совсем нормально.

Я накрыл своей ладонью её руку, лежащую у меня на плече.

– Хорошо, я… попробую, – эти слова словно вырезали у меня на сердце.

– А чтобы ты не угробил своего подопечного, – беззаботно защебетала она, – вот тебе несколько советов.

Берта достала из своей сумки пухлую тетрадь в сердечках.

– Что это?

–Советы и наблюдения по воспитанию вампиров, – вручила мне записи Берта.

Раздался шорох, и на поляну вышел Эмиль. В руках у него был уже знакомый мне шарф.

Эмиль.

Как и предполагал, Берта забыла свой шарфик в ресторане. Забрав его у официанта, я поспешил обратно в парк.

«И надо же так расстраиваться из-за какой-то безделушки», – подумал я, вспоминая её лицо.

Стоило подойти к знакомой поляне, как до меня донеслись знакомые голоса.

– Я до сих пор чувствую себе виноватым, – проговорил Сирис, – не хочу терять кого-то ещё.

Его голос дрогнул и замолк.

– Дай судьбе шанс! Не закрывайся ото всех! – возразила ему Берта.

«О чём это они?»

– А чтобы ты не угробил своего подопечного, вот тебе несколько советов, – защебетала Наставник Сириса.

«Подопечного? Меня что ли? Так значит… я остаюсь!?»

Я терялся в догадках, что тут у них произошло? Но одно, кажется, понял правильно.

От меня не будут избавляться, а значит, мне можно остаться!

С души словно камень свалился. Хотя неприятный осадок всё же добавил горечи. Чувствую себя… Мерзко зависимым.

Внезапно я осознал, что банально подслушиваю и, прошуршав через кусты, вышел на лунный свет.

– Эмиль! – воскликнула Берта, – ну как?

Я молча протянул ей шарфик. Она с радостным писком схватила его и тут же повязала на руку.

– Ты просто душка!

– Ну что Вы, – помимо воли отвёл я взгляд.

Украдкой взглянув на Сириса, увидел, как мой Наставник задумчиво рассматривает какую-то тетрадь… в сердечках?!

Вопрос был готов сорваться с губ, но меня опередила Берта.

– Сирис, хотелось бы взглянуть на твою звериную форму. Ты ведь уже нормализовался с размером?

– Что? – поперхнулся я.

– Только не говори, что не показывал ему, – обернулись к моему Наставнику, показывая на меня большим пальцем.

– Да как-то недосуг было, – ответил Сирис, медленно отрывая взгляд от розового блокнота.

– Тут сколько до леса? – спросила меня девушка, откинув прядь светлых волос назад.

– Где-то полверсты до конца парка, потом идёт поле, а за ним начинается лес.

– Отлично! – хлопнула в ладоши Берта, – тогда давай на перегонки.

– Без проблем, – оживился Сирис, вручая мне и тетрадь и розовую банку, – подержи, ладно?

От меня недалеко отошли, что-то проговорив себе под нос. Я во все глаза смотрел на него, боясь пропустить хоть что-то. Как-никак это был первый раз, когда мне доведётся наблюдать превращение нелюдя. Однако, прошла одна, вторая секунда, а ничего не происходило. Но вот из-за облаков выглянула луна, и началось.

Тело Сириса покрывалось густой чёрной шерстью, руки и ноги увеличивались, меняя форму, становились более мощными, ногти изогнулись чёрными когтями, лицо вытянулось в морду, и через пару мгновений передо мной оказался огромный чёрный зверь, напоминающий волка, что был на две головы выше меня в холке. Бархатные уши венчали небольшие кисточки, а большой и влажный нос поблёскивал в свете луны. Глаза пронзили сумрак парка зелёным жутковатым светом.

– Совсем неплохо, – услышал я голос Берты и, обернувшись, остолбенел.

На том месте, где только что была она, возвышался огромный волк со светлой шерстью. Он был не меньше Сириса, но более изящен, даже чем-то похож на лису.

– Пробежимся до поля? – предложил светлый волк, и его пасть, как мне показалось, изогнулась в подобии усмешки.

– Согласен, – раздался голос моего Наставника из пасти чёрного зверя.

– Думаю, будет справедливо, если Эмиль поедет на тебе, – предложила Берта.

– Я… что?!

– Ну, не бросать же тебя здесь, – взглянул на меня светлый волк, – только сумку мою возьми, пожалуйста.

– Она там, – мотнула мордой Берта, заметив, что я растеряно оглядываю траву, – брось туда мазь и записи. Тебе ещё понадобятся свободные руки.

Подавив в себе подозрение, что последняя её фраза прозвучала с какой-то странной интонацией, я, перебросив сумку через плечо, обернулся к чёрной зверюге.

– А это не слишком?… Мне и тут неплохо будет, – последняя попытка остаться здесь.

– Что если рядом объявится наглый нелюдь? – ответил Сирис, – к тому же, кто откажется прокатиться верхом на вульфриксе?!

Огромный чёрный волк подошёл ко мне и лёг рядом, не дав огласить довольно-таки длинный список тех, кто ни за что не прокатился бы на оборотне.

– Залезай! – скомандовал он.

Аккуратно оперевшись на жестковатую шерсть, я осторожно перекинул ногу через спину волка, некстати вспоминая, что и на лошади-то толком не научился ездить. Стоило мне усесться, как Сирис встал, и земля стремительно ушла от меня далеко вниз.

– Начнём, мальчики? – спросила Берта, вильнув хвостом, и одним махом оказалась метрах в десяти от нас.

– Держись! – пробасил мой Наставник.

– За что? – выкрикнул я, но было уже поздно. Сирис бежал огромными прыжками, а я кое-как хватался за его шею, изо всех сил стараясь не навернуться.

Только когда бешеные скачки прекратились, я нашёл в себе силы поднять лицо из пушистого меха и оглядеться. Вокруг расстилалось огромное поле, заросшее высокой травой, что мягко ходила волнами под дуновениями ветра.

Сирис снова опустился, давая мне возможность съехать с его спины. Кое-как разжав окостеневшие пальцы, я скатился по его боку на траву, с трудом поборов желание поцеловать землю.

– Как первые ощущения? – поднимаясь, спросил меня Наставник.

Уже открыв рот для точного описания своих далеко не самых приятных ощущений, я вдруг услышал глухой рык и в следующую секунду на спину Сириса вскочил светлый волк.

Они покатились по полю, приминая траву, клацая зубами и глухо рыча.

Мне оставалось лишь обалдело смотреть на происходящее.

«Почему они дерутся?!»

Вдруг клубок распался, на отдельных зверей, ставших друг напротив друга. Их холки были подняты, но клыки не обнажены. К тому же они виляли пушистыми хвостами.

«Играются? – посетила меня невероятная догадка, – боюсь представить, как тогда они дерутся…»

Отойдя на безопасное расстояние, где моя жизнь не рисковала прерваться под мягкими тушами, я уселся наблюдать. Мой Наставник и Берта играли совсем как щенки, покусывая друг друга за лапы и иногда фыркая, с той лишь разницей, что эти «щенки» были больше лошади и имели огромные клыки и когти.

Наконец чёрный волк лег на спину, подставив светлому живот.

– Ты поддался, – донёсся до меня обиженный возглас Берты.

Чёрный волк встал и отряхнулся.

– Вовсе нет, – заверил он её и, махнув хвостом, направился ко мне.

– Так как ощущения от первой поездки? – повторил он свой вопрос, наклоняясь к моему лицу.

– Нормально, – сглотнул я. Его морда нависала надо мной, горячее дыхание шевелило волосы, а нос мягко двигался, вызывая желание коснуться.

– У меня что-то с лицом? – спросил Сирис, скашивая глаза к переносице.

– Не видишь, хочет потрогать, – усмехнулся светлый волк, подходя ближе и вальяжно усаживаясь рядом.

– С-сирис, – решился я, – можно… можно?

–Да пожалуйста, – фыркнули в ответ, – только что же катался на мне.

Зверь со вздохом ляг рядом, положив передо мной свою голову. Осторожно опустившись перед ним на колени, я мягко дотронулся до самого кончика чёрного носа. Он оказался тёплым на ощупь и слегка влажным. Некстати в голове всплыло, что всегда в детстве хотел завести собаку…

– Можешь ещё и за ушами почесать. Думаю, он не будет против, – предложила Берта, разваливаясь на траве.

Сирис скосил на неё глаза, но ничего не ответил.

В отличие от спины и загривка, шерсть за ушами была невероятно мягкой, почти бархатной. Волк прикрыл глаза и хрипло вздохнул.

– Непередаваемо приятно, – поднялся он через несколько минут, встряхнувшись, – и почему-то только в этой форме.

– Скоро твой обратный поезд, – повернулся Сирис к светлому зверю, – пора возвращаться.

Дорога отняла у нас всего треть часа, и, должен признаться, что в этот раз у меня получалось держаться намного лучше. Мне даже удалось один раз осмотреться, правда, я едва не свалился при этом.

– Что ж, в город нам в таком виде всё равно нельзя, – произнёс Сирис, спустив меня на землю.

После этих слов он на мгновение замер и вдруг начал уменьшаться. Вскоре передо мной стоял мой Наставник, в том же костюме, что и до превращения.

– Здорово повеселились, – отозвалась Берта, принявшая человеческий облик, довольно потягиваясь. Её одежда тоже не изменилась.

– А как… Почему вы одеты?

– Хотелось увидеть меня нагой? – ехидно отозвалась Берта.

– П-просто вы так увеличились, ваша одежда должна была порваться… – пояснил я, немного смутившись.

– Один оборотень, уже достаточно давно, составил замечательное заклинание, – ответил Сирис, поправляя рубашку, – после его прочтения, стоит тебе начать превращение, одежда отправляется в заданную точку, а когда уменьшаешься, снова появляется на тебе.

– Удобно, – заключил я.

– Не то слово, – усмехнулся мой Наставник.

– Так мы идём? – взяла у меня свою сумку Берта, – тонкости расскажешь ему по дороге.

Сирис.

Мы стояли на перроне, ожидая, когда подъедет белый поезд, показавшийся вдали.

Берта уже вернула мне банку с тетрадью, которые я не замедлил отправить Скорым Вестником, принявшим вид огромного сокола. С горловым клокотанием Вестник, забрав свою ношу, быстро скрылся с глаз в направлении владений Никорна.

– Береги себя, – на прощание заключил я своего Наставника в объятия.

– Помни об обещании, – прошептали мне на ухо, – ты же знаешь, я не всегда буду рядом.

Я только крепче прижал её к себе. Оборотни живут дольше людей и почти до самой смерти сохраняют молодость, но всё же они умирают.

– Надеюсь, этого не случится ещё очень-очень долго, – тихо ответил я ей.

– Ну пусти, задушишь, – притворно захрипела Берта и, мягко высвободившись из моих рук, подошла к Эмилю.

– Береги его, – попросили моего ученика, кивнув в мою сторону, – он тот ещё мастер влезать в неприятности.

Она махала нам из быстро удаляющегося поезда, а мы провожали её взглядами и махали в ответ.

– Что ж, и нам пора возвращаться, – обернулся я к Эмилю, когда поезд окончательно скрылся из виду.

– Да, но найти извозчика в этот час будет нелегко, – ответил мне мой ученик и, немного помедлив, спросил, – так значит, я остаюсь?

– У Берты сейчас сумасшедший дом с воспитанниками, – соврал я, – так что придётся тебе маяться со мной.

– Хорошо, – вздохнул Эмиль, улыбнувшись.

– Зря радуешься, – прищурился я, – быть моим учеником – трудно!

Вампир только молча посмотрел на меня, довольно ухмыльнувшись.

– Так что насчёт извозчика? – спросили меня вновь, стоило нам выйти и узреть абсолютно пустынную площадь перед вокзалом.

– На сегодня с меня хватит поездок на этих катафалках для живых, – передёрнуло меня, – да и не успеем до рассвета.

– Как же тогда? – растерялся Эмиль.

– На мне поедешь, – предложил я.

– Л-ладно, – нервно сглотнул мой ученик.

Мы вернулись в знакомый парк, уже замиравший перед первыми волнами зари, и я, прочитав заклинание сохранения, перевоплотился. Непередаваемое ощущение. Чувствуешь, как каждая клетка твоего тела меняется, становясь чем-то иным.

Взглянув на Эмиля со своей высоты, я улёгся на траву.

– Забирайся.

Странно, у большинства оборотней после перевоплощения голос не меняется, а у меня становится немного ниже, или мне так только кажется?

Эмиль вскарабкался на спину, неприятно дёргая шерсть, и крепко обхватил за шею.

– Да не так сильно! Задушишь!

– А за что тогда держаться? – раздался его растерянный голос, приглушённый моей шерстью, так как рук он не разжал.

– За холку. Она у нас не очень чувствительная, так что можешь цепляться так крепко, как сможешь.

Моё горло отпустили, чтобы запустить пальцы в волосы на холке. Не удержавшись, я вздрогнул.

– Ты чего?! – ухватились со всей силы.

– Щекотно.

Сначала я пошёл шагом, давая своему ученику устроиться поудобней. Потом перешёл на рысь, а после побежал огромными скачками, стараясь успеть до рассвета.

В лесу, недалеко от поместья, я, ссадив своего ученика, вновь принял человеческий облик.

Для меня стало сюрпризом, что возле ворот нас поджидала задремавшая Мерилис. Экономка обрадовалась нам и посетовала на то, что мы не должны были отпускать Марка, что вообще удивлена, как нам удалось вернуться в столь поздний час.

Извинившись и сославшись на то, что было бы неудобно столько времени заставлять кучера ждать, мы, распрощавшись с бывшей опекуншей графа, поднялись в свои комнаты.

Смешав Эмилю двойную порцию крови, я отправил вамира в его комнаты, а сам, с удовольствием приняв душ, завалился на кровать. Но спать совершенно не хотелось. Чтобы как-то занять себя, я дотянулся до пухлой тетради в сердечках, что валялась рядом с кроватью, как и банка с мазью.

Пролистав несколько плотно исписанных страниц, я нашёл что-то похожее на советы по кормлению.

«Первые три месяца давать ТОЛЬКО человеческую кровь. Первую неделю предпочтительно I и II группы, дальше постепенно прибавлять III и IV. Кормить до пяти раз в сутки. Начиная с четвёртого месяца постепенно прибавлять к человеческой кровь животных. Желательно хищников или всеядных. Полный переход на животную кровь где-то на седьмом-восьмом месяце, при возможности – после года»

«Надо же, почти всё делал правильно» – подумал я, чувствуя, как тяжелеют веки.

Под ногами мягко шелестит прошлогодняя листва, между больших стволов старых деревьев то и дело виднеется часть полной луны. Я иду сквозь лес, улыбаясь как последний идиот. Пару минут назад я попрощался с самым прекрасным существом на земле, условившись встретиться завтра, когда мы снова будем вдвоём. Только вдвоём. Как же эти слова ласкают слух! Ещё немного и мы сможем быть вместе всё время. Она дала согласие уйти ко мне, с Бертой я уже всё уладил, а как только стану свободным вульфриксом, обращу её и буду заботиться, охранять лучше, чем свою жизнь. Никто не посмеет тронуть её.

Я глубоко вдохнул ночной воздух, вспоминая каштановые волосы любимой, её голос, взгляд… Просто находясь рядом, я чувствовал себя самым счастливым на свете.

Каждый раз, когда осознавал, что это прекрасно существо любит меня, тело переполняло чувство невероятной лёгкости. И ведь она действительно любит, любит и не боится…

Вдруг что-то резануло у меня в груди, что-то мерзкое, склизкое, тёмное, заставившее волосы на затылке встать дыбом. После минутного колебания я осторожно пошёл в сторону этого чувства.

Вскоре вдалеке забрезжил странный свет, слишком яркий для обычных лесных бликов. Подойдя ближе и спрятавшись за стволом древнего дерева, выглянул на прогалину, залитую лунным светом, который, попадая на неё, казалось, лишался своей чистоты. На траве, почему-то жухлой в это время года, в кругу сидели люди, чьи фигуры полностью скрывали тёмные плащи с капюшонами, а посередине возвышался каменный круглый стол, на котором что-то лежало. Стоило мне приглядеться, как ноги сами вынесли меня вперёд.

Я растолкал бормочущих людей и, подойдя к столу, вцепился в него, не зная, не понимая, что происходит, а губы пытались хоть что-то вымолвить.

– Карина…

Её предплечья и стройные голени изуродовали колья, а кровь, уже тихо капавшая из ран, всё заполняла желобки, вырезанные в камне, создавая какой-то рисунок.

– Боги! Карина…

И тут в меня вцепилось множество рук, оттаскивая, хватая за одежду, плечи, пара потянулась к горлу.

Эта мерзкая аура…

На пару мгновений я выпал из реальности, а когда очнулся, то понял, что продолжаю ломать шею уже безвольно повисшему трупу. Отбросив его в сторону, я подскочил к столу. Моё прекрасное существо, моё единственное счастье еле дышало, не открывая глаз. Как можно аккуратней и быстрее выдернув колья, попытался сосредоточиться. Я должен вылечить её! Обязан!

Моей щеки коснулась ледяная рука.

– Сирис, я так рада…

– Тихо, милая, я… Я сейчас…

– Так рада, что смогла увидеть тебя… – прошептала она белыми губами, – с тобой не так страшно…

– О чём ты? Сейчас тебя подлатаем, всё будет хорошо, ты уйдёшь со мной и… – говорил я, чувствуя, что у меня ничего не получается.

– Слишком поздно. Ты сам знаешь, что я потеряла много крови, – она сжала мою ладонь, лежавшую на её ране, своей ледяной рукой, – я люблю тебя.

Она вздохнула ещё раз, и её взгляд остановился навсегда.

– Нет…Нет! Карина, очнись! Пожалуйста…

Я поднял её на руки, думая бежать, делать, пытаться… хоть что-то! Но мои колени подогнулись, заставив рухнуть на жухлую траву.

– Карина, пожалуйста, только не ты, умоляю! Ты – единственное, что у меня осталось, пожалуйста, боги, прошу! У меня никого дороже тебя нет! – просил я, прижимая к себе остывающее тело.

Когда я отстранился взглянуть на её лицо, на меня пустыми фиолетовыми глазами смотрел Эмиль.

Я резко открыл глаза и минуты две созерцал ровный потолок, пытаясь прийти в себя.

«Сон… Просто дурной сон… Как же давно он не приходил ко мне».

Сев на постели, я утёр холодный пот со лба и прижал запястья к глазам.

«Чёрт. Я так надеялся, что подробности того кошмара давно стёрлись из моей памяти. Я так старался забыть».

Руки всё ещё дрожали, а перед глазами стояла последняя картина из сна. Лишь только подставив голову под струи воды, удалось немного прийти в себя.

С трудом переставляя ноги, я вернулся в спальню и обнаружил Фелис, свернувшуюся большим рыжим клубком на моей постели. Стоило лечь, как кошка привалилась ко мне и тихо замурлыкала, уткнувшись головой в бок. Сразу стало хоть немного спокойней. Постепенно меня сморил сон без сновидений.