Темнейший воин

Глава 24

Когда Уильям разразился гневной тирадой о том, что Джиллиан должна быть надежно спрятана, Пьюк заметил ярость, исходящую от жены, и воспользовался случаем, чтобы показать себя с лучшей стороны. По крайней мере, для неё.

— Я буду сражаться на твоей стороне, — сказал он. Она не нуждалась в навыках для предстоящей битвы, потому что он защитит её ценой своей жизни. Сделает всё, чтобы никто и ничто не прошло мимо него. Солдаты, которые будут сосредоточены на ней, умрут первыми.

— Серьёзно? — наконец-то она посмотрела на Пьюка.

Он увидел огонь в этих глазах цвета виски… и благодарность. Странное чувство в груди заставило Безразличие вновь высказаться.

«Я понял, демон. Ты предпочитаешь холод. Уху. А теперь заткни свой дурацкий рот».

— Ты веришь, что я смогу выиграть? — спросила она.

Глядя ей в глаза, Пьюк понял, как сильно она хочет, чтобы её ценили за боевые навыки. Чтобы доказать себе, насколько она сильная, смелая и свободная — именно такой Джиллиан всегда хотела стать.

Пьюк был уверен, что она справится. Её обучали Камерон и Винтер. Она начинала, заканчивала и возобновляла войны. Она прожила пятьсот лет без его помощи… и могла пережить ещё одну битву, ещё один день.

— Может, прямо сейчас закончим конкурс гляделок? — Уильям встал между ними, уже всем знакомая трансформация изменила его. Глаза мерцали красным. Молния вспыхивала под его кожей. Дым и тени поднимаются от его плеч.

Его способности продолжали ставить Пьюка в тупик.

Что он такое? Что у него было такого, чего не было у Пьюка? Как он мог свергнуть Сина, когда Пьюк не мог? Как он заслужил обожание Джиллиан?

«Как я смогу?»

«Неважно! Придерживайся правил игры».

— Пьюкер! — рявкнул Уильям. — Ты вообще меня слушаешь? Если Джилли умрёт из-за этого нападения, ты тоже умрешь, а я оставлю твоих людей их безумному королю.

— Никто не умрёт, — ответила Джиллиан.

Мимо пролетела женщина, случайно её задев. Принеся извинения на ходу, она помчалась дальше. Пьюк потянулся к своей жене, но Уильям оттолкнул его ударом, подхватил её и заблокировал собой Пьюка.

Внутри него вспыхнул огонь. «Встать между мной и ею?»

— Я предупреждал тебя, Вилли. — Пьюк решил не связывать себя с Джиллиан, но это ни в коем случае не означало, что другой мужчина может её хватать.

— Успокойтесь, вы оба, или я использую остатки моей магии, чтобы заставить вас влюбиться друг в друга. — Её руны засияли самым потрясающим оттенком золота. — Итак. Уильям, милый, ты не знаешь ни этого мира, ни этих кланов. Я знаю. Ты прячешься. А я улаживаю все проблемы.

Руны Пьюка ответили тем же с жужжанием и шипением.

— Джилли… — снова начал Уильям.

— Извини, Лиам, но у меня нет времени тебе потакать.

— Потакать мне? — зашипел мужчина, когда она бросилась прочь.

Пьюк наблюдал, как она отдает приказы, и женщины её клана беспрекословно повиновались. Истинное свидетельство её способности руководить.

— Ты, к парапету, — позвала она. — Ты, к внешней стене. Ты, выставь нашу первую линию перед воротами.

Девушке, которую когда-то оставил Пьюк, не хватало уверенности. Женщина, к которой он вернулся, могла ею поделиться.

«И за это я хочу её ещё больше».

— Ты сделал это с ней, — прорычал Уильям.

Не обратив на него внимания, Пьюк принялся изучать защитные сооружения, которые увидел по прибытии в лагерь. Массивная каменная стена очерчивала периметр — стена, на которую ему пришлось бы взобраться, если бы не вмешательство Камерона.

— Опустите ворота и впустите его, — сказал его друг. — Желательно, не убивая его.

Солдаты выстроились по всей длине. Во всех направлениях — на севере, востоке, юге и западе — он заметил смотровые башни. Соединял эти башни второй парапет, где лучники уже ждали наготове.

— Если она будет ранена… — Из носа Уильяма буквально повалил пар.

— Она доказала, что может пострадать и выздороветь. — Сегодня вечером Пьюк выполнит свою часть, докажет ей свою силу.

Закончив разговор, он бросился к северной башне. По пути конфисковал лук, корзину со стрелами, три кинжала и два коротких меча со столов, нагруженных оружием, кое-что отбирая у самих Шоузонов. Его рога завибрировали сильнее; солдаты Уолша приближались.

Когда Пьюк сфокусировался на веками отработанном умении сосредоточиться — «без колебаний делать то, что должен» — демон успокоился.

Пьюк поднялся по лестнице. На парапет. По обе стороны от него выстроились лучники, женщины стояли плечом к плечу, держа наготове луки.

— Постарайтесь не попасть в меня, — сказал он, осматривая дюны. — Моя смерть приведет к погибели вашей королевы.

Ночные тени были густыми, они скрывали деревья, близлежащее озеро… но не солдат. Там.

Он обдумывал варианты: остаться здесь и убить солдат, взобравшихся на стену, или ворваться в самую гущу армии и остановить их восхождение, но при этом оказаться в поле зрения лучников?

В такие моменты он скучал по брату.

Рядом материализовался Уильям, кинжалы сменились кривыми мечами. Он оглядел толпу.

— О, боже, ещё один фестиваль сосисок.

«Игнорируй». План А или план Б?

Логика настаивала на втором плане. Держать как можно больше солдат подальше от стены. Чем меньше Уолшей сможет вторгнуться в лагерь, тем в большей безопасности останется клан Джиллиан. Если Пьюка пронзят стрелами, он выживет. Раны затянутся.

Как же теперь претворить план Б в жизнь? Парапет был шириной с человеческую дорогу. На дальней стороне — что-то вроде верёвочной системы. Бинго! Пьюк привязал один конец веревки к узлу на канате, а другой конец обмотал вокруг пояса и рванулся вперёд, выпустив сразу три стрелы. Падая, он выпустил стрелы. Металл просвистел в воздухе, смешиваясь с воем ветра. Послышались хрюканье и стоны.

Приземление встряхнуло его, кости задрожали, возможно, даже треснули. Отказываясь замедляться, он выпустил ещё три стрелы. Натянул, отпустил.

Магия выплыла из тел и потекла к нему, впитываясь в его руны. Власть, такая восхитительная власть. «Как скучал по этому».

Новый свист пронзил воздух, когда лучники на вершине стены выпустили свои стрелы. Солдаты продолжали бежать, то и дело, поднимая щиты. Стрелы отскакивали от стали и бесполезные падали на землю.

Уильям снова появился рядом с Пьюком.

— Всю славу ты не получишь. Постарайся не отставать. — И он бросился в бой, грудью вперёд, прямо навстречу врагу.

Пьюк остался на месте, продолжая убивать на расстоянии, наращивая свой запас магии. С каждым выпущенной стрелой падало всё больше тел и всё больше сил впитывалось через руны. Наполняя его. Даже переполняя.

Там. С холодной улыбкой он поднял руки и пропустил сквозь пальцы мощную волну магии. По его бокам песок собирался в огромные насыпи, создав новую стену, блокирующую парапет.

Пьюк бросил лук и вытащил мечи. Побежал вперёд. Он размахивал, ломал. Отрезал головы и конечности. Проливал кровь. Каждую каплю магии, которую получал, он использовал, чтобы удержать стену песка на месте.

Один Уолш падал вслед за другим, Уильям вернулся к Пьюку. К его удивлению, они вместе работали гармонично, убивая солдат, уклоняясь от стрел. Вокруг них громоздились тела.

Руны засветились на руках Уильяма, появлялись новые символы. Символы, которых Пьюк никогда раньше не видел.

— Хорошо. С меня хватит. — Вечно Похотливый попинал одного противника, ударил другого, а затем бросил меч, чтобы похлопать своей рукой по руке Пьюка.

«Бум!»

Чистая сила взорвалась между ними, обрушившись на всю армию, и никто не мог от неё убежать. Все упали, включая Пьюка и Уильяма. Даже неуязвимая песчаная стена рухнула.

Джиллиан, Винтер, Камерон и ещё несколько человек бросились к ним, держа оружие наготове.

— Что случилось? — спросил Камерон.

Пьюк тяжело дышал, его конечности дрожали.

— Не уверен.

Уильям произнёс:

— Я использовал тебя как аккумулятор и высвободил свою силу. Я думал, что это делает меня самым ценным игроком здесь.

Увидев море багровых и неподвижных тел, Джиллиан нахмурилась.

— Вы забрала наших жертв и нашу магию. Нам нужна была магия. — Враждебность вырывалась из неё, наполняя воздух. — Вы действовали против моих приказов и украли у моих людей.

— Успокойся, Джиллиан, — взмолилась Винтер. — Мальчики не собирались брать наши жертвы, я уверена в этом. Или вроде как уверена. Они, наверное, извинятся. Верно, Пьюк?

Замешательство заставило его замолчать. Тёмные глаза Джиллиан сверкнули, как отполированный оникс, зрачки расширились. Звериное рычание вырвалось из её горла, когда она сжала кулаки и расставила ноги.

Она только что приняла боевую стойку.

— Никакого приступа ярости, — Камерон схватил пару топоров и прогнал остальных зрителей прочь. — Я не хочу снова отрубать тебе руки.

Шоузоны убегали так, словно от этого зависела их жизнь.

Приступ. Ярость грозила захлестнуть её. Но это была не истерика, как он предполагал. В письмах она утверждала, что теряла контроль над своими действиями и делала то, о чём позже жалела.

Затем до него дошли остальные слова Камерона.

— Ты отрубил ей руки? — спросил он тихим, но убийственным тоном.

— Джилли? — Уильям нахмурился. — Что…

С визгом она подняла два мёртвых тела, как будто они ничего не весили, и бросила их в мужчину.

Пьюк вскочил на ноги, намереваясь броситься к своей женщине, но Винтер встала перед ним, останавливая.

— Не надо, ты потеряешь руку. Или даже больше. Ты не сможешь её остановить. Никто не сможет. Всё, что мы можем сделать, это позволить ей выпустить пар.

Уильям не обратил внимания на предупреждение и бросился к Джиллиан.

И… да, она оторвала ему руку.

Он заревел от боли, когда из зияющей раны хлынула кровь.

Хорошо. С этого момента Пьюку не придется делать вид, что восхищается её боевым мастерством. Женщина действительно могла выстоять против всех.

Всего за несколько секунд Уильям отрастил ещё одну руку. Самая быстрая регенерация, которую когда-либо наблюдал Пьюк. Но мужчина больше не приближался к Джиллиан. Широко раскрыв глаза, он пятился от неё.

Что же довело его маленькую любимицу до такого состояния? Гнев, каким бы он ни был неконтролируемым, не мог возникнуть внутри неё.

В тот день, когда Пьюк и Джиллиан связали себя узами, ему показалось, что он почувствовал поток эмоций между ними. Неужели он каким-то образом передал ей ту ярость, которую хоронил на протяжении веков?

Чувство вины превратило его внутренности в конфетти, а Безразличие сожрал останки. Пьюк никак не мог оставаться в стороне. Он должен был помочь.

Когда он приблизился, над его головой пролетело тело, затем ещё одно и ещё.

— Я не причиню тебе вреда, жена.

Как бы Пьюку ни понравилось видеть разорванного в клочья соперника, он предпочел бы увидеть завтра улыбку своей женщины. Насилие не было её естественной частью, и она наверняка накажет себя за то, что причинила вред ублюдку.

Ещё больше тел. Одно из них ударило его в грудь, отбросив на несколько шагов назад. Ладно. Медленно и легко не удастся. Ему придется действовать жёстко и быстро.

Он набрал скорость и нырнул, сбив ее с ног. Вместо того чтобы повернуться, приняв на себя большую часть удара, он заставил её удариться первой, и позволил своему весу обрушиться на неё. Жестоко, но необходимо. Воздух хлынул из её легких, череп ударился о песок, она обмякла. Потеряла сознание?

Нет, ему не повезло. Как дикая кошка, она вцепилась ему в спину и разорвала рубашку. Она даже вонзила зубы в его горло в явной попытке вырвать трахею. Боль пронзила его. Ну и пусть. С помощью магии он заставил колючие лозы вырасти из песка, обвиться вокруг её шеи, запястий и лодыжек и удерживать её на месте.

Он поднял голову и хмыкнул. Её зубы пытались как можно дольше удержать его плоть.

— Хватит, — приказал он.

Она продолжала бороться, один из шипов пронзил её запястье и вышел с другой стороны. Когда алые реки потекли вниз по её предплечью, его желудок скрутило.

Она будет сражаться, пока не истечет кровью, не так ли?

«Моя храбрая, красивая девочка».

— Джиллиан, — прохрипел он. Тёплая кровь хлынула из раны на его шее и капнула ей на лицо.

Это зрелище что-то сломало в нём. Сердце, которое, как он думал, давно уничтожил Син?

Как он мог ей помочь? Он не хотел использовать лёд, как часто делал с Камероном и Винтер, когда их демоны брали над ними верх. Вдруг Джиллиан никогда не растает?

«Смотреть, как огонь в её глазах угасает? Никогда!»

Когда она попыталась подняться, не обращая внимания на шипы, впившиеся в её уязвимую шею, он вздрогнул. Что же. «Нет иного выхода. Надо что-то сделать, пока она не обезглавила себя».

«Буду действовать осторожно». Он оседлал её талию, обхватил лицо большими окровавленными руками и сосредоточился на демоне, затем на связи — месте её гнева. О, да. Это его вина.

Едва заметным потоком магии Пьюк вызвал лёд, мысленно пробегая пальцами по узлу, как будто играя на арфе. Там, где он прикасался, огонь гас, а лёд растекался.

Джиллиан под ним замедлилась, а затем и вовсе успокоилась. Испугавшись того, что сейчас увидит, он открыл глаза и посмотрел на неё сверху вниз. Она лежала на песке, тяжело дыша, изучая его в ответ. Её глаза были тусклыми, без намека на пламя.

Он проглотил крик отрицания, который мог бы соперничать с самим Безразличием.

— Что ты со мной сделал? — спросила она, и её ровный тон заставил его съёжиться.

Он отпустил шипы, освобождая её. Она даже не пошевелилась, чтобы встать.

— Я вызвал лёд, — повторил он. — Для тебя.

— Тогда я ледяная женщина.

Ага.

— Ты в порядке, девочка?

— Вот что ты чувствуешь, когда замерзаешь? Это ничего? — Как будто ей было наплевать на его ответ, она закрыла глаза и погрузилась в сон.

Пьюк подхватил спящую жену на руки и встал.

— Я собираюсь заняться её ранами. Любой, кто попытается остановить меня, умрёт.

* * *

Джиллиан то приходила в сознание, то теряла его. Не раз она замечала, что нагретое меховое одеяло прижимается к её боку и трётся о неё. Так мягко!

Время от времени, знакомые голоса проникали в её сознание.

Пьюк: Ты её испугался.

Уильям: Я представляю собой все реальности, все века. Тьму и свет. Я такая сила, какой ты никогда не знал. Я ничего и никого не боюсь.

Пьюк: Признай это. Ты всё ещё боишься.

Уильям: Я злюсь! Если ты хочешь получить свою корону, то впредь держи свои руки от неё подальше. Ты меня понимаешь? Да, и ещё кое-что. Если она будет равнодушна, когда проснется… Лучше бы ей не быть равнодушной!

Пьюк: Держать руки при себе никогда не было частью нашей сделки.

Разговор исчез из её сознания, и вскоре его место занял другой.

Винтер: Каким-то образом ты сделал то, что может сделать только сироп cuisle mo chroidhe, и успокоил её. Больше ничего никогда не работало.

Камерон: Проблема в том, что все деревья мы уже истощили.

Пьюк: Их полно… на территории Коннахта.

Уильям: Возможно, когда придет время, я женюсь на ней на территории Коннахта. Ты можешь быть свидетелем, Пьюкер.

Он перешёл от кровати к браку? Она вздохнула.

Джиллиан понятия не имела, сколько времени прошло, прежде чем открыла глаза. Воспоминания о битве нахлынули на неё. О… дерьмо. Она причинила вред Уильяму, потом Пьюку, а потом запуталась во льдах.

Её гнев исчез. Все эмоции исчезли. Она не беспокоилась ни о чём и ни о ком. Даже мысль о смерти не вызывала отторжения. Так же, как и мысль о жизни. Обидеть людей, которых она любит? Вперёд!

Пьюк обладал силой, способной действовать без особого ущерба… невероятно! Её восхищение им взлетело до небес. Он был великим воином. И, да, она хотела обнять его, поцеловать и облизать, что означало, что лёд внутри неё уже растаял.

Её захлестнули разные эмоции. Какой была первой? Страх. Он чуть не вызвал у нее инфаркт. Какие же повреждения нанесла она?

Сев, Джиллиан огляделась. Она была в своей мансарде, в своей собственной постели, одна и невредимая, одетая в чистую одежду. Без головного платка. Снизу доносились приглушенные голоса…

Она спустилась на первый этаж. Пьюк стоял рядом с Арахисом и кормил ее любимца яблоком. «Моя семья…»

Сердце затрепетало. На этот раз не от испуга.

Пьюк принял ванну, переоделся и собрал свои влажные волосы в шикарный конский хвост, на концах которого было меньше бритв, чем обычно. Он выглядел безупречным и потусторонним, таким мужественным, что воспламенил все её женские инстинкты.

Он выглядел так, будто находился дома.

Ого! Дома? Она не просто так об этом подумала. Они уже один раз доходили до главного, и Джиллиан надеялась, что скоро состоится второй раунд. Потому что да, она жаждала ещё одного оргазма и жаждала увидеть — и вызвать — его. Но не могла забыть его склонность остужать её после этого. Или что он собирается отпустить её.

Он думает о ней? А может, и нет. До сих пор она не понимала всей глубины его апатии. Быть опустошенной, полностью лишенной эмоций… она не чувствовала себя живым существом, даже не была подобной животному.

«Для Джиллиан Коннахт счастливого конца не будет».

Она прикусила язык, пока не почувствовала медный привкус крови. Глупые Оракулы! Конечно, счастье не раздается бесплатно, но она будет бороться зубами и ногтями за свое. Она поможет Пьюку и Уильяму сделать дело, даже согласится на развод. Когда узнает, каково жить без связи, она будет править Шоузонами и начнёт встречаться, как и надеялась.

Эта идея не была отталкивающей. Как и волнующей.

«Почему у меня чувство, будто направляюсь на казнь?»

Уильям растянулся на диване, воплощая праздность.

— Я заметил, что Джиллиан не носит твоего кольца, Пьюкер. Но ведь ты уже дал ей одно, не так ли? За пятьсот лет страданий.

Пьюк застыл на месте.

— Забавно, когда я держал её на руках, она выкрикивала не твоё имя.

Теперь застыл Уильям.

«Боже милостивый».

— Я думала, что вы двое собираетесь поцеловаться и помириться.

Все три мужские особи одновременно уставились на неё. Уильям расслабился, молча наблюдая за ней с чем-то похожим на подозрение. Арахис подбежал и ткнулся носом, как бы говоря: «Ты не можешь сделать ничего плохого, мамочка».

Пьюк… О, боже. Его тёмные глаза пожирали её.

«Не реагируй!»

— У меня был приступ, — сказала она, переступив с ноги на ногу, чтобы унять внезапную боль между ног. — Мне очень жаль, Уильям. И я знаю, что этого недостаточно. Но как мне искупить вину за то, что я оторвал тебе руку? Корзина с фруктами? Объятия? Предложить заплатить за сто лет терапии? Скажи, что ты меня прощаешь. Пожалуйста! Потому что, когда я говорю, что мне жаль, я на сто процентов искренна. Я серьезно.

— Куколка, я не могу…

— Ты не можешь простить её? — перебил Пьюк, и ей показалось, что она заметила насмешливый блеск в его глазах. — Ты ведешь себя неразумно, Похотливый. Она сказала, что жалеет, и была искренней.

Уильям агрессивно напрягся, готовый нанести удар.

— Так вот как это будет? Если ты хочешь играть, Пьюкер, мы будем играть.

— Нет! — Джиллиан в мольбе сложила руки вместе. — Никаких игр, никаких драк. Уильям, твой подарок мне — отплата за то, что позволила тебе простить меня — это поцеловать и помириться с Пьюком. Нет? Слишком рано? Ладно, может вам, стоит держаться от меня подальше. Вдруг я оторву тебе голову в следующий раз? Вдруг я убью тебя?

Её друг укоризненно улыбнулся.

— Я не могу больше на тебя сердиться. Ты прощена, и я просто благодарю тебя за то, что позволила это. Но твои опасения необоснованны. Я слишком силён, слишком быстр.

Ах! Будет ли он когда-нибудь серьёзно относиться к её навыкам?

— Да, но что если нет? Ты был недостаточно силён и быстр, чтобы остановить ампутацию руки.

Он раскинул две идеальные руки, показывая, что он последний здравомыслящий человек во Вселенной.

— Меня… застали врасплох. В следующий раз я буду готов.

— Как насчет такого варианта, — сказал Пьюк, как будто вопрос от неё был бы абсолютно логичным, и она была слишком умна, чтобы спросить. — Я оторву Уильяму конечность наугад. Таким образом, ты будешь не единственной, кто причинил ему боль. Мы разделим ответственность поровну.

— Это очень милое предложение, — ответила она, прижимая руку к сердцу. — Спасибо тебе.

— Милое? — заревел Уильям.

— Но, — добавила она, — что, если я оторву тебе руки? Может быть, я должна…

— Остаться здесь? Превосходная идея, — кивнул Уильям.

— …выполнять задание самостоятельно, — закончила она, нахмурившись. Он хотел оставить её здесь?

— Если ты оторвёшь мне руки, — сказал Пьюк, — тебе придется кормить меня с ложечки, пока они не отрастут.

Почему, почему, почему его ответ понравился ей намного больше, чем Уильяма?

— По рукам.

— Как часто происходят приступы ярости?

— Один-два раза в месяц.

— Тогда это я должен перед тобой извиняться, — сказал он, отводя взгляд. — Я виноват в твоей ярости. Эмоции, которые я хороню, передаются через нашу связь, и тебе приходится с ними справляться.

Чувак! Правда? Ярость принадлежала Пьюку? Ну, это не имеет смысла.

Парень либо чувствовал слишком много, либо вообще ничего. Какое ужасное существование.

— Ладно. Хватит болтать. — Уильям подхватил стопку сложенных футболок и встал. — Нам нужно начать миссию. Вам будет приятно узнать, что я взял на себя смелость сделать форму для команды.

Ухмыляясь, он неторопливо направился к ней.

Арахис зашипел на него, явно предупреждая держаться подальше.

Уильям закатил глаза и бросил Джиллиан футболку. Спереди внутри круга он поместил лицо Пьюка. Подпись гласила: «Не боюсь я никаких козлов».

Затем он бросил футболку Пьюку.

— Не надо меня благодарить. Я знаю, что тебе понравится.

Пьюк улыбнулся своей фирменной холодной улыбкой.

— Моё изображение красуется на груди Джиллиан? Я уже благодарен тебе, Вилли.

Ноздри раздулись и Уильям проскрежетал:

— Я. Убью. Тебя.

— Ты. Можешь. Попытаться.

Джиллиан вздохнула.

— Мы отправляемся в течение часа, и у меня есть дела. Уходите оба. Подготовьтесь сами.

— Что угодно для тебя. — Уильям послал ей воздушный поцелуй и вышел на улицу.

Пьюк задержался. С горящими глазами он сказал:

— Приготовься, потому что я возьму тебя. Я говорил себе, что больше не прикоснусь к тебе, потому что, несмотря ни на что, собираюсь отпустить. Я дал клятву Уильяму, гарантируя это.

Его слова не должны ранить. Но… ой.

— Но, — продолжал он, — я не смог остаться в стороне вчера… и сегодня. Ты у меня совсем ненадолго, и я буду наслаждаться совместно проведенным временем, пока могу. Поздравляю, девочка. Ты победила меня.