Тени древней земли

Глава восемьдесят четвертая

Дмитрий Бирюков был в прекрасном настроении.

Всего три затяжки назад его мысли-мыслишки били в разные стороны маленькими газированными фонтанчиками, но голова от них не болела, а, наоборот, сладко зудела изнутри.

Дмитрий сделал новую небольшую затяжку для разгона и тут же переключился на мысль о ней. О травке-подружке. О марихуане замечательной. Эту волшебную траву Дмитрий соединил вместе с Анастасией. Получилась замечательная пара, прямо как Чип и Дейл. А поодиночке? Марихуана помогает соединяться с Анастасией? Да. Все гениальное просто. Теперь сделаем обратное рассуждение: Анастасия дает нам путь общения с ней. Ха! Правильно, что мы, неоанастасийцы, отбросили эту дурацкую, устаревшую теорию о Кедрах, как накопителях энергий Космоса. Нам вещали, что Кедр принимает исходящую через Космос от человека энергию, хранит и в нужный момент отдаёт…Что за ерунда? Все эти отжившие свой век, нелепые концепции о непревзойдённых лекарственных и общеукрепляющих свойствах кедрового масла, изготовленного особым способом, мы решительно спустили в утиль. Дураки вы, вот какая трава ведет к омоложению человеческого тела и воздействию на душу человека, его эмоциональный план. Вот оно счастье, а не ваши звенящие кедры! Я показывал на наших семинарах, как все просто.

Бирюков выпустил в воздух еще один клуб дыма. Он представил, как лежит себе на облаке и мирно разговаривает с лампочкой.

Маленькая яркая груша, красовавшаяся в центре декоративного светильника, была отличным собеседником. Дмитрий уже рассказал ей про Анастасию.

Лампочке все нравилось.

Она не перебивала, не злилась, не спорила с ним из-за ерунды. Только время от времени дружески подмигивала стеклянным глазом. Она даже соглашалась, чтобы Дмитрий рассказывал ей об Анастасии. — которая, как известно, живет в сердце каждого неоанастасийца. На память Дмитрий знал все молитвы, прославляющие ее. Дмитрий не знал насчет других членов секты, но при церемониях на святилищах они здорово отвязывались. Когда в пещерах бывало зверски холодно, адепты, накурившись, держась за руки, безостановочно скандировали: «Анаста! Анаста! Живет в каждом сердце она!» — и отлично согревались. Если же день выдавался ясный и солнечный, члены секты хором повторяли за ним восхваление Анастасии. Помогало здорово.

«Верой, надеждой, любовью согреты. Огненным ветром мы мчимся по свету. Стенами нас ограждать бесполезно. Духом свободы обнимем всю бездну…», напевал Дмитрий.

— Возлюби Анастасию, как она тебя! — призвал Бирюков лампочку.

Лампочка виновато мигнула. У нее совсем не было опыта анастасийских чтений.

— Не сечешь, подруга, — догадался гуру. — Ну, не расстраивайся. Мы тоже сначала не знали точно, где главные источники энергии. А знать ой как нам необходимо было! Но прикосновение к священным камням, пляски на развалинах древних храмов, окунание в целебные колодцы… Опять же препаратов вволю, на всех хватало…

Дмитрий показал рукой, какой размах был у неоанастасийских обрядов. Облако, на котором он лежал, качнулось. Оно уже не было таким мягким, ласковым и пушистым. От большой папиросины сейчас остался окурочек в полсантиметра. Кайф можно было удержать от силы четверть часа — и то если не шевелиться.

— Пипипипи!..

Откуда-то далеко снизу, из пенистых пучин, требовательно зазвонил телефон. Мобильник спускал на землю, в будничную суету.

— Пипипи! Пипипи!..

И чего им еще от меня надо? — рассердился Дмитрий. Из СИЗО выпустили, благо двоюродный братец постарался. Теперь сиди, кайфуй. Пускай адвокат поработает. Да и нужные люди помогут.

— Пипипи! Пипипи! Пипипи!

Да сколько можно?! Обозлившись, Дмитрий помотал головой и сообразил: блин, он же дома! Значит, надрывается его собственный телефон — на полу, возле кровати. Видно, кому-то гуру нужен до зарезу.

Стараясь не растерять последний подарок травки, Дмитрий выпростал руку из облака и прицельно послал ее вниз, к самому подножию кровати. Пальцы нащупали там теплую пластмассу.

— Кого надо? — пробурчал он в трубку.

— Здравствуй, Дима! — услышал он в ответ. — Ты меня узнал? Это я.

Облако под гуру затрепетало и растворилось. Лампочка взлетела под самый потолок. Бирюков был один на голой кровати, и кайфа уже — ни в одной ноздре. Только терпкое воспоминание о нем, зависшее в воздухе.

— Рад, что с тобой все в порядке, — доносился в трубке голос Друга. — Слышишь?

— Что нового? — Бирюков собирался с мыслями.

— Да так, — продолжал знакомый тихий голос, — ты, надеюсь, все делал как надо?

— Конечно, — поддакнул гуру. — А как же!

Со своего появления на полуострове, Дмитрий привык слушаться Друга. Кто он был бы без него здесь? Ноль. А так — помещение, новые адепты, деньги. И главное — появились перспективы, которые не снились.

— Ты в норме? — Голос Друга успокаивал. — Нужна какая-нибудь помощь?

— Все в лучшем виде, — торопливо проговорил Дмитрий. — Прости, что тогда случилось.

— Ничего. — Друг хмыкнул в трубку. — молодец, что молчал. Самая правильная стратегия… Про меня не спрашивали? — Теперь его голос стал озабоченным. Никто, кроме Друга, не принимал хлопоты гуру близко к сердцу.

— He-а, не спрашивали, — сказал Бирюков. — Все просто зашибись, честное слово. Вот, под домашний арест отправили. Мне Сергей обещал, что мое участие не докажут… — Дмитрий наморщил лоб. — Слушай, а кто же так копает?

— Почти никто, — рассеянно произнес Друг. Кажется, он совсем успокоился. — Одна ретивая парочка. Создали группу для расследования архивных дел… Значит, ты ничего не говорил?

— Естественно, — подтвердил Дмитрий. Ему стало совсем уж неловко перед заботливым Другом. — Считаешь, установят связь между нами? Доберутся до тебя?

— Не бери в голову, — ответил тихо верный Друг. — Сергей обо всем позаботится, не зря такую должность занимает. Подумаешь, беда! Все утрясется, слово даю. А парочка эта тебя не достанет, слабо им… В общем, отдыхай себе спокойно. Да, я к тебе зайду сегодня. Не волнуйся, меня не выследят. Даже, если есть наружка, способы есть — надо нам кое-что обсудить. А ты пока покури, посмотри телевизор или книжку почитай. Вечером увидимся…

— Спасибо, — пробормотал Бирюков, но опоздал.

Трубка уже стала детской погремушкой, в которой слышались короткие гудки. Друг не захотел дожидаться благодарностей от гуру. За все время знакомства Дмитрий ни разу не разочаровался в нем — только укреплялся в его преданности. Иногда ему даже казалось, что это человек еще более фанатичен, чем он. А почему бы нет? В любой секте есть часто не менее преданные идее люди, чем гуру. Просто его Друг по сравнению с ними — это глыба в компании рядовых членов.

— Спасибо, — все-таки сказал Дмитрий погремушке с гудками, а потом дал отбой.