Только он!

Глава 45

– Ваш муж сказал, что…

– Он мне не муж, – перебила я врача, бросив взгляд в сторону Стужева. – Я вообще не замужем. Абсолютно свободная, – зачем-то уточнила, с трудом сдерживая очередной порыв кашля.

– Очень за вас рад, – кивнул мне доктор, доставая из своего саквояжа штуку для прослушивания моих лёгких, название которой сейчас я вспомнить была не в состоянии.

Фоно-что-то-там-скоп. Или стето-что-то-там… Чёрт. Всегда путала эти два слова. А ведь по сути, одна и та же штука с наушниками…

– Футболку поднимите, – распорядился врач, пока я сверлила глазами…

– Фонендоскоп! – вспомнила я и от радости закашлялась.

– Он самый, – усмехнулся мужчина, обернувшись на Стужева: – Какая, говорите, температура была?

– Тридцать девять и один, – ответил он, качая на руках Никитку и игнорируя попытки сына вырваться.

– Как долго держалась?

Смотря на Никиту, я снова ощутила себя никчёмной матерью. Мало того, что на сутки выпала из жизни, оставив его на… Стужева, так и сейчас не могу взять на руки. И даже не знаю, чего я боялась больше. Заразить его или банально не удержать. Сил не было. Я даже кулак сжимала с усилием, о чём тут можно говорить…

Мысленно махнув на всё рукой, я стойко выдержала осмотр и даже не мешала Стужеву отвечать на вопросы. Лишь один раз вмешалась, когда врач упомянул госпитализацию.

– Нет, нет, нет! – заявила я, даже головой мотнув, для большей убедительности. – Я отказываюсь. У меня сын.

– А ещё у вас скорее всего вирусная пневмония, что вторую неделю гуляет по городу, – «обрадовал» меня врач. – И я настоятельно рекомендую вам сейчас поехать с нами и…

– Нет, – не дала я ему договорить, оглушительно закашлявшись. – Мне нужно подписать какой-нибудь отказ?

– Саша, – строго позвал меня Стужев, смотря с нескрываемым осуждением. – Ты…

– А ты мне не муж, решать за меня не можешь, – я сосредоточилась на враче. – Я буду лечиться дома. Без госпитализации.

– И заразишь Никитку, – припечатал Стужев, не скрывая укора в голосе. – Я может и не муж, но отец. Рисковать нашим сыном, я тебе не позволю.

– Смотрите, кто заговорил! – начала я, но снова позорно закашлялась, не сумев продолжить отстаивать свою точку зрения.

Может и правильно, что не смогла. Часть меня была согласна со Стужевым. Вот только… стоило представить, что я еду в больницу и лежу там, как на глазах наворачивались слёзы. И от жалости к себе, и от нежелания причинить вред Никитке. И от того, что я не хотела оставлять его. Пусть даже с родным отцом. Да какая разница с кем! Я просто не могла…

– Вы тоже в группе риска, – обратился доктор к Стужеву.

– У меня хороший иммунитет, – парировал тот.

– Очень рад за вас, – вновь вернувшись ко мне, врач нехотя принял решение: – Я сейчас впишу вам рецепт на антибиотики и ингаляцию. Ну и направление на рентген. Тащить вас силой в больницу никто не будет, но, если передумаете, – он достал визитку и положил её на стол. – Позвоните мне.

– Не позвоню.

– Мы подумаем, – хором со мной произнёс Лёша.

Дождавшись, пока доктор заполнит все бумажки и даст стандартные наставления про обильное питьё и сон, Стужев проводил его до двери.

– Рентген сделайте обязательно, – услышала я его повторное напоминание, пытаясь дотянуться до оставленной визитки.

Жутко хотелось ее порвать…

– Обязательно. До свидания, – после хлопка двери я с трудом разобрала следующие слова Стужева. – Я сейчас посажу тебя в манеж и немного поругаю маму, хорошо? Не будешь капризничать? Знаю, что не будешь. Ведь ты…

Что он сказал дальше мне было не разобрать. Дурацкий кашель! Ощущения такие, что лёгким стало скучно внутри меня и они жаждут приключений и свободы!

– У меня нет манежа, – заявила я Лёше, стоило ему зайти в комнату, с сочувствием смотря на мои попытки выкашлять лёгкие. – Куда ты посадил Никиту?

– У тебя не было манежа, – поправил он меня. – Теперь есть.

– Деньги вернуть? – закутавшись в одеяло, я с вызовом посмотрела на Стужева.

– Тебя какая муха укусила? – с раздражающим спокойствием спросил он в ответ, присев на корточки перед диваном.

Я лишь молча отвела взгляд. Что я могла ответить? Сама понимала, что несёт. Не объяснять же ему, что никогда так не болела. Мой максимум – это почихать зимой или два дня побегать с небольшой температурой.

А сейчас? Когда у меня на руках человечек, который полностью от меня зависит? Человечек, который, кажется, прекрасно себя чувствует со Стужевым. Неужели меня так легко заменить?..

От этой мысли на глазах навернулись слёзы.

– Саш, ну ты чего? – ласково позвал меня Лёша, подавшись вперёд и осторожно стирая со щёк слёзы. – Неужели настолько сильно не хочешь в больницу? Это глупо, ты же понимаешь?

– Я больницефоб, – буркнула я, прислушиваясь к начинающему хныкать Никитке.

Он никогда не любил оставаться один. И манеж ничего не изменил.

– Рентген тебе всё равно придётся сделать, – напомнил Стужев. – Пневмония – это не шутки. И не банальное ОРЗ, – выпрямившись, он тяжело вздохнул, запуская пятерню в волосы и привычным жестом взлохматив их. – За Никиту не переживай. Я прекрасно справляюсь.

С этими словами он вышел из комнаты, спеша успокоить Никитку.

То, что он справляется, я видела. И отчего-то именно это вгоняло меня в состояние, близкое к паническому.