Томас

32 Мальчик

Через двадцать минут, когда к воротам подъехала вызванная машина, парочка уже стояла у калитки во всеоружии — Леся с шальными глазами и в каком-то заторможенном состоянии, улыбающийся Томас с рюкзачком на плече и Катерина, с довольным видом напевающая себе под нос «Прощание славянки». Минута в минуту, ровно через полчаса после телефонного разговора, такси подрулило к «Монако».

Томас, расплатившись с водителем, окинул взглядом стоящего неподалеку черного «мерина» — не последней марки, но хорош! Как только Тихоня вошел в зал, сразу направился к столу, где несколько дней назад он ел окрошку. Леся послушно семенила чуть позади.

— Ну как чувствовал! — прошептал Томас, увидев за «их» столиком грузного молодого человека, внешностью и фигурой чем-то похожего на Рому Хлебореза, словно их в одном инкубаторе лепили. Только у Вали русые волосы были длиннее и торчали ёжиком. Рядом с ним сидела симпатичная брунэточка в юных годах.

«Отличный вкус!», — подумал Тихоня. Он не стал лишать себя удовольствия первым начать беседу.

— Добрый день, дамы, — галантно поклонился «пионерке», — и господа! — Тут обошлось без поклонов.

Валя промолчал.

— Давайте знакомиться, — Томас, не замечая замешательства «бывшего», продолжил: — Как вас звать — величать, прелестное создание?

— Даша, — ответила брунэточка, улыбнувшись.

— Валентин, — выплюнул русый. Глазки его засуетились, начали бегать, словно он искал поддержки среди немногочисленных в этот предобеденный час посетителей кафе или боялся, что Леся ещё кого-нибудь с собой привела.

— Очень приятно, — продолжал Томас, усаживаясь за стол. — Мою спутницу вы хорошо знаете. Особенно, вы, Валентин. Ну, а у меня имя простое — Эммануил.

Глаза Леси чуть округлились, и она удивленно посмотрела на Томаса.

— Виторган? — спросила Даша.

— Для вас, хоть Арсан! Или Кант, — ответил Тихоня. — Вы что-нибудь заказали? Тут такие чудесные вареники подают и окрошка бесподобная. Душу продать можно.

— Я сюда не жрать пришел, — сказал Валя, ощупывая взглядом худощавую нескладную фигуру Томаса, его длинную шею с острым кадыком, выпирающие ключицы, обычную одежду — джинсы и рубаху навыпуск. Посмотрел на запястье левой руки, но там часов не было — Тихоня не носил механизмы, отчитывающие время. Валя откинулся в бок и посмотрел на его обувь — Томас был в домашних тапочках с матерчатым верхом «здравствуй, пенсия». Рядом со стулом на полу лежал застиранный старый рюкзак. Оторвав глаза от столь неуместных в кафе предметов, Валентин спросил у Леси:

— Шо с квартирой?

— А я почем знаю? — её глаза округлились ещё больше.

Валик подался вперед.

— А кто знает?

— Когда это случилось, меня в Городке не было.

— И где была? Отдыхала? Да не одна, а с подругой? — Валя уперся взглядом в Лесю. — Вижу, какие у тебя подруги завелись.

— Что-то я не помню, чтобы ты раньше был такой ревнивый.

— А я не ревнивый, — Валентин с усмешкой посмотрел на Томаса. — Просто не люблю, когда мне брешут.

— Оно и видно, — кивнула Леся на девочку. — Я не ревнивый, но хату спалю.

— Ты шо, дура? Зачем мне жечь свою же квартиру?

— Молодой человек, — встрял в разговор Томас, — а с чего вы взяли, что вашу недвижимость спалили? Вдруг Олеся Батьковна просто забыла выключить утюг?

Валик в этот раз даже не посмотрел в его сторону, спросил бывшую подругу:

— Шо это за чмо?

Леся вздохнула.

— Его зовут Эммануилом. — Заметив, что ответ не устраивает, добавила: — Мы с ним живем.

Это надо было видеть. Лицо у Валика за какие-то пару секунд претерпело массу превращений. Тупое, злое выражение сменилось заинтересованным, а затем лицевые мышцы изобразили маску крайней степени недоумения.

— Не-е-е по-о-о-нял...

— Живем вместе, говорю, — повторила Леся.

Валентин с усилием проглотил комок в горле.

— В моей квартире?

— В вашей бывшей квартире, — поправил Томас. — Если запамятовали, её уже почти нет. Кстати, вы не ответили на мой вопрос. Почему настаиваете на модной ныне версии теракта? Есть основания?

Валя сквозь зубы прошипел:

— Слушай, ты! Заткни пасть, пока тебя не спрашивают! Ещё раз вякнешь, нос сломаю.

Томас ухмыльнулся своей фирменной ухмылкой.

— Валентин, где вас учили манерам? При дамах, так грубо, да ещё с незнакомым человеком? Неужели я вам позволю даже поцеловать мой нос, после того, как Хлеборез трогал его своими грязными пальцами? Я уже научен — хватит. Поэтому повторяю свой вопрос, — в глазах Томаса не было и намека на юмор, — Откуда известно, что квартиру подожгли?

Валентин прищурился, явно озадаченный. Прикинул, как себя вести дальше, и после некоторого раздумья, решил героя из себя не корчить.

— Свидетели есть. По их словам ночью подъехала иномарка, из неё вышел человек и кинул в окно бутылку. Через полминуты загорелось.

— Молотова?

— Пожарные говорят что-то похоже.

— Номера?

— Видели, но не запомнили.

Томас, пригладив на макушке волосы, сказал задумчиво:

— Очень интересно. Версии есть?

— Об этом я хотел бы у неё спросить, — кивнул Валя на Лесю. — А вообще, кто ты такой?

Тихоня, размышляя о своем, ответил небрежно:

— Я друг Леси, её новый... воздыхатель. Если у тебя есть претензии...

Валентин попытался улыбнуться, но не получилось.

— У меня масса претензий. Из-за этой суки я лишился дома и кто мне будет возмещать убытки?

Томас кивнул.

— Наконец-то слышу деловой разговор. Сразу видно — предприниматель. Поэтому, чтобы снять недопонимание, хочу узнать, какова цена вопроса? Я имею в виду утраченную мебель, всё содержимое и затраты на капитальный ремонт. Стены и метраж прошу в стоимость компенсации не вносить.

Валя без запинки ответил:

— Всего десять штук зелени. Я сегодня добрый.

Томас посмотрел на Лесю и пожал плечами.

— Это очень даже нежная цена. Дляпровинции вполне приемлемая.

Он нагнулся, поднял рюкзак и плюхнул его себе на колени. Расстегнув застежку, открыл, порылся внутри и кинул перед Валентином несколько свернутых в трубочку, перетянутых резинкой бумажек.

— Тут двенадцать на ремонт, плюс компенсация за моральный ущерб.

Посмотрев на красавицу Дашу, Тихоня сладко улыбнулся и подкинул ей кирпичик в банковской упаковке.

— Это для ровного счета, — девочке на заколки. Я сегодня тоже добрый.

Валя машинально потянулся за деньгами Даши, но как только его глаза остановились на его личной горке, стал оглядываться вокруг — заметил ли кто расчет? Денег было много и куда их девать? Несколько «бочонков» рассовал по карманам брюк, а остальные стал запихивать в стоящую на столе барсетку. Вдруг он замер.

— Да, а машина?

— Какая машина?

— Я так понял, что она тебе уже не нужна, а Дашеньке пойдет в самый раз.

Томас ответил за Лесю:

— Думаю, что Дашеньке машина в том виде, в каком она пребывает сейчас, не пойдет.

Валентин не знал, что делать — плакать или смеяться.

— И её тоже?

— И её, — кивнул Чертыхальски с довольным видом. — Но если вы не против, — Тихоня достал, не считая жменю «кирпичиков». — Этого хватит вам купить новую.

Валя хотел что-то добавить, даже рот открыл, но передумал. Томас кивнул понимающе.

— Если материальные претензии снимаются, то наш вопрос, как говорил Инженер Вошкин, исперчен. Вижу, вы хорошо потрудились, разыскивая виновных в поджоге. Поэтому у меня к вам просьба. Если узнаете, кто это был, или появится хоть какая-либо полезная информация, прошу вас, как друга. Выручите Эммануила, а Эммануил когда-нибудь выручит вас. Хорошо? Договорились? К поджигателям у меня свой счет. Кстати, в лесополосе, нашли машину. Сожженную. Внутри два человека. Это была моя охрана — присматривали за твоей квартирой. Так что, Валентин, если выведешь меня на безпредельщиков, буду должником.

— Без проблем, — кивнул Валя, — землю буду рыть! Телефон?

Томас подал визитку.

— Думаю, мы сработаемся. Как имя отчество?

— Мельник Валентин Петрович.

— Вот видишь! Такая прекрасная фамилия, солидные имя и отчество. Не может ни получится! Поэтому у меня предложение — давайте обмоем нашу встречу-знакомство, будущий ремонт квартиры, и... короче, за успех начинаний!