Тортоделка. Истинный шедевр

57. Как страшный сон

ГЕРМАН

Когда ступил за порог докторской квартиры, тут же получил уведомление, что Вика спит.

— Болтали до утра, подружки? — недовольно сдвинул брови.

— Твои кости теперь белее снега, — скривился в ответ Миша.

— Главное, чтоб целы были, — буркнул я. Глянул на мирно спящую жену в положенной, по всем этикетам, пижаме. Чуть расслабился. — Как она?

— Порядок, в отличие от тебя. Что с лицом? — теперь его взгляд стал более обеспокоенным.

— Долго рассказывать, — отмахнулся.

— Я не спешу.

— Зато я спешу, — прошёл в комнату и осел возле кровати. Нежно провёл кончиком пальца по щеке жены. — Вика? — позвал, предвкушая эффект.

Моя разбитая физиономия явно взбаламутит её покой, но у меня есть неплохие новости. Надеюсь, успею их изложить перед взрывом Хиросимы.

Супруга нехотя среагировала лишь на третий раз. Потянула на себя одеяло и продрала один глаз. Кто перед ней, видимо, сообразила не сразу, а как поняла, то мгновенно вскочила.

— Герман! — тут же увидела шрамы от мелких порезов, фингал на скуле и опухшую губу. — Боже мой! Ты подрался?! Что стряслось?!

— Давай дома всё расскажу. Я очень устал с дороги. С самолета сразу сюда за тобой.

Девушка переводит взгляд с меня на хозяина квартиры, словно спрашивая его разрешения.

— У меня скоро смена начнётся, — подал голос врач, глядя исподлобья. Ему явно не по душе наша идиллия. — Поэтому очень хорошо, что Гера решил забрать тебя сейчас.

Вика покорилась и начала сборы, пока мы оба вышли в кухню. Михаил предложил кофе, на что не смог ответить отказом.

— Полагаю, поездка не была напрасной? — в надежде проронил он. — Просто скажи, что всё наладиться для Вики.

— А тебе какая разница? — смотрю ревниво с нотами явного недовольства.

— Герман, мы — взрослые люди, — проронил врач спустя минуту. — Хоть убей сейчас, но я давно люблю твою жену… Извини, так вышло. Клянусь, старался без этого, но увы…

— Мне тебя сейчас пожалеть надо или поздравить?

Я — не слепой и давно вижу, как этот врач смотрит на мою тортоделку, но сердце всё равно полетело вниз от его откровения.

— Оставь это при себе, — Дементьев решительно поднялся. — Вика достойна самого лучшего. И если ты наконец не возьмешь себя в руки, чтобы дать ей этого, то, клянусь, я заберу Вику у тебя. Ты и так без пяти минут просрал её, и оставшиеся пять минут — её любовь к тебе. Верни жену! Иначе, в ход пойду я. Я ничем не хуже тебя, Герман.

Сцепил зубы, внимая его красноречивой угрозе. Хрена с два тебе, медицинская пиявка.

— Придержи коней, оптимист. Я — её муж и отец ребёнка…

— Вот именно, это лишь определения, — фыркнул Михаил. — Но любви твоей к Вике не видно.

От его слов в груди мгновенно закипело. Сжал руки в кулаки, стараясь сдержаться. Процедил сквозь зубы.

— Мою любовь пусть она, в первую очередь, видит, а ты не суйся в семью, которая ещё пока связана браком. Мы ошиблись, а ты лезешь в наш семейный кризис. Скоро всё наладится, и тебе станет стыдно.

— Если это, действительно, произойдёт, то больше не посмею появиться у вас на горизонте. А сейчас буду с ней рядом до тех пор, пока нужен.

Смерил его взглядом и залпом выпил предложенный кофе.

— Будь… Кто-то же должен, пока я ищу убийцу, — рыкнул совестливо и, поставив чашку на стол, вышел из кухни.

Видел, как Михаил хотел ещё что-то сказать, переспросить, но свидетель в лице Вики, теперь помеха для дальнейшего мужского разговора. Девушка одетая стояла в прихожей и застёгивала молнию на сумке. Обулся сам и, сняв с вешалки её пальто, выжидательно замер.

— Пока, Миш, — несколько виновато улыбнулась она хозяину квартиры, на что этот выскочка сделал к ней широченный шаг и чмокнул в щеку.

Ледяной водой обливал всё своё тело, чтобы не врезать этому холеному индюку. Накинул жене на плечи пальто и, прихватив её сумки, вылетел из квартиры в подъезд.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В машине старался не смотреть в её испытующие глаза, а если неосторожно встречались взглядами, то невинно растягивал улыбку. Правда с подбитой губой выходил больше оскал.

— Ты не говорил, что твоя поездка будет лёгкой, — тихо произнесла она. — Но я несколько суток не просто тебя не видела, но и понятия не имела, что с тобой и где ты. Сейчас ты снова здесь, и я безумно рада, что живой, но глядя на следы от побоев на твоём лице хочется завыть волком от незнания. Пожалуйста, Герман, ведь ты же не ради себя туда ездил? Я тоже должна знать.

— Тут много всего, Вик, — ответил устало. — Но скажу главное — телефон Саввы оказался у Риты Шестаковой.

— Рита? — непонимающе смотрит мимо меня, стараясь припомнить такую.

— Официанткой работала в "Сарбоне". Савва встречался с ней некоторое время.

— Она?! — Вика аж подпрыгнула на сиденье.

— Она — соучастница. Вик, по правде сказать, в этом деле уже целая вереница трупов. Я многое тебе не говорил, но всё давно перешло в игру покрупнее. Помимо Саввы, погибло ещё четверо человек… — Внимательно оглядел её, не решаясь сказать главного, но если смолчу об этом, точно не поздоровиться. — И среди них твой отец.

Голова девушки болезненно дёрнулась, окончательно не понимая логику происходящего.

— Причём здесь Виктор?

— Побои на моём лице и на теле Яра — дело рук твоего отца. Оказывается Виктор являлся пешкой и исполнителем. Жаль, но кто заказчик, узнать нам так и не удалось. Калин был вынужден убить твоего отца.

— Виктор мёртв? — уточняюще переспросила девушка. Лицо хоть и бледнеет, но скорби в нём нет, точно. Она тяжело выдохнула, накрыв рот ладонями. — Слава тебе, Господи!

Реакция её хоть и чудовищная, но смерть этого гада принесла облегчение не только ей. Десяток людей точно смогут теперь вздохнуть спокойно.

— В конечном итоге, Ярослав сказал, что у нас неплохой шанс выиграть дело. Для вынесения приговора, слишком много посторонних факторов, которые Яр внесёт в протокол. Против тебя только кровь убитого на руках, отпечатки пальцев на орудие убийства и…, — тут замялся. — О том, что у Саввы не было секса с тобой, извини, доказать мы не смогли пока.

Вика сцепила губы, переживая унижение заново.

— Вик, нам нужно доказать это только следствию. Я и другие уверены в том, что ничего между вами не было. Ты не могла. Я знаю это.

Потупила взор, о чём-то думая. Я не прав?!

— Спасибо, — уронила тихо и отвернулась в окно. Замолчала.

Я и сам не хотел об этом говорить.

— О смерти Виктора, наверное, многие будут рады узнать. Кроме нашей поварихи, — грустно улыбнулась супруга.

— Она всегда была в курсе чем он промышлял, — сурово подытожил я, въезжая во двор.

Дом стоял в мрачной тишине. Прислуга отпущена на выходные из-за отсутствия хозяев. Мама с сестрой, видимо, уехали в наш старый дом, равно как и тёща. Только охранник на посту верно нёс службу. Всегда бы так.

Дотащил вещи до комнаты Вики, а сам направился в свою. Усталость валила с ног. После всего произошедшего даже не помню, когда нормально спал. Да и, честно сказать, не мог. В раз увидеть столько трупов да и ещё как убивают человека на моих глазах — для меня слишком травматично психологически. Плюс ко всему, в голове прокручивал тонну теорий и догадок. Понял не маловажную вещь — заказчик этих убийств знает нас, как облупленных. Всех родственников, друзей, коллег вплоть до нашего поведения. Савва не звал Вику к себе домой, судя по словам супруги, но убийца был уверен в сердобольности моей супруги и ждал её прихода. Следы протектора от дорогостоящей машины, пули в дереве, столько подставных — колоссально продуманный план, к счастью, не на столько хорошо, чтобы сработать. Ты просчитался и рано или поздно я тебя найду.

Приняв душ, сладко растянулся на постели, обняв подушку. Тело благодарно предалось отдыху. Тяжелые веки опустились и тревожный сон забрал в свою обитель.

Искал во тьме Вику. Бежал за ней по улицам, видя её силуэт впереди. Когда почти настиг, чья-то фигура затащила её в тёмную машину.

— Вика! — кричу не своим голосом и бегу за машиной следом. Вижу в заднем окне лицо перекошенное ужасом. Зовёт меня. Просит о помощи. — Вика!

Бегу из последних сил, которые иссякли ещё до того, как авто, похитившее мою жену, скрылось за горизонтом.

— Вика! — упав на дорогу, кричу в пространство…

— Герман! Гера! — любимый голос пробирается в голову. — Герман, проснись… Просыпайся! Я здесь! Здесь…

В холодном поту переключаю сознание и резко распахиваю глаза, вырываясь из ужаса. Я дома. В постели. Рядом жена и испуганно трясёт меня, похлопывает по щекам. Она и правда здесь. Со мной. Всё хорошо!

Выдохнул, сел на кровати и, пленив затылок супруги, уткнулся головой в её лоб.

— Слава Богу! — изрёк с невероятным облегчением.

— Что с тобой? Ты напугал меня! Кричал на весь дом, — чувствую, как учащенно дышит, ладони касаются моего тела.

— Кошмар приснился, — проронил я, и перед глазами вновь картинка из сна. Недобрый осадок ещё надолго будет есть душу.

Вика отстранилась и посмотрела на меня. Разглядывает лицо и следы от побоев. Тонкие пальцы коснулись нижнего века и скользнули по скуле. Остановились на губе. Скривился от неприятной боли.

— Прости, — убрала ладонь. — Герман, что там было? Ты сам не свой.

Рассказать тебе? А зачем? Виктор мёртв, а главный враг всё так же неизвестен.

— Было страшно, — опустил взгляд вниз, взял в руки её ладони, нервно массируя пальцы. — И рад, что это видел я, а не ты. Вик, пожалуйста, будь максимально осторожна и внимательна. Забудь о гордости и обиде на меня. Не оставайся наедине. Если нужно куда-то ехать, прошу, говори мне. Я всё брошу и сразу же приеду. Всё очень серьёзно, родная. У нашей семьи враг, и он — очень сильный и коварный. Он знает о нас абсолютно всё.

Смотрит в тихом ужасе, губы шевелятся в немых вопросах, а глаза налились водой.

— За что? — молвила чуть слышно. — Что такого мы сделали, чтобы погубить столько людей?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Не сдержался и притянул супругу к себе, прижав к груди. Чувствую, как всхлипывает и крепко обнимает в ответ.

— Я не знаю, родная, но найду эту сволочь. Обязательно найду. Ни одна тварь, которая угрожала моей семье, не окажется безнаказанной.

— Не надо, — жалобно посмотрела на меня. Крупные капли слёз катились по щекам. — Пусть полиция ищет… Ярослав этот. Пожалуйста, Гер. Я боюсь не только за себя, но и за тебя. Я умру, если с тобой что-то случится. Умоляю…

— Ты хочешь, чтобы Я умер, узнав, что мою любимую посадят за решётку?! Нет. Пока от меня есть польза, в стороне не останусь.

Вика опустила голову, вынужденно смиряясь. Сжала ткань моей футболки в кулаках.

— Вик, — поднял лицо девушки за подбородок. — Знаешь, когда стоял на волосок от смерти, кое-что понял. Понял, что безумно хочу быть только с тобой. Ради тебя не побоюсь встать под пули. Вся моя дурацкая гордыня и самовлюбленность, наконец, исчезли. Мне хочется видеть, как ты улыбаешься, хочется знать, что с тобой всё хорошо. Я, оказывается, по-настоящему был счастлив, когда ты была рядом. Была моей Викой. Понял это, лишь когда потерял. Неужели, больше нельзя это вернуть? Вик! Не говори, что все шансы исчерпаны?!

Жена захотела отстраниться, но не позволил. Поймал за запястье и прижал её ладонь к своей груди. Ловлю её взор.

— Гера, мы пытались и ни раз. В ответ лишь боль.

— Нет идеальных семей. Покажи мне хоть одну. Но есть чувства, которые не проходят.

— Чувства? — сдвинула брови и попыталась отобрать руку. Не дал. — Своих чувств ты вечно боялся, а всё обретенное с горем пополам мгновенно перечеркнул обидами. Молчу о том, что залез под юбку к бывшей. А требование убить нашего ребёнка?! О чём ты вообще?! Какие чувства?! Нет давно их! Я их вытравила как болезнь.

— Которой всё же успела заразить меня, — жестко возразил ей.

Выпустил руку и резко рванул к девушке. Обхватив крепко за талию, приподнял над постелью, а после бросил спиной на матрас. Чуть охнула от неожиданности. Навалился сверху, блокируя пути отхода. Поймал испуганный взгляд и, сбавив напористость, страстно впился в губы. Замерла, но позволила проникнуть в рот. Слегка изогнулась, подаваясь телом вперёд. Ладони загуляли под её ночнушкой, изучая знакомые изгибы, по которым стосковался до жути. Содрогнулся от тепла желанной плоти.

— Люблю тебя… Просто невероятно люблю, — шептал между поцелуями.

Томный выдох мне в рот. Сладостная истома. Устремился к ней в трусики, но девушка, словно перестала ощущать блаженство. Упёрлась ладонями мне в грудь и попыталась оттолкнуть.

— Герман, не надо. Перестань. Пусти… Стой! — тяжелое дыхание и трепет выдавали её.

Нет! Не уйдёшь! Мы оба стосковались друг по другу. Оба нуждаемся в ласке… Но дальнейшая реплика жены ударила, сразив наповал:

— Я изменила тебе с Мишей!

Остановился, отшатнувшись, и в болезненном шоке уставился на неё.

— Что ты сказала?!