Тортоделка. Истинный шедевр

6. Покушение

ВИКА

История с мажорчиком не давала покоя вторые сутки. Тело до сих пор хранило его похабные прикосновения, которые были одновременно и противны, и приятны.

Хотела ли я с ним переспать? На девяносто процентов — да, но женская гордость и обида оказались в разы сильней. Я не из тех, которые раздвигают ноги перед кобелём за испорченное имущество или в качестве оплаты за услугу.

Проснувшись на утро нового рабочего дня, вновь прокручивала в голове тот спектакль. Улыбка скользнула по лицу при мысли о питомце, что подарила жеребчику. Ничего, переживёт.

Безусловно, радует тот факт, что снотворное мамы оказалось в сумке. Родительница часто мучилась бессоницей, поэтому данный препарат всегда заполнял семейную аптечку. Спасибо дорогим врачам!

Смущал только факт моего бесстрашия и безалаберности. А если поварёшка реально оказался бы маньяком? Если бы увёз не в клуб, а куда-нибудь в гаражи? Тогда бы чудо-флакончик точно не помог. От этого стало жутко. Вика, времена нынче не те. Нужна защита понадёжней.

Открыла нижний ящик тумбочки, ища знакомый предмет. Где же он? Порывшись пару секунд, выудила баллончик с перцовым аэрозолем. Я купила его год назад после того, когда меня по дороге домой сильно напугал местный алкаш. Безопасность — наше всё. Посмотрев нерешительно на перцовку, бросила его в сумочку. Всё бывает, а после жеребчика нужно быть ещё более внимательной.

На рабочем месте пыхтела и крутилась, подобно юле, Таня. Эффектная девушка со светлыми волосами и чувственными пухлыми губами. Она являлась местной красоткой с шикарными формами "плюс сайз", которые делали её желанной для любого мужского глаза. С ней мы были не только коллегами, но и подругами. Часто могли отдохнуть где-нибудь вместе и повозмущаться, обсуждая мужиков.

Вот и сегодня поведала ей о приключении с мажорчиком. Минут пять Коновалова не могла успокоить свой смех.

— Ой, сейчас умру или рожу чего-нибудь, — держась за живот в полуприседе охала девушка. — Ты беспощадна к мужским пенисам.

— Сам виноват. Хотел секса — получил воздержание на пару недель.

— Надеюсь, после такого он станет чуть умнее. Но, всё равно, ты разбила ему тачку — он может заявить на тебя.

— А я могу написать заявление о сексуальном домогательстве, — парировала, гордо вскинув голову. — Хотя с его деньжищами добьюсь только грыжи.

Рабочий день всегда начинался после плотного завтрака, который мы готовили по утрам сами. Дожидаться, когда повара удосужатся нас покормить — бессмысленно. Эти лентяи телились обычно часов до одиннадцати, а к этому времени желудок бы сам себя переварил.

Заказов сегодня оказалось немного, поэтому Лиде и приболевшему Савве дала выходные. Утро решила посвятить заготовкам.

Выпекать бисквиты старалась всегда заранее, так как со свежевыпеченными тяжело работать. Они были слишком нежные и ломались при разрезании и сборке. Классических бисквитов и морковных пока достаточно, а вот шоколадных маловато. Значит запечем "Чёрного Дьявола". Забавно звучит.

Все пограммовки и технологию знала уже наизусть, поэтому папка с ТТК давно пылилась на полке.

Сахар, какао, муку, разрыхлитель и соду с солью взвесила в чаше планетарного миксера и поставила перемешиваться. Влила растительное масло, а после яично-молочную смесь. Этот момент приготовления бисквита не любила. Лопасть миксера не доставала до дна дежи, поэтому приходилось останавливать планетарку и вручную спатулой приподнимать ингредиенты со дна. Не испачкать руки удавалось только асам.

— Девочки! — В цех зашла арт-директор. — Доброе утро.

— Привет, Ириш, — кивнула я.

— Там Ворс всех собирает на кухне, прямо сейчас.

— Что за праздник? — сунув в рот грецкий орех, поинтересовалась Таня.

— Снова новый шеф, — выдохнула девушка.

— Опять двадцать пять, — хихикнула напарница.

— А обязательно туда идти? Мы так много раз там были, — улыбнулась я.

— Да. Ворс требует всех. Шеф, похоже, его родственник или типо того — скачет перед ним, как курица над цыплёнком.

— Блин, мне сейчас не отойти. Танюх, иди пока ты. Бисквиты только поставлю и догоню.

— Окей, — и девушки ушли.

Пока миксер делал свою работу, поставила на индукционную плитку сотейник с водой. Фишка этого бисквита в том, что кипяток вступал в реакцию с разрыхлителем до начала выпекания, в результате мякиш готового блюда приобретал пористую и, словно влажную структуру. Собственно, за это его и любили заказчики. А я обожала его свежевыпеченным и запивать тёплым молоком.

Пока вода закипала, готовила формы. Вливать воду нужно крайне осторожно, потому что она так и норовила стрельнуть в глаз. Тесто получалось очень жидким, как суп-пюре, поэтому дно формы всегда старалась максимально плотно закрыть. Благополучно, поставила бисквиты в разогретый пароконвектомат и, сбросав грязный инвентарь в моечную ванну, направилась в кухню на дурацкое собрание, скрестя в надежде пальцы, чтобы оно уже завершилось.

Павел Леонидович народу собрал и правда много, поэтому, увидев свою цель в виде Тани, тихонько прошмыгнула к ней, чтобы тихонько дождаться конца сбора.

Подняв глаза, так и схватила сердечный приступ. Пару миллисекунд не верила в такой пендель судьбы. Чертовски сексуальный доберман с моим подарком в штанах смотрел на меня в упор и его лицо приобретало победный вид. Я, словно мышонок Джерри, угодила в лапы хитрого и несдающегося котяры Тома. Беги! Лишь это отобразил мой мозг и, забыв о всех правилах приличия рванула прочь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Пятая точка опоры чуяла его преследование. Сердце билось зайцем, когда влетела в кондитерский. Попыталась закрыть дверь, но тщетно. Успел просунуть в проём руку. Но режим бешенства включён, козёл! Со всей силой упёрлась в хлипкую доску из ДСП, безжалостно травмируя плечо мужчины. Он рычал диким зверем, борясь со мной:

— Иди сюда, зараза! Хуже будет! — Отскакиваю от дверей, впуская демона, который стеной прёт на меня. — И что теперь будешь делать? — ехидно ухмыляется мажор. — Попалась! Жираф голоден…

— Посидит на ручной диете в твоём исполнении. Мочалка тебе в помощь…

— Это ты про себя? — парировал он.

Рука упирается в ручку сотейника, и, не раздумывая, хватаюсь за неё. Две секунды и моё средство защиты летит ему чётко в лоб. Звонкое соприкосновение металла о его черепушку. Крепкая зараза!

— Блядь! — доберман отступает, дезориентированный. — Дура… Больно же!

— Скажи, спасибо, что не сковородкой! — усмехнулась я и, успешно минуя разъярённого зверя, несусь к спасительной сумочке.

Хренов жеребец успевает ухватить меня за китель. Заклёпки вмиг расстёгиваются, и я лишаюсь верха спецодежды, но страх не дал осознать моё неглиже. Едва не падая на стул, выуживаю из сумки баллончик и, развернувшись, пускаю чёткую струю перцового концентрата в мажора. Мужчина отступает в удушающем кашле и хватается за лицо. Мат и страдание вырывается из его уст. И именно в эти секунды понимаю, что переборщила. Снова испуг, но уже за него.

— Твою мать! Да чтоб тебя! Шизанутая… Я ж ни хрена не вижу! — он спотыкается о стул и падает на пол.

В кондитерском появляется сам управляющий отелем и, замерев, почти взвизгивает:

— Да что здесь творится?! ГЕРМАН?! — шокированные глаза Ворса не знали куда смотреть — на валяющегося на полу нового шефа или на полуголого шеф-кондитера. — Вика?!

Таня, влетевшая в цех следом, не растерялась и, подобрав с пола мой китель, быстренько кинула мне обратно.

— Гера?!

Павел Леонидович осел возле страдающего мажорчика, пытаясь осмотреть и понять, что с ним произошло. Неужели, характерный запах аэрозоля не чувствуется? Продавец не солгал. Лицо поварёшки тем временем жутко раскраснелось и веки налились отёком.

И правда, дура, Вик! В груди невольно сжалось, переживая за мажорчика. Ну, чтобы он сделал?! Насиловать при всём честном народе точно не стал бы.

— Гера, ты можешь встать?! Вика, никакой премии тебе в этом месяце! — гневно рявкнул Павел Леонидович. Здесь я не смела возражать.

Добермана подняли на ноги и довели до стула. Я видела, как ему невероятно плохо и больно. Чувство вины нахлынуло стремительным потоком.

— Тань, загугли, — теперь решила взять себя в руки и попробовать исправить положение. — Первая помощь при контакте с ирритантом.

— Ирри… что?! — не поняли они.

Сказать, что пальнула в моську жеребчика газовым баллончиком, язык не поворачивался. Напарница, однако, набрала, а после округлила на меня глаза. Молчи, подруга, умоляю!

— Тереть нельзя, так как это может усугубить ожог, — быстро читала девушка, перекрывая поток вопросов от Ворса. — Промыть сначала очень жирным молоком…

— Давай сразу сметанкой, хера ли мелочиться?! — рычал озлобленный шеф, но я пыталась игнорировать его и выполнять указания Тани.

— Герман и Виктория, я жду потом объяснений вашему цирку! — громко и сердито рявкнул Павел Леонидович и вышел из цеха.

Выдох с нотами мизерного облегчения. Не надолго!

— Вика, ты сдурела? Тебя за это уволят, — пискнула перепугано Таня, помогая мне оказывать помощь пострадавшему.

— Клянусь, не уволят, потому что я убью её раньше, — страдальчески процедил мажорчик, захлёбываясь слюнотечением и непрестанно чихая.

— Не раньше, чем я помогу тебе смыть перец с твоего фейса, извращенец, — парировала, снова злясь.

— Это что тот самый, жеребчик, которому ты член разрисовала? — охнула Коновалова.

— Тише ты! — шикнула на подругу, заполняя молоком соусник с диспенсером, чтобы было удобней промывать поварёшке глаза.

— Да, я тот самый жеребчик! — Оскалился мужчина. — Собственной персоны. Ирония судьбы или с лёгким газом! Я бы пожал вам ручку, барышня, но, увы, не вижу где вы.

Танька одобрительно подняла вверх большой палец и многозначительно подмигнула.

— Буквально недавно оказал вашей подруге немалую услугу, — без зазрения совести продолжал мажор, — а она вот так меня всё время благодарит.

— Какую ещё, к чёрту, услугу?! — обалдев от наглости, повернулась к нему с молоком в руках.

— Неблагодарная ты, Кексик. Ты ж едва не кончила от моих пальчиков, такое нельзя не заметить.

Таня прыснула.

Вот же, сволочь! Сердито сцепила губы и принялась орошать наглеца молоком, насильно открывая ему веки.

— Легче! — взвыл доберман и закашлялся от части жидкости, угодившей ему в рот. — Без глаз оставишь, психопатка! Лучше пусть твоя подружка всё сделает.

— У неё аллергия на лактозу и на дебилов. Шире глазки! — зло шипела я, настойчиво промывая его глаза и лицо, пока соусник не опустел.

Напарница подала мне другой с раствором соды, и я продолжила экзекуцию.

— Хватит! — взмолил мажорчик, отплёвываясь. — Достала. Убери нахер!

Решила сжалиться. Мужчина отдышался, приходя в себя. Таня протянула чистое вафельное полотенце, и я всучила его страдальцу в руки.

— Обмакни лицо, но не три, — проговорила я.

Поварёшка опасливо понюхал ветошь, как истинный пёс, и коснулся им лица.

— Нужно купить в аптеке глазные капли и капли с обезболивающим, — продолжала инструктировать напарница, читая гугл.

Я же посмотрела на свою жертву: лоб распух от приложенного сотейника, глаза и нос заливает ответная реакция на баллончик, про то, что у него в трусах даже думать не буду. Чувство жалости к этому придурку наконец взяло верх.

— Я отвезу его домой. — Посмотрела на Таню. — Сегодня он точно не работник. По дороге заедем в аптеку. Предупреди Ворса. Справишься сегодня без меня?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Да, конечно, — напарница сдерживала ехидную улыбку. — Только больше не шалите.

— Она уже сотворила со мной больше, чем возможно, — процедил пострадавший, пытаясь усиленно моргать.

— Не будь в этом так уверен, — фыркнула в ответ и приподняла его лицо к себе, рассматривая. — Можешь открыть веки хоть немного?

Доберман напрягся и, мучительно простонав, приподнял одно веко.

— Лучше помоги ему, — шепнула Таня. — Смотри какие красные.

— Обойдусь, — рявкнул поварёнок, поднимаясь, но тут же ударился бедром об угол стола. — Ссссс…

Ничего себе! В этом флаконе с феромонами ещё и гордость есть?! Невольно улыбнулась и легонько взяла его под руку, заставив дёрнуться.

— Таня, если завтра я не вернусь, ищите мой труп где-нибудь в лесном массиве, — слепой остряк тут же врезался в косяк. — Кексик, такими темпами я не доберусь до тачки.

— Если не прекратишь болтать, доберёшься ногами вперёд, — фыркнула на него, обороняя самца от очередного угла столешницы.

— Да чтоб я ещё раз связался с тобой! — пафосно изрёк мужчина.

— Да-да, говори себе это почаще.