Трудности работы авантюристом

Глава 11 — Гиблая надежда

Элрики считал себя весьма сносным магом. И пусть он был самого низшего, четвёртого ранга и плохо управлялся с боевой магией… но он всё же был искусным теоретиком, и считал себя небольшим экспертом в области защитных чар. К тому же, в его грандиозных планах было создание могучего каменного голема, защита и сила которого должны были обеспечить ему третий магический ранг на следующем королевском экзамене, который состоится в середине лета. До тех пор он тщательно продумывал и конструировал свой будущий шедевр, но к созданию самого голема и сбору необходимых деталей он только-только собирался перейти, ведь этап практики требовал большой подготовки и, к сожалению для Элрики, требовал огромных финансовых вложений.

Год назад он получил свой ранг и официально стал магом, хотя до этого с двенадцати лет обучался у наставника Дорана магическому ремеслу, это и наложило на его искусство столь значимый отпечаток. Элрики точно так же, как и его учитель Доран, радел к магии скорее в плане теории, и вечера предпочитал проводить за чтением очень старых и нудных книг, а жаркими душными днями торчать в богатых усадьбах купцов, в чердаках, подвалах, всех тех небольших закутках, где толстосумы предпочитали хранить своё злато. Они с учителем Дораном тщательно вымеряли пространство, производили расчёты, а потом долго и упорно накладывали защитные и скрытные чары. Конечно, это приносило неплохой доход… который почти полностью уходил наставнику, нежели молодому ученику.

Так вот год назад, когда Элрики получил свой ранг, и учитель Доран провозгласил его своим приемником, оказалось, что сам учитель весьма одряхлел и старший сын давно завёт учителя перебраться к себе в деревню. Учитель Доран отбыл, попутно велев Элрики устраивать жизнь самому… тяжко вспоминать, но старый хрыч оставил ему один лишь мешочек с тремя серебрушками и двадцатью пятью монетками меди.

И эти деньги закончились не то, что быстро… их удачно своровал какой-то ловкий мальчишка, что почти мгновенно растворился в толпе.

И так, в одночасье, год назад, юный маг стал нищим и бездомным, ведь бывший учитель Доран строго настрого наказал ему покинуть его пустующий дом и найти себе своё место в жизни… учитель верно боялся, что юный Элрики как зажравшийся птенец не сможет вылететь из его отеческого гнезда.

П-ф… и ведь учитель был не далёк от истины!

Элрики наплевал на запрет старца, с лёгкостью взломал защиту на двери и жил в доме учителя в тайне от самого Дорана ещё не меньше двух месяцев, за которые сумел восстановить некие старые связи своего учителя, договориться с парочкой торговцев, и гномов-ремесленников на защиту их лавок и кузниц. Так у него появились свои деньги, а запасы провизии в кладовой учителя Дорана быстро истощились.

К тому же оказалось, что хрыч серьёзно обманывал его. Платили за магическую защиту не просто много… а очень и очень много. Скупердяй Доран не стеснялся выпрашивать у купцов по две-три золотые монеты за услугу, а при условии, что печать нужно было подпитывать и проверять раз в пару лет, услугу эта становилась заоблачно дорогой и постоянной прибавкой к толстому кошельку учителя.

И раньше Элрики с этого доставалось ну разве что по медяку за заказ, а в дни, когда он наиболее проявлял себя, то медяков было два.

Узнав об этом, Элрики затаил некую обиду, и спустя два месяца жизни в учительском доме, когда кладовая полностью опустела от провизии, то он переехал, напоследок не забыв оставить шок-ловушку, припечатанную к дверной ручке. Стоит учителю Дорану вернуться в свой особнячок и снять защитную печать с двери, как во все стороны полетят искры, и небольшой, буквально крошечной молнией (это если Элрики всё правильно рассчитал) учителя долбанёт в руку. Не смертельно, но очень уж неприятно!

К этому времени у Элрики была уже некая монополия на мелкие заказы. Он сильно скинул цену, и почти все значимые ремесленники города пользовались его услугами, при этом в конфронтацию с знаменитыми мастерами защитных печатей, что брали за свои услуги десятки золотых монет, он не вступал. Ведь Элрики никто из значимых дворян и господ города в дом не приглашал и работу не предоставлял, а великие мастера защитных чар в свою очередь не рвались выполнять заказы каких-то там ремесленников.

Так он и жил, не сказать, что богато, но сносно. Сумел даже отложить в гномьем королевском банке тридцать две монеты чистым золотом! Целый капитал, на который обычный горожанин может жить вполне сносно, да ещё и семью кормить лет так десять.

И вот теперь, спустя год, как он получил свой ранг и стал свободным магом. А чертежи будущего голема были уже готовы. Элрики отправился в одно небольшое путешествие в великий портовый город Фикар, что находился южнее его родного города Ридса, в полторы недели пути. Элрики напросился к знакомым купцам, чтобы те взяли его с собой в дорогу, те против не были, лишь выпросили пять медяков за кормёжку на постое и обещание сделать им скидку на следующий заказ по защите лавок или фургонов, если нужда в этом возникнет. Элрики такому договору был рад, от небольшой скидки он не обеднеет, а вот отправиться в путь со знающими и надёжными людьми – многого стоит.

В Фикар он поехал не просто так, ему нужно было сердце будущего голема, центральный кристалл заполненный маной под завязку. К сожалению, кристалла достаточно размера не нашлось в Ридсе, а малых он накупил достаточно, ему не хватало лишь центрального источника, что будет огромную каменную махину питать… реальность же оказалась жестокой сукой. Кристалл нашёлся в Фикаре, но отнюдь не сразу, и по очень завышенной цене, аж пять десятков золотых, к тому же… он был не достаточного размера. И когда Элрики заявил об этом проклятому торгашу-артефактору, тот лишь кисло пояснил, что в королевстве сейчас наблюдается дефицит кристаллов маны, ведь недавно основное месторождение этих кристаллов истощилось, а остатки быстро скупили те богатые и влиятельные артефакторы, что прознали о новости первее прочих, и теперь чтобы достать кристалл маны такого размера, какого хочет сей нерадивый посетитель, придётся заплатить несколько мешков чистого золота и припечатать сверху горстью драгоценных камней.

Элрики всё понял. И поплёлся в гномий королевский банк просить деньги под расписку. Там ему выдали недостающие тринадцать золотых монет под дикие проценты, и Элрики подписал некий документ, в описании которого было сказано, что если он, Элрики «Защитных заклинаний мастер», и маг четвёртого ранга не выполнит свой долг гномьему королевскому банку спустя два года с даты подписания, то он, Элрики, переходит в собственность гномьего банка, в качестве раба. Всё просто. Всё понятно. Всё чертовски дерьмово, если на то уж пошло.

И в те дни, пока купцы торговали в Фикаре, сам Элрики торчал в узкой комнате трактира, что размером больше напоминала шкаф, и корпел над кристаллом маны, пытаясь увеличить его внутреннюю вместимость. Получалось нечто странное… не существовало таких рун среди светлой магии, и среди четырёх элементалей тоже, оставалась лишь тьма и жизнь. Но нужная Элирики рунамагии жизни способна лишь увеличить резерв для маны своей направленности, при этом закрыть этот доступ для всех остальных стихий.

Оставался лишь один, единственный вариант. Руна тьмы, которая в королевстве не приветствовалась, церковники же вообще могут за такое сжечь во славу Светлоликого, но Элрики и так уже рискнул всем, даже собственной свободой, и всё ради того, чтобы создать этот сраный голем, о мечтах с присуждением ему третьего ранга Элрики больше и не мечтал. Только бы создать голема! И это главное.

Собственной кровью Элрики нанёс на кристалл тёмную руну с весьма внушительным резервом маны внутри, однако перед этим он знатно подстраховался, нанеся на кристалл сдерживающую, блокирующую, контролирующую вязь. Работал Элрики днями и ночами, миниатюрным инструментом вырезая на гранях кристалла почти невидимые символы. И наконец, кристалл был готов. Тёмная руна и сдерживающий её контур были готовы! Элрики вложил в кристалл около трёх своих резервов, и там ещё оставалось место, однако при этом… кристалл стал вести себя странно. Он мог неожиданно взлететь над столом, и вспыхнуть сиреневой вспышкой, раскидав в стороны все предметы, что лежали с ним рядом.

Элрики это не понравилось, и он решил перестраховаться ещё раз. Купил за десяток медяков простую резную шкатулку с железной пряжкой, и нанёс на её поверхность столь мощные подавляющие ману заклинания, какие только знал. Жаль только, что дерево очень недолговечный материал, и не способно оно удерживать ману долго. Шкатулка и месяца не проживёт, однако месяца от неё и не требуется. Её вполне должно хватить, чтобы Элрики вернулся домой и принялся за кристалл вновь. У него в планах было опоясать камень несколькими золотыми кольцами с управляющими контурами, чтобы кристалл был полностью под его контролем… а пока, купцы вполне успешно завершили торги и отправлялись обратно в Ридс, и Элрики конечно же поехал с ними. Так всяко безопаснее.

И вот Элрики сидит в трясущейся открытой повозке, под ногами его уложены сумки, рядом сидят другие попутчики, которые так же, как и он за небольшую плату путешествовали с торговым караваном. Только должно быть их плата была гораздо выше, чем, у Элрики.

«Всё же… знакомства и договорённости решают многое!» — Так подумал самодовольно элрики, но вновь вспомнил о своих новых долгах в гномьем банке и самодовольство его вмиг исчезло. К тому же, сумка у его ног, в которой лежала шкатулка с камнем, куда-то неторопливо ползла вбок. Приближаясь к ногам сидящей рядом очень недовольно дамы в годах, что всю дорогу кидала на Элрики очень сердитые взгляды… и всего лишь из-за того, что Элрики перед дорогой решил надушиться ароматической водой с весьма едким цитрусовым запахом, и в начале пути эта сердитая дама очень долго и часто чихала, у неё, видите ли, на цитрусовые фрукты аллергия! Какой абсурд, ну откуда это было знать Элрики?

Но он всё же решил не злить эту скверную женщину, и вовремя словил убегающую от него сумку. И в этот же миг, во главе каравана, послышалась заливистая брань стражи. Караван встал. Впереди заржали лошадь, лязгнул металл, и вскоре раздался человеческий крик боли, а затем окрик главы каравана:

— Всем к бою, БАНДИТЫ!

Элрики привстал на своём месте, желая получше рассмотреть, что происходит вокруг и откуда именно на караван напали. Но увидел лишь размытые силуэты где-то впереди и мелькания теней среди повозок. Однако он знал, что на караван всегда нападают с двух сторон, к счастью, это знали и защитники каравана. Несколько всадников промчались мимо, желая поскорее настичь последние повозки, которые в этот миг уже грабили. Элрики заметил и там шустрые худощавые тени, навьюченных лошадей, и несколько арбалетчиков, что уже успели нацелиться на подъезжающих к ним защитников каравана.

«Бой будет проигран!» — вдруг дошло до Элрики совершенно отчётливо.

Матрона, что сидела рядом с ним, довольно неуклюже и толкаясь, вылезла из повозки и устремилась к заснеженным кустам, что росли у тракта, на спине она тащила здоровенный саквояж, лицо у женщины всё вздулось от напряжения, к щекам прилила кровь. Она стремилась сбежать из каравана как можно скорее, обезопасить свою жизнь и свои вещи.

Элрики уже хотел последовать за ней, как… ногу матроны прострелили болтом, сумка вывалилась из её рук, сама она валялась на снегу, бешено вереща, а с конца каравана к ней бежали двое бандитов, и тот что впереди – бежал очень шустро и в руках его мелькал длинный кинжал. Второй бандит был позади и перезаряжал на ходу арбалет. Элрики бросил взгляд в изголовье каравана, надеясь, что помощь скоро подоспеет к ним, но там было всё было так же: тени бандитов шлялись от телеги к телеге, вытаскивали наружу купцов и прислугу, и чуть в стороне, в припорошенных снегом зарослях они вырезали тех оставшихся, что пытались сражаться и тех, кто пытался бежать.

Выхода нет. Защитникам неоткуда взяться, но… Элрики же маг, и он на кое-что всё же да годен! В голове всплыло атакующее заклинание «Земляной рокот дракона», с его резервом рокот не вызовет большой тряски, но заставит окружающих вопить от страха, а ему даст возможность сбежать! В конечном счёт до Ридса осталось дня три пути, он может дойти и сам.

Так он подумал, и даже встал в повозке, выбирая точку, которая станет центром заклятия, выбрал ель большую, мохнатую, всю снегом укутанную, шагов в двадцати от себя. Принялся читать заклятие:

— О рокот земли…

О поступь того, кто в недрах таится…

Услышь меня Миридеевый зверь…

И провозгласи власть свою над…

Дочитать Элрики не успел, услышал лишь как скрипнула повозка, кто-то вскочил на неё махом, рядом заголосили люди, но яснее всех он услышал грубый окрик:

— А ну заткни рот, падаль волшебная!

Его схватили за плечо, развернули и не успел Элрики рассмотреть лица грубияна, как на его собственное личико опустился кулак.

Элрики никогда сильным телосложением не отличался, никогда в жизни ему не приходилось драться. И для коротышки мага хватило одного удара, чтобы напрочь потерять связь с миром. А когда он вновь открыл глаза, то оказалось, что голова у него ужасно болит. Один глаз заплыл. Рядом сидят люди хмурые, некоторые в ссадинах, один мужчина держится за живот, между его пальцев сочится кровь, он весь бледный и старается смотреть в пол повозки, именно туда, где сейчас лежал Элрики. Взгляды их встретились.

— Вы п-проснулись… к-как себя чувствуете? — мужчина чуть улыбнулся. Элрики видел, как с бледного лба мужчины скатилось пару капель пота, незнакомец вытер их рукой, чуть проморгался и вновь посмотрел на Элрики.

— Я… вроде бы в порядке. — Элрики ощупал на всякий случай грудь, живот, присел. Никакой боли он не ощутил. Но увидел, что за этой повозкой, позади плетутся ещё три. И на каждой их них люди выглядели хмурыми, некоторые побитыми, некоторые лежали без чувств. Каждая повозка была запряжена тягловыми мулами, и ни одной лошади вокруг не наблюдалось. Элрики развернулся и посмотрел в изголовье каравана и тут же обнаружил, что никакого каравана уже и нет вовсе. Лишь три открытые повозки. В каждой из которых битком сидят люди.

Элрики вновь перевёл взгляд на мужчину с раной в животе.

— А вы-то как себя чувствуете?

— Скверно, молодой человек…

— Меня зовут Элрики. — Он протянул руку вперёд касаясь живота мужчины, отодвинул в сторону зажимающие рану ладони, кровь тут же хлынула сильнее, но тут рука Элрики вспыхнула зелёным, он зачитал не очень длинное заклинание исцеления малой руки. Кровь перестала течь вовсе. — Подлатал вас немного, но крови вы, наверное, потеряли не мало, потому будьте осторож…

Мужчина отмахнулся, на его лице улыбка расцвела уже по-настоящему:

— Да бросьте, господин Элрики! Если я до сих пор не издох, значит теперь точно до дома доберусь. Меня Гишоном звать, к слову!

Они пожали руки, но тут же Элрики окликнул молодой паренёк с русой косой за спиной и весьма женственным лицом:

— Эй, маг! У нас тут и ещё раненные есть. Подсобишь?

Элрики кивнул и перебрался в другую телегу. К его изумлению, там оказалась та самая тётка, что не выносит запаха цитрусовых, узнал он её лишь по убогому серому платью с несуразно длинным подолом, который теперь был разорван… лодыжка кровоточила, но рана от болта была пуста, древко переломили и снаряд кровавый лежал рядом. Лицо у женщины перекосилось набок, челюсть была свёрнута мощным ударом. Лишь глядя на неё Элрики уже ощутил боль, какого же приходится ей? Он предпочёл об этом даже не думать. А ведь женщина несмотря ни на что была в сознании, и даже что-то промычала несуразное, когда Элрики пересёкся с ней взглядом.

— Тише… — Элрики бережно погладил её по плечу, стараясь успокоить скорее себя, чем её. А затем приступил к ране на ноге. Ему пришлось наложить заклинание исцеления малой руки аж три раза, прежде чем рана затянулась. К этому моменту его резерв уже просел наполовину. Затем молодой парень, тот что с косой, помог вставить женщине челюсть, и ещё одним заклинанием Элрики попытался унять её боль… женщина к тому времени лишь просто рыдала, платок на её голове слетел, а волосы растрепались. И Элрики поражённый заметил, что это скорее девушка, просто её очень старил наряд и хмурое неподвижное лицо, но на деле она была не сильно старше его самого.

Пока рыдающую женщину оттаскивали от его заплаканной груди, Элрики частично восстановил свой небольшой резерв, и вновь приступая к исцелению, он вылечил небольшие раны оставшихся людей, под конец убрав и свой фингал. К тому моменту, как он закончил уже окончательно стемнело и люди разбили привал.

Паренька с женственным лицом звали Аги, хотя полное его имя было – Агифэль и он приходился одному из купцов старшим сыном, однако Аги одевался весьма по-простому, и вёл себя так же, потому весь караван считал его одним из служек, не более. Так же посчитали и бандиты, что первым делом связали и забросили на коней всех купцов каравана, следом они забрали все драгоценности, лошадей, оружие и ускакали прочь так же быстро, как и появились.

Аги рассказал Элрики всё вкратце, и без особых эмоций, что самого Элрики сильно удивило, ведь этот красивый юноша потерял отца…

— Ты так спокоен.

— Да, — Агифэль кивнул. — Я бы не сказал, что мы с папаней так уж сильно ладили, он всё стремился сделать из меня торгаша, ведь я старший сын и бла-бла-бла… а я стремился всегда жить свободно и без вранья! Я так ему и заявил однажды, и мы немного подрались… в итоге сошлись на том, что я вроде служки буду отрабатывать свой хлеб и одежду, а наследником дома и лавок станет мой младший брат. Так и рассудили, но знаешь… — Агифэль посмотрел Элрики прямо в глаза, и в свете тусклого костра его красивое лицо перестало казать женственным, отображая собой чистую злость. — Я вмиг превратился в раба, и это в собственном доме! Все стали смотреть на меня как на пустое место, указывать что мне делать, нагружать работой по дому сверх меры, и стоило мне возмутиться, как родная мать указывала мне за порог, мол не хочешь жить как купец, то живи как обычная чернь и знай своё место… ох, когда отца увозили я даже радость ощутил если честно.

Элрики на такое лишь покачал головой. Ему было решительно всё это непонять, его же воспитывали в сиротском доме, и семьи у него никогда никакой и не было. Когда ему стукнуло двенадцать, в сиротский дом заявился наставник Дорна, и его артефакт показал, что у Элрики есть дар. И вот он стал учеником. Горбатился. Учился. Снова горбатился сверх меры всю свою жизнь. И в итоге зажил один, с мечтой стать магом более высокой ступени и зажить ещё лучше, а теперь он весь в долгах, и кристалл маны украли… это было самое обидное! Ведь стоило ему закончить с плачущей женщиной, как оказалось, что это та самая повозка, в которой он ехал, и тут же валялся его скудные мешочек с вещами. Его старые вещички растрёпанные валялись на дне повозки, но не было там дорогих инструментов из специальной стали и зачарованных камушков, да и… шкатулка с кристаллом пропала.

И теперь Элрики сидел у костра, среди людей, оказавшихся в такой же скверной ситуации. Хлебал гороховую похлёбку из плошки, и слушал рассказы Аги, о том, как красавец презирает своего папашу, и как славно, что тот скорее всего уже помер.

— Откуда же взялись ЭТИ СУЧЬИ УБЛЮДКИ?! — воскликнул Элрики, задрав голову в ночное небо.

— Эт вы не кричите так, господин Элрики, а то тварь какую накличете! — К их костерку подошёл тот самый раненый мужчина по имени Гишон, а подошёл он не просто так, в руке он нёс два глиняных стакана с горячим содержимым, один из которых вручил Аги, а второй Элрики, а затем отчалил к другим костеркам, на прощанье добавив: — Есть отсюда недалеко заброшенный форт, наверное там бандюги и таятся! Хотя откуда мне знать, я человек-то простой…

Элрики с красавчиком переглянулись. Молча пожали плечами и отпили по глотку отвару.

— Думаешь, получится мне свои вещи вернуть? — спросил Элрики, не уточняя и не рассказывая о каких именно вещах идёт речь.

— А у тебя тоже драгоценности спёрли?

— Угу.

— Ну… мне кажется гиблая на то надежда. Просто забудь про них и живи дальше!

Элрики тяжко вздохнул и отпил ещё один глоток горячего отвара. Однако забыть не получилось.