Мила накрыла холст тканью. Сегодня работа не шла. Она слишком нервничала из-за того, что придется учить Яна. Ну какой из нее учитель? Она же никогда ничего не преподавала. Даже когда ее просили провести лекцию в художественной академии — отказалась. Творить это одно, а учить этому — совсем другое.
Она всегда считала, что обучить кого-то сможет только, если сама перестанет рисовать. Если ей отрубят руки, вот тогда — да! Тогда она сможет учить. Чтобы хоть как-то прикоснуться к творчеству.
Хотя кого она обманывает? Она поставит себе протезы или будет рисовать ногой. Да хоть носом по холсту водить. Уж лучше так, чем преподавание. А тут… Ян.
Да и если в рисовании она разбирается, то по магии творцов знает только базис. Ее родная магия — магия Ключа Воды, и магия эта — иная, отличная от магии творцов. И именно тому, в чем Мила была слаба, ей придется учить Яна.
Уж лучше основы рисунка…
Мила бросила взгляд на свое отражение в зеркале, поправила волосы и решила, что попросту тратит время на глупые переживания. Лучше телепортироваться к Дэну в кабинет, там привести мысли в порядок, и уже потом тащить ученика на занятия. И будь, что будет. Если он пол-Башни разнесет, то сами виноваты. Не могли что ли новичку нормального куратора назначить?
Мила взмахнула рукой, описала окружность, щелкнула пальцами и активировала руну.
Обстановка сменилась на просторный угловой кабинет — один из лучших во всей Башне. Мало того, что он был огромным — Дэн смело мог закатывать там вечеринки, — так еще и техникой был забит под завязку. На одном только столе стояли шесть мониторов, а если взглянуть на стеллаж с гаджетами позади офисного кресла… Ну точно хренов Нео!
И в гостях у него уже сидели белые кролики.
— Какие ж вы скучные! — ворчал Ванька. Он развалился на диване в вальяжной позе, закинув одну руку на спинку, и продолжал говорить: — Ну как пенсионеры, ей-Богу. Обзавелись, как дураки, подружками, когда кругом столько красивых и согласных.
Мила стояла у него за спиной, и Ванька не замечал ее присутствия, слишком занятый пустой болтовней. Сеня с Яном Милу заметили — сидели напротив Ваньки в креслах, но, как «настоящие друзья», прерывать оратора не стали.
— Сейчас же только помани любую, наплети ей про любовь или засвети кошелек с баблом — и все! Остальное дело техники.
Мила скривилась и скрестила руки на груди. Вот значит, о чем они треплются, когда остаются одни.
Ян и Сеня уже еле сдерживали улыбку — предвкушали, наверное, как она стукнет Ваньку по башке.
— А вы со своими подружками, как с гирями на шее! А можно каждый вечер с новой. Ни тебе мозгоклюйства, ни обязательств. Живи да радуйся! А хорошеньких кругом сколько! Ну как тут устоишь? Вот взять хотя бы Милу…
Ян прикрыл рукой улыбку, Сеня потупился в пол. Было видно — еще чуть-чуть, и их прорвет.
— Ну огонь ведь девка, хоть и Ключ Воды. И не говорите, что не заметили. А какие у нее…
Не дожидаясь, пока он договорит, Мила наклонилась к Ванькиному уху и прошептала:
— Картины?
Тот вздрогнул, повернулся к ней и, хватаясь за сердце, возмущенно спросил:
— Ты что ж так пугаешь, женщина? Я чуть не помер! Тебе б колоколь…
Сеня с Яном уже откровенно ржали, а до Ваньки только начало доходить, что Мила все слышала. Но этот подлец, вместо того чтоб смутиться, начал строить ей глазки! Он улыбнулся, опять растянулся на диване и, как ни в чем не бывало, продолжил:
— Да! Картины у тебя огонь. Может, расскажешь мне за чашечкой кофе, как к тебе приходит вдохновение?
Мила закатила глаза, вздохнула и обратилась к Яну.
— Пойдем заниматься, пока не понадобилось вызывать чистильщиков? А то опять придется Дэну кабинет восстанавливать. Кровь отмывать, ошметки мозгов… Не вручную, конечно. Магией. Но все равно, приятного мало.
Ян кивнул и поднялся.
Она не стала смотреть, как они прощаются, пожимают руки — просто вышла в коридор. Когда Ян показался в дверях, Мила сразу же задала тему, не связанную с рыжим ловеласом:
— Экскурсию тебе уже провели?
— На лифте покатали. В кабинет Дэна привели.
— А сам он где?
— Задержался на работе. Хотел рассказать что-то, ввести в курс дел, но возникли какие-то срочные дела.
Мила кивнула.
— Тогда пройдемся по этажу, посмотришь кабинеты других творцов. Обалдеешь от их крутости, будешь хорошо учиться, чтоб самому потом таким обзавестись.
Ян безразлично пожал плечами.
— Что? Не мотивирует?
— Не-а. Просторный офис — не то, чем можно соблазнить меня на учебу.
У нее чуть не сорвалось «и чем же мне тогда тебя соблазнять?», но она вовремя прикусила язык.
— Ла-адно. Тогда зайдем с другого угла. Не будем задерживаться здесь, а сразу пойдем к лифту. Я покажу тебе то, что точно соблазнит тебя на учебу.
— Обнаженная Анжелина Джоли?
Мила поморщилась.
— Она же старая! Да и не шибко красивая. И вообще… Чему бы она тебя учить-то стала? Обнаженная…
Ян опять пожал плечами, но уже не так безразлично: хитрая улыбка озарила лицо.
Захотелось стукнуть его побольнее и напомнить о наличии девушки, но разговор мог уйти не туда. Что-что, а обсуждать личную жизнь Яна ей точно не хотелось.
— А вон там что такое? — Ян указал рукой на запертый кабинет Дерека. — Почему выглядит так, будто в кабинете дым?
— Ага! Все-таки стало интересно, да?
Ян изобразил полнейшее безразличие.
Балбес…
— Это кабинет Дерека Штаута. Он у нас скрытник. Сделал себе «завесу». Он нас видит, а мы его нет. Вот будешь хорошо учиться, тоже сможешь такие руны рисовать. Чтоб вам с Анжелиной никто не мешал… — она прокашлялась и добавила. — Учиться.
— Да, навык полезный, — согласился Ян. — Особенно если не знать, что существуют жалюзи и зеркало Газелла. Его уже лет сто как изобрели, но, может, вы тут в Башне не в курсе. Я мог бы…
— Ян! — Мила перебила его. — Хватит стебаться! Тебе что, совсем не интересна магия? Ты же творец! Это у тебя в крови, а ты… — она совсем расстроилась.
Мало того, что сама боялась провалиться, как учитель, так еще и ученик не горел желанием учиться.
— А интересное у вас тут что-нибудь есть? Портал на Гавайи, скатерть-самобранка, ручной Цербер размером с чихуахуа?
— Пойдем… — проворчала она, — покажу тебе самое крутое место в Башне.
— Парковку с противоугонными рунами на машинах?
Она не стала отвечать, только толкнула его в сторону лифта.
— Закрой глаза, — попросила она, когда до нужного этажа оставалось несколько пролетов.
— Зачем? — он недоверчиво покосился на нее.
— Ты мне доверяешь? — и, не дав ему ответить, обхватила за руку, прижалась головой к плечу и состроила щенячьи глазки. — Ну закро-ой. Ну пожа-алуйста…
Ян вздохнул, но повиновался.
Когда со звонким «дзынь» двери лифта раскрылись, Мила потянула его за руку, приговаривая: «Только не открывай глаза раньше времени, только не открывай…»
Она вела его в свое любимое место в Башне — в библиотеку.
Это место имело над ней почти мистическую власть. Мила, как творец, могла оказаться в любом месте в любое время. Ее ничем нельзя было удивить. Еще в детстве, когда отец брал ее за границу, она насмотрелась на множество удивительных мест. Но библиотека была другой.
Здесь можно было раствориться во времени и пространстве. Можно было потеряться среди огромных стеллажей с книгами, но в то же время почувствовать себя «найденной». Как будто вернулась домой. Как будто вернулась туда, где ждали.
Она протолкнула Яна в центр зала и выпустила его руку.
— Открывай, — тихо сказала она, как будто боясь спугнуть торжественность момента.
Ян стоял молча, осматривая все вокруг. Миле почему-то так сильно захотелось, чтобы ему здесь понравилось, что она ощутила в груди странное колющее чувство, словно проглотила ежика, и он вдруг решил выпустить иголки.
— Ну как? — с замиранием спросила она.
— Я…
По его лицу она поняла, что Ян впечатлен. Его глаза не горели, как у нее, не было восторженной улыбки, оно и понятно — он же мужчина. Но по выражению глаз Мила поняла, что привела его в нужное место.
Высокие стеллажи с трехметровыми лестницами, второй ярус с редкими книгами, огромная люстра в центре зала и теплый желтый свет канделябров погружали в атмосферу загадочности. Даже просто стоя вот так посреди зала на полу, украшенном причудливыми орнаментами, можно было почувствовать, что на страницах книг спрятано множество тайн и загадок. Их все не разгадать даже за несколько жизней, но противиться желанию попробовать было почти невозможно.
— Ты меня куда-то перенесла, или мы правда приехали на обычном лифте?
— Угу, — восторженно отозвалась Мила, — на лифте. Это мое любимое место в Башне. Здесь столько всего! Идеальное место, чтобы начать учиться, правда?
Ян кивнул, продолжая осматривать библиотеку.
Мила решила ему не мешать — пусть прочувствует и поймет, к чему может прикоснуться.
— У меня такое чувство, что ты привела меня во дворец.
— Отчасти так и есть. Библиотека — дворец мудрости.
Мила усадила Яна за свой любимый стол. Вернувшись от стеллажей, с которых взяла все, что нужно, девушка поставила перед ним стопку книжек, дернула цепочку лампы в зеленой «шляпке», и та вспыхнула приятным мягким светом.
— Это тебе задание на дом, — довольно сказала она и уселась рядом. — А сейчас я в общем и целом расскажу, как все устроено. Можешь пока картинки посмотреть, — она вытащила из стопки плоскую книжку и подала Яну. — Творцы… — начала Мила, — они как аристократы. Каждый род имеет свою историю. Жизнь ведут обособленную, в «семью» посторонних редко пускают. То есть, веками браки заключались в основном между своими. Никто не хотел принимать в свой род посторонних — людей без способностей, — пояснила она. — Зачем разбавлять кровь, если дети в таком случае могут родиться без дара? Даже места Силы, от которых подпитывался каждый род, в этом случае могли быть бессильны.
— Места силы? — переспросил Ян.
— Ага. Как Шамбала, только локальные. Определенное место подпитывало определенный род. И каждый род обычно кичился своей силой, успехами и пытался перещеголять остальных.
— Ты рассказываешь, а мне уже тошно… — признался Ян. — Я что-то себя совсем аристократом не чувствую. Да и не хочу ввязываться во все эти игры.
— Тогда то, что я скажу дальше, тебе точно понравится, — хитро улыбнулась Мила и продолжила: — Лет сто назад приключилась одна штука — произошла трагедия с Ключом Воды. Так творцы получили две крупных проблемы: выгорание и угасание. Места силы стали истощаться и перестали подпитывать творцов. Самые гордые — просто выродились. Ну, то есть, их потомки-то живы-здоровы, но сил не имеют. Другие оказались поумнее и пришли к слиянию. Но ребят «с улицы» типа Дэна и Сени все равно не любят. Считают чужаками. Дай им волю, вообще бы их силы блокировали, память постирали и за дверь! Но если творец пробудился и побывал в череде вероятностей — с ним уже такие фокусы не провернуть.
Ян захлопнул книжку и положил на остальные. Мила поняла, что рассказы о творцах не сильно его воодушевляют.
— Вставай! — скомандовала она и поднялась сама. — Я тебе кое-что покажу.
— Хоть бы Анжелину Джоли, хоть бы Анжелину Джоли, — затараторил Ян и скрестил пальцы.
— Губу закатай! — отрезала Мила.
Они опять вышли в центр читального зала. Нужно было завладеть вниманием Яна, поэтому она для пущей эффектности встала под люстрой в самый центр круга, очерченного на полу. Закрыла глаза, раскинула руки в стороны, очертила пальцами две симметричные руны по обе стороны от себя, соединила их перед собой и с замиранием сердца стала ждать результата.
Поначалу ничего не произошло. Мила не торопилась открывать глаза, прислушалась и уже было решила, что сделала что-то неправильно, как услышала шепот и шелест бумаги вокруг.
— Что это такое? — изумленно спросил Ян.
Мила открыла глаза и с восторгом уставилась на бродящие мимо силуэты. За ее любимым столом сидели парень с девушкой. Они были похожи на призраков, но она знала, что это не духи. Всего лишь — воспоминания этого места о том, что здесь когда-то происходило.
— Библиотека хранит память обо всех, кто здесь когда-либо бывал, — ответила Мила и отшатнулась — на нее несся призрак мужчины со стопкой учебников. Он запнулся и выронил книги на пол, а парочка за столом только хихикнула и вернулась к обсуждению разложенных на столе книг.
— Как ты это сделала? — недоуменно спросил Ян.
— Ты все видел сам. Ты тоже так сможешь, если перестанешь думать о Джоли и решишь учиться.
— Ладно, рассказывай. Что я еще должен знать?
— Сходу научить тебя магии я не могу, придется ознакомиться с теорией, чтобы ты не натворил дел, — она испытующе посмотрела на Яна и низким голосом произнесла: — Вы готовы, дети?
— Да, капитан! — бодро ответил Ян, приставил руку ко лбу и отдернул ее.
— Тогда возвращаемся за стол! — радостно сказала Мила и, заметив замешательство Яна, перевела взгляд к месту, где они прежде сидели. Призраки за их столом уже отложили книги и, нежно прижавшись друг к другу, целовались, игнорируя взгляды парня, недавно обронившего учебники.
Такого поворота Мила не ожидала и, бросив на Яна растерянный взгляд, всплеснула руками. Ян ухмыльнулся и дернул плечом, как бы говоря «с кем не бывает?»
Девушка-призрак тем временем переместилась к парню на колени, и часть призрачных книг, неловко ею задетых, полетела на пол.
Мила почувствовала, как щеки залило краской, и прикусила губу. Она совершенно не умела контролировать выражение лица, когда ее заставали врасплох. Не желая краснеть за чужое фривольное поведение, Мила описала в воздухе руну, развела руки в стороны, разделяя ее, и взмахнула ими, словно стряхивая руны на пол.
Призраки покинули зал.
Обучать Яна было непросто. И спроси он Милу, в чем дело, она бы ответила как в глупых романтических комедиях: «Дело не в тебе, а во мне». И дело действительно было не в Яне. Он не горел желанием запоминать все, что она ему рассказывает, но был способным учеником. А вот ей было тяжело кого-то учить. Приходилось много говорить, пояснять и даже рисовать схемы. Один рассказ об иерархии творцов чего стоил. Все эти кланы, Конклав и бла-бла-бла…
Благо теперь, когда со скукотой было покончено, она могла, наконец, рассказать ему о векшах. Мила потянулась к одной из своих любимых книжек и раскрыла на третьей главе. Пролистав пару страниц, ткнула пальцем в разворот и довольно улыбнулась. Книжка нравилась ей за иллюстрации. Они были выполнены одним из ее любимых художников прошлого века.
— Это — векши! — произнесла она, как будто это все поясняло. Со страниц книги на них смотрело существо очень похожее на человека, только синекожее и с рогами. — Красивенький, да? — спросила Мила и уставилась на Яна с детской наивной радостью.
— Ну и вкус у тебя, принцесса. Я, конечно, тоже «Аватар» смотрел, и девочка там была ничего, хоть и синекожая, но этот… — Ян нахмурил брови, подбирая слова, — с рогами… Копыта и хвост прилагаются?
— Да ну тебя, — разочарованно отозвалась Мила и повернула книгу к себе. — Иллюстрация просто красивая. И нет у них никаких копыт… А у девушек даже рогов нет.
Она перелистнула несколько страниц и показала портрет девушки-векши.
— Когда-то давно шли войны Двух Рек. Векши и люди сражались друг с другом, не зная пощады. Каким-то образом получилось так, что магия начала смешиваться, и стали появляться полукровки. То есть не полулюди-полувекши, ничего такого. А именно магические полукровки. Магия векш начала влиять на людей и сливаться с их магией. И ее отголоски до сих пор иногда проявляются у творцов, хоть и прошло уже много времени. Обычно из таких творцов выходят отличные целители. Вот, например… — Мила осеклась.
— Например… — повторил Ян.
Не зная, стоит ли поднимать эту тему, Мила не решалась продолжить. Но раз сказала «а», то пришлось говорить «б».
— Например, твой отец, — она посмотрела на Яна, ожидая реакции.
Ей не хотелось переступать черту, говорить на слишком личные темы. А тема отца в семье Яна всегда была очень личной и острой. Говорить первой о семейных проблемах она даже с Ланой никогда не решалась — не любила затрагивать болезненные области, лезть в душу или выводить на откровенные разговоры.
Но лицо Яна осталось непроницаемым, и Мила заговорила вновь.
— Твой отец — полукровка. Но не такой, как большинство. В нем была сильна не магия целительства, а магия огня. А магия воды — дремала. Не проявлялась вообще никак.
— А какая магия у меня?
Милу такой переход слегка озадачил.
— Я… — начала она…
— А, не отвечай! Давай проверим? — воодушевленно сказал Ян и поднялся. — Дай мне три задания на разную магию. Вдруг я тоже полукровка? Узнаем, к какой магии у меня талант.
— Ян, ты…
Но он опять ее перебил:
— Давай! Я уже устал от всей этой теории. Мне надо размяться. У меня полно энергии и сил, а мы торчим в библиотеке над книгами.
— Я думала, тебе тут понравилось, — разочарованно прошептала Мила себе под нос.
Она привела его в одно из прекраснейших мест, к тому же в свое любимое, а ему тут скучно.
— Так мне и понравилось! Просто я хочу немного практики. Вот прям здесь и хочу.
— Какое похвальное рвение! — раздался позади них мужской голос.
Мила вздрогнула, но попыталась скрыть испуг. Она изгнала из зала всех призраков, но не подумала, что в него может зайти кто-то еще.
Двое мужчин шли в их направлении. Ковры, расстеленные между стеллажами с книгами по истории, поглощали звуки шагов. Не удивительно, что они с Яном не услышали приближения незваных гостей. В одном из них Мила опознала Густафа, второй мужчина был ей незнаком.
— Как тебе в Башне? — спросил Густаф, поняв, что Ян с Милой не горят желанием вступать в диалог.
Ян не ответил, лишь неопределенно мотнул головой.
Лицо осталось каменным, но Мила все равно почувствовала, что он раздражен. От него исходили какие-то странные вибрации, и имели не очень приятный окрас. Она не знала, кто именно из мужчин вызвал такую реакцию, но предположила, что это может быть Густаф. Это ведь он не хотел принимать Яна, а теперь вдруг приходит и впечатлениями интересуется.
— Мы зашли поинтересоваться, — заговорил второй мужчина, — как твои успехи?
— О каких успехах может идти речь, если нас прерывают в самом начале занятий? — с вызовом отозвался Ян.
Мужчина приподнял бровь, бросил на Яна снисходительный взгляд, прокашлялся и невозмутимо продолжил:
— Вы, вероятно, еще не в курсе, — теперь снисходительного взгляда удостоилась и Мила, — но Конклав Огня пришел к одной важной мысли. И мы с Густафом решили сообщить вам об этом лично. Конклав Огня номинально признал тебя воплощением Калки Вишнуяшаса, поэтому по завершении обучения ты сможешь пройти испытание в Храме Огня и подтвердить свое право на Шамбалу.
Ян хмыкнул и скрестил руки на груди. Теперь Миле стало ясно, что он знает второго мужчину и находится с ним не в очень дружественных отношениях.
— То есть, я теперь местный избранный… А таблетки мне теперь кто из вас предложит? Ты, Генри? Или сразу вы оба, по одной на каждого? — с вызовом спросил Ян. — Черные очки у меня, кстати, уже есть, нужно будет только плащ прикупить. И все, можно спасать планету! Мила, — он повернулся к ней и серьезным голосом произнес, — будешь моей Тринити? А то Морфеусов целых два, а Тринити ни одной. Непорядок!
— Странно, — отозвался мужчина, которого Ян назвал Генри, — я думал, дурное чувство юмора не может передаваться от приемных родителей. Видимо, ошибался.
— Не смей… — начал говорить Ян и осекся.
Казалось, все в зале почувствовали, каких усилий ему стоило оборвать себя на середине фразы. Миле нестерпимо захотелось коснуться его: положить руку на плечо или сжать ладонь. Ему не требовалась поддержка, она это знала, но ей очень захотелось его поддержать.
Мила сдержалась. Было не время и не место. Лучше она будет действовать как всегда: сделает то, чего от нее не ждут.
Она начала медленно и очень громко отодвигаться на стуле, привлекая внимание. Все, естественно, уставились на нее.
— Ой! Кажется, придется применять восстанавливающую руну к паркету, — насмешливо сказала она и поднялась. — Но где же мои манеры? Да и ваши, Густаф! Вы не представили нас друг другу! — почти обиженно сказала она и заинтересованно посмотрела на Генри. — Неужели мне придется все делать самой? — и, не дав Густафу вставить и слова, продолжила. — Я — Людмила Федорова! Куратор Яна. Хотя вы, вероятно, это и так знаете. Кажется, только я совсем не представляю, с кем имею честь беседовать.
— Генри Миллер, — произнес мужчина и едва заметно склонил голову. — Очень рад знакомству. Вижу, что мой внук в хороших руках.
«Вну-ук, — на выдохе подумала Мила, — вот так сюрприз».
— Что ж, — Ян подошел к Миле и встал рядом, — кажется, нам пора на тренировку. Не находишь?
Мила кивнула, одарила мужчин дежурной улыбкой — благо успела отточить ее на выставках — и совершенно не искренне произнесла:
— Была оч-чень рада знакомству!
Ей хотелось еще что-то добавить, просто ради забавы, но Ян взял ее за руку и потянул из зала.
Еще не успев выйти за двери, Мила выпалила первый из уймы возникших в голове вопросов, забыв про манеры:
— Что это была за хрень, а?
— Дедушка, — отозвался Ян. — Эта хрень — мой дедушка.
— А почему… — вопрос оборвался. Мила растерялась, не зная, с чего стоит начать расспросы.
Когда перед ними распахнулись двери лифта, она зашла и прислонилась спиной к стене, разглядывая Яна. Он оставался невозмутимым.
— Теплые же у вас отношения… — протянула она.
— Других быть и не может.
— Но почему?
Ян мотнул головой и вместо ответа спросил:
— Может быть, поедим?
Мила кивнула.
Они сидели в кафе неподалеку от Башни творцов. Мила пила молочный коктейль, Ян — черный кофе. Она не решалась расспрашивать Яна о случившемся, но понимала, что все равно не сдержится: постоянно ерзала и слишком уж пристально на него смотрела.
— Ну, спрашивай! — не выдержал Ян. — Я же вижу, что тебе любопытно.
— Угу, — закивала она, спешно втягивая остатки коктейля. — Очень, если честно…
Он откинулся на спинку плетеного стула и поставил чашку с остатками кофе на столик.
— Дед не может простить мне, что я принял Александру как родную мать. Может, Лана рассказывала тебе, что матери у нас разные? Моей родной матерью была Хелена, дочь Генри Миллера, с которым тебе довелось познакомиться в библиотеке. Но растила меня Александра, родная мама Ланы.
— А твоя… твоя родная мама? — неуверенно спросила Мила, надеясь узнать больше, пока Ян был готов говорить.
Но он не ответил, посмотрел куда-то в сторону. Задумался.
Мила опять поерзала на месте. Ей нравилась плетеная мебель, но сейчас этот стул казался ей самым неудобным на свете. Она облокотилась на стол, потянулась к пустому стакану, обхватила его обеими руками и зажала в зубах трубочку. Молочный коктейль уже закончился, но ей нужно было чем-то себя занять.
— Моя родная мать умерла, когда я был совсем маленьким, — отстранено произнес Ян. — Она выпрыгнула в окно. А перед этим…
Мила заворожено уставилось на него, ожидая продолжения, предчувствуя какое-то страшное откровение.
— А перед этим выбросила туда меня.
По ее удивленным распахнутым глазам Ян понял, что она не знает, что сказать и тут же продолжил:
— Как видишь, я остался жив! — он улыбнулся, словно подбадривая ее.
Ох уж этот Ян. Можно подумать, это ее нужно подбадривать. Это его сейчас хочется обнять, согреть… Дать в руки горячую чашку чая и укутать пледом. Она не испытывала к нему жалости, но хотела хоть как-то показать, что готова выслушать все, что он скажет. Готова поддержать его, если придется.
— Хелена умерла. А меня отец спас. И вскоре привел в нашу семью другую маму. Дед, естественно, таких финтов не оценил. Он вообще был не в себе. Еще когда забирал тело Хелены, много чего наговорил, а тут и вовсе, — он неопределенно махнул рукой, словно не мог повторить сказанное тогда Генри — настолько мерзким оно казалось Яну.
Мила поняла, что Ян расскажет ей все, без утайки. Раз уж решил открыться, то до конца. Она замерла на неудобном стуле, боясь пошевелиться, боясь, что если шелохнется — разрушит доверительную связь, установившуюся между ними.
— Я до сих пор помню его тон, его надрывный голос. Как он говорит, обращаясь ко мне, «лучше бы вы с отцом умерли вместо моей Хелены». Представляешь? Говорит это четырехлетнему пацану, своему внуку.
Ян отвернулся, махнул официантке, прося счет, и Мила вдруг поняла, что даже близко не представляла, насколько запутанные у них отношения в семье. Она знала о многих проблемах, но не догадывалась, что все так сложно.
— Дай сюда руку, — сказала она, когда они оплатили счет.
Ян удивился, но улыбнулся и протянул руку через стол. Мила взяла его ладонь одной рукой, а второй накрыла сверху.
— А теперь закрой глаза. И не подглядывай!
Ян покорно повиновался.
— Представь нас сидящими на своих местах. Представил?
Он кивнул.
— А теперь я буду водить твоей рукой, а ты лишь думай о том, что мы сидим здесь в кафе. И ни о чем больше.
Она согнула его пальцы в кулак, оставив вытянутым лишь указательный, и начала чертить руну на поверхности стола, используя и направляя его энергию. На удивление руна легко поддалась. Мила подумала, все это благодаря тому, что она вела его, но все равно очень удивилась. Обычно новичкам магия дается тяжело. Даже она сама очень долго привыкала. У нее почти ничего не получалось на первых порах. Пришлось много времени потратить на то, чтобы научиться правильно плести руны. В первые дни она даже не могла выпустить необходимое количество энергии, чтоб эти руны активировать. А Ян делал это сразу без малейшего напряжения.
Ей стало даже немного завидно, что он такой талантливый. Но он заслужил быть талантливым. Он заслужил все, что имеет сейчас: красивую любящую подружку, хорошую работу и дар творца! Она знала это всегда, но теперь, после того как узнала больше об его детстве, убедилась в этом. Ян достоин быть талантливым, любимым и даже избранным.
Мила перевела его ладонь на узор руны и активировала ее.
Через мгновение они снова оказались в библиотечном зале, сидящими в креслах. Ян слегка пошатнулся от неожиданности и уперся в спинку.
— Эй, принцесса! Предупреждать же надо!
— Не злись, — мягко сказала она и потянула его к окну. — Смотри!
Он сначала не понял, куда должен смотреть, затем прилип к стеклу.
— Как это? Это же мы! Там сидим мы!
В кафе напротив на веранде в плетеной мебели сидела молодая пара.
— Мы что еще и во времени перенеслись? Мы что, еще там?
— Не-а, — хитро отозвала она. — Это проекция, она скоро развеется, когда никто не будет смотреть.
— Как ты это сделала? — восторженно спросил Ян.
— А это не я! Это все ты. Я лишь направила твои силы, только и всего.
— Так, принцесса, я хочу знать все!
Мила довольно улыбнулась.
«Все-таки я прекрасный учитель», — подумала она и хлопнула в ладоши.
— Тогда приступим, мой юный падаван! Тайную сторону магии поведаю я тебе!