Творцы

Глава 20. Как дома

Мила сидела в кабинете Дэна и пыталась заниматься рутинными делами. Хорошо хоть Мигель не отвлекал. Повесил на нее руну-маячок, которая тут же сработает, если Мила испугается или почувствует себя плохо, и сказал, что будет неподалеку. Но даже оставшись одна, она никак не могла сосредоточиться на отчетах. Обычно кабинет Дэна как никакое другое место располагал к работе. То ли особыми рунами тут было намазано, то ли просто духом трудоголизма пропитано, но главное — это работало.

Только не сегодня.

Мысли постоянно разбегались — как правило, в одном направлении.

«Лиза и Ян расстались».

Этот факт вводил Милу в диссонанс. Томящее чувство вины смешивалось с теплой волной непонятной радости, вызываемой мыслью об их расставании. Ей было стыдно за это сладкое, разливающееся внутри тепло, и усугублялось все тем, что она в какой-то степени чувствовала себя виноватой в разрыве Лизы и Яна. Она не строила ему глазки, не заигрывала с ним, не пыталась отбить. Но почему тогда было так стыдно?

«Потому что ты хотела, чтобы они расстались…» — ответила совесть, и Мила почувствовала, как краснеет. Где-то в глубине души она знала, что правда хотела этого. Не потому что Лиза ей не нравилась — она ж толком ее и не знала, и не потому, что Лиза не подходила Яну — об этом она тоже не могла судить. Просто Ян был «несвободен».

Мила вдруг разозлилась сама на себя и придвинулась ближе к столу. Нужно было выбросить из головы весь этот бред и заняться уже, наконец, делом. Все эти глупости не имели никакого смысла. Она не собиралась возвращаться в прошлое и опять превращаться во влюбленную девчонку, которой когда-то была. Время для глупых влюбленностей прошло. У нее полно дел: картины, выставки, стажировка. И дурацкие отчеты, которые сами себя не заполнят. Не зря же она выпросила у Дэна разрешение пользоваться его кабинетом в любое время. Благо, сделать это оказалось несложно — кабинет в Башне был не единственным и, скорее всего, не самым любимым местом, где Дэн занимался своими делами. Но Мила все равно опасалась отказа, поэтому очень обрадовалась, когда Дэн дружелюбно изрек: «мой кабинет — твой кабинет». Услышь это Сеня — обязательно пошутил бы, что у них и так все должно быть общим. Наверняка сально подмигнул бы и ткнул Дэна локтем в бок. Или еще что сморозил.

На этой мысли Мила оторвала взгляд от разбросанных по столу бумажек и уставилась на дверь, еще несколько секунд сверлила ее взглядом, затем, откинувшись на спинку удобного кожаного кресла, изрекла:

— Ну и долго ты будешь там мяться?

Как по волшебству дверь распахнулась, и в кабинет со стаканчиком кофе из автомата и широкой улыбкой наперевес вошел Ванька.

«Не было печали…» — подумала Мила и, демонстративно состроив недовольную гримасу, спросила:

— Каким ветром?

— Заметил тебя, когда ты входила в Башню, и решил заглянуть. Даже кофе принес! — сказал он, поднимая выше стаканчик, как будто это могло сработать как щит и исключить вариант, что она его выгонит.

— Ты же со сливками любишь, да? — Ванька поставил перед ней кофе и тут же плюхнулся в стоящее поблизости кресло.

Мила вздохнула. То ли взятка в виде кофе, то ли жизнерадостная физиономия и отсутствие типичных для него дурных шуток настроили ее на дружелюбный лад.

— Ладно, присаживайся, — произнесла она, игнорируя тот факт, что он уже сел.

— Как самочувствие? Настроение?

Она пожала плечами.

— Не хуже, чем обычно. Жить буду.

— Гада уже удалось опознать? Подозреваемые есть?

— Не-а, — равнодушно отозвалась Мила и подняла лежащий перед ней полупустой лист. — Отчет вот составляю. Да что-то не идет никак.

На лице Ваньки отразилось не то сочувствие, не то задумчивость. Таким она видела его, возможно, впервые. Он откинулся в кресле и сцепил перед собой пальцы в замок, глядя куда-то поверх ее плеча.

«Неужели… волнуется?» — подумала она, но тут же отогнала нелепую мысль. Эта мысль почему-то никак не накладывалась на представление о рыжем бабнике и не входила в согласие с внутренним компасом.

— Главное, что без последствий, — произнес Ванька и хотел еще что-то добавить, как дверь вновь распахнулась.

— Где он? — рявкнула появившаяся на пороге фурия — разгневанная Мари Олсон.

«Тебя еще не хватало!» — подумала Мила и закатила глаза.

— Где этот мудак? — Мари прошла по одному из черных испещренных рыжими рунами ковров в центр кабинета и остановилась у дивана, скрестив руки на груди — выжидала, пока кто-нибудь ей ответит. Когда этого не произошло, девушка разгневанно выпалила: — Это он виноват! Его вина, что Ингрид убили!

Мила с Ванькой переглянулись и опять уставились на Мари, которая и бровью не повела, несмотря на то, что Мила попыталась вложить в свой взгляд максимум недовольства и скепсиса — Мари ворвалась в кабинет без приглашения, да еще и начала сыпать беспочвенными обвинениями.

— Если б Дэн послушал, что она говорит, и проводил ее, Ингрид была бы еще жива! Так нет! Ему же приятней было обниматься с это своей полудохлой подопечной. Тоже мне, мистер доброта и забота. Нашел о ком переживать!

Мари с недовольным видом уселась на диван, и Мила поняла, что концерт не окончен. Зато неожиданно на помощь пришел Ванька — он исподлобья покосился на Мари и не церемонясь спросил:

— Ты поэтому сюда прискакала с выпученными глазами? Сидели люди, беседовали. А тут ты с воплями и пустыми обвинениями.

Она бросила на него пренебрежительный взгляд и, закинув ногу на ногу, расположилась удобнее.

— И ничего не с пустыми! Дэн знал, что Ингрид страшно, она сама ему говорила. Но он же не захотел ее проводить! Может, он вообще заодно с маньяком, убившим ее.

Ванька не смог сдержать смешок.

— Ты еще скажи, что это Дэн ее убил. Просто чтоб она под ногами не путалась.

— Мари-и, — мягко вклинилась Мила, — а где была ты в момент убийства?

Глаза девушки округлились. Она попыталась что-то сказать, но как показалось Миле, захлебнулась возмущением. Тогда Мила продолжила:

— Между Ингрид и Дэном что-то уже было. И тут она просит проводить ее до дома. Я бы на твоем месте заревновала… — Мила посмотрела на Ваньку и тот кивнул.

— Я б тоже заревновал! — отчеканил Ванька, делая невинное лицо.

Мари фыркнула и поднялась.

— Давайте, выгораживайте его. И подружку эту вашу блондинистую, которая так и вьется рядом, — Мари направилась к двери и, поправив сумочку на плече, добавила: — Ингрид была моей подругой. И то, что Дэн провел с ней ночь… — она пожала плечами, — подумаешь… Как будто у меня он единственный.

Миле захотелось взять со стола степлер и запустить в нее. Ни Дэн, ни Лана не были виноваты в смерти Ингрид. А Мари… Она все перевернула с ног на голову.

Когда дверь закрылась, Ванька с усмешкой посмотрел Миле прямо в глаза и произнес:

— И я, пожалуй, пойду. А то ты так никогда и не закончишь со всем этим, — он описал рукой круг у стола, захламленного бумажками, поднялся и доверительно произнес. — Если нужна будет помощь с расследованием — я к твоим услугам. Все, что происходит, выглядит странно. И я хочу помочь.

Мила дружелюбно улыбнулась и кивнула.

— Спасибо за кофе! — сказала она ему вслед.

Ванька махнул рукой и скрылся в проеме двери.

Какое-то время Мила сидела за столом и смотрела в окно. Вопли Мари выбили ее из колеи.

«Тонкая душевная организация», — сказала бы Лана. И была бы права. Мила всеми силами старалась избегать негатива, но сегодня не клеилось ничего.

«Явно не мой день», — подумала она и уставилась на настольный маятник-антистресс. Потянула за шарик. Мерный стук подействовал успокаивающе.

Думать, что Дэн как-то причастен к убийствам — абсурдно. А озвучивать такое вслух, как сделала Мари — пошло. Но она, наверняка, просто злилась. Могла взбеситься из-за того, что Дэн опроверг заявление о помолвке. Но на что Мари вообще рассчитывала? Что Дэну будет стыдно опровергать новость, и он возьмет да женится на ней? Мила рассмеялась.

«Женщины…»

Когда с отчетами было покончено, Мила вышла из кабинета, собираясь взять с собой еще один стаканчик кофе и телепортироваться домой, но ее окликнул знакомый голос.

— Мила! Дорогая! Ну как ты?

Она обернулась и увидела Дерека, который, широко раскинув руки, шел в ее направлении.

— Как огурчик! Только не зеленая и без пупырок, — ответила Мила, надеясь, что Дерек не станет ее обнимать.

— Рад видеть тебя в целости и сохранности.

— Спасибо, — Мила одарила его неловкой улыбкой.

После того, как об ее отравлении стало известно, вопросы о самочувствии сыпались отовсюду. Лучше бы и дальше, как в первые пару дней, информация об этом замалчивалась, но для расследования было полезней обо всем рассказать, чтобы по реакциям сделать выводы и, в идеале, выявить причастных. К тому же, кто-то мог что-то заметить. Но пока Мила не видела никакого толка в том, что каждый встречный-поперечный расспрашивал ее о здоровье.

— А Дэн у себя? — спросил Дерек и выпустил ее из рук.

Она помотала головой.

— Опять пряталась в его кабинете? Когда уже свой заведешь? В Башне же есть свободные офисы, причем очень симпатичные.

— Обязательно об этом подумаю, — ответила Мила, понимая, что ни за что на свете не обоснуется в Башне.

Сегодняшний день стал весьма показательным. Как только закончится стажировка — она сюда ни ногой. Только разве что по делам. Уж лучше принять предложение Лин Вея пожить в Шамбале, чем торчать тут. Это не Башня, а какой-то курятник.

— Как идет работа над картинами?

— Немного не успеваю из-за всей этой ерунды с отчетами. Уже не терпится вернуться домой и заняться настоящими делами, — ответила она, помахав в воздухе папкой, но почти тут же поняла, что рисовать сегодня не сядет.

Весь этот негатив от Мари налип на нее как слой вязкой грязи, от которой очень хотелось отмыться.

— Ясно, ясно. Тогда не буду задерживать. Только еще один вопрос! — Дерек вытащил из внутреннего кармана пиджака небольшую пачку конвертов. — Ты же придешь на презентацию моей новой книги?

Он протянул ей пригласительный, и тут же добавил еще один.

— И подругу приводи. Чем больше милых девушек — тем лучше!

Когда Дерек скрылся из виду, Мила подумала, что, наверное, все что ни делается — действительно к лучшему. Дерек подбросил ей повод напроситься к Лане в гости. Она могла и бы и без повода позвонить, сказать, что настроение напрочь испорчено, но рассказывать про выходку Мари не хотелось. Да и лишний раз упоминать о смерти Ингрид — тоже. Поэтому она достала смартфон, и когда на другом конце послышался голос Ланы, беззаботно произнесла:

— У меня для тебя сюрприз! Не против, если заскочу на чашку торта?

Мила с Ланой сидели на кухне и лопали шоколадный торт с вишней. Оторваться от него не было сил, поэтому разговоры отложили на потом. Наконец, когда блюдечко опустело, и Мила сделала последний глоток чая, можно было все пояснить.

— Билеты, которые я принесла — на презентацию книги Дерека, — заговорила она. — Мы с тобой приглашены и пойдем туда, чтобы развеяться! Ты ведь не против?

— Я только за! Развеяться мне не повредит, — Лана отправила в рот очередную порцию торта.

— Ура! — обрадовалась Мила и продолжила пояснять. — Билеты мне вручил сам Дерек, так что мы приглашены лично автором, что вдвойне круто! А еще я, наконец, закончила заполнять дурацкие отчеты. Ну, сами по себе они, конечно, не дурацкие, а очень даже нужные, но я терпеть не могу это делать. Обычно прячусь в кабинете Дэна и заполняю все по-быстрому, но сегодня то один отвлечет, то другой… В общем, замучили.

— У Дэна? — как-то рассеянно переспросила Лана, и Мила угукнула.

— Он мне давно разрешил.

— Но у него же только один стол. Вы друг другу не мешаете? — Лана замешкалась, подбирая слова. — В смысле, стол у него большой, но как за ним можно работать вдвоем?

Мила рассмеялась.

— Так мы и не вдвоем! Я бываю там, когда его нет. К тому же, кабинет в Башне стал для Дэна скорее точкой сбора, чем местом работы.

— Странно… Там так здорово. И вид из окна шикарный.

— Ага, но Башня — проходной двор. Там вообще сосредоточиться не дадут. Пока я заполняла отчеты, мне два раза помешали.

— Зато вид из окна! — повторила Лана, понимая, что для любого художника вид — аргумент весомый.

— Не спорю, — улыбнулась Мила и потянулась к торту за новым куском.

— Ничего не слипнется? — с усмешкой спросила Лана.

Мила застыла.

— «Ничего» — не слипнется… — задумчиво отозвалась она и добавила. — Но это «ничего» потом в джинсы скорее всего не влезет. Эх…

— И все-таки хорошо, что я его не разрушила.

— Кого? Торт? — Мила покосилась на подругу, потеряв нить беседы.

— Кабине-ет! Целых два раза пыталась!

— Конечно, ты ж у нас упрямая. Тебе одной попытки мало.

Обе рассмеялись, и Мила с облегчением отметила про себя, что, наконец, весь негатив стерся. Она и без того знала, что дружеское общение и вкусный торт способны сгладить любые неприятные впечатления, но теперь убедилась в этом еще раз.

— А как там у Яна дела? Как обучение? Не доконал тебя еще мой старший братец?

— Это кто кого еще доконает! Я не хочу провалиться как куратор, так что с братца с твоего не слезу, — выпалила Мила и с ужасом поняла, что только что ляпнула. И чтобы Лана не пошутила на эту тему, тут же продолжила: — Но способности у Яна ого-го! Я б за него вообще не переживала. Единственное с чем у него есть проблемы — это концентрация. Но… — Мила многозначительно пожала плечами, — ничего удивительного. Творческий человек!

— Я верю, что мой брат в хороших руках, — отпивая чай, произнесла Лана и как-то очень хитро улыбнулась. Или Миле только почудилось. Чертова мнительность разыграла не на шутку.

— Если у меня не получится, у нас есть Дэн. Вот у кого с концентрацией все пучком, так это у него.

— Значит, Дэн может научить тебя, а ты Яна?

— Да нет же! Зачем тут пятое колесо? Научит напрямую. А у меня и так все нормально. Расти, конечно, есть куда, но меня вполне устраивает нынешний уровень. Вот раньше было намного хуже. Так что за Яна не переживай. В какие бы руки он не попал — они будут хорошие.

— А ты… — как-то аккуратно начала Лана, — уже попадала в руки… то есть на обучение к Дэну?

Миле показалось, что подруга смутилась.

— Нет, меня не Дэн учил. Да и я больше по книжкам, — Мила отмахнулась, собираясь сменить тему, как вдруг они обе услышали звук открывающейся входной двери.

— Это, наверное, Ян, — оживилась Лана. — Прячь торт! — демонстративно громко сказала она.

— Торт, говоришь? — послышался знакомый голос. — Прячь, говоришь? А если найду?

В кухне появился Ян с полным пакетом продуктов, который тут же передал Лане.

— Разбирай! Добытчик убил мамонта и принес в пещеру! Хорошо, что из сладкого взял только одну шоколадку. А то вытаскивай вас потом из сахарной комы.

— Только одну? — возмутилась Лана.

— Ага. И даже ее — себе, — ответил Ян и схлопотал фальшивую затрещину от сестры.

— А мы на презентацию книги Дерека идем, — похвасталась Мила и тут же подумала, что Яну, наверное, тоже было бы интересно там побывать. — Но у меня только два…

Ее перебил телефонный звонок.

Лана вытащила смартфон, глянула на экранчик и, похлопав брата по плечу, произнесла:

— Шоколадка моя. Если не найду ее, когда вернусь — тебе хана.

Когда они остались вдвоем, Мила не решалась продолжать диалог. Слишком странный был день, слишком сумбурный и путанный на эмоции. Но неловкого молчания не случилось, положение спас Ян. Он сел на соседний стул и, лишь на секунду замешкавшись, произнес:

— Слушай, я хотел спросить тебя про картины. Вернее про иллюстрации. Если бы кто-то захотел заказать у тебя обложку, чтоб ты сказала?

— Я бы сказала, что я этим не занимаюсь. Картины — это одно, а обложка… Там свои законы и фишки, с которыми я не знакома. Но! — она широко улыбнулась. — Если б я читала книгу, к которой нужна обложка, и она мне понравилась, думаю, могла бы взяться за такую работу.

— Отлично! — Ян сразу повеселел. — А что бы ты сказала насчет цены? Насколько дорого она обойдется писателю, которому пока не светят заоблачные гонорары?

Мила пожала плечами.

— Думаю, мы бы с ним что-нибудь придумали.

— Даже если этот писатель недавно серьезно накосячил? Настолько, что… — он вздохнул, — слегка придушил знаменитую художницу.

— Он уже извинился. К тому же, обложка может оказаться такой, что ему повторно захочется ее придушить.

— Не, это он вряд ли. Только если…

Мила почти услышала вырывающееся у него «только если сама не попросит», но Ян быстро добавил:

— Только если что-то потребуется, — он прокашлялся, — пусть сразу же говорит. И тогда, думаю, результат устроит обоих.

Лицо его осталось каменным, и Мила не знала, что думать. Они все как будто сговорились сегодня. Или это она сама не своя. То ей мерещится какой-то подтекст в словах Ланы с этими ее «хорошими руками», то пошлые шутки в словах Яна, которые от другого парня она однозначно расценили бы как заигрывание. Радовало одно — вслух он ничего такого не произнес, а значит — все в ее голове.

К счастью, от этих размышлений спасла вошедшая в кухню Лана. Окинула взглядом не разобранный пакет, она выхватила шоколадку и спрятала в одном из ящиков, затем обернулась к Миле и спросила:

— Он еще не покушался на святое? — кивнула на торт.

Мила помотала головой. Ее всегда забавляло братско-сестринское общение Яна и Ланы. Все эти шуточки и подколки. И забота друг о друге. У Милы никогда не было никого, с кем ей было бы так же легко. Только с Ланой иногда она чувствовала себя частью маленькой сплоченной стайки. И пусть на деле ей никогда по-настоящему не влиться — родной сестрой для Ланы она никогда не станет — было приятно осознавать, что ее принимают.

— Зато, — гордо произнес Ян, — я покусился на творчество твоей подруги. Угадай-ка, кому она нарисует обложку?

— Мила! Ты что, добровольно согласилась, чтоб он привязал тебя к батарее? Бедная, бедная девочка… У этих писателей у всех одно на уме — лишь бы обложку крутую заполучить, да еще и на халяву.

— Не нахаляву! — запротестовала Мила. — У нас… у нас сделка! Еще пока не понятно какая, но сделка.

— Наивный чукотский ребенок… — Лана закатила глаза. — Зато Лиза бы сейчас обрадовалась, что ты не тратишь деньги на свое «глупое хобби».

— Вот уж сомневаюсь, что она бы обрадовалась. Ей вообще все, что связано с писательством — поперек горла. Я же должен был свободное время уделять только ей, а не в куклы свои выдуманные играть.

— Куклы… — усмехнулась Мила, — слышал бы ты, что мне мой последний парень заявил! — Мила посмотрела на Лану и уточнила: — Геймер тот, я тебе фотку показывала. По его мнению, я даже не в куклы играю, а эмоции по холсту размазываю. Нет, я конечно размазываю! Но это ж не моя проблема, что голый холст вызывает у меня больше эмоций, чем… — она осеклась.

— Чем голый парень? — насмешливо уточнил Ян.

Лана на мгновение задумалась, как будто сводя два и два в уме, а потом ответила вместо Милы:

— Ну да! Это ж, смотря какой парень. Есть такие, что уж лучше с кистью в зубах, чем с ним под одеялом, — и тут же добавила. — Нет, бывший твой, конечно, ничего был. Внешне. Но сволота та еще… Брр, — Лана передернула плечами.

Мила укоризненно посмотрела на подругу, но спорить не стала. Стало как-то неловко, но в то же время очень приятно. Как будто они перескочили какую-то невидимую грань — заговорили об очень личном, об интимном. Не вдвоем с Ланой, как обычно, а втроем. И от этого она опять почувствовала себя частичкой их стайки. Пусть на один вечер, пусть на один час или на одно короткое мгновение — но это было чудесно. Было душевно и тепло.

Это было — как дома.