Творцы

Глава 33. Разбитая маска

Было душно. От собравшихся членов Конклава Огня веяло жаром непонимания и стремлением заняться другими делами. Под бесконечно высоким потолком сверкали искры, поднимающиеся от пламени в чашах, и казалось, что сама вселенная гневается. Ванька, связанный синими рунами Милы, стоял на помосте и смотрел на собравшихся с ленивым пренебрежением. И Ян никак не мог понять, почему пойманный с поличным Иван остаётся спокойным. Думает, что останется безнаказанным? Конечно, тени его теперь не скормишь — он сам ее добровольно принял, — но должны же быть и другие варианты. Тень другого типа, например.

В тенях Ян почти запутался, если бы не сжалившийся над ним Сеня. Ещё до Конклава, пока Яну накладывали гипс, Арсений рассказал, что бывает пять видов теней. Первой шла "пыль", которую еще называли "нулевой" — она действует только на обычных людей, толкая их на мелкие преступления или проступки. Тень второго уровня — эту можно было быстро сжечь ценой своего огня или попытаться медленно переварить. Такой скармливают преступников из творцов, заодно очищая мир. Виктора Смирнова в свое время скормили этому типу тени. Дальше идут загонщики или тени третьего уровня — такая вылезла из мертвой Ингрид Скворр и напала на Яна с Сеней. Загонщиков сложно убить, но вполне реально. Четвертая по счету — тень благословения. Такую Яма после первой войны двух рек унес с собой в межмирье к Вратам, а потом обменял на душу Агни-Ключа. Такую получил в свое время Артур Грем, не желая смириться с тем, что его затея с присвоением себе силы Ключа Огня провалилась. Такая же была у Ваньки, и Миле пришлось приложить достаточно сил, чтобы ее контролировать, оставляя при этом Ваньку в сознании.

Но был ещё и пятый тип теней — гончие. Тени собирали кости павших воинов и формировали себе новые тела, укутывая их ядовитой магией, словно мышцами. Говорят, в последний раз их видели в первую войну рек, и справиться с ними могли разве что сам Калки, его псы да химеры. Если бы Ваньке удалось раздобыть кровь Ключа Огня, и печать оказалась бы вскрыта, то вырвавшиеся на свободу тени смогли бы синтезироваться и до пятого уровня…

И пока Ян пытался представить в красках возможный магический апокалипсис, Анжелика Каро озвучивала собравшимся распорядок слушания по делу о мертвых моделях. Судя по тому, как она выделила самого Яна, заикнувшись о его показаниях, среди Конклава уже давно не было тех, кто верил в его избранность. Значит, они знали про Лану, и ее отсутствие сильно напрягало, при учёте, что Дэн сейчас находился под стражей.

—…Согласно снятым чистильщиками аурам в квартире у подозреваемого…

— У виновного, — перебил ее Лин Вей, и пламя в чашах выбросило под потолок новый сноп искр. — Конклав, как обычно, расшаркивается перед виновными, но категоричен с ложно обвиненными. Из-за ваших ошибок мне пришлось создать отряд чистильщиков, но вы умудрились проморгать очищенные ими руны-сателлиты. Ещё и допустили осквернение Башни. Сейчас достаточно капли крови Ключа Огня, и печать, удерживающая богиню Воды в подземельях Шамбалы, будет разрушена. Чтобы открыть Врата и выдворить ее вон, придется очищать точки. Кто это будет делать, а? Чистильщикам придется удерживать тени в черте защитных Рубежей Шамбалы. Ну и главное — кто возьмёт на себя саму богиню Воды?

Пламя притихло, прижалось к стенкам чаш, почти погасло. Конклав не торопился отвечать — то ли не ожидали, что на них будут кричать, то ли кричали вообще впервые. И злые властные нотки в голосе Верховного Творца заставляли сердца сжиматься от неосознанного страха — в них слышалась первобытная мощь стихии, искрами которой они все здесь являлись.

И только Ванька продолжал все это время нагло рассматривать собравшихся, а когда Лин Вей замолчал, рассмеялся.

— Вы сами вскроете печать. Вы уже рычите друг на друга, готовые рвать глотки за право лично принести ее в жертву. Я сделал, что должен — остальное за вами.

Конклав заволновался, превратился в толпу, несущую в себе возмущенный шепот.

Сеня толкнул Яна в плечо и кивнул на гипс, и Ян увидел, что впился пальцами в черную поверхность и крошит нарисованную на ней зелёную исцеляющую руну. Остановился и глубоко вдохнул, ожидая, что Сеня сейчас предложит подержать за ручку, но тот остался предельно серьезным.

Анжелика попыталась продолжить читать обвинительное заключение, но смех Ваньки становился все громче и громче. А потом Мила не выдержала и влепила ему пощечину. Несколько секунд он обиженно смотрел на нее, потом спросил:

— Тебя первый раз ничему не научил, да?

Мила отступила назад, уставилась на свою ладонь, потом перевела взгляд на Ваньку.

— Это не коктейль… Тогда, на вечеринке… Пощечина! Я отравилась о твою тень из-за пощечины!

К ней подошёл Макс и потащил к выходу, а рядом с Ванькой уже выстроились чистильщики, рисуя в воздухе искрящиеся руны.

— Интересно, сколько ещё глупых догадок сегодня сбудется? — вздохнул Мигель и уже собрался пройти к своим товарищам, когда Лин Вей снова заговорил:

— Приведите моего ученика. Немедленно!

Первым выполнять приказ бросился Мигель, и только потом Конклав попытался возразить.

— Ваш ученик нарушил множество законов!

— Усмирение этой твари оставить на вас, Грем? А о законах мы поговорим, когда все закончится.

Лин Вей замолчал, и все вокруг смолкло, лишь огонь в чашах приглушенно потрескивал. Ян смотрел на притихших творцов и пытался понять, о чем они сейчас думают. А ещё его пугали догадки о своем месте в этой вечной мистерии дележа власти и силы.

Мигель вернулся с Дэном спустя пару минут, и пусть все повернулись в их сторону, никто не проронил ни слова. Только Сеня шепотом спросил Яна на ухо:

— Как думаешь, солнце в зените?

В его голос вернулась привычная насмешливость, и Ян позавидовал: хотелось вот так же в кого-нибудь верить.

Ванька, успевший разрушить сдерживающие руны, обернулся к Дэну и снова рассмеялся.

— А не зря я постоянно жаловался Грему на твои неуставные отношения с подопечной. Вон аж пятиглав на руках набили.

Ян повернулся к Сене, ожидая пояснений. То, что Сеня ничуть не изменился в лице, его успокоило, а вот слова вновь заставили волноваться:

— Пятиглав блокирует магию пойманного творца. Снять можно только после сложного ритуала с участием пяти творцов из Конклава. В одиночку даже Верховный Творец снять не сможет.

Тем временем чистильщики стали покидать помост. Даже Мигель, немного поколебавшись, спустился к Яну с Сеней и встал рядом. В отличие от них, члены Конклава заметно нервничали, но, получив ранее нагоняй от Лин Вея, решили не вмешиваться, лишь подались дальше от помоста.

В ногах Ваньки клубилась тень, начала ползти вверх по джинсам, покрывая их черной броней. Дэн чуть заметно качнул головой и вздохнул. Пятиглав на его руках вспыхнул, в плетение добавились новые завитки, меняя значение рун с блокировки на усиление магии.

— А ведь я надеялся, что у тебя только к жизни потребительское отношение…

— То есть, твои игры в прикрытие — это не потребительское отношение к людям? — Ванька рассмеялся, тень метнулась к вытянутой в сторону Дэна руке, превратилась в копье.

Ян заметил лишь взмах теневых крыльев Ваньки, а потом все закрыла яркая вспышка. Открыв глаза, Ян увидел, что Дэн стоит рядом с Иваном, положив ему ладонь на плечо. Тени нигде не было, но на одежде и коже обоих вспыхивали время от времени черные и золотые всполохи.

— Только к тем, кто предлагает себя как товар, — сказал Дэн и убрал руку.

Ванька упал на колени, поднял правую руку к глазам и вновь рассмеялся — теперь неуверенно и истерично. Он как будто не мог поверить в произошедшее, и большинство присутствующих в зале — тоже. Даже не так — они знали о такой возможности, но до последнего надеялись, что ничего не случится, и можно будет делать вид, что единственный вернувшийся из Лабиринта Смерти парень — вовсе не тот человек, которого они все так долго ждали. Наверное, позволь ему Конклав пройти испытание в Храме Огня, Дэн справился бы играючи. Проблема лишь в том, что человечеству нужны лишь удобные им герои, лишь марионеточные боги. Может, это и есть истинная причина для Бога Огня называть себя демоном?

— Уведите, — разрешил Лин Вей.

К помосту прошел мужчина в черной рогатой маске и, обойдя Ивана, остановился рядом с Дэном. Дэн хмыкнул и повернулся в сторону Лин Вея, ожидающего за рядом чаш с огнем. Верховный Творец молчал, молчали и чистильщики. Только ободренные этой тишиной некоторые члены Конклава Огня радостно перешептывались. И тогда маска на лице мужчины, ухватившего Дэна за локоть, треснула, а потом и вовсе взорвалась множеством осколков, ранив своего хозяина. Им оказался Дерек. На секунду он отдернул руку, чтобы приложить ее к царапине на лице, но когда потянулся назад, огонь в ритуальных чашах взорвался, взлетев к потолку снопом искр.

— Как же меня достали честолюбивые идиоты! — прогремел над ними озлобленный рык, и искры сложились в оскал из множества острых треугольных зубов. — Отмываешь вас, отмываешь, а вы! Проще новых творцов наделать! Надоели! Все, никаких Конклавов отныне! Только Верховный Творец! Я лишаю вас всех привилегий и бонусов, полученных в ходе ритуала посвящения! Доведете — лишу огня!

Искры ринулись вниз, впиваясь в маски членов Конклава, разбивая те в мелкое крошево. Еще миг, и зал заполнили крики и стоны. Какая-то женщина истерично завизжала, потом с криками «Мое лицо!» выбежала к помосту, где, столкнувшись с замершим в непонимании Дереком, упала на пол и затихла. К ней подошел Дэн, склонился, нарисовал исцеляющую руну на лбу.

— Мигель, Сеня, — позвал он. — Кто-нибудь один отведите маньяка обратно в камеру, другой — ее в лазарет. И Яна заберите — затопчут еще…

Обстановка и впрямь была та еще, и стоило Сене толкнуть Яна в плечо с коротким «Идем», он без лишних слов пошел за ним. Ванька достался Мигелю. Сеня, взвалив оставшуюся безымянной женщину на плечо, телепортировался вместе с Яном сразу в лазарет, где, как оказалось, знал чуть ли не каждого целителя в лицо. Странно, но ни один из них не входил в Конклав, видимо потому, что все они были полукровками.

В кабинете, в который они в конечном счете пришли, их встретила коротко стриженая брюнетка в белом хирургическом костюме. Половину лица закрывала маска, но чуть раскосые карие глаза были очень красивыми. Увидев Сеню, она сначала обрадовалась, потом заметила на его плече пострадавшую.

— Давай ее сюда, на кушетку. Что с ней случилось?

— Да не только с ней, — «обрадовал» Сеня. — Боженька решил вмешаться в кои-то веки, ну и долбанул по всем, чтоб неповадно было, хотя намеревался вроде как по Конклаву. Ну и расхреначил им ритуальные маски… Чистильщикам тоже.

Девушка неожиданно заехала Сене по лбу.

— Я тебе сколько раз говорила не материться?

— Оль, это не мат. Вон филолог подтвердит.

Ян кивнул. Ольга нахмурилась, потом вздохнула.

— Все равно не выражайся, — сказала она уже примирительно. — Но если все обстоит так, как ты говоришь, домой я сегодня, чую, не попаду.

— Может, помочь? — самоотверженно предложил Сеня.

— Не мешать — лучшая помощь, — она кивнула на выход из кабинета.

Выйдя обратно в коридор, Ян спросил:

— То есть бог Огня разрушил все маски?

— Угу, — Сеня уселся в кресло для посетителей и похлопал по соседнему сиденью, приглашая Яна присоединиться. — Сейчас они там наорутся, и Лин Вей их выгонит в лазарет. А особо впечатлительные дамы будут искать несуществующие шрамы и скандалить с лекарями. Бедная моя Оленька… Надеюсь, в этот раз никому не двинет по лбу. В целебных целях, конечно же.

— Твоя девушка?

— А чего столько недоверия на лице? Да, моя девушка. Если бы ее семья так сильно от меня нос не воротила, давно бы женился. Но где я, а где Романовы — древний род, все дела.

— Как ты с ней познакомился-то? При таком раскладе. Не помню, чтобы видел ее в башне, хотя местный лазарет мне Мила показывала.

Сеня пожал плечами.

— Ко мне как-то Дерек прикопался, а Дэн был сильно не в настроении. Он в первое время почти всегда не в настроении был. Ну и сломал Дереку нос, а потом свалил в неизвестном направлении, оставив меня в своем кабинете. Ты же знаешь, у него после Лабиринта Смерти магия немного не такая, как у обычных творцов, его никто отследить не может по перемещениям. Так что Ольга, когда с ним ругаться из-за Дерека пришла, заставила меня отвести ее к Дэну. Ну а я устроил ей экскурсию по Питеру — она ни разу до этого в Питере не была. Думала, фу, Россия. И все такое…

— Ты увел девушку у Дерека?

— Невесту.

— Мужик… — для восхищения у Яна не хватило слов, оставалось лишь покачать головой и сесть в указанное ранее кресло.

Вот только Сеня сам поднялся и перехватил его. В конце коридора началась суматоха — пожаловали бывшие члены Конклава Огня. Потом над входом в коридор вспыхнула рыжая руна, и хорошо поставленный женский голос объявил всем о необходимости принять большое количество раненых. Сеня толкнул Яна в противоположную от входа сторону.

— Давай до конца коридора, последняя дверь справа — Мила, когда лечит или лечится, обычно там останавливается. Бери ее в охапку, и валите куда-нибудь, главное, не в Башню. Тут сейчас везде повсеместно ад начнется.

Ян кивнул и без лишних расспросов пошел искать Милу — со сломанной рукой он все равно ничего не мог сделать. Пальцы, вывернутые Ванькой, пока что не слушались.

Несмотря на то, что коридор поначалу показался почти бесконечным, спустя минут десять Ян дошел до нужной двери и постучался.

— Войдите, — разрешила Мила.

Она сидела на кушетке бледная, но в остальном выглядела хорошо, намного лучше, чем тогда на вечеринке, когда Ян нашел ее на полу гардеробной. Макс стоял у окна спиной ко входу и с кем-то разговаривал по телефону. Ну, больше, конечно, выслушивал нотации, потому что кроме как «прости» ничего другого вставить у него не получалось.

— Что там произошло? — спросила Мила и кивнула на дверь. — Никогда не слышала, чтобы сирена включалась.

— Наше божество объявило Конклаву импичмент, — Ян криво усмехнулся и сел рядом с Милой на кушетку. — Всем его членам. Сначала наорал на них, потом благословения лишил, у них маски и треснули.

Лицо Милы озарилось пониманием, она даже кулачком по подставленной снизу ладони ударила.

— Так вот что с маской Макса произошло! А мы-то думали! Макс! — она повернулась к окну и снова позвала. — Макс!

Макс буркнул в трубку:

— Извини, дела. Перезвоню, как только смогу. — Он обернулся и вопросительно посмотрел на Милу: — Что случилось?

И только потом заметил Яна, который едва зубами от злости не заскрипел. Лицом Макса было лицо его отца — Виктора Смирнова.

— Это уже перебор! — Ян подорвался с места. — Твоя рожа тоже всего лишь совпадение, да?!

— Ян! — Макс-Виктор примирительно поднял перед собой руки с поднятыми вверх ладонями. — Успокойся, пожалуйста. Я сейчас все тебе объясню.

— Что не так? — Мила поднялась и взяла Яна за сжатую в кулак здоровую руку, как будто боялась, что он сейчас бросится бить Макса.

Ян бы и бросился, но со сломанной правой рукой у него совсем нет шансов. Хотя, конечно, было бы неплохо двинуть по поцарапанной треснувшей маской роже Макса-Виктора гипсом. Он уже собирался и впрямь так сделать, когда в дверь постучали, а потом голос Дерека сказал:

— Мила, выйди, пожалуйста, на минуту. Тут один вопрос назрел, требующий немедленного решения.

Первым на просьбу отреагировал Макс-Виктор. За пару шагов одолел расстояние от окна до Яна и, положив им с Милой руки на плечи, телепортировал всех их в квартиру Ланы. Пока Ян думал, как попросить все еще удерживающую его за запястье Милу отпустить руку, так, чтобы не обидеть, с кухни послышались шаги, а потом в коридор вышла мама. Несколько секунд она переводила взгляд с гипса Яна на лицо Макса-Виктора, смотрела и хмурила тонкие брови, между которыми залегла гневная морщинка.

— Это не я! — одновременно сказали Ян с Максом, и мама, вздрогнув, остановила взгляд на Максе.

— Вик, — спросила она, — что произошло?

— Ты знала… — Ян выдернул удерживаемую Милой руку и шагнул вперед. — Ты знала, что он жив, да? Не просто знала! Черт… Ну, конечно, Макс… — он развернулся обратно к Максу-Виктору и махнул на него загипсованной рукой: — Это тот самый Макс, да?!

Краем глаза он заметил, как Мила закрывает ладонью рот, словно боялась проговориться, а на лице ее отразилось еще большее понимание, чем недавно в лазарете.

— И ты знала… Кто еще? Лана, да? Лана знала?! Одного меня надуть пытались?

— Ян, я не… — Мила испуганно посмотрела на него и инстинктивно шагнула назад.

— Ян, — подхватил Макс-Виктор, — не нужно срывать свою злость на ни в чем неповинных людях. Знала только мама, потому что…

— Заткнись! Твои объяснения я вообще слушать не хочу! — он обернулся к матери и посмотрел ей в глаза: — А ты… Как ты могла?

Александра Альбертовна выдержала его взгляд с холодным спокойствием.

— Объяснить, как я смогла? Начнем с денег, которые требовались, чтобы растить двух детей. С квартиры, в которой поселилась полудохлая тварь, умевшая даже в таком состоянии доставлять неприятности. Забыл, в каком состоянии была Лана, когда мы переехали на новую квартиру? Как долго потом еще просыпалась среди ночи и криками о помощи будила нас? Или, может, тебе напомнить, как кто-то регулярно сбегал из дома, хулиганил и вел себя просто отвратительно? Как думаешь, кто тебя каждый раз притаскивал домой? Кто вытаскивал из застенок детской комнаты милиции, где ты в свое время прописался? Ты, дорогой мой Ян, был тем еще бедствием. Я просто не могла с тобой справиться в одиночку. А регулярно навещающий меня Генри Миллер с целью лишить опеки? С ним что я должна была делать?

Она говорила тихо, но отчетливо, ни разу не повысив голос, как будто давно готовилась к подобному разговору. Наверное, готовилась, собиралась же представить им Макса, зная, что Ян-то провалами в памяти не страдает, и его не смутить отросшей бородой и сменой прически. Уж характер-то точно не поменялся!

Если бы можно было вдарить себе пощечину, чтобы привести в чувства, Ян бы себя ударил. Мама молчала уже с минуту, и никто другой не пытался заговорить.

«А я бы еще много чего сейчас наговорил…»

Вот только мысли, почему-то, были не в пользу Яна. Вспомнились ультиматумы, которые он ставил матери почти каждый день. Истерики, устраиваемые по поводу и без. То, как не уследил за Ланой, и она чуть не умерла… А внутренний голос настойчиво шептал про мертвого Артура Грема, из-за которого отца тогда и скормили тени, превратив жизнь их семьи в ад.

«Но это отец втянул нас во все это!»

Бред. Не втянул бы — не факт, что Ян родился бы. Да и если искать виноватых, карабкаясь по истории, можно до большого взрыва добраться!

Только вот и сам Ян не был виновен! Может, он и не в праве осуждать мать за ее выбор, но вот отца он прощать не собирался.

— Саша, — Макс-Виктор поднял ладонь вверх, требуя внимания, — можно я с ним поговорю наедине? Драться мы не будем, да, Ян?

Ян нехотя кивнул. Мама смерила их недоверчивым взглядом и вздохнула:

— Ладно. Но никаких магических штучек с телепортами! Иначе обоих прибью, — а потом повернулась к Миле и ласково той улыбнулась: — Прости, что пришлось все это выслушивать, Людочка. Пойдем, чаю тебе налью. У меня там как раз ужин почти готов.

Мила улыбнулась ей в ответ и ретировалась вслед за Александрой Альбертовной на кухню. Макс-Виктор проследил за ними взглядом и обернулся.

— И как мне тебя звать? — опередил его попытки помириться Ян.

— Максом. Виктор Смирнов и впрямь умер.

— Мама назвала тебя Виком.

— Саша… Она, когда нервничает или хочет меня осадить, называет этим именем, — отец снова обернулся в сторону кухни, словно ожидал ее там увидеть и попросить подтвердить его слова.

— Ясно. И мне не нужны объяснения, почему ты решил притвориться мертвым. Мне вообще от тебя ничего не нужно. Но ради мамы я готов тебя терпеть. Только в этот раз, если ты ее обидишь, я тебя убью. А теперь можешь тоже валить на кухню и сказать, что мы с тобой все обсудили.

— Ты уверен?

— Да, я уверен, — Ян посмотрел на сломанную руку и снова на Макса. — Увереннее не придумаешь.

А вот чувствовал обратное. Ему все еще хотелось двинуть «воскресшему» отцу по роже гипсом, да так, чтобы и то, и другое поломалось. Вместо этого Ян прошел мимо Макса, задев того плечом, и скрылся за дверью ванной. Пару минут стоял, прижавшись спиной к холодному кафелю, уговаривал себя успокоиться. Потом открыл кран, набрал полные пригоршни ледяной воды и плеснул себе в лицо. Не помогло, и он повторил, и еще, и еще, пока в дверь не постучали, и Ян не обнаружил, что облил всю футболку.

— Ян? — в голосе Милы звучала неподдельная тревога. — У тебя все хорошо?

«Какое хорошо, когда со всех сторон окружили зомби? С одной стороны, мертвая Лиза, с другой, недобитый отец!»

— Сейчас выйду, секунду!

Ян быстро стянул с себя мокрую футболку, кое как вытерся полотенцем для рук и вышел. Мила удивленно посмотрела на него, потом заметила влажные пряди возле лица и понимающе улыбнулась. Она вообще была замечательной и умела понимать без слов. Один он идиот, и будет еще большим идиотом, если позволит своим демонам уничтожить эту их связь.

— Прости, — Ян шагнул к ней и, притянув к себе, обнял. — Дай мне чуть-чуть времени. Я еще немножко посхожу с ума и приду в норму. Просто с событиями явный перебор, но я попробую ускориться, ладно?

— Хорошо, — Мила обняла его в ответ. — Если понадобится помощь в борьбе с личными демонами, ты скажи.