Творцы

Глава 37. Экзорцизм

Им должно было быть странно и неловко, но к удивлению Милы, диалог задался. По крайней мере, у них с Александрой Альбертовной. Она оказалась на редкость приятной женщиной. Ян же с Максом сидели молча и наблюдали за происходящим, как нашкодившие котята.

— Этот японский чай ни в какое сравнение не идёт с тем, что я обычно заказываю! — восхитилась Мила, отпивая из чашки ароматный горячий напиток.

— Да его и в Японии-то купить можно не везде. Я покупаю его в лавочке на другом конце города. Старик, владелец магазинчика, даже начал делать мне скидку, как постоянному покупателю.

— Можно мне будет заказать у вас такой? Я помешана на чаях. У меня дома целая полка ими завалена. Часть, правда, отведена под кофе, но это не важно.

— Конечно, милая. Я куплю для тебя и передам потом с Яном. — Александра Альбертовна покосилась на сына строгим взглядом. — Ты же передашь чай Миле?

— Да, мам, — отозвался Ян, и Мила чуть не рассмеялась.

Ей вдруг показалось, что Яну снова не больше шестнадцати. Только что он был серьезным и злым взрослым мужиком, а теперь на этой кухне при неполном воссоединении семьи и с одним лишним пассажиром, стал похож на мальчика, которого она помнила.

Ян заметил ее улыбку и бросил вопросительный взгляд. Брови слегка нахмурились, но уголки губ поползли верх. Мила мотнула головой, не желая пояснять свое поведение, потянулась к вазочке с конфетами.

— А вот эти конфеты, — она указала на горку сладостей в блестящих обертках, — очень вкусные. Мы с Ланой их очень любим. Обычно у нас не сходятся вкусы, но тут — стопроцентное попадание.

— Сашенька, можно мне тоже чаю? — Макс протянул чашку жене, и та встала, чтобы поухаживать за мужем. — Нужно же оценить, чем девочки балуются, когда не попадают в неприятности.

Мила хотела шутливо возмутиться, но завибрировавший в кармане телефон не дал этого сделать. На экранчике отобразилось фото Дэна, и она сразу ответила на звонок.

По взволнованному приветствию сразу поняла — случилось что-то не очень приятное. Наверное, на ее лице отразилась обеспокоенность, потому что все смотрели на нее с серьезными лицами. Когда она сбросила звонок, первым не выдержал Ян.

— Что стряслось?

— Дэн не сказал. Он просит как можно скорее телепортироваться в Шамбалу. Ему нужна моя помощь, — Мила посмотрела на Макса, — и ваша тоже.

Макс отложил в сторону так и не развернутую конфету.

— Да, идем.

— Я с вами, — Ян поднялся с места.

— Ну вот! — Александра Альбертовна всплеснула руками. — А мне, значит, тут одной?

— Мам, я тебе позвоню, как только узнаю, что произошло.

Ян поцеловал мать в щеку.

— Но если ничего страшного, то обещайте, что вернетесь назад.

Макс с Яном кивнули. Одновременно, одинаково. Мила опять улыбнулась. Как же они похожи, кто бы знал!

— Как только, так сразу, дорогая, — сказал Макс и начал описывать в воздухе руну телепортации. — Я тебе обязательно позвоню оттуда.

Дэн встретил их в коридоре. Выглядел он ещё хуже, чем говорил. У Милы внутри все похолодело.

«Эмпат… Это и дар, и проклятие».

— Лана… — произнес Дэн, и от этого стало совсем страшно. — Она за той дверью. Мила, мне нужна твоя помощь, но остальным придется подождать тут.

Мила ожидала, что Ян это проигнорирует и ломанется внутрь. Он всегда так делал, когда сестре грозила опасность, или она была больна, но в этот раз только спросил:

— Что с ней? — голос не дрожал. Он был спокоен как удав и это настораживало.

— У нее лихорадка. Лана вернула себе тень.

— Тень вернула? — Мила переспросила на автомате, просто потому, что это было так странно слышать.

— Да. И ее теперь нужно срочно подлатать, один я не тяну. Поможешь?

Мила кивнула и скользнула за дверь. За спиной послышался голос Дэна:

— Когда мы закончим, я расскажу подробнее. Подождите на том диванчике, ладно?

Мила не слушала. Ей как будто уши залило воском. Она подошла к кровати, на которой лежала подруга, и положила ладонь Лане на лоб. Закрыла глаза.

«Мальчики держатся. И я должна. Нельзя поддаваться панике».

Когда Дэн поравнялся с Милой, она тут же спросила.

— Откуда укусы?

Она не сразу поняла, что на теле — рваные раны. Так кусают не звери.

— Големы. Не могу вытравить яд. И отравляющее влияние тени нейтрализовать до конца не могу. Нужно, чтобы ты поработала. А я на подхвате.

Мила кивнула, взяла из рук Дэна кисточку и усмехнулась. Как часто она водила таким инструментом по холсту, а теперь он должен спасти жизнь Лане.

Руки почти не дрожали — только в самом начале, как это иногда бывает, когда делаешь первые неуверенные штрихи. Но с холстами проще — от узоров не зависит ничья жизнь, и на полотне от краски остается след. На теле Ланы не было ничего, кроме укусов, синяков и ушибов.

А еще — крови.

Было видно, что Дэн обтер ее, не мог, наверное, смотреть на этот ужас, пока пытался придать ее телу сил. Все это — внешнее — обычно убирается потом. Ни одной ссадины не останется, но сначала нужно устранить яд.

Мила вела кисточкой по обнаженному животу Ланы, пыталась не обращать внимания на Дэна, который впивался взглядом в каждое ее движение, и вела кисть дальше, выписывая незримые глазу витиеватые узоры. Она почувствовала себя интерном на операции. Ей часто приходилось кого-то подлатывать, но чтобы так серьезно — впервые.

Как только руна замкнулась, роспись на теле вспыхнула ярко-синим свечением. Тело Ланы выгнулось, руки раскинулись в стороны, а изо рта полились звуки, похожие на странный утробный крик, словно она ругалась или пыталась петь на незнакомом языке.

«Я как семинарист, впервые попавший на изгнание дьявола», — отстранившись от подруги, подумала Мила.

Дэн молча присел на край кровати и положил руки на обнаженный живот Ланы. С его пальцев сорвались золотистые нити, впитывающиеся в кожу, прошивающие чужие руны, меняющие их структуру и узор.

— Получилось? А?

Мила надеялась, что все сделала правильно, но уверенности не было. Не каждый раз приходится вытравливать из тела несколько видов яда. К тому же, когда один из них — от тени.

Дэн кивнул и мягко произнес:

— С ней все будет хорошо уже к утру. Остатки я вытравлю сам. Лихорадку успокою. Но потребуется еще какое-то время на это.

— Я могу еще что-то сделать?

Он помотал головой.

— Скажи Яну, что все хорошо. Он повел себя мужественно и даже не вышиб дверь. Но не стоит испытывать его терпение. Он волнуется за нее.

— Любящий старший брат… — Мила выдавила подобие улыбки. — Ладно, если что-то понадобится — я всегда на связи.

Дэн кивнул и тут же перевел взгляд на Лану.

— Кисточку можешь оставить себе, — бросил он вслед. — Будет твоя особая, медицинская.

— Спасибо, — усмехнулась Мила.

— Нет, это тебе спасибо. Я думаю, ты сейчас ее спасла.

Ян сидел на диване и дергал ногой, словно отбивал понятный только ему ритм.

— Что с ней? — он подорвался с дивана, как только Мила показалась в проеме.

— Уже все хорошо. К утру будет огурцом.

— Уверена? — Ян смотрел поверх Милы, будто мог разглядеть что-то сквозь стены.

— А где Макс?

— Густаф мутит воду. Пришел качать права за созыв нового Конклава Огня, и Макса вызвали к Лин Вею.

Ян, наконец, прекратил сверлить глазами дверь и положил Миле руки на плечи. Она похлопала ладонью по его руке, заглянула в глаза, пытаясь понять, насколько он сейчас готов услышать то, что она хочет ему сказать, но, не выдержав его взгляда, прижалась к нему и обняла. Он не стал противиться, сцепил руки у нее за спиной и поцеловал в макушку.

— Ян?

— Что? — погладил ее по спине.

— Я не знала…

Мила зажмурилась и сильнее прижалась к нему.

— Не знала о чем?

— О Максе. Я не знала, что Макс твой отец.

Ян фыркнул. Разговоры об отце для него явно были не из самых приятных.

— Это не важно, — сказал он и чуть отстранился, но из объятий не выпустил.

Мила подняла на него взгляд. Только бы он действительно не злился. Так не хотелось разрушить те хрупкие доверительные отношения, которые выстроились между ними, пока она его обучала.

— Я правда не знала, что он твой отец. Но я знала, что Макс — новый муж твоей матери. Узнала ровно перед тем, как догадалась по поводу карты и смертей тех девушек, — затараторила она. — Я бы сказала тебе, просто все так завертелось, что это вылетело у меня из головы… — голос стал тише. Мила почувствовала себя воздушным шариком, который сдувается. На слова не оставалось сил, но она заставила себя продолжить. — Я просто не успела… Понимаешь?

Вместо ответа он наклонился к ней и поцеловал. Поначалу она не поняла, что происходит, мир вокруг закружился, и она прикрыла глаза, чтобы не упасть. Почувствовала его теплые губы на своих, ладонь на щеке. Она всегда думала, что так бывает только в кино, но в груди разлилось тепло и оттуда же вырвалось что-то похожее на едва слышный стон. Мила протянула руку, чтобы обхватить его за шею, а он, словно чувствуя, что ей нужна опора, притянул ее ближе к себе, обхватив за талию.

Когда они наконец смогли оторваться друг от друга, она рассмеялась и, поймав его удивленный взгляд, объяснила:

— Я всегда смеюсь, когда мне хорошо.

Он опять обнял ее и прижал к себе. Стояли молча, думая каждый о своем — такой странный выдался вечер. Мила подумала, что если бы они сейчас сидели на диванчике, она точно заснула бы — так спокойно и хорошо было с Яном. Она так уставала в последние дни. Так напряжена была, что не могла нормально спать. А теперь, в его объятиях наконец-то расслабилась.

— Может быть, кофе попьем? А то я так вымоталась.

— Давай. Какой тебе принести?

— Любой, но только с капелькой сливок. Не люблю чистый.

— Что-нибудь еще?

— Ага, — она притянула Яна и поцеловала в губы.

— А на десерт? — усмехнулся он.

— А это он и был, — она погладила его по щеке. — Автомат в холле. Ты его не пропустишь, но придется спуститься вниз.

— Хорошо, разберусь. Заодно позвоню маме, скажу, чтобы не беспокоилась.

Мила сидела уже минут десять, а Яна все не было. Она полистала соцсети, проверила, сколько лайков собрала ее последняя картина, заглянула в почту. Когда Дэн вышел от Ланы, на нем не было лица: бледный, с кругами под глазами и впалыми щеками под небритой щетиной.

— Эй, да ты выжат как лимон, Дэн!

— Ничего, — он провел рукой по лбу, вытирая пот. — Я просто немного перестарался. Зато ее уже не лихорадит.

— Присядь, отдохни.

Он резко мотнул головой, и повернулся в сторону, куда недавно ушел Ян.

— Дела еще есть.

— Куда ты идешь? — Мила подскочила с места.

Дэн даже не обернулся — шел по коридору как робот.

«Да что ж за детский сад! Что он задумал?»

Мила разблокировала смартфон и нашла в контактах Яна, набросала короткую смс:

«Побудь с Ланой, я скоро вернусь».

— Дэн, подожди! Куда ты?

Но Дэн как будто ее не слышал. Он пересек коридор, вышел к лестницам и преодолел ряд ступеней слишком быстро для человека, который потратил все силы на то, чтобы привести в норму девушку в бессознательном состоянии.

— Да стой же! — Мила нагнала его, когда он уже сворачивал в коридор. Она поняла, куда идет Денис, и больше решила не спрашивать. — Дэн, тебе не нужно туда сейчас врываться!

«Ну вот, Ян повел себя разумно, так теперь Дэн вместо него!»

Мила попыталась схватить его за рукав, но ткань рубашки выскользнула из пальцев.

— Да послушай же! Дэн! Ты только все испортишь!

Но он уже распахнул двери и вошел в просторный зал, где толпились Творцы разных мастей. Мила кинулась следом.

Первым, кого она заметила, был Макс. Его лицо напоминало каменную маску, а взгляд — кусочки льда. Следующими, кого она опознала, были Густаф и Август Грем. Их, в отличие от Макса, нельзя было назвать спокойными. Пурпурное лицо Густафа и голос, срывающийся на крик, заставили Милу поежиться.

— Значит, эта девка с этим твоим ученичком, — Густаф обратился к Лин Вею, — прошли ритуал, а мы должны спокойно без претензий принять это как факт?

Лин Вей бросил взгляд на Дэна и безмятежно улыбнулся.

— Есть вопросы о моем ученике? Обернись и спроси у него.

Густаф повернулся в сторону двери: растерянный взгляд сменился презрительным.

— О, а вот и наш герой! Ну и как оно? Того стоило? Нашел быстрый путь наверх, да? Приятно хоть было?

— А тебе все не дает покоя пост Верховного Творца, несмотря на то, что нынешний еще жив?

Густаф усмехнулся и сцепил руки на груди.

— Значит, понравилось. Я понял.

— Что ты понял? — спросил Дэн, и у Милы по коже побежал мурашки. Так разговаривают перед дракой в темной подворотне. Вот только вместо ножиков у каждого за плечами приличный багаж боевых рун и приемов.

— Дэн… — Мила положила руку ему на предплечье, но он опять от нее ускользнул — сделал шаг вперед, обращаясь к Густафу:

— Так что ты понял? Что Лана — Ключ Огня, с которой теперь всем без исключения творцам придется считаться. И что, проходя ритуал, мы не должны были отчитывать ни перед тобой, ни перед кем-либо еще. Это ты понял? Или мне придется объяснить тебе на пальцах?

Густаф вскинулся, тоже шагнул вперед навстречу Дэну.

— Из-за таких как ты, — он ткнул Дэна пальцем в грудь, — и таких, как твоя «подружка», — он нарочито презрительно процедил последнее слово, — и происходят выгорания. Вы недостойны зваться творцами! Раньше сила передавалась только родовитой девушке, а не первой встречной смазливой блондинке, согласившейся на случайную связь.

Еще бы доля секунды, и Мила не успела повиснуть на руке Дэна, которая так и не нанесла удар. Лин Вей среагировал первым — набросил «сковывающее лассо» на обоих оппонентов.

— Никаких драк в этом зале, — голос Верховного Творца остался спокойным.

«Наверное, поэтому он и Верховный. Сохраняет холодный рассудок, вовремя принимает меры… — восхитилась Мила. — Его бы выдержки нашим мальчикам отсыпать…»

— Говорите, что думаете, — продолжил Лин Вей. — Нам надо все прояснить и закрыть вопросы, чтобы на выходе из этого зала ни у кого не осталось претензий. Все решится здесь и сейчас, но без применения силы.

Густаф обернулся к Лин Вею.

— Ну конечно! И ты, как всегда, всему потакаешь! Чистокровных и так уже почти не осталось! Один сорняк прет и прет! Хоть выпалывай! А ты — наоборот плодишь эту грязь!

— Ты прекрасно знаешь, что сила не разбавляется, как кровь. Творцам необязательно вступать в брак друг с другом.

— А я не согласен! — возмутился Густаф. — Я уверен, что угасание произошло исключительно потому, что творцы стали неразборчивы! Путаются с кем попало! Не то что с непотомственными творцами, так еще и с… — он замешкался, подбирая слово.

«С маглами… — подумала Мила, — вот как пить дать, сейчас скажет «с маглами».

—… с обычными людьми, — презрительно закончил свою мысль Густаф.

— Угасание, — заговорил Дэн, — происходит из-за того, что некоторые творцы, вроде тебя…

Голос потонул в истерическом вое сирены. Несколько секунд все изумленно таращились друг на друга. Когда из динамиков послышался молодой женский голос с отточенной дикцией, Мила поняла, что раненая Лана и разборки Дэна с Густафом — не самое страшное, что случилось за вечер.

«Заключенный Иван Комаров сбежал из-под стражи. Всем творцам, имеющим боевой стаж от года, спуститься в главный холл для инструктажа. Повторяю…»

Зал опустел почти мгновенно. Только Густаф и Дэн остались на своих местах. Лин Вей встал со своего места и едва заметно повел рукой. «Лассо» бесследно развеялось.

— Почему бы вам не использовать вашу злость с большей пользой? — спросил он.

Дэн инстинктивно потер запястье, Мила понимала — из-за подавленной агрессии руки ему просто жгло. Но Дэн сдержался и направился к выходу. Если бы двери были чуть уже, они с Густафом наверняка задели друг друга плечами — выходить последним не собирался ни тот, ни другой.

Проводив их взглядом, Мила обернулась к Лин Вею.

— Лин Вей, я хотела спросить…

Он оказался совсем близко к ней. Она не слышала шагов, не почувствовала, что он приблизился, но поразило ее не это.

«Его глаза…»

Лин Вей, дряхлый старик, сидящий минуту назад в нескольких метрах от нее, стоял сейчас совсем близко и смотрел на нее глазами ребенка. Или подростка. Паутинки морщин и дряблая кожа казались наложенным гримом на фоне блеска молодых глаз.

Мила забыла, о чем хотела его спросить, и он заговорил сам:

— Это она. Скоро я встречусь с ней. С моей возлюбленной.