Творя божественное зло

Пелополис — столица Аве. Бывший королевский дворец

Спецназовцы откровенно скучали последние несколько дней. Ренк бесился, что их не отозвали наверх после того, как злополучный робот вернули Афону. Второго лейтенанта забрали в госпиталь, чтобы узнать причину срыва, а её отряд оставили в Пелополисе. Конечно, на качество жилья никто не мог пожаловаться — их поселили в крыле королевского дворца, которое занимали нынешние союзники кардинала Шахана. Союзниками этими были офицеры Геблера, которые не сильно любили спецназовцев вроде бойцов Ренка.

В первый же день, когда вахмистр вернулся с посадочной площадки, проводив шаттл, забравший командира, он тут же объявил, что по крылу они передвигаются только все вместе.

— Если хотите отправиться в сортир, берите с собой Бройера, — решительно заявил Ренк, и всем стало ясно, что вахмистр не шутит.

— Тогда тащите побольше здешнего пряного пива, — усмехнулся, разряжая обстановку Бройер, — а то на сухую таскаться с вами в нужник не хочу.

Бомбардир-ефрейтор, пилот рыцаря-гопломаха, казался туповатым здоровяком, усугубляли впечатление тяжёлые черты лица и маленькие глаза, почти теряющиеся под надбровными дугами. Однако Бройер был достаточно умён, чтобы пользоваться всеми плюсами своей внешности, а на деле быстро стал душой отряда, умудряясь своими уместными шутками и комментариями, вроде бы не выходящими за рамки созданного им образа, поддерживать среди товарищей почти дружеские отношения. Он был чем-то вроде раствора, скрепляющего отдельные камни в стене, даже если те не подходят друг к другу по размеру и форме.

И тем не менее офицеры Геблера пытались задеть спецназовцев. Ими двигала общая неприязнь к специальным войскам, щедро приправленная банальной скукой. На фронте наступило затишье — Аве с Алимарисом зализывали раны после двухлетней кампании, стоившей обоим противниками тысяч жизней и едва не пустившей по ветру казну бывшего королевства. Теперь война свелась к стычкам на границе, но в настоящий конфликт перерастать как будто и не собиралась вовсе. Офицеры Геблера торчали в Пелополисе почти безвылазно, транжиря исправно получаемое жалование в кабаках, кантинах и борделях. Однако они были военными, и долгий мир действовал на них угнетающе, рождая раздражительность и желание сорвать зло хоть на ком-то. Дуэли, как на роботах, так и простые, запретил лично маршал Каран Размус, а вот задирать унтеров запретить никто не мог. Ответить на оскорбления спецназовцы не имели права, несмотря на свой статус элитных бойцов Особого агентства иностранных дел.

Когда же пришёл вызов сверху, Ренк был даже рад тому, что они вскоре покинут столицу Аве. Торчать и дальше в Пелополисе у него уже сил никаких не было.

— Так, парни, — объявил он бойцам, — командир всё ещё наверху, когда вернётся никто не говорит и прогнозов не делает. Но и нам тут сидеть без дела не дадут. Готовьте роботов, проверьте их лично — завтра мы возвращается в тот вонючий кусок пустыни, откуда недавно прибыли.

— С чем это связано? — поинтересовался Гельмгольц.

— Пастухи из Афона умудрились прошляпить того самого робота, — усмехнулся Ренк, — его угнали песчаные пираты. Теперь нам снова придётся разбираться с этим.

— Беги за пивом, малыш, — хлопнул Франца по плечу Бройер. — Нам не скоро ещё нальют нормального.

Франц злобно покосился на здоровяка, но ничего говорить не стал — знал, что командир лишь подтвердит слова бомбардир-ефрейтора, да ещё и добавит от себя пару ласковых. Нарываться на очередные «комплементы» от Ренка юноша не хотел.