Творя божественное зло

Глава первая. Деревня, где не видели боевых роботов

В деревне Тертер никогда прежде не видели боевых роботов — все знали, что они существуют, но своими глазами их никто не видел. Новости о них приносили редкие караванщики, что рисковали пройти через Чернолунный лес, отделяющий деревню от остального мира. Слушая рассказы отважных торговцев о затянувшейся на века войне между королевством Аве и империей Алимарис, юноши (да и мужчины тоже, что греха таить) представляли себе чудовищные боевые машины, сокрушающие города и убивающие людей тысячами. Они были готовы внимать рассказам купцов и их охранников, а те знай старались, расписывая кровавые битвы, лишь бы им не забывали наполнять кружки местным элем, который был, надо сказать, на диво хорош. Отчего ж не поболтать с людьми, что ловят каждое твоё слово, будто от этого зависят их жизни.

Вообще, Тертер был из тех мест, что зовут забытыми Нисаном и Афоном. Мрачный, населённый чудовищами Чернолунный лес, где как говорят ещё творятся всякие жуткие чудеса, отделяет его от ближайшего города в королевстве Аве. Сам по себе лес, растущий среди каменистой пустоши восточной части континента Игнас, уже вызывает вопросы, но то, что под его кронами царит вечный мрак, а в небе, через пелену листвы виден силуэт чёрной луны, окольцованной серебряным гало, заставляет даже самых отчаянных путешественников трижды подумать, прежде чем совать туда свой нос. И всё же год за годом находятся храбрецы — настоящие сорвиголовы — готовые ради прибыли пройти этой тяжкой дорогой ради того, чем богата земля вокруг Тертера.

Наверное, жителям деревни повезло, что никто не нашёл у них ни полезных ископаемых, ни залежей драгоценных камней, — в общем ничего такого, чем могло бы заинтересоваться государство. То, ради чего, даже в столь отдалённый край направили бы экспедицию, возглавляемую теми самыми боевыми роботами, что прошли бы как нож сквозь масло через чудовищ Чернолунного леса. Никаких богатств, ради которых Аве или Алимарис, готовы были бы предъявить свои права на эти земли, и лишь боги знают, чем бы это закончилось. Однако отчаянных караванщиков в Тертере ждали настоящие сокровища. Мех песчаной форели с южного мыса. Яйца птицы-гаганы — деликатес, за который при дворе алимарисского кайзера платят по десять тысяч золотом, а во время войны, когда караваны стали ходить реже, с этой цены только начинают торг. А уж сколько готовы дать за пару ложных вдов — местных пауков размером с ладонь, чей яд смертелен, однако если смешать его с некоторыми другими ингредиентами, то получается вдовья пыльца, что дарует счастье и заставляет позабыть обо всех заботах, но лишь на краткие часы; об этом вообще лучше не думать.

Именно на ложных вдов, вооружившись дорогой банкой из настоящего стекла, отправился охотиться юноша по имени Фей Фанг в последний день существования деревни Тертер. Не то, чтобы он хотел заработать денег для себя или деревни, хотя староста Ли, что принял его в себе в дом, попросил об этом сам. Скорее для юного Фея это было развлечение и вместе с тем испытание. Ложные вдовы жили и охотились парами, а потому ловить их совсем непросто. Видишь одного паука — начинай высматривать второго, он обязательно сидит где-то рядом, ждёт. Попробуешь накрыть его банкой, и тут же в запястье тебе вопьются жвала. А спастись от его яда можно лишь лекарством от доктора Узумо, да и то, если успеешь сделать сам себе укол, прежде чем всё тело сведёт жуткой судорогой.

Вот к нему-то первым делом и пришёл Фей, чтобы взять пару шприцов с противоядием, прежде чем отправляться на опасную охоту. Молодой доктор вместе с женой и дочерью были единственными чужаками в окрестностях Тертера. Семья Узумо поселилась здесь всего три года назад, но не в самой деревне, а ближе к горам на севере. Хотя ему не раз предлагали всем миром построить дом, доктор всегда вежливо отказывался, отговариваясь тем, что ему нужно уединение, за которым он с семьёй и уехал в такую даль. Мало кто в Тертере понимал подобный мотив, но вопросов не задавали — зачем? Хочет человек жить один в обществе жены и дочери — его право. Ведь за все годы ни один житель Тертера не отправился вместе с караванщиками, хотя им не раз предлагали, да и дома никто не запрещал. Чего ж тогда упрекать доброго и слегка чудаковатого доктора — тем более что он ни разу не отказал в помощи, приходил даже в самые ненастные ночи, вроде той, когда в деревню принесли израненного юношу по имени Фей Фанг.

Гадать зачем пришёл к нему Фей доктор не стал — привязанная к поясу банка авенского стекла говорила сама за себя.

— Ты же понимаешь, что это глупо? — спросил он у Фея, когда тот поднялся на порог дома доктора и они тепло поздоровались.

Доктор был лет за десять старше Фея, которому недавно исполнилось восемнадцать. Пускай Фей ничего не помнил о своей прежней жизни, и та являлась к нему лишь кусками в ночных кошмарах, после которых он просыпался в холодном поту, однако он точно знал, когда у него день рождения и сколько ему лет. Почему так? На этот вопрос у Фея не было ответа.

— Доктор…

— Цитан, — перебил его Узумо. — Я ведь сколько раз просил обращайся ко мне по имени.

— Но староста…

— Он старый человек и для него важны слова, — пожал плечами молодой врач. — А для тебя я всегда хочу быть Цитаном, а потом уже доктором.

— Но три года назад я остался жив только благодаря вам.

Первое лицо, что увидел Фей, когда пришёл в себя в доме старосты Ли, было лицо доктора Узумо. Побледневший и похудевший врач провёл у постели израненного юноши почти неделю.

— И за эти три года мы стали друзьями, или я не прав?

Фей в ответ мог только улыбнуться — разницу в возрасте с доктором он не чувствовал. Цитан всегда говорил с ним без снисходительности взрослых, держался на равных. А вот очень серьёзную супругу доктора Фей немного побаивался. К Юи Узумо вообще все относились с каким-то опасливым уважением. Несмотря на лёгкий характер, она была очень умна, пускай и не демонстрировала этого каждому встречному. Однако стоило только взглянуть ей в глаза, чтобы понять — перед тобой человек, интеллектуально превосходящий тебя, очень сильно превосходящий.

— Обязательной зайди к нам после охоты на пауков. — Юи выглянула из окна кухни. — Цитан должен осмотреть тебя, и голодным ты в деревню не пойдёшь.

Вроде бы в голосе супруги доктора не было даже тени приказного тона, однако ослушаться ей Фей не смог бы.

Он уже хотел ответить, что обязательно покажет пауков Мидори — пятилетней дочери Цитана и Юи, но тут его внимание привлекли несколько странных точек на горизонте.

— Это птицы? — спросил он у Цитана. — Или самолёты?

Последние не были частными гостями в небе над окрестностями Тертера, однако несколько раз за год их видели. Воздушный флот империи Алимарис, чьи земли лежали не так уж и далеко к северу, не признавал границ, тем более там, где его самолётам ничего не грозило.

— Нет, Фей, — покачал головой тот, — летят слишком низко. Так могут летать только роботы.

Он попросил у жены бинокль, и та быстро принесла его из дома. Доктор приложил к глазам окуляры, забыв даже про сидящие на носу очки. Фей всегда подозревал, что молодой врач носит их лишь ради образа, а со зрением у него всё в порядке.

— Фей, — произнёс Цитан таким голосом, что у юноши по спине побежали мурашки. Хорошими такими табунами побежали. — Беги в деревню — предупредил всех, чтобы бежали как можно скорее.

— Почему? — не понял Фей. — И куда бежать?

— Куда угодно, Фей, — ответил Цитан, — только ради всего святого — быстрее!

Доктор слишком хорошо знал эмблемы, украшающие ещё маленьких, но стремительно растущих в размере боевых роботов.

С этого, пожалуй, и начинается история, и впереди нас ждут…