Уйын Полоза. Книга первая

Глава 11 Хрустальный кинжал

В два человеческих роста высотой. Тела, словно ржавчиной, покрыты короткой, кучерявой шерстью-пружинками. Головы похожи на остроконечные шлемы древних воинов, а на макушке как перья на луковице, торчком вверх, рыжие, похожие на проволоку волосы.

Кирпичные, квадратные подбородки, покатые лбы, над безумными, белесыми, бесцветными, жадными до крови глазами, прикрытыми длинными ресницами без век, и малюсенькими красными зрачками. Жуткий взгляд смерти из-под лысых, насупленных, обиженных на весь мир бровей. Огромные рты с пухлыми бледными губами, в уголках которых, выглядывают желто-серые, тупые словно сточенные напильником клыки.

Короткие, ноги с мощными икрами и массивными, похожими на каменные валуны коленями, с тремя пальцами на голых, состоящих из одной мозоли ступнях, поблескивающими сталью, полированных длительным бегом по земле ногтей. Длинные, перевитые вздутыми жилами на клубках фактурных мышц руки, заканчивающиеся загнутыми отточенными в бритвы железными когтями.

Только от одного их вида в душе зарождается первозданный ужас, и появляется единственное желание, бежать без остановки, куда подальше, забиться там в самую глубокую нору, и скулить, свернувшись калачиком от липкого страха.

Первые созданные Полозом в этом мире, и неудавшиеся ему существа: «Менкшвовы», более известные в народе как: «Менквы», напали на поселение Сытуха. Это было ожидаемо, но и в то же время неожиданно. Угрюм надеялся, что у него есть еще немного времени на подготовку, но просчитался.

— Где Профессор? — Рявкнул он на выскочившую из землянки Оторву.

— Идти он не может, я ему немного пятки обожгла. Дед слишком неразговорчив был. — Буркнула женщина, и вдруг ее взгляд упал на приближающегося по засеянному полю монстра, вопль ярости вырвался из груди черноволосой красавицы. — Ах же ты тварь такая! Куда прешь по моей картохе?! А ну пошел прочь!!!

Она кинулась к нему на встречу, вскидывая на ходу двустволку, и не целясь, прямо на бегу, дуплетом всадила заряд в грудь.

Менкв, звякнув рикошетом от железной кожи, взвизгнул удивлением, тут же переросшим в вожделение, и капнув с клыков тягучей слюной, изобразив на морде дебила, радость, бросился на встречу, словно женщина его встречала осыпая цветами, а не смертоносной картечью. Оторва переломила ствол, вогнала еще два патрона в патронник, и снова выстрелила.

Эффект был все тот же, то есть никакой, если не считать что жуткая добыча еще быстрее побежала к отчаянному охотнику, а тот, понимая, что его сейчас схватят, и употребят в виде раннего завтрака, кинулся на утек, в сторону леса, периодически перезаряжаясь и паля из двух стволов одновременно, себе за спину.

— Конец Оторве. — Буркнул Угрюм. — Менкв будет гонять пока она не свалится от усталости и затем спокойно сожрет. Одна от всего этого польза: От нас отвлекла менква взбалмошная дура, но почему-то мне ее не жаль, заслужила жадная до чужого добра баба того, что получит. Одно плохо, никогда нам не узнать, чем это она таким соблазнила Зануду, Ну да и… — Махнул он рукой не договорив. — Пошли Художник за Профессором, посмотрим что там с его ногами, да наконец узнаем это чертово «Слово». — Он еще раз махнул рукой Максиму, приглашая следовать за ним, и нырнул в землянку.

Михаил Федорович Поползнев, в прошлом Скрипуха, а теперь известный, если не во всем в Уйыне, так в Сытухе точно, как Профессор, никогда еще в своей жизни не испытывал такой боли.

Когда его Зануда пригласил к фермерам, то он, конечно, удивился, но не придал этому особого значения. Потому, как ему пояснили, что Оторва просит бывшего ученого, посмотреть странный клубень картошки, который она выкопала вчера. То, что он физик, и ни сколько не селекционер, женщину нисколько не волновало. Что с недоучки взять? Да и интересно стало пытливому уму ученого, самому посмотреть на чудо.

Как только он вошел в полу-землянку местных фермеров, то разум мгновенно погас, выключенный ударом сзади, и вновь появился только тогда, когда его уже привязали к лавке.

Зануды не было, и пояснять куда он делся никто не собирался, зато над ним стояла Оторва и поливала его из кувшина теплой водой.

Хищно улыбнувшись, она предложила сказать ему доверенное на сохранение васом «Слово», иначе пригрозила узнать тайну сама выжигая кожу на старческих пятках.

Получив категоричный отказ, приступила к обещанному, поставив около несчастных ступней ученого свечку. Дикая боль вырвала вопль и погасила сознание, но добрая женщина, с помощью все той же теплой воды из кувшина, мило улыбаясь, вновь привела Профессора в сознание, и вновь предложила предать друга. Вновь получила отказ, и вновь боль, и вновь спасительная темнота, и вновь вода и милая улыбка ведьмы.

Сколько так повторялось Профессор не считал, сил на это не было, он упорно молчал, и только плевался, выл от боли, и вновь проваливался в мрак. Когда в очередной раз пришел в себя, Оторвы не уже было, и веревки не спутывали тело. В чувство его привел, все той же проклятой водой, взволнованный Художник.

— Встать сможешь. — Друг с сожалением рассматривал почерневшие пятки профессора.

— Куда ему вставать. Посмотри на ноги, там кожу до костей выжгли. — Вздохнул оказавшийся тут же Угрюм. — Скрипуха, ты «Слово» не забыл? — Он с каким-то недоверием посмотрел на Профессора.

— Она хотела, что бы я его ей сказал. — Скороговоркой зашептал тот потрескавшимися губами. — Я не предал тебя Максим. Хотел только побыстрее умереть, но у меня не получалось… Боже как больно… Как я рад вас видеть…

— «Слово», говорю, не забыл? — Прервал его лепет на грани бреда Угрюм.

— Нет, что вы, как можно. Я его никогда уже не забуду.— Выдохнул стон бывший ученый. — Асык (откройся по башкирски), сказать надо, и постучать три раза в камень. Как же больно… — На его глазах выступил слезы

— Замечательно. Давай, художник. Одна нога там, другая здесь. Что хочешь делай, но к вечеру, оружие против этих тварей должно быть у тебя. Я постараюсь продержаться это время, уводя менквов от людей. — Угрюм встал. — Постарайся меня не подвести. Мне помирать пока не хочется, тем более вот так. На тебя одна надежда.

— А что с Федоровичем делать? — Максим даже не пошевелился.

— Каким еще Федоровичем? — Недоуменно оглянулся хозяин поселения, словно пытаясь кого-то увидеть за спиной, а потом неожиданно рассмеялся, сообразив о ком идет речь. — Федорович значит?.. Пусть тут лежит, идти он все равно не сможет, и только обузой будет. Тут относительно безопасно, а я ему еще до компании Иринку пришлю, пусть поухаживает за дедушкой, если жива, конечно, еще… Все!.. — Он мгновенно стал серьезен. — Бегом за оружием парень. Там моих людей убивают.

***

Накрапывал мелкий, нудный дождь из серого марева, затянувшего небо, и проглотившего в свое хмурое нутро горные вершины. Камень под ногами скользил, словно был покрыт льдом. Пелена тумана скрывала пропасть внизу, застелив грязно-белым покрывалом видимость. Максим несколько раз едва не сорвался вниз с тропы, сорвав в кровь пальцы, в попытках удержаться и не рухнуть вниз, пока наконец не добрался до нужной ему пещеры. Переводить дух времени не было. В какую сторону кричать, и в какой камень стучать он не знал, поэтому просто рявкнул в глубину грота:

— Асык! — И шагнув внутрь грохнул кулаком три раза в противоположную от входа стену.

Воздух тут же загудел, рассерженными шершнями, заскрипел не смазанным железом, засвистел, стравливаемым воздухом. Каменные стены затряслись, зашевелились, словно их кто-то огромный толкнул изнутри, и пришли в движение, образовав своеобразную карусель, по очереди проваливаясь в черную бездну и возвращаясь на место следующего нырнувшего туда же в мрак неизвестности собрата по жуткому танцу.

Прекратилось все так же внезапно, как и началось. Камни резко остановились. Один из них закрыл вход, в который пришел Гвоздев, но зато другой, провалившись, открыл выход, но не там где его ожидал Максим, то есть не прямо, а слева.

Освещенная зеленоватым, льющимся прямо из малахитового потолка светом, лестница, в узком, сделанным видимо огромным червем, или другим подобным монстром, тоннеле, убегала ступеньками розового мрамора, куда-то в бездну.

Ждать приглашения Гвоздев не стал и бросился вниз, рискуя оступится и скатится кубарем в неизвестность. Казалось нет окончания этому пути. Бесконечная дорога, не желала заканчиваться, глотала расстояние сотнями метров. Ступени мельтешили перед глазами, и все бежали и бежали вниз, отражаясь от зеленых, полированных до зеркального состояния стен и потолка.

Силы таяли, а отчаяние наполняло взамен им душу, когда наконец все закончилось.

Максим ввалился в огромное малахитовое помещение, освещенное бриллиантовой люстрой, висящей прямо в воздухе. Во всяком случае так казалось, так как потолка видно не было, а вместо него по голубому небу, без солнца, плыли белые, кудрявые облака.

Прямо перед ним пылал огромный горн, а рядом с ним гранитная, на вид, наковальня и мраморный верстак, с разложенным там: кузнечным молотом, прочими молоточками разных размеров, клещами, зубилами и кирками рудокопов.

Гвоздев нерешительно остановился. Тишина вокруг, и только гул вырывающегося из недр пламени, расплавленного под сопло камня в горне. Никого нет, ни кто не встречает.

— Есть тут кто? -Наконец решился он и крикнул.

В ответ, гулко отражаясь от стен, зашаркали чьи-то усталые шаги.

Маленький, чуть выше пояса седой человечек, дедушка, с зелеными глазами, с добрым лицом на котором забавно, картошиной смотрелся крупный нос, с тонкими как ниточки розовыми губами, и зелеными глазами, с аккуратно постриженной бородкой выглянул из-за печи. Внимательно, оценивающе, посмотрел на Гвоздева, хмыкнул каким-то своим мыслям, и решительно вышел вперед.

Одетый в черную, на вид атласную одежду, и лапти на голые ноги, он вытер руки, в одной из которых был зажат металлический крюк, о прожженный в нескольких местах, брезентовый, желтый фартук, и подняв голову, с интересом заглянул в глаза гостя:

— Ты кто таков будешь? — Голос на удивление оказался громким и басовитым.

— Художник. — Пожал плечами Максим.

— Художник? — Удивилось существо. — Рисуешь хорошо?

— Совсем не умею. — Почему-то сконфузился Гвоздев.

— Почему тогда Художник? — Удивленно вскинул глаза хозяин подземной кузницы. — Хотя какая мне разница. — Он резко развернулся и хлопнул в ладоши. Прямо из каменного пола выскочило мраморное кресло с высокой спинкой, слишком высокое, для столь маленького существа, но это не стало препятствием, и оно лихо запрыгнуло на него, крутанулось, и сев, откинувшись вальяжно назад, вновь посмотрело на гостя. — Так чего тебе надо от меня, Художник, и кто тебе «Слово» сообщил?

— Вы Горный? — Максим с недоверием посмотрел на карлика, ему почему-то казалось, что дух повелевающий недрами должен быть огромного роста и неимоверно сильным, а не таким маленьким, тщедушным гномом, как этот.

— Можно и так называть, но мне больше нравится Шубин. — Хмыкнул тот. — Но это не учтиво отвечать вопросом на вопрос. — Ты не ответил. Так кто же ты такой, молодой, и наглый человек?

— Я Максим. Пришел к тебе по неотложному делу. Менквы убивают людей в поселении. Я знаю, что у тебя есть оружие против них. Прошу, дай его мне. — Выпалил на одном дыхании Гвоздев.

— Наглец. — Рассмеялся Горный. — Какое мне дело, до игроков? Я нелюдь. Может это им такой квест от змея достался, а я вмешаюсь и все испорчу. — Он внезапно стал серьезен. — Кто продал тебе мое «Слово»? Отвечай немедленно.

— Мне скрывать нечего. — Выпрямился гордо Гвоздев. — Все честно. Мы с васами подружились, и я выполнил их задание, по ловле пиявок.

— Подружились. — Присвистнул Шубин. — Это как? Что-то мне не верится.

Таится Максим не стал. Посчитал, что обман не придаст его отношениям с горным духом доверия, и потому все рассказал как было.

Шубин, за время рассказа несколько раз соскакивал с кресла, обегал вокруг рассказчика, с сомнением его разглядывая и качая головой. Вновь запрыгивая назад в кресло, садился и щурился. Хмыкал недоверчиво, кивал одобряюще рассказу о подаренном втором рубине, и хмурился когда речь заходила о дуэли и похищении Профессора. Наконец, когда рассказ закончился, он встал прямо в кресле на ноги, став одного роста с парнем и посмотрел тому в глаза, изменившимся, черным, проникновенным взглядом.

— Так значит ты по собственной воле вступил в игру с Полозом? — То ли с вопросом, то ли с утверждением произнес горный дух.

— Сам. — Кивнул Гвоздев.

— Вижу. Душа у тебя как открытая книга, садись и читай, но вот некоторые странички чернилами залиты, не разобрать, что на них. Кровушки ты много в жизни пролил, и смерть познал, а вот на пользу это тебе пошло, или нет, ни пойму. — Он задумался и сел. — Ну что же. Пожалуй ты своей глупостью, честностью и неведением страха, заслужил квест на оружие против менквов. Выполнишь то что я повелю, тогда его и получишь.

— Выполнить я могу, но за это время некого будет спасать, твари всех сожрут. — Вздохнул Максим.

— Это точно. — Рассмеялся Шубин. — Они такие, эти менквы. — Он вновь стал серьезен. — Что ты тогда предлагаешь? Подарить его тебе? Так дело не пойдет, не по правилам такое.

— Может в кредит. — Предложил Максим первое, что пришло ему в голову.

— Это как? — Округлил глаза Горный. — Я такой платы не знаю. Давно на поверхности не был, это что-то новое видимо Полоз удумал?

— Не Полоз, и не новое. — Начал пояснять Гвоздев. — Это из моего мира понятие. Берешь товар, а платишь потом, но чуть больше стоимости, с процентами.

— Да ты жук?! — Захохотал Шубин. — Напридумывал небылиц. Возьмешь оружие, а потом ищи тебя, свищи по бел-свету… Нет, так не пойдет. Нашел дурня. Предлагай что-то другое.

Максим вытащил последний оставшийся рубин из кармана и Кольт из кобуры.

— Вот, бери. Больше у меня ничего нет. Трусы не предлагаю, голым с менквами воевать неудобно, неприлично, и смешно будет выглядеть со стороны.

— Это да!!! — Еще сильнее развеселился Шубин. — Голому это смешно, и я бы посмотрел с удовольствием на такое забавное зрелище. — Он даже захрюкал от удовольствия, закатив глаза. — Спрячь свои камушки и пистолет. У мня этих драгоценностей столько, что уже тошнит от вида, а стрелять тут некого, если только в ящерку, но это ей не понравится. — Он свистнул. — Иди сюда Яхонтовая, посмеемся вместе, тут у нас гость веселый нарисовался, ни дать ни взять, целый Художник.

— Ну и чего разбудил. Целый день меха заставлял качать, только легла отдохнуть, и вновь понадобилась. — Из-за печи выползла, бубня женским томным, напевным голосом, позевывая, огромная красная ящерица с большими, человеческими голубыми глазами, под черными ресницами. — Это, кто это у тебя такой? — Уткнулась она взглядом в Максима

— Вот. Гость дорогой, мне пистолет подарить хочет, что бы я на тебя поохотился. — Кивнул в сторону Гвоздева Шубин, не переставая смеяться.

— Не предлагал я охотится. — Разозлился Максим. — Я плату за оружие от менквов предлагал, все отдавал, что у меня есть. Не думал я что тут живут фанаты тех людоедов.

— Думай, что говоришь. — Подпрыгнул возмутившийся Горный. — Они враги мои.

— Тогда почему не помогаешь с ними справиться? Почему оружие не даешь? Темнишь ты что-то дед! — Максим насупился и сделал шаг к трону.

И тут захохотала ящерица:

— Эко он тебя Шубин уделал! Не простой парнишка-то. Мне нравится. Что он там хотел? Кинжал хрустальный? И что предлагал.

— Кредит. — Буркнул горный дух.

— Это что еще за зверь такой? — Округлила синие глаза Яхонтовая.

— Кинжал сразу дать ему надо, задание потом выполнить обещает. Сомневаюсь я. Он из мира вранья к нам заявился. — Недоверчиво скосился на Гвоздева Горный.

— Соглашайся на этот… Как его… Тьфу, вот же слово срамное выдумали, не выговорить. — Сплюнула рубином на пол ящерица. — Кредит. Вот. Я душу этого парня вижу как тебя. Этот игрок не обманет. Не умеет он этого. Ну а как отобьется, от мерзости, то сюда и вернется. Все, что ты скажешь выполнит, без обмана. Не сомневайся Шубин в его честности.

— Ну коли ты за него поручаешься, подруга моя Яхонтовая, то так и быть, поверю. — Усмехнулся ехидно Горный. — Но ежели что, махать тебе кузнечными мехами пять лет подряд, без роздыха. — Он посмотрел на Максима и стал серьезен. — Клянись, что вернешься и выполнишь любое мое отложенное задание?

— К стенке вы меня прижали. — Вздохнул Художник. — Выбора у меня нет, там люди гибнут. Согласен. Клянусь.

— Жди. — Карлик соскочил с кресла и умчался куда-то за горн.

— В кладовую побежал. — Яхонтовая подползла к Максиму, и встав на задние лапы заглянула в глаза. — Как там, наверху, на солнышке?

— Обычно. — Пожал плечами тот.

— Соскучилась. — Вздохнула ящерица. — С этим кротом, уже несколько веков воздуха свежего не чувствовала. Попробуй убедить Шубина погулять нам с ним, под небушком голубым, ветерком свежим охладится. Я в долгу не останусь. — Она еще раз вздохнула и отвернулась. — Не сейчас конечно, а потом, когда вернешься и задание его исполнишь.

— Попробую. — Кивнул Максим, вдруг, но понял, что это очередной квест, и поправился. — Сделаю.

— Вот и хорошо. — Нотка удовлетворения проскочила в голосе ящерицы. — Только этому упертому червю, ни слова.

— Хорошо. — Улыбнулся Гвоздев и в этот момент из-за горна выскочил Шубин с гранитными ножнами на золотой цепочке в руках, из которых торчала Сапфировая рукоять.

— Вот. Держи. — Он выхватил кинжал и крутанул в руках, прозрачным лезвием, сверкнувшим радугой отраженного света перед глазами очарованного этим чудом Гвоздева. — Владей по праву. Не смотри, что хрупкий с виду. Сломать невозможно, как и затупить. Менквов бей им сзади, под затылок, в шею. Мгновенная смерть. — Он запрыгнул на кресло, и сравнявшись ростом с гостем, надел ему через плечо цепочку. — От души отрываю. Обманешь, найду и удавлю. — Он хищно улыбнулся. — Назад в мир от сюда выпущу, прямо в предгорья, недалеко от реки, там же и назад вернешься, когда с менквами расправишься, «Слово» произнеся и три раза в камень ударив.

Он хлопнул в ладоши, и стены расступились открыв проход.

—Не подведи меня игрок… Не умри, договор не исполнив…