В боях за Молдавию. Книга 3

С. Горшков, адмирал флота ТАК СРАЖАЛИСЬ МОРЯКИ

Вышвырнув фашистские полчища из пределов Правобережной Украины и достигнув рубежа Пашканы, Яссы, Унгены, Оргеев, Дубоссары и далее на юг до Черного моря, войска 2-го и 3-го Украинских фронтов стали закреплять свои позиции и готовиться к новым боям. Наступила оперативная пауза. Черноморский флот, продолжая боевые действия на море, перегруппировывал свои силы в освобожденные порты и базы для того, чтобы более эффективно использовать их на коммуникациях противника и против его военно-морских баз. Учитывая, что перед левым флангом наших войск находились такие труднодоступные водные рубежи, как Днестровский лиман шириною до 10–12 км, а далее река Дунай с многочисленными рукавами, где у противника были крупные речные силы, было решено создать Советскую Дунайскую военную флотилию. Она должна была содействовать войскам в наступлении при освобождении Молдавии и при действиях советских войск в бассейне Дуная. Организация Дунайской военной флотилии была поручена мне, командовавшему тогда Азовской флотилией. 15 апреля 1944 года меня уведомила об этом директива начальника штаба Черноморского флота контр-адмирала Ивана Федоровича Голубева-Монаткина.

В состав Дунайской военной флотилии вошли: личный состав, корабли и части Азовской флотилии, в том числе керченская бригада бронекатеров, 369-й отдельный керченский батальон морской пехоты, 64-й отдельный отряд дымомаскировки и дегазации; от одесской военно-морской базы — 4-я от-дельная бригада речных кораблей; от керченской военно-морской базы — 253-й отдельный подвижной артиллерийский дивизион; от очаковской военно-морской базы — 226-я минометная бригада: от новороссийской военно-морской базы — отдельный зенитный артиллерийский дивизион.

Личный состав формируемой Дунайской флотилии в подавляющем большинстве прошел суровую трехлетнюю школу войны на Черном и Азовском морях. На ответственные посты были назначены замечательные воины и моряки, подлинные мастера своего дела: членом Военного совета флотилии капитан 1 ранга А. А. Матушкин, начальником штаба флотилии — капитан 1 ранга А. В. Свердлов, начальником политического отдела флотилии капитан 1 ранга Н. Г. Панченко, офицерами штаба — капитан 2 ранга Д. Л. Блинов и инженер-капитан 2 ранга М. И. Серов, начальником тыла — полковник А. Г. Дацышин, флагманскими специалистами — капитан 3 ранга М. М. Дементьев, Е. П. Леске, Г. Н. Охрименко, инженер-капитан 2 ранга А. А. Бахмутов.

К 22 апреля формирование Дунайской военной флотилии в основном было закончено. Члены Военного Совета, группа офицеров штаба и политотдела флотилии в этот день уже прибыли в Одессу и развернули здесь необходимую работу по управлению частями и организации базирования кораблей.

К 25 апреля все корабли, части флотилии и ее личный состав были готовы к перебазированию и сосредоточены в пунктах отправки: в Ростове-на-Дону, Темрюке, Ейске, Мариуполе, Новороссийске, на Таманском полуострове, на станции Приморско-Ахтарская. Учитывая малую мореходность речных кораблей, передислокацию их в район Одессы решено было осуществить в основном железнодорожным транспортом — четырнадцатью эшелонами. Часть кораблей керченской бригады бронекатеров предполагалось отправить своим ходом. Но прежде чем пойти на такой шаг, мы решили проверить возможность перехода морем. С этой целью 10 мая отправили 4 бронекатера. С большим трудом только три из четырех смогли достичь пункта назначения. Один бронекатер захлестнуло волной. Он затонул. Тогда было решено остальные корабли бригады из Ейска до Запорожья перевозить на железнодорожных платформах, а уж оттуда катера самостоятельно шли по Днепру до Херсона.

Перебазирование сил и средств флотилии по железной дороге осуществлялось в мае и июне. В это время войска 2-го и 3-го Украинских фронтов подтягивали свои тылы и готовились к новым наступательным действиям. Железные дороги были основательно перегружены и продвижение эшелонов флотилии к Одессе шло медленно. В пути каждый эшелон находился не менее месяца-полутора. Это время было использовано для учебы, подготовки к предстоящим операциям, изучения нового театра военных действий по картам и лоциям. Офицеры знакомились с особенностями плавания и ведения боевых действии в условиях речного района, проводили с личным составом беседы и политинформации на темы: «Наши задачи», «Умножим славные боевые дела моряков-азовцев», «Как должен вести себя военнослужащий на освобожденной территории» и др. Учитывая, что после освобождения Советской Молдавии флотилии предстояло вести боевые действия на территории других государств, политорганы и парторганизации разъясняли личному составу военно-политическое положение в оккупированных гитлеровцами Балканских странах освободительную миссию Советских Вооруженных Сил, рассказывали о боевом содружестве славянских народов.

Уже в этот период формирования и перебазирования флотилии часть личного состава вела боевые действия. Так, 30 добровольцев были отправлены в распоряжение командования 3-го Украинского фронта для осуществления разведки в тылу врага. В мае 18-й дивизион речных тральщиков приступил к боевому тралению в Днепро-Бугском лимане. Береговые батареи, находившиеся к моменту передачи в составе флотилии в районе фронта, вели контрбатарейную борьбу. Личный состав 508-й отдельной подвижной батареи сектора береговой обороны флотилии под руководством своего командира лейтенанта Стаценко и парторга сержанта Дьяченко готовили огневые позиции, работая днем и ночью под непрерывным огнем противника.

По мере прибытия эшелонов в Запорожье, Херсон, Очаков, Одессу производился ремонт катеров и материальной части. Личный состав приступал к боевой подготовке и оборудованию пунктов базирования. В это время появилась возможность провести траление и в прибрежных районах Черного моря до Днестровского лимана. У Дунайской флотилии было всего 22 маломощных речных катера-тральщика, совершенно не приспособленных к боевому тралению в море. Часть этих тральных сил пришлось задействовать для обеспечения боевой подготовки. И все же, несмотря на большие трудности, личный состав катеров-тральщиков под руководством командира 4-й бригады речных кораблей капитана 2 ранга П. П. Давыдова и временно исполнявшего обязанности начальника штаба 4-й бригады речных кораблей капитан-лейтенанта В. Н. Жаворонкова успешно справился с этой задачей. В период с 27 июня по 1 августа было вытравлено более 100 мин различных типов. Основные фарватеры и районы боевой подготовки были очищены от мин.

Боевая подготовка шла и днем и ночью в Сухом, Гаджибеевском лиманах и других протраленных для этой цели районах. На нее отводилось до 14 часов в сутки. Определенные трудности создавали и крайне ограниченный лимит топлива, и необходимость сохранять материальную часть для будущих боев. Личный состав морской пехоты флотилии, а позже и личный состав выделенных для десантных действий частей 46-й армии 3-го Украинского фронта в различное время суток отрабатывали посадку на катера и шлюпки, высадку на необорудованное побережье, греблю на дистанцию до 10 километров, преодоление противодесантной обороны, ведение боя в различных условиях. Корабли и десантно-высадочные средства флотилии отрабатывали совместное плавание, связь с береговыми корректировочными постами и авиацией, огневую поддержку десанта, проводку кораблей за тралами и другие действия.

Непосредственная подготовка Дунайской флотилии к участию в боевых действиях по освобождению Советской Молдавии началась в первой половине августа 1944 года. Ставка Верховного Главнокомандования директивой от 2 августа приказала командующим 2-м и 3-м Украинским фронтами подготовить и провести операцию по уничтожению основных сил группы армий «Южная Украина» в районе Яссы, Кишинев, Бендеры и в дальнейшем развернуть наступление на Фокшаны, Галац, Измаил. Замысел операции предусматривал на приморском направлении форсирование Днестровского лимана. Командующий Черноморским флотом в своей директиве от 7 августа 1944 года указал: «В дополнение к ранее поставленным задачам по содействию войскам 3-го Украинского фронта Черноморскому флоту надлежит содействовать форсированию Днестровского лимана войсками 3-го Украинского фронта. Приказываю:

1. Командующему Дунайской военной флотилией контр-адмиралу Горшкову:

а) организовать форсирование Днестровского лимана 255-й и 83-й морскими стрелковыми бригадами на средствах Дунайской военной флотилии с приданными переправочными средствами от 3-го Украинского фронта;

б) …на первом этапе боевых действий форсирование Днестровского лимана считать главной задачей Дунайской военной флотилии и всю подготовку к этой операции вести в строжайшей тайне;

в) на втором этапе боевых действий главной задачей Дунайской военной флотилии считать прорыв в реку Дунай… для овладения дельтой Дуная командующий 3-м Украинским фронтом выделяет одну бригаду морской пехоты…»

В этой же директиве командующему военно-воздушными силами Черноморского флота генерал-лейтенанту авиации В. В. Ермаченкову было приказано: «Штурмовой и истребительной авиацией по взаимодействии с береговой и полевой артиллерией подавить сопротивление противника при форсировании Днестровского лимана войсками 3-го Украинского фронта».

С получением боевой директивы мы приступили к планированию операции по форсированию Днестровского лимана шириной в 11–12 километров, представлявшего собой крупную водную преграду на пути наступавших войск. Все вопросы взаимодействия с войсками согласовывались с начальником штаба 3-го Украинского фронта генерал-полковником С. С. Бирюзовым.

При составлении плана операции обстановка в районе Днестровского лимана перед началом второго этапа освобождения Молдавии нами оценивалась следующим образом: западное побережье Днестровского лимана обороняется частями 3-го румынского корпуса в составе двух пехотных дивизий и отдельного штрафного батальона. Здесь создана оборона полевого типа, усиленного артиллерией, инженерными сооружениями и заграждениями, минными полями. Наиболее сильная противодесантная оборона имеется в местах, удобных для высадки десанта, главный узел обороны — город Аккерман (ныне Белгород-Днестровский). Части левого крыла 46-й армии 3-го Украинского фронта, с которыми нам предстояло действовать совместно, готовятся к форсированию Днестровского лимана, чтобы окружить и уничтожить группировку противника в его северо-западной части.

Задача Дунайской военной флотилии: высадкой десанта овладеть плацдармами севернее и южнее Аккермана. Форсировав Днестровский лиман частями специальной группы войск 46-й армии из районов Калаглея, Овидиополь, Роксоляны, занять плацдармы. Отрядам катеров прорваться в Днестровский лиман с моря, обеспечить переправу войск через Цареградское гирло и оказать поддержку частям группы войск 46-й армии в овладении Аккерманом.

В общем замысле наступления 3-го Украинского фронта форсированию Днестровского лимана отводилась весьма важная роль, поэтому Военный совет фронта решил рассмотреть этот вопрос обстоятельно. На расширенное заседание Военного совета были приглашены я, член Военного совета флотилии капитан 1 ранга А. А. Матушкин и начальник штаба капитан 1 ранга А. В. Свердлов. Здесь мы узнали подробно о плане действий 46-й армии, с которой флотилии предстояло взаимодействовать. Затем я доложил наш план.

46-я армия, которой командовал генерал-лейтенант И. Т. Шлемин, должна была своим правым флангом прорвать оборону противника в районе села Чобручи. Далее развить наступление на Березино, отсекая 3-ю румынскую армию от 6-й немецкой, повернуть на юг и зайти в тыл румынским войскам. На второй день наступления специальная группа войск левого фланга 46-й армии под командованием генерал-лейтенанта А. Н. Бахтина во взаимодействии с Дунайской военной флотилией должна форсировать Днестровский лиман и наступать в юго-западном направлении к устью реки Когыльник, окружая 3-ю румынскую армию с юга. После уничтожения основных сил противника в южной части Молдавии и между рекой Когыльник и Днестровским лиманом нашим войскам, совместно с Дунайской флотилией, надлежало развить наступление к дельте Дуная.

Я доложил об обстановке на южном театре, о действиях Черноморского флота и плане участия Дунайской военной флотилии в операции по форсированию Днестровского лимана. Доклад был одобрен.

Организация выделенных сил и командования в предстоящей операции в своей основе была близка к организации десантных операций. Общее руководство сухопутными войсками должен был осуществлять генерал-лейтенант А. Н. Бахтин. Я назначался его заместителем по морской части. На период форсирования Днестровского лимана все выделенные силы и средства армии переходили в мое подчинение. Береговой флагманский командный пункт флотилии мы решили расположить в Овидиополе. Там же размещался командный пункт специальной группы войск 46-й армии, что обеспечивало быстрый и надежный контакт с армией.

Организационным приказом от 17 августа 1944 года из выделенных сил и средств были сформированы:

1-я группа высадки в составе: 1-го отряда высадочных средств — 97 десантных лодок для десантирования 715 человек; 2-го отряда высадочных средств — 110 десантных лодок для десантирования 830 человек; 3-го отряда высадочных средств — 4 полуглиссера и 8 десантных лодок для десантирования противотанковой артиллерии; 4-го отряда высадочных средств — 6 полуглиссеров, 12 десантных лодок для десантирования противотанковой артиллерии; 1-го отряда паромов — 3 полуглиссера, 15 катеров «ЗИС», 4 десантные лодки, 12 паромов для десантирования 773 человек; 2-го отряда паромов (формируемого из плавсредств 1-го отряда паромов, возвратившихся после высадки десанта) — для десантирования 522 человек, артиллерии и боеприпасов; отряда обеспечения — 2 катера «ЗИС», полуглиссер и три парома-батареи; базы высадки — 4 десантные лодки с группами связи, охраны и санитаров (28 человек).

2-я группа высадки в составе: 1-го отряда высадочных средств — 52 десантные лодки для десантирования 520 человек; 2-го отряда высадочных средств — 35 десантных лодок для десантирования 293 человек; 3-го отряда высадочных средств — 39 десантных лодок для десантирования 293 человек; 4-го отряда высадочных средств — 9 полуглиссеров, 40 десантных лодок для десантирования 110 человек; отряда паромов — 8 катеров «ЗИС», 11 паромов для десантирования артиллерии; отряда обеспечения — 2 катера «ЗИС», 1 полуглиссер и 2 десантные лодки; базы высадки — 3 десантные лодки с группами связи, санитаров, манипуляторов и охраны — всего 23 человека.

в) отряд кораблей огневой поддержки в составе: восьми бронекатеров, трех полуглиссеров, двух катеров-тральщиков, двух минных катеров (вооруженных гвардейскими минометами);

г) артиллерийская группа поддержки в составе: секторов береговой обороны Дунайской военной флотилии и Одесской военно-морской базы, артиллерии 1-го укрепленного района, 83-й бригады морской пехоты и 255-й бригады морской пехоты.

Высадку войск на западный берег Днестровского лимана решено было произвести двумя группами внезапно, используя скрытность подготовки и перехода.

1-я группа (командир капитан 3 ранга А. В. Шальнов) высаживает войска из пунктов коса Долгая, село Калаглея и город Овидиополь на участок Молога — Сухие Чагиры (севернее Аккермана); 2-я группа (командир капитан-лейтенант Л. П. Потапов) — из села Роксоляны в поселок Шабо (южнее Аккермана). Один батальон 1-го гвардейского укрепленного района форсирует Цареградское гирло, взаимодействуя с отрядом кораблей огневой поддержки капитана 2 ранга П. П. Давыдова.

Тщательно и детально были продуманы все вопросы подготовки сил и средств, их сосредоточения в пунктах посадки и перехода лиманом. Это осуществлялось в строгом соответствии со специальным расписанием. Доставлялись они автотранспортом ночью и тщательно маскировались на берегу.

Форсирование лимана решено было произвести несколькими эшелонами. Первые из них, имея в качестве передовых отрядов штурмовые группы моряков, должны были следовать на весельных десантных лодках под покровом ночи и открывать огонь лишь в том случае, если противник обнаружит десант. С этого момента начинается и артиллерийская поддержка десанта. Последующие эшелоны с противотанковой артиллерией и минометами на переправочных средствах, буксируемых полуглиссерами, должны были следовать с таким интервалом, чтобы прибыть к пунктам высадки через 15–20 минут после высадки предыдущих. Отряды паромов с артиллерией, гужевым автотранспортом и другой техникой должны были буксироваться к пунктам высадки катерами типа «ЗИС» только после получения сигнала о захвате плацдармов на берегу.

Для навигационного обеспечения перехода десантно-высадочных средств через лиман на восточном берегу были заблаговременно оборудованы ведущие створные цветные огни и на воде установлены специальные ограждения.

Было также заранее предусмотрено, что при подходе первых отрядов к берегу, в случае обнаружения десанта и открытия огня противником, наши артиллерия и авиация наносят удары по огневым точкам, прожекторам и инженерным сооружениям противника. Катера и самолеты прикрывают дымзавесами наши силы и средства от огня противника. С выходом на берег передовых частей огонь береговых батарей и бомбардировочные удары авиации по сигналу переносятся в глубину вражеской обороны. При подходе десанта к берегу необнаруженным артиллерия и авиация по сигналам командиров высадки действуют по глубине обороны противника. В этом случае подавление прожекторов и огневых точек у уреза воды, противодействующих высадке, осуществляется только специально выделенными для этой цели батареями, самолетами и бронекатерами.

Для прикрытия от атак катеров и быстроходных десантных барж противника, перехода гребных судов в лимане в составе отряда обеспечения 1-й группы находились три пятитонных парома, оборудованных под плавбатареи 76 мм и 45 мм орудиями.

Отряду кораблей огневой поддержки была поставлена задача — подавить огневые точки противника в районе Бугаза и демонстрировать высадку десанта для того, чтобы обеспечить прорыв специально выделенных полуглиссеров, бронекатеров и минных катеров через Цареградское гирло в Днестровский лиман. После прохода отряда прорыва в лиман отряд кораблей огневой поддержки должен был возвратиться в Одессу. Отряду прорыва надлежало обеспечить переправу части наших войск через Цареградское гирло и подавить полностью огневые точки врага.

Маршал С. С. Бирюзов в своих воспоминаниях справедливо подметил: «Нелегкая задача стояла перед моряками! Крупные силы сухопутных войск требовалось перебросить через водную преграду шириной в 11 километров на побережье, заранее подготовленное противником в противодесантном отношении. Чтобы осуществить это, нужны были не только воля и храбрость, но и военная хитрость. Однако морякам этих качеств не занимать. План десантирования, разработанный в творческом содружестве штабами Черноморского флота и Дунайской флотилии, отличался дерзостью и строгим расчетом»[2].

В ходе подготовки операции большое внимание было уделено партийно-политической работе среди личного состава флотилии и выделенных частей 46-й армии. О политико-моральном состоянии, сознательности матросов, старшин и офицеров флотилии ярко свидетельствовал тогда приток в ряды Коммунистической партии. За четыре месяца организационного периода Дунайской военной флотилии (апрель — июль) было принято в партию 109 человек, а в период с 11 по 20 августа в партийную организацию подано более 200 заявлений с просьбой принять в партию, из них 55 заявлений за день до наступления.

Подготовка к операции была закончена к исходу дня 20 августа 1944 года. Личный состав рвался в бой. Гвардии старший краснофлотец бронетанкера «БК-71» 1-го гвардейского дивизиона Корнилицев от имени своих товарищей заверил: «Мы к бою готовы. Ждем только приказа вступить в бой с заклятым врагом. Честь и славу гвардейцев не посрамим!»

Моряки перед сражением давали клятву верности партии и правительству, своему народу.

Командир 1-й стрелковой роты 369-го керченского отдельного батальона морской пехоты старший лейтенант Доценко писал:

«Идя в бой за освобождение родной земли и моего народа от фашистских захватчиков, клянусь тебе, родина… я, как офицер-коммунист, буду уничтожать гитлеровскую нечисть, не зная страха и пощады. Они, эти немецкие и румынские изверги, принесли слезы и страдания моему народу. Они угнали сотни тысяч советских людей в немецкую неволю, в числе которых находится и мой брат. За счастье нашего народа, за дальнейшее процветание моей Родины я сегодня иду в бой. Приказ будет выполнен. Да здравствует партия Ленина!»[3]

При форсировании лимана бесстрашный морской офицер, патриот Родины, любимец личного состава, называвшего его своим Суворовым, коммунист, старший лейтенант Доценко погиб смертью храбрых.

Группа рядовых этого же батальона, идя в бой, оставила письмо: «Мы будем драться, не щадя сил, и будем стойки до тех пор, пока течет кровь в наших жилах, и если нам оторвет правую руку, будем драться левой, если оторвет и левую руку, будем грызть зубами, а если вырвет глаза, будем видеть и драться глазами своего сердца»[4].

«Клянусь, — написал командир 19-го дивизиона катеров-тральщиков капитан-лейтенант Гриценко, — до последнего дыхания, до последней капли крови свято выполнять свой долг — долг русского моряка, русского человека».

Перед операцией по форсированию лимана было подано около 1500 клятвенных обещаний с подписями более 2000 краснофлотцев, старшин и офицеров флотилии. Моряки-дунайцы заверяли партию, что с честью выполнят свой долг, не считаясь ни с трудностями, ни с опасностями, что готовы, если потребуется, отдать самое дорогое для них — свои молодые жизни.

Клятвы матросов, старшин и офицеров были краткими, взволнованными, они говорили о патриотизме, беспредельной преданности своей социалистической Родине.

С большим подъемом накануне операции на кораблях и в частях прошли открытые партийные собрания. «Мы заверяем нашу Коммунистическую партию, — говорилось в решении партийного собрания южной группы высадки десанта, — что не дрогнем в боях. Любой ценой выполним приказ командования. Коммунистам, идущим с десантом на шлюпках, при подходе к вражескому берегу высаживаться первыми и, преодолевая любое противодействие врага, закрепившись на берегу, решительно вести наступление. Ни опасность, ни смерть не должны сорвать решение поставленных задач».

Военный совет флотилии выпустил в эти дни листовку с обращением к морякам-дунайцам:

«Товарищи краснофлотцы, старшины и офицеры! Пробил торжественный час! В развернувшихся боях покажите всему советскому народу не только свою беззаветную преданность Родине, удаль и отвагу, но и присущее вам, морякам, совершенное знание своего оружия и техники и тактическое мастерство.

Дунайцы! Устремляйтесь вперед, помните, что перед вами жестокий и коварный враг. В эти минуты думайте о чести Родины, о сожженных заживо, задушенных, повешенных и расстрелянных советских людях.

Дунайцы! Вы ждали этого часа, часа наступления и справедливой мести врагу. Он наступил. Вперед! Смелее захватывайте плацдарм. Окружайте и уничтожайте врага, если он не сдается в плен. Этого требуют справедливость, Родина, весь советский народ, наша совесть и пепел заживо сожженных советских людей.

Вперед, моряки! Вас ждет истерзанная врагом Советская Молдавия! Вас ждет город русской славы — Измаил!»[5]

В 20 часов 45 минут 21 августа, в строгом соответствии с планом, началась посадка первого эшелона десанта на десантно-посадочные средства 1-й и 2-й групп высадки. Одна за другой отходили от берега гребные десантные лодки и занимали свои места в назначенных ордерах, ожидая сигнала к началу движения. Благодаря тщательной подготовке личного состава, высокой его дисциплинированности и сознательности умелой распорядительности коменданта посадки подполковника Перебасова и его помощников эта часть операции прошла организованно и быстро. Для противника она осталась незамеченной.

По сигналу с командного пункта флотилии в 23 часа 40 минут 21 августа начала движение к вражескому берегу 1-я группа высадки (командир капитан 3 ранга А. Н. Шальнов, заместитель по политической части капитан 3 ранга К. В. Латкин и командир базы высадки капитан-лейтенант В. А. Дураченко). Два отряда этой группы, составлявшие северную колонну, отошли от косы Долгой и взяли курс на Мологу. Три отряда южной колонны из Калаглеи двигались на Чагиры Сухие. Первыми в колоннах следовали 2-й и 1-й отряды высадочных средств старшего лейтенанта Кучевинова. На борту шлюпок 1 отряда шли командир 369-го отдельного керченского батальона морской пехоты майор Григорьев и его заместитель по политической части капитан Жеглов, личный состав штурмовых групп и первого броска десанта. На шлюпках 2-го головного отряда — штурмовые группы и первый бросок десанта старшего лейтенанта Романенко. Штурмовым группам предстояло первыми начать прорыв противодесантной обороны противника, обеспечить высадку первых бросков десанта.

В лимане стоял штиль. Тихая погода благоприятствовала переходу на весельных десантных лодках, но затрудняла обеспечение скрытности. Гребли осторожно, стараясь не шуметь. Скорость движения не превышала 2,5 километра в час. Томительно тянулось время.

В 1 час 50 минут уже 22 августа из Роксолян вышла 2-я группа высадки. Ей предстояло пересечь лиман в его узкой части и одновременно с 1-й группой начать высадку на участке Шабо-Тырг (южнее Аккермана). Первым следовал отряд высадочных средств старшего лейтенанта К. И. Бутвина.

С противоположного берега то и дело взлетали сигнальные ракеты. Они прочерчивали темноту, задерживая трепетные отблески на суровых, сосредоточенных лицах десантников. Вспышки ракет освещали акваторию лимана и выхватывали из темноты контуры берега. В эти мгновения были видны кручи, сменяющиеся ложбинами, удобными для высадки, но мы знали, что подходы к этим ложбинам и сами ложбины были минированы и перерыты окопами.

Для отвлечения внимания противника от акватории лимана и для маскировки шума моторов, одиночные самолеты начали бомбардировку вражеских объектов на берегу. Аналогичные действия проводились и ранее, еще в период подготовки операции, и противник их считал обычными. Так случилось и на этот раз. В ответ на бомбардировку враг прекратил обстрел Роксолян и освещение ракетами района западного побережья лимана, чтобы не демаскировать свои огневые точки и расположение войск. Тем самым он способствовал скрытности перехода передовых отрядов нашего десанта.

В соответствии с плановой таблицей действий на вспомогательном направлении отряд кораблей прорыва в составе 4 бронекатеров, 2 минных катеров, 2 тральщиков и 2 буксирных катеров (командир капитан-лейтенант В. И. Великий) и отряд корабельной поддержки из 4 бронекатеров (командир капитан-лейтенант С. И. Бароботько) под общим командованием капитана 2 ранга П. П. Давыдова заняли исходные позиции на подходе с моря к Цареградскому гирлу Днестровского лимана. В 2 часа 40 минут, маневрируя на полном ходу, корабли поддержки открыли огонь по огневым точкам противника на косе Бугаз. Враг вынужден был ответить. Это позволило нашим береговым артиллерийским и минометным батареям начать подавление обнаруживших себя огневых точек противника. Бой в районе Цареградского гирла разгорелся за час до высадки передовых отрядов десанта на главных направлениях. Он, как и предполагалось замыслом, отвлек внимание противника на вспомогательное направление.

Наконец, наступил самый ответственный момент — бой за высадку в район Мологи, Чагиры Сухие и Шабо-Тырг. Рассчитывая на тактическую внезапность, артиллерийскую подготовку высадки мы здесь не производили.

В 4 часа 10 минут, когда передовые отряды десантных групп уже находились в 200–300 метрах от пунктов высадкй, как раз в этот момент были обнаружены вдруг противником головные десантные лодки 1-го отряда 2-й группы высадки — Шабо-Тырг. На остальных направлениях отряды смогли подойти незамеченными к берегу на расстояние около 100 метров. Враг открыл ураганный огонь по головным десантным лодкам 1-го отряда. В этот критический момент проявили себя моряки.

Закаленный в боях на бронекатерах Азовской флотилии коммунист кавалер орденов Красного Знамени, Суворова, Отечественной войны и медалей «За отвагу» и «За оборону Севастополя» старший лейтенант К. И. Бутвин встал на шлюпке во весь рост и с возгласом: «Орлы, не бойтесь, цель близка, нужна отвага!» — первым прыгнул в воду, увлекая за собой морских пехотинцев и красноармейцев. При вспышках ракет впереди был хорошо виден камыш. Туда и устремились десантники, но зайдя в камыш, несколько замешкались. Бутвин выстрелил в сторону берега, привлекая к себе внимание и, громко крикнув: «Всю мощь гвардейского смертоносного огня по фашистским гадам!» — бросился вперед. Бойцы, открыв стрельбу по берегу, последовали за морским командиром. Преодолевая упорное сопротивление неприятеля, десантники зацепились за берег. Теперь они были в своей стихии. Бутвин, убедившись, что сухопутные командиры приняли управление боем, возвратился к берегу, куда подходили остальные десантно-высадочные средства.

По сигналу штурмовых групп наша береговая артиллерия приступила к подавлению огневых точек врага, но противник продолжал яростно сопротивляться на всех участках высадки.

При подходе к берегу 2-й отряд высадочных средств из 2-й группы попал на минные поля и проволочные заграждения. Осколками вражеского снаряда был убит командир роты десантников. Это задержало продвижение вперед. Тогда заместитель командира 2-го отряда начальник клуба флотилии старший лейтенант П. М. Бабкин, понимая, что промедление в эти секунды равносильно смерти, первым прыгнул в воду и устремился к берегу с призывом: «За мной! Флот не подведет!» Бойцы, увидев идущего во весь рост через минное поле старшего лейтенанта, ринулись за ним. С криками «Ура!», «За Родину!» — десантники взяли штурмом оборонительный рубеж врага.

Командир второй группы высадки капитан-лейтенант Л. П. Потапов и начальник его штаба капитан-лейтенант В. А. Бориков высадились на вражеский берег сразу же вслед за штурмовой ротой. Они быстро и умело организовали действия по захвату базы высадки и приступили к приему первого, а затем и второго эшелонов десанта.

О роли личного примера моряков Дунайской флотилии в сложные и ответственные моменты боя за высадку, об их активности, бесстрашии и мужестве говорят многочисленные факты.

…Шлюпка старшины 1-й статьи Михайлова подошла к берегу в той его части, где располагались вражеские огневые точки. Михайлов первым выпрыгнул на берег и с криком «Ура!» устремился к ним, прикрывая высадку автоматным огнем. Когда же вся рота высадилась и начала наступление в глубь вражеской обороны, Михайлов, несмотря на ранение в ногу, остался в строю. Только после второго ранения он упал и вынужден был отстать от роты. Оглядевшись, Михайлов заметил, что в тылу у роты остался действующий пулеметный дзот. Превозмогая боль (обе ноги у него были перебиты), Михайлов подполз почти вплотную к амбразуре дзота и забросал ее гранатами. Убедившись, что пулемет замолк и замолк навсегда, Михайлов с трудом дополз до базы высадки, где организовал посадку в шлюпку раненых, и только после этого позволил занести и себя. На обратном переходе шлюпка с ранеными была потоплена вражеским снарядом, но Михайлов и несколько раненых бойцов были спасены и отправлены в госпиталь. Сохранилась до этих дней клятва Михайлова:

«Я, старшина 1 статьи Михайлов Федор Дмитриевич, и краснофлотец Дударев Василий Тимофеевич клянемся перед Родиной, нашим свободолюбивым народом и великой партией большевиков…, что в предстоящих боях мы не посрамим славы русского оружия и славы морской пехоты. Мы будем драться умело, а если потребуется, то отдадим и жизнь. Мы будем изгонять из пределов нашей земли раненого зверя огнем и штыком. Мы отомстим за страдания наших отцов, матерей, жен, братьев и сестер. Пусть пламя войны отодвинется на запад, пусть немцы и румыны испытают ее прелести. Немцы и румыны полили нашу землю кровью нашего народа… Так пусть же подступы голубого Дуная будут могилой гуннов Запада. Так пусть же кости их тлеют бесславно в земле. Пройдут годы, отгремят последние выстрелы и снова на русской земле расцветет жизнь — полная и счастливая. Хватит, погуляли немцы и румыны. Вперед! На запад, на Измаил!»[6]

Советские моряки, даже погибая, дорого отдавали свою жизнь. И не случайно немцы окрестили их «черными дьяволами». Вот таким бессмертным героем и вошел в историю пулеметчик старшина 1-й статьи Русских.

…Десантная лодка была обнаружена и обстреляна врагом еще на подходе к пункту высадки. Русских выпрыгнул с пробитой пулями лодки в воду и, держа пулемет над головой, открыл огонь по врагу, устремившись к берегу. Его примеру последовали и остальные десантники. Выйдя на берег, Русских прикрыл высадку пулеметным огнем и смело пошел на врага. Десантники прорвали первую линию обороны. Но на втором рубеже противник успел закрепиться и прижал моряков к земле, поливая сплошной лавиной свинца. Тогда Русских поднялся во весь рост и с возгласом «За мной, матросы!» ринулся на прага. Увлеченные бесстрашием пулеметчика, рванулись в атаку и остальные. Враг дрогнул и в панике стал бежать. В этом бою коммунист Русских пал смертью храбрых, уничтожив 35 вражеских солдат.

На вспомогательном направлении в 4 часа 36 минут еще в самом начале боя по сигналу со вспомогательного пункта управления в районе косы Каролина — Бугаз начали прорыв в лиман через Цареградское гирло корабли отряда прорыва.

Прорыв бронекатеров лейтенанта В. Г. Глазунова, старшего лейтенанта И. Г. Карачуна, минных катеров (вооруженных гвардейскими минометами) лейтенанта Н. В. Фомичева и капитан-лейтенанта Н. Г. Никитина обеспечивался двумя буксирными катерами и двумя катерами-тральщиками. Проводка за тралом прикрывалась огнем наших береговых батарей. Однако подавить артиллерию врага полностью не удалось, пришлось прорываться под огнем. Из-за мелководья и большой засоренности дна сваями и затонувшими судами от проводки за тралом пришлось отказаться. Все же прорыв прошел успешно. Броне- и минные катера приступили к активной огневой поддержке десанта, а катера-тральщики и буксирные катера — к обеспечению переправы войск, в том числе одного батальона 1-го гвардейского Укрепленного района, который тесно взаимодействовал с отрядом кораблей огневой поддержки капитана 2 ранга П. П. Давыдова.

С рассветом в бой вступила авиация Черноморского флота, которая не только наносила удары по огневым точкам противника, но и обеспечивала действия катеров дымовыми завесами. У Аккермана бронекатера под прикрытием дымовой завесы, поставленной тремя самолетами, смогли подойти к вражеской батарее на дистанцию до 4 кабельтовых и прямой наводкой подавить ее.

К 6 часам утра 22 августа части десанта, преодолев сопротивление противника, овладели плацдармами севернее и южнее Аккермана. Задача боя за высадку была выполнена и все десантно-высадочные средства приступили к переправе специальной группы войск и техники 46-й армии. Пункты посадки, переход лиманом и пункты высадки тщательно задымлялись для снижения эффективности артиллерийского огня противника. Авиация Черноморского флота, артиллерия кораблей и секторов береговой обороны флотилии вели контрбатарейную борьбу и срывали контратаки противника.

Все это позволило быстро и без тяжелых потерь накопить необходимые силы на занятых плацдармах и развить наступление для того, чтобы окружить и разгромить аккерманскую группировку врага.

К полудню над крышей школы в районе белых казарм Аккермана взвился красный флаг. Впоследствии выяснилось, что это сержант Иван Шатров пробрался в расположение врага и ценой своей жизни поднял над городом символ нашей победы. Красный флаг вызвал растерянность у противника и прибавил сил и энергии бойцам. К вечеру 22 августа Аккерман был в наших руках. Более тысячи солдат и офицеров противника уничтожены и сдались в плен. Высвободившиеся войска специальной группы войск 46-й армии развернули наступление в юго-западном направлении с тем, чтобы совместно с правым крылом своей армии завершить окружение дивизией 3-й румынской армии.

К 6 часам утра 23 августа все задачи, стоявшие перед флотилией в операции по форсированию войсками Днестровского лимана, были выполнены. Через лиман флотилия переправила 7893 человека и большое количество техники — 8 танков, 3 — бронемашины, 102 автомашины, 174 мотоцикла, 121 орудие и минометы. Кроме того, перевезли 182 лошади, 43 повозки и 262 тонны различных грузов. Дальнейшие перевозки осуществлялись понтонной бригадой 46-й армии. Дунайская военная флотилия, оставив в лимане часть своих сил для обеспечения переправ, начала готовиться к прорыву в дельту Дуная.

Сразу же после занятия Аккермана командующий 3-м Украинским фронтом генерал Федор Иванович Толбухин вызвал меня к телефону, поблагодарил за успешное форсирование Днестровского лимана и вдруг спросил: «Как намерены действовать дальше?». Я ответил: «Так, как было запланировано: незамедлительно будем брать Жебрияны, Вилково и пробиваться в свою главную базу — Измаил».

«Правильно, — сказал командующий, — действуйте! Важно перерезать пути отхода войск противника за Дунай».

К вечеру 23 августа над лиманом воцарилась необычная тишина.

Верховный Главнокомандующий в своем приказе от 23 августа 1944 года дал высокую оценку войскам 3-го Украинского фронта и отметил, как особо отличившихся в этой операции, и моряков.

Дунайская флотилия не теряла времени даром. Чтобы завершить окружение 3-й румынской армии и не дать ей отойти за Дунай, надо было как можно скорее овладеть переправами противника на участке Вилково — Рени. Впоследствии стало известно, что к исходу 23 августа в Браилове враг сосредоточил 7-ю флотилию десантных кораблей и 1-ю флотилию обороны побережья, насчитывающих более 160 кораблей и транспортных судов. На транспортных судах немецкое командование стремилось вывезти по Дунаю в Германию награбленное гитлеровцами имущество, оборудование судоремонтных предприятий и обслуживающий немецкий персонал. В дельте Дуная и в Галаце остались корабли и плавучие батареи Румынской речной дивизии и часть кораблей румынского флота, которые, опираясь на заранее подготовленные к обороне Жебрияны, военно-морскую базу Сулина и на береговые артиллерийские батареи, минные заграждения в дельте Дуная и укрепленные районы, должны были не допустить прорыва наших кораблей в дельту Дуная.

Оценив обстановку, я принял решение: в ночь на 24 августа силами Дунайской военной флотилии высадить десант в Жебриянах и при огневом содействии кораблей бригады бронекатеров овладеть этим населенным пунктом, с последующим наступлением отсюда на Вилково и Килию Новую. Одновременно корабли 4-й отдельной бригады и бригады бронекатеров должны были прорваться через Потаповский канал и Килийское гирло, нарушить переправу врага у Вилково и обеспечить своим огнем взятие Вилково, а затем и форсирование Килийского гирла 384-м отдельным батальоном морской пехоты в район села Переправа. После этого основным силам Дунайской флотилии надлежало прорваться вверх по Дунаю к Измаилу, овладеть приречными опорными пунктами обороны врага и тем самым отрезать пути отхода для румынских и немецких сухопутных войск за Дунай.

Высадка десантов и прорыв в дельту Дуная были штабом флотилии спланированы заранее, отработаны на командно-штабных и тактических учениях, а поэтому специального времени для подготовки сил и средств к этим действиям можно было не выделять. В 18 часов 23 августа был утвержден план действий и подписан боевой приказ, а уже через четыре часа 10 бронекатеров и 3 сторожевых катера в Одесском порту приняли 285 человек десанта из состава 384-го отдельного батальона морской пехоты и двумя кильватерными колоннами направились прибрежным фарватером к Жебриянам. Командир высадки Герой Советского Союза капитан 3 ранга П. И. Державин и его заместитель по политической части капитан 2 ранга А. Я. Пышкин шли в голове колонн на сторожевом катере «СКА-044». Десантом было поручено командовать Герою Советского Союза майору Ф. Е. Котанову. Я в это время находился со своим штабом на сторожевом катере № 026 и осуществлял руководство прорывом катеров в дельту Дуная.

24 августа в 4 часа 30 минут отряд высадки, не замеченный противником, подошел к пункту тактического развертывания и поворотом «все вдруг» на 90 градусов лег на курс по направлению к участку высадки, уменьшив ход. Командир 1-го гвардейского дивизиона бронекатеров гвардии капитан-лейтенант С. И. Бороботько на бронекатере № 33 Героя Советского Союза старшего лейтенанта К. И. Воробьева первым подошел к берегу. Захватив врага врасплох, десантники быстро высадились на берег и при артиллерийской поддержке бронекатера овладели базой высадки, куда подошли, и в стремительном темпе высадили десант бронекатеров № 314 гвардии старшего лейтенанта С. 3. Ващенко, № 75 Героя Советского Союза старшего лейтенанта М. А. Соколова, № 71 гвардии лейтенанта Г. К. Прокуса, № 337 гвардии старшего лейтенанта М. И. Ковалевского, а за ними и остальные 5 бронекатеров.

Десант под командованием Героя Советского Союза майора Ф. Е. Котанова при поддержке артиллерии бронекатеров развил наступление на Жебрияны. Корректировку артиллерийского огня бронекатеров осуществляли с берега старший лейтенант Ф. И. Кавтрев и гвардии лейтенант А. П. Крысанов. С рассветом действия десанта были поддержаны бомбо-штурмовыми ударами авиации Черноморского флота. Десантникам потребовалось всего 3 часа, чтобы овладеть Жебриянами. После этого они вышли к основанию косы Кундук, отрезав путь отхода по ней вражеских частей. Здесь, закрепившись в окопах, отбитых у врага, десантники оставили группу в 60 человек и приступили к очистке окрестностей Жебриян. 24 августа в 7 часов 30 минут рота десантников двинулась вдоль шоссейной дороги на Вилково. Попытка двух полков пехоты противника в 8 часов прорваться с косы Кундук в Жебрияны была сорвана героическими действиями группы бойцов десанта и точным огнем бронекатеров флотилии и авиации флота. Через два часа неприятель стал сдаваться в плен.

В боях за Жебрияны враг потерял более 1000 солдат и офицеров убитыми и 4800 пленными. У наших десантников убитых и раненых было всего 28 человек.

Почти одновременно с действиями десанта осуществлялся прорыв катеров Дунайской военной флотилии в дельту Дуная. Первый эшелон кораблей прорыва в составе 11 бронекатеров, 6 минометных катеров, 6 катеров-тральщиков, 10 полуглиссеров и 6 катеров типа «ЗИС» под командованием командира 4-й отдельной бригады речных кораблей капитана 2 ранга П. П. Давыдова вышел из Одессы в 20 часов 30 минут 23 августа. 24 августа в 6 часов мы подошли к дельте Дуная. Здесь катера, согласно плану, разделились на 4 тактические группы, готовясь к прорыву через гирла Полуночное, Прорва, Отножное и Потаповский канал. 11 бронекатеров эшелона кораблей прорыва и 6 бронекатеров, обеспечивавших десантные действия, открыли артиллерийский огонь по побережью Потаповского канала, прикрывая прорыв катеров-тральщиков и полуглиссеров по Потаповскому каналу и Очаковскому рукаву в Килийское гирло. Эта тактическая группа здесь вдруг обнаружила обвехованный входной фарватер, свободный от мин. И тогда я изменил первоначальное решение — прорываться широким фронтом через 3 гирла и канал. И приказал всем тактическим группам следовать в Килийское гирло через Потаповский канал по обвехованному фарватеру. В 7 часов 15 минут все тактические группы первого эшелона прорыва последовательными кильватерными колоннами вошли в Килийское гирло и направились в Вилково. Первыми к Вилково в 9 часов подошли бронекатера № 232 лейтенанта А. К. Толганова и № 234 старшего лейтенанта В. А. Рылеева под командованием командира отряда старшего лейтенанта Ю. Н. Калагурова. Противник встретил их артиллерийским и минометным огнем, стремясь не допустить к своей переправе, организованной в трех километрах выше города. Тогда отряд старшего лейтенанта Калагурова был усилен еще двумя бронекатерами и направлен к переправе. В течение 30 минут он подавил артиллерийским огнем вражеские батареи, рассеял скопление войск на левом берегу Килийского гирла и, развивая успех, высадил десант из личного состава бронекатеров и овладел переправой.

В это время из Жебриян к Вилково с севера подходила рота 384-го отдельного батальона морской пехоты. Бронекатера и минные катера первого эшелона, находившиеся южнее Вилково, прикрываясь дымовыми завесами, подошли к Вилково и высадили десант на его восточной окраине. Совместными усилиями роты морской пехоты и десанта, при огневой поддержке бронекатеров и минных катеров, гарнизон Вилково был разгромлен. Противник потерял здесь более 300 солдат и офицеров. Большое число гитлеровцев взято в плен.

После освобождения Вилково корабли первого эшелона прорыва направились вверх по Килийскому гирлу для срыва переправ. Отряд из пяти бронекатеров под командованием гвардии капитан-лейтенанта С. И. Бороботько обнаружил замаскированный у берега в 10 километрах ниже Килии Старой монитор противника и смело вступил с ним в бой на коротких дистанциях. От прямых попаданий возник пожар. Горящий монитор обнаружила и наша авиация. Пять самолетов-штурмовиков Черноморского флота с малых высот атаковали его. Команда в панике покинула тонущий корабль и разбежалась по камышовым зарослям правого берега Килийского гирла. Прорвавшись к переправе противника у Килии Старой, которую прикрывал монитор, стоявший в трех километрах выше населенного пункта, бронекатера потопили две груженые баржи, буксирный пароход, повредили второй монитор и обстреляли порты Килия Старая и Килия Новая. Действия бронекатеров были поддержаны штурмовой авиацией, которая и потопила поврежденный монитор. Переправа врага была сорвана. После этого отряд бронекатеров капитан-лейтенанта Бороботько занял огневую позицию в пяти километрах ниже порта Килия Новая для того, чтобы прикрыть от вражеских кораблей район Вилково, где сосредоточивались основные силы Дунайской военной флотилии.

На рассвете 25 августа отряд бронекатеров под командованием капитана 3 ранга П. И. Державина, имея на борту 613-ю роту морской пехоты, высадил с боем десант на берегу Килии Новой. Десантники, поддерживаемые огнем бронекатеров, сломили сопротивление врага, овладели портом и прорвались в центр города, где уличные бои шли до 7 часов 30 минут утра. Понимая бесперспективность сопротивления, вражеский гарнизон, наконец, сдался. Нам достались 11 орудий, 40 минометов, 1400 винтовок и автоматов, другое военное имущество.

25 августа в Килийском гирле сосредоточились почти все основные силы Дунайской военной флотилии — 33 бронекатера, 7 минометных катеров, 8 катеров-тральщиков, 369-й и 384-й отдельные батальоны морской пехоты. В этот же день соединения 46-й армии вышли к берегу Дуная с севера и с ходу овладели Измаилом. Вместе с сухопутными войсками в Измаил вошла группа офицеров штаба флотилии, возглавляемая начальником отдела боевой подготовки капитаном 2 ранга Д. Л. Блиновым. Они немедленно приступили к развертыванию здесь флагманского командного пункта флотилии. В этот же день на кораблях бригады бронекатеров для охраны и обороны портовых сооружений в Измаил был доставлен 369-й отдельный батальон морской пехоты. 26 августа корабли Дунайской флотилии возвратились на свою базу.

С выходом сухопутных войск на Дунай перед флотилией встала новая задача: обеспечить оборону переправ войск 3-го Украинского фронта от возможных атак вражеских речных кораблей. С этой целью решено было прежде всего заблокировать в Сулимском гирле корабли румынской речной дивизии, а затем занять и опорные пункты речной флотилии Румынии — Сулину и Тульчу.

Вечером 26 августа отряд бронекатеров с морской пехотой на борту прорвался в порт Тульча. Десантники сравнительно быстро овладели портом и городом, обезоружили и взяли в плен более 200 гитлеровцев и освободили из тюрьмы большое количество советских военнопленных.

Одновременно начальник штаба флотилии капитан 1 ранга Свердлов с выделенными в его распоряжение 16 бронекатерами 4-й отдельной бригады речных кораблей и 384-м отдельным Николаевским батальоном морской пехоты повел наступление на румынскую военно-морскую базу Сулина. Подходы к базе с морского направления прикрывались минными заграждениями и береговыми батареями противника. Поэтому решено было ударить по ней с речного тыла и сухопутного фланга.

25—26 августа авиация Черноморского флота нанесла по обороне и кораблям противника в Сулине ряд бомбо-штурмовых ударов. В ночь на 26 августа выделенный для удара с сухопутного фланга по Сулине 384-й батальон морской пехоты под командованием Героя Советского Союза майора Ф. Е. Котанова был переправлен из Вилково на правый берег Килийского гирла. Отсюда он развил наступление по труднодоступной болотистой местности на Сулину. К вечеру 26 августа морские пехотинцы вышли к северо-западным окраинам города и, встретив слабое противодействие противника, овладели его левобережной частью.

В ночь на 27 августа 16 бронекатеров 4-й отдельной бригады речных кораблей через труднопроходимый канал, соединяющий Килийское и Сулинское гирла, направились к Сулине с тыла, ворвались в нее и высадили десант в районе правобережной части города. Корабли противника еще накануне ушли отсюда в Констанцу, и деморализованный сулинокий гарнизон, численностью в 1400 человек, сложил оружие без сопротивления.

Утром 27 августа войска 46-й армии, закончив бои на территории Советской Молдавии, форсировали устье Прута, с ходу овладели румынским портом и городом Галац. Радостная весть об окончательном освобождении Молдавии застала меня в Измаиле, где я находился на своем флагманском катере.

Накануне этого памятного события ко мне прибыл в качестве парламентера командующий румынской речной дивизией кораблей, заблокированной под Тульчей. Он заявил, что имеет полномочия от нового румынского правительства вести со мной переговоры о совместных действиях против немецко-фашистских войск и кораблей. Однако румынские корабли и береговые батареи продолжали стрелять против советских войск. Поэтому я вынужден был потребовать от него, чтобы в течение суток румынские корабли капитулировали и все прибыли на измаильский рейд. Только на этих условиях могли вестись переговоры о совместных действиях. Это требование было принято. 27 августа в сопровождении бронекатеров Дунайской флотилии из района Тульчи в Измаил прибыли монитор «Братиану», три быстроходных десантных баржи, сторожевой катер и четыре тральщика. Вскоре и из района Галаца пришли для капитуляции румынские мониторы «Лаховари», «Ардеал», «Бессарабия», штабной корабль «Мачин» и шесть тральщиков. Эти корабли впоследствии приняли активное участие в боевых действиях против немецко-фашистских захватчиков вместе с кораблями Дунайской флотилии.

В ходе освобождения Советской Молдавии Дунайская военная флотилия внесла ощутимый вклад в победу над оккупантами. В районе Днестровского лимана и нижнего течения Дуная моряки-дунайцы уничтожили более 2700 и взяли в плен 1200 вражеских солдат и офицеров, потопили 2 монитора (совместно с авиацией Черноморского флота), 7 барж и 3 буксира с войсками и грузом, захватили более 100 буксиров, самоходных и несамоходных барж и 15 различных складов с военным имуществом. Дунайская военная флотилия за 5 дней (22–26 августа) высадила 7 десантов и переправила через Днестровский лиман и Дунай большое количество войск и техники 46-й армии.

Коммунистическая партия и Советское правительство высоко оценили ратные дела моряков-дунайцев. В приказах Верховного Главнокомандующего от 23 и 28 августа при сообщении об освобождении городов Бендеры, Белгород-Днестровского (Аккермана), Сулины и Тульчи, были отмечены успешные действия моряков нашей флотилии.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 25 сентября 1944 года бригада бронекатеров и 369-й батальон морской пехоты были награждены орденом Красного Знамени, командиры бронекатеров гвардии старший лейтенант С. 3. Ващенко, Герой Советского Союза гвардии старший лейтенант К. И. Воробьев, гвардии старший лейтенант Ф. И. Кавтрев, гвардии лейтенанты Н. М. Макаров, Л. X. Муравский, Г. К. Прокус, старшие лейтенанты И. Г. Карачун, В. Н. Никольский, командиры отрядов бронекатеров Герой Советского Союза капитан-лейтенант В. И. Великий, Герой Советского Союза гвардии старший лейтенант М. А. Соколов, старшие лейтенанты К. И. Бутвин, Ю. Н. Калагуров, А. А. Карпенюк, капитан-лейтенант А. С. Фролов, политработники капитан 2 ранга А. Я. Пышкин, капитаны 3 ранга Ф. И. Аверлюков, К. В. Латкин, капитан-лейтенант Г. П. Бартев, капитан К. И. Иванов (посмертно), как и сотни матросов и старшин флотилии, были награждены орденами и медалями Советского Союза. Приказом Народного Комиссара Военно-Морского Флота присвоены почетные наименования: «Сулинская» 4-й бригаде речных кораблей и «Тульчинский» 4-му дивизиону бронекатеров.

После освобождения Советской Молдавии Дунайская военная флотилия продолжала боевые действия уже далеко за пределами границ Советского Союза, участвуя в освобождении Румынии, Болгарии, Югославии, Венгрии и Чехословакии от немецко-фашистских захватчиков.

За боевые заслуги личного состава Дунайская военная флотилия была награждена орденом Нахимова I степени, орденом Красного Знамени и орденом Кутузова II степени.

Мне командовать этой прославленной флотилией довелось до конца декабря 1944 года, когда флотилия вела боевые действия уже на территории Венгрии. Но среди всех многочисленных боев и сражений флотилии, особенно памятны мне ратные дела, связанные с освобождением Советской Молдавии.