В боях за Молдавию. Книга 3

С. Фомиченко, генерал-майор в запасе У ПОДВИГА ДРУГОЙ ДОРОГИ НЕТ

Биография 266-й дивизии начинается на Волге — в городе Сызрань она сформирована, под Сталинградом получила первое боевое крещение. Отсюда и повела счет своим победам.

За освобождение Донбасса (Славяно-Сербск, Донецк, Кировск, Артемовск) дивизия получила название Артемовской, за Левобережную Украину награждена орденом Красного Знамени, за форсирование Днепра, освобождение Никополя и Правобережной Украины — орденом Суворова II степени. А за взятие Берлина она удостоена наименования Берлинской.

Как веха за вехой, на дороге к победе выстраивались подвиги, помеченные именами павших и оставшихся в живых героев.

На какую землю ни ступит нога идущего в наступление воина, он тут же проникнется чувством привязанности к людям, которых освобождает, интересом к традициям и быту народа.

Время подготовки Ясско-Кишиневской операции казалось нам всем бесконечным: не терпелось увидеть этот кусочек края на земле как можно скорее свободным.

Но у войны — свои законы. Операция готовилась командованием самым тщательным образом. С командирами частей, офицерами штабов, политорганов и органов тыла были проведены, соответственно, занятия штабные и тыловые учения по подготовке наступления, а также по вопросам политического, боевого и материально-технического обеспечения форсирования реки Днестра и прорыва сильно укрепленной полосы обороны немцев по его правому берегу и подступах к столице Молдавии — Кишиневу.

В один из дней в районе села Глинное мы организовали показ боевых и тактико-технических возможностей (пробивные и разрушительные возможности) соответственно, пушек, гаубиц, минометов, противотанковых ружей и гранат, стрелкового оружия; тактические и технические возможности танков, самоходных орудий, артиллерийских тягачей, а также радиотелефонных и подвижных средств связи и управления войсками. На учебном пункте у Турунчука показывали, какие и как можно построить плоты, лодки для переправы из подручных средств и провели репетицию форсирования. Тренировали людей на обкатке танков в своих траншеях, чтоб боец не боялся их в настоящем сражении. Не теряя минуты, 32 дня готовились к наступлению.

…Наша дивизия оборонялась и закрепилась на Левобережье Днестра, на участке Дубоссары — Григориополь. В наступлении на Кишинев справа от нас продвигался 26-й корпус, а слева — 32-й. Дивизия в семи — восьми километрах от молдавской столицы приостановила движение с тем, чтобы предоставить фронт действий этим корпусам. Перед нами поставили новую задачу — преследовать отходящего противника в направлении Поганешты, Чоры, а передовым отрядом дивизии с ходу форсировать реку Прут в районе Чоры, выйти в тыл противнику и во взаимодействии с 89-й гвардейской дивизией генерал-майора Серюгина уничтожить окруженную группировку.

Задача — не из легких. Но в течение суток сильными огневыми налетами артиллерии и минометов мы подавили сопротивление фашистов и пленили 9 тысяч немцев. Среди убитых оказался один из наших «старых знакомых» — немецкий генерал, первая встреча с которым произошла еще под Астаховым.

Я мог бы рассказать десятки боевых эпизодов из жизни дивизии, но хочу сказать о другом. Ясско-Кишиневская операция была подготовлена и проведена на таком высоком уровне военного искусства, что я затрудняюсь назвать часть, которая бы здесь не отличилась.

Кто они, эти люди? За что получили Золотые Звезды? И как у кого сложилась дальнейшая судьба?

…Память услужливо вырывает из массы людей, которых знал, — широкое, смуглое лицо, какие бывают у татар, командира батальона 1008-го полка Модеста Алексеева, ныне техника дорожного строительства города Пскова. Он у нас слыл «спецом по языкам». И действительно, в этом деле обладал каким-то удивительным организаторским даром. Мы стояли под Дубоссарами — непогода разгулялась… Звонит мне командир полка Мухаметдинов Фасах Мухаметдинович. Есть охотники сходить за «языком»: погода, говорит, «клевая»… «Разрешаете»? Алексееву с группой разрешаю. Ночью разбудил звонок. У телефона Алексеев. Докладывает: «Товарищ Фома, — у меня такая кличка была — поймали карася!»

Никогда не забыть мне и славного командира разведчиков Петра Згаму, ныне старшего агронома в совхозе Белявка Одесской области. Пошлешь его на трудное дело, а у самого душа болит: как-то проберется к противнику да как выберется? Однажды провожаю на задание — где-то около Чечулен дело было — и говорю: «Вон, видишь, на том берегу дерево? Возьми-ка этот листок, — вырываю из блокнота, — и как только переправишься через реку, устроишься в засаде, наколи на стволе». Згама козырнул и поспешно отправился в путь. Я еле дождался утра. Ощупываю биноклем каждое дерево на вражеской стороне. Вижу, белеет на условленном месте листок, значит, там Петр! Дожидает момент… Я был в штабе, когда доложили, что Згама «приволок сержанта».

Вспомнился Михаил Загородский. Замечательный был командир. Требовательный к себе и подчиненным. Хороший организатор. Так вот, на Днестровском плацдарме у Незавертайловки он со своим полком попал в опасное положение. Противник яростно атаковал его участок. Полк Загородского упорно держал оборону. И умелой организацией управляемого огня подбил 8 фашистских танков. Обороняясь, нанести такой урон — надо уметь!

Моя дивизия была интересна тем, что за освобождение Молдавии в ней сражались бойцы многих национальностей. Не могу не назвать узбека Таджиали Бабаева. Он был командиром отделения, сержант по званию, орел по натуре, иначе не назовешь. Под Кишиневом, на Одере и в Берлине он показывал чудеса храбрости. Я этого «оглы», как его любя называли солдаты, на особом счету держал — у самого сердца: когда-то под Сталинградом командовал узбекской бригадой.

Перебирая в мыслях имена и лица, я замираю от одной картины, свидетелем которой пришлось быть, когда в минувшем сентябре ездил на Волгу на празднование 25-й годовщины нашей дивизии.

…В одной из казарм на небольшом возвышении в красном углу — две по-армейски аккуратно заправленные койки, а на тумбочках между ними под светом никогда не выключающихся электролампочек — гипсовые бюсты Николая Носули, командира отделения, и старшего лейтенанта Владимира Левашова. Товарищи по роте, они оба геройски погибли в бою и оба навечно зачислены в список своего полка. На каждой вечерней поверке, когда называют их имена, правофланговый отвечает:

— Погиб смертью храбрых при защите Родины!

И есть в этом величественном ритуале всенародное наше преклонение перед подвигом: либо смерть, либо победа — другой дороги у подвига нет! Так понимали его в войну. Так понимаем мы это сейчас и тому учим будущего солдата.