В боях за Молдавию. Книга 5

Комсомольский авиационный полк А. А. ДОРОШЕНКО, полковник в отставке

С марта по август 1944 года наш авиационный полк участвовал в освобождении Молдавии.

Первый аэродром, с которого полк действовал на территории Молдавии, — Вапнярка. Кроме бомбовых ударов по вражеским войскам, полк вел воздушную разведку и приступил к освоению ночного фотографирования, которое требовало от экипажей особого умения и мужества. Полк активно участвовал в освобождении городов и сел Молдавии — Сорок, Каменки, Бельц, Рышкан, Единец.

Последующие наши аэродромы находились уже непосредственно на территории Молдавии, у сел Грушка, ныне Каменского района, и Негурены, ныне Теленештского района.

Одной из особенностей готовящейся Ясско-Кишиневской операции была большая секретность. План операции строился на внезапности. В совсем неожиданном для фашистов месте, на маленьком Кицканском плацдарме, стягивались, сжимались в кулак огромные силы. Немцев «отвлекали» в районе Оргеев — Кишинев, стараясь убедить их, что именно здесь, на таком стратегически важном направлении, как Кишиневское, и следует ждать основного удара. В этой обстановке особую роль играла связь, оперативность которой обеспечивалась в основном нашими самолетами.

Надо было скрытно осуществлять переброску боеприпасов, снаряжения. И здесь тоже на выручку приходили наши ПО-2.

Наши самолеты летали в разведку в тыл врага на глубину до 130 километров.

Последний наш аэродром на молдавской земле находился у села Вийшоара ныне Глодянского района.

В ту пору я в звании капитана командовал эскадрильей. Надо сказать, что это был достаточно спокойный период во фронтовой жизни нашего полка. Но и в спокойной обстановке на войне несли мы невосполнимые потери. В Молдавии мы потеряли двух боевых товарищей — Алексея Федорова и Давида Кричевского.

Давид Кричевский, зам. комэска, возглавлял специально подобранную группу для поддержания связи с партизанами. Экипажи, входившие в эту группу, произвели более двухсот вылетов в тыл врага, доставляя партизанам оружие, боеприпасы, взрывчатку, газеты, а обратными рейсами вывозили тяжелораненых и больных.

О том, насколько хорошо знали и любили партизаны летчиков из группы Д. С. Кричевского, достаточно убедительно говорит такой случай. Однажды к партизанам забрели двое неизвестных в авиационной форме. Один из них — майор — назвал себя летчиком Чёрнобуровым А. И., другой — лейтенант — отрекомендовался как штурман Глинкин Б. С. Незнакомцы заявили, что их самолет был подбит при выполнении боевого задания. Дотянуть до своей территории оказалось невозможным. Пошли на вынужденную посадку. Приземлившись, подожгли машину и скрылись в лесу.

Партизаны приняли прибывших по-товарищески, но пистолеты попросили сдать. Разведчики, посланные незаметно от гостей к месту вынужденной посадки самолета, вскоре вернулись и доложили, что остатки сгоревшей машины найдены, но тип и принадлежность ее к Красной Армии установить невозможно.

«Свои или враги? — думали партизаны. — Как проверить?» Командир собрал узкое совещание и попросил совета.

— Спросите их о Кричевском, — предложил один из партизан. — Если они и вправду советские летчики, то должны знать такого героя.

— Давида Кричевского? — в один голос воскликнули Чернобуров и Глинкин, когда им задали этот вопрос. — Так мы же с ним в одном полку служим. Неделю назад летал он в какой-то партизанский отряд, возил боеприпасы.

Этого было достаточно. К прибывшим сразу установилось доверие.

— Крепко нас выручили, — сказал, тепло улыбаясь, командир.

— Мы и есть тот самый отряд, куда Кричевский летал неделю назад.

Боевую работу группы Кричевского высоко оценило Советское правительство. Весь личный состав группы был награжден орденами и медалями «Партизану Отечественной войны».

Погиб Давид Кричевский, сражаясь за свободу Молдавии.

В Негуренах мы потеряли Алешу Федорова. Он, ночной бомбардировщик, погиб в необычной обстановке — днем.

Было 12 мая 1944 года. Горизонт уже изрядно порозовел, когда у брезентового полога палатки штаба полка затормозил штабной «виллис». Капитан из штаба армии — офицер связи — прошел к дежурному по части. Уже показался багровый край солнца, а офицера связи необходимо было срочно доставить на передовую. Надо было торопиться.

«Мессершмитты» хитро использовали пересеченный рельеф местности Молдавии. Невидимый за холмами, на бреющем, подбирался «мессер» к нашим самолетам и порой заставал их врасплох.

Выполнить задачу по доставке офицера связи приказано было Алексею Федорову.

Уже вздрагивал трудяга ПО-2, по траве, на которой просохла роса, бежал штурман Алеша Угроватов, бежал, чтобы крепко по-мужски, обнять своего летчика. Штурман оставался на земле — его место занимал теперь капитан из штаба.

Алексей взлетел и повел самолет на бреющем полете, держась поближе к дороге. Вот позади осталась развилка Бельцы — Сороки.

Мерно гудит мотор, звенят расчалки плоскостей. Вдруг Федоров чувствует, как чей-то взгляд давит в затылок. Давит, давит… Он оглянулся. Фашистский стервятник готовился нажать гашетку пулемета, Алексей боевым разворотом ушел из-под огня, то тут же заметил второй вражеский истребитель.

Теперь спасение только на земле. Он повел самолет на посадку, и когда колеса вот-вот должны были коснуться земли, крикнул офицеру связи:

— Прыгай!

Капитан вылез на плоскость и скользнул в траву.

Самолет уже подпрыгивал на рытвинах, когда фашист обрушил на него весь свой боезапас.

Алешу Федорова мы похоронили в Негуренах.

Младший лейтенант А. П. Федоров служил в нашем полку с самого первого дня его существования. Это был отличный летчик, меткий бомбардир, хороший разведчик. В нашем полку на фронте вступил он в ряды КПСС. За отвагу и стойкость был награжден орденами Отечественной войны 2-й степени, Красной Звезды и медалью «Партизану Отечественной войны» 1-й степени.

В 25-ю годовщину Великой Победы в Негуренах собрались ветераны полка. Собрались на открытие помятника Алексею Федорову.

Среди них была и Раиса Дозмарова, наш пилот. Женщина на фронте — это, наверное, тема для особого исследования, для повестей, рассказов и фильмов.

С большой теплотой все ветераны полка вспоминают нашего дорогого Айболита — Тайгу Ивановну Дьякову. От врача зависело очень многое — и физическая форма пилотов, и их боевой дух.

Неутомимая Тайга Ивановна помогла нам в самую трудную минуту. Сейчас Гайга Ивановна живет и трудится в Кишиневе.

В таких коротких, не претендующих на полноту воспоминаниях трудно перечислить всех. Запомнилась нам Нина Григорьевна Орлова. Ориентируясь на ее метеорологические сводки, мы совершали свои боевые вылеты. Нина Григорьевна — тоже наша землячка. Это «по ее приказу» идут дожди и светит солнце в нашем городе.

Частый гость Молдавии инспектор Министерства гражданской авиации Александр Александрович Анисимов.

Саша Анисимов. Если бы пришлось познакомиться с этим весельчаком и острословом при других обстоятельствах, даже не подумалось бы, что он ветеран. И невозможно было бы предположить, что свою первую боевую награду он получил за три месяца до своего совершеннолетия, за то, что сумел на поврежденном самолете выполнить боевое задание й, перетянув линию фронта, посадить самолет на незнакомое поле ночью. Осмотрели они со штурманом подбитый самолет — самим не исправить, нужны запасные части и техник.

Отдал Саша штурману курево и бортпаек, а сам — пешком на свой аэродром за полсотни километров. На полпути остановил его наш патруль, потребовал документы.

— Я летчик. Из документов — один комсомольский билет…

Но патруль не поверил. Смутила Сашина форма: сильно потрепанные брюки и гимнастерка да еще обмотки вдобавок — то, что он получил еще в школе первоначального обучения.

В общем, пехотный офицер не поверил, что семнадцатилетний паренек в гимнастерке и обмотках — летчик. Анисимова задержали. Повели… Вдруг навстречу машина с майором-летчиком на переднем сиденье. Саше удалось ее остановить.

— Товарищ майор, я летчик, а меня за дезертира принимают!

— Летчик? — майор ухмыльнулся, глядя на обмотки. — А ну, начерти кривую ПИНО!

Этот график известен только летчикам. Саша начертил — пальцем на пыльной дороге.

— Лейтенант, совершенно правильно, он летчик! Отпустить! — и майор укатил.

…Ребята, поседевшие ребята из комсомольского полка, мои товарищи, мои однополчане.

Имя Алексея Федорова присвоено пионерской дружине Негуренской школы. Александра Михайловна Федорова, мать героя, приезжала к пионерам в Негурены из далекого Стерлитамака. Она привезла в школу боевой орден. Я видел, как бережно принимали его ребята, словно сердце чье-то. несли. Может быть, и впрямь это билось живое сердце сына, которому биться — вечно.

Я рассказал Александре Михайловне еще об одном подвиге Алексея.

Эскадрилья, которой я в то время командовал, получила секретное задание. В тыл противника должен был быть заброшен наш разведчик. Мы не удивились, когда узнали, что этот разведчик — девушка. Разведчицу надо было очень точно доставить к месту выброски. Полет должен был осуществляться так, чтобы не привлечь внимания фашистов — вдвойне тайным, вдвойне незаметным.

Кому я, как не Федорову, мог доверить выполнение этой важнейшей задачи? Конечно же, Алексею Федорову. Задание это усложняется еще и тем, что Федорову предстояло лететь без штурмана. Место штурмана заняла парашютистка «Надя» Подлинное имя юной героини, по причинам понятным, нам не полагалось знать. Здесь и пришел на помощь Алексею весь опыт предыдущих боевых вылетов. Ночь подсказывала верный путь одинокой звездой в разрыве взлохмаченных туч, едва заметным огоньком автоматных очередей, всполохами пожаров. Ночь несла на крыльях ПО-2 Надежду в тыл врага!

За этот полет Алексей Федоров был удостоен своей первой правительственной награды ордена Красной Звезды.

Имя героя навсегда в нашей памяти, в памяти жителей солнечной республики.

Ветераны Краснознаменного полка гордятся тем, что им выпала честь сражаться в небе Молдавии, участвовать в знаменитой Ясско-Кишиневской операции.

Особенно напряженными были две ночи в мае Совершено 60 боевых самолетовылетов. Бомбовыми ударами в эти ночи уничтожено 12 автомашин с живой силой противника, разбросаны многие тысячи листовок.

Нашими разведчиками экипажами Кричевского — Томилова, Жарликова — Коновницпна установлены маршруты переброски противником боеприпасов, техники, живой силы к линии фронта, обнаружен действующий аэродром. На следующий день с раннего утра наша дневная авиация нанесла сокрушительные удары по разведанным объектам врага.

Партийная организация нашей эскадрильи постановила добиться первенства в соревновании, которое проводилось под девизом «Достойно встретить вторую годовщину части!» К своему «дню рождения» мы хотели завоевать вымпел ЦК ВЛКСМ.

Не обходилось и без происшествий. Юго-западнее города Бельцы самолет лейтенанта Н. В. Шмелева подвергся атаке вражеских истребителей. На борту находился представитель политического управления 2-го Украинского фронта. Летчик решил сесть. Под самолетом болотистое место, при посадке самолет скапотировал, но летчик и пассажир остались невредимы. Усилиями наших техников М. Н. Варламова, Г. П. Коваля, И. Н. Турского самолет был быстро восстановлен и вошел в боевой строй.

В июне поставлена задача — установить состояние железнодорожного моста через реку Прут в Унгенах и провести испытание на использование ампул АЖ-2 — с раствором фосфора и, сероуглерода (горючей жидкостью). Достаточно капли этой жидкости попасть на крыло самолета, как после испарения серо-углерода фосфор воспламенялся и самолет начинал гореть Но несмотря на такую опасность, летчики полка первыми в 312-й авиационной дивизии стали применять ампулы АЖ-2 для действий по врагу.

Итак, мост через Прут. Он был в центре нашего внимания. Так ли он поврежден, как сообщалось по агентурным данным? И снова вели мы поединок с лучами прожекторов, зенитками и эрликонами. Несколько ночей подряд мы фотографировали мост с разных сторон. И убедили командование — гитлеровцы этим мостом воспользоваться не смогут.

Это было последнее военное лето. И мы — комсомольцы и коммунисты 930-го Комсомольского полка — провели его в небе Молдавии, республике, с которой, связал я затем многие годы своей мирной жизни.