В боях за Молдавию. Книга 5

Мосты под огнем К. С. АНДРЕЕВ, подполковник в отставке

Третьи сутки стояли эшелоны на станции Новый Буг с личным составом и понтонным парком 1-го понтонно-мостового полка в ожидании автотранспорта.

Полк после форсирования реки Днепр вышел из оперативного подчинения 5-й ударной армии и поступил в подчинение 8-й гвардейской армии, а связь со штабом инжвойск армии установить не удавалось.

Войска армии ушли далеко вперед. Не имея радиосвязи и собственных транспортных средств, полк находился в неведении о дальнейших своих действиях.

Командир полка подполковник А. А. Пономаренко направил меня в качестве офицера связи в штаб инжвойск 8-й гвардейской армии для получения боевой задачи.

Но попробуй догони войска, когда они находятся уже где-то под станцией Раздельной, к тому же догонять штаб инжвойск армии возможно только на попутных автомашинах, идущих в сторону фронта.

Мы с ординарцем ефрейтором Мироновым воспользовались также попутной. Как только, проехав Березовку, машина спустилась в широкую долину какой-то неведомой речушки, открылась неутешительная картина: мы увидали множество автомашин, медленно, с частыми остановками продвигавшихся одна за другой Много машин стояло на обочине, видимо, застряли, пытаясь обогнать остальных.

Прикинув на глаз, что скорость продвижения всей этой массы автотранспорта равна или приближается к нулю, мы спрыгнули с кузова автомашины и пошли пешком по обочине дороги, обгоняя буксующие машины.

Весенняя распутица и прошедшие накануне дожди расквасили все дороги, и они превратились в сплошные грязевые реки, в ко орых даже танки утопали по самый клиренс.

Чем дальше, тем хуже было положение с дорогой. Машины с различным грузом: фуражом, продуктами, ящиками со снарядами, минами, саперным скарбом и даже какими-то металлическими деталями еле-еле продвигались по сплошной грязи, погружаясь колесами по самые оси, срезая задними мостами середину дорожного полотна.

Почти у каждой машины по 5—10 измученных солдат, упершись плечами, спинами, руками толкали в изнеможении, чертыхаясь и проклиная благодатный и хлебородный южный чернозем.

Рядом, обгоняя буксующие автомашины, двигались обозы транспортных средств различного вида. Здесь были и артиллерийские повозки, и отдельные артиллерийские передки на конной тяге, и украинские брички, дроги, линейки и даже арбы со снятыми верхними «драбынами», запряженные и лошадьми, и волами, и даже коровами.

По обочинам, также обгоняя буксующие автомашины, двигались гуськом и группками бойцы и гражданские люди от подростков до пожилых, в основном женщины.

Каждый, кто под мышкой в обхват, кто впереди в обнимку— нес артиллерийские снаряды. Некоторые несли сразу два, связанных веревкой и переброшенных через плечо. Мы видели, как женщины бережно и. видать, с опаской, завернув снаряды в поношенные головные платки, осторожно шагали, выбирдЯ; подсохшие бугорки, боясь поскользнуться.

Это — местные жители, вероятно, сагитированные или мобилизованные предприимчивыми армейскими снабженцами, а может быть, добровольно изъявившие желание оказать помощь ради быстрейшего освобождения родной украинской земли и соседней Советской Молдавии.

Эти люди помогали ускорить разгрохМ врага, изгнать его с нашей земли.

Все, кто шел в сторону фронта, при выходе из села получал соответствующий груз и включался в этот поток.

Не обошла такая участь и нас с Мироновым — нам вручили по два снаряда.

В очередном населенном пункте, сдав груз, мы вышли на тракт, ведущий к станции Раздельная, где по предположению офицера КПП должен был располагаться штаб 8-й гвардейской армии.

Однако штаб армии мы догнали лишь в только что освобожденной Одессе, проделав длительный путь пешком.

Получив письменное боевое распоряжение в штабе инжвойск армии о дальнейших действиях полка в интересах армии и в первую очередь на организацию паромной переправы через реку Днестр в районе с. Слободзея Молдавская, я на автомашине армии выехал навстречу полку, который к этому времени продвигался к Днестру на автомашинах, выделенных командованием 3-го Украинского фронта.

Одна рота полка под командованием старшего лейтенанта Д. П. Хрущева к 12 апреля 1944 года прибыла в район села Слободзея Молдавская.

Понтонеры с ходу, по мере подхода машин, разгружали понтонное имущество и приступали к сборке тяжелого 50-тонного перевозного парома, устройству пристаней и эстакад на обоих берегах реки, под непосредственным артиллерийским и минометным огнем.

Переправившиеся ранее на армейских переправочных и подручных средствах гвардейцы армии заняли плацдарм, но, не Имея танков и противотанковой артиллерии, были вынуждены остановиться под склонами высоты у селения Копанка.

Противник всеми силами стремился сбросить гвардейцев с плацдарма.

Нужны были танки. И понтонеры это отлично понимали. Невзирая на непрерывный обстрел пункта переправы артиллерией и минометами противника, неоднократные налеты его авиации, понтонеры роты старшего лейтенанта Д. П. Хрущева собрали паром и устроили пристани, а с наступлением темноты начали переправу танков и артиллерии на плацдарм.

На следующий день было несколько налетов авиации противника на пункт переправы, и при одном из них были повреждены три полупонтона — образовалось множество пробоин от осколков. Вода хлынула в отверстия, нависла угроза затопления парома с танками на сереДине реки.

Все понтонеры, находившиеся на пароме, во главе с командиром взвода лейтенантом Ф. А. Домахиным и командиром отделения сержантом И. Ф. Филатовым бросились на спасение, забивая пробоины аварийным материалом, выкачивая воду из полупонтонов, добиваясь удержания парома с танками на плаву. Бесстрашно действовали рядовые И. И. Котнев, А. И. Уваров, И. Ф. Смирнов и многие другие. Своим самоотверженным трудом они не дали затонуть парому и доставили Танки на западный берег. При переправе рядовые Уваров й Смирнов были ранены осколками авиабомбы, но с парома не ушли до возвращения на левый берег.

Когда шли к левому берегу, паром вновь подвергся бомбардировке. При близком разрыве авиабомбы у парома были, сражены осколками насмерть сержант И. Ф. Филатов и рядовой И. И. Котнев, тяжело ранены понтонеры рядовые И. И, Гуреев и И. И. Григорьев.

Несмотря ни на что, переправа действовала. Тяжелые грузы перебрасывались на западный (правый) берег Днестра.

В это время полк с остальным имуществом тяжелого мостового парка сосредоточивался у реки Днестр, и к исходу 16 апреля другая рота полка оборудовала вторую паромную Переправу на реке Турунчук в полосе действия 46-й армии.

Ввиду необходимости переправы в основном легких грузов начальник инжвойск 46-й армии приказал разобрать тяжелые перевозочные паромы и навести мост под грузы весом 8 тонн.

Наводка восьмитонного моста полком никогда не осуществлялась.

Штаб полка во главе с начальником капитаном М. Д. Рождественским быстро разработал такую конструкцию мостовых паромов. Мною был произведен расчет имущества по данным разведки реки, составлена схема моста и мостовых конструкций, и порядок сборки и ввода паромов в линию моста.

Понтонеры без предварительной подготовки быстро собрали паромы и сомкнули их в линию моста.

Мост был готов, и по нему сплошным потоком пошли воинские подразделения, артиллерия и обозы 46-й армии на правый берег реки Турунчук.

Противник трижды подвергал мост массированному налету авиации, но понтонеры всякий раз устраняли повреждения и движение по мосту не прекращалось.

Когда по мосту прошли основные подразделения и значительно расширили плацдарм по фронту л в глубину, стадо легче: мост для артиллерии противника стал недосягаем, и к тому же прекратились налеты авиации.

К исходу дня, когда солнце стало клониться к горизонту, с запада появились самолеты противника. Разделившись на группы, они нанесли бомбовый удар по позициям зенитных батарей, а затем, со второго захода, сбросили остаток смертоносного груза на мост. Он оказался разорванным в двух местах, были пробиты многие полупонтоны, затонуло более тридцати полупрогонов, разбиты многие настилочные щиты, и часть их унесло быстрым течением реки.

Все, кто находился у моста, — офицеры, сержанты и солдаты— бросились на разборку поврежденной части мост;а и извлечение понтонного имущества из воды, но сильно деформированные взрывом металлические детали моста затрудняли разборку. Приходилось нырять под воду и там рубить соединительные зажимные и стрингерные болты.

Это был тяжелый и крайне опасный труд, ведь под водой усиливалась опасность быть контуженным или оглушенным навечно, а то и убитым водяным тараном от разрыва в воде авиационной бомбы, даже в отдалении.

А противник не уходил. Самолеты, как стервятники, кружились над поврежденным мостом. Два солдата, нырявшие под воду, во время очередной бомбежки были сильно контужены взрывной волной и еле смогли выбраться на берег.

Ночью налеты авиации прекратились, но и мы не могли работать в полной темноте.

Утром 18 апреля авиация противника усилила удары по мосту. Налеты продолжались всю первую половину дня. К 13 часам прямым попаданием авиабомбы была разрушена эстакада на левом берегу, вследствие чего затонули все конструкции остатка восьмитонного моста.

Измученные, подавленные, дни и ночи работавшие под непрерывными бомбежками, понтонеры 1-го батальона понесли не только физические потери. Не менее значительна была и моральная травма — уничтожены плоды изнурительного труда, почти все понтонное имущество пошло на дно реки.

Все работы были прекращены. Кто лежал в изнеможении или забытьи, кто сидел, склонив голову, думая о чем-то, только ему известном. Ни офицеры, ни сержанты — никто не пытался подавать какие-то команды.

Так прошло около часа.

Немецкие самолеты, покружив над бывшим мостом и убедившись в полном его разрушении, удалились на северо-запад.

К переправе подъехала машина командира полка.

Подполковник А. А. Пономаренко, выйдя из машины, подошел к одной из групп солдат. Солдаты поднялись и обступили его Подошел командир 1-й понтонной роты лейтенант И. В. Кузнецов, за ним командиры взводов лейтенанты И. И. Балин и Б. А.Титов и командир 2-й роты старший лейтенант Е. В. Маголин.

Все стояли молча, смотрели на командира, как будто хотели спросить: «С чем теперь будем воевать?»

Подполковник приказал построить роты.

Он — медленно прошелся перед строем, вглядываясь в лица солдат, и вдруг весело сказал:

— Не узнаю сталинградцев! Или тут их совсем не осталось? А ну, сталинградцы, выйти из строя!

Из двух рот вышло не более пятидесяти человек. На гимнастерках многих из них блестела не одна медаль, а у некоторых были и ордена. Среди них были раненые.

— Да! Маловато вас осталось, но вы сталинградцы! Так я говорю? — сказал командир полка.

Весь строй зашевелился, загудел, люди приободрились, спины их выпрямились, лица повеселели. Усталость как будто сдуло набежавшим ветерком.

— А парк, други мои, нужно вытаскивать из воды, — продолжал командир, — ничего не поделаешь. А то какие же мы понтонеры без парка. Ну, а «меченые», которые с бинтами, все в санчасть, а остальные — к переправе. Все пойдем, и я с вами, как под Сталинградом.

Строй как будто всколыхнуло. Все заговорили, зашумели:

— Да, что же мы?

— Пойдем!

— Да мы и сами, товарищ подполковник.

После войны отдохнем.

Послышались команды командиров рот, взводов, сержантов, строй разделился на взводы, отделения, расчеты. В считанные минуты на берегу никого не осталось.

Высоко в небе кружила «рама». Не прошло и четверти часа, как над рекой появились самолеты противника. Один за другим они с воем пикировали на берега и на реку, где работали понтонеры, на остатки моста и эстакады.

В реке и на берегах непрерывно рвались авиабомбы, взметая вверх водяные и огненйые столбы. В воздухе свистели осколки от разрывов бомб и зенитных снарядов, шипели, падая в воду и остужаясь. Вода в Турунчуке бурлила, словно вот-вот закипит. И чуть только стихали взрывы, понтонеры вновь возобновляли работу.

Пока первый батальон разбирал конструкции затопленного моста, второй батальон, собрав из извлеченных и пригодных конструкций три тридцатитонных мостовых парома, сплавом перегнал их на реку Днестр в район города Тирасполя, где совместно с батальоном 5-й понтонно-мостовой бригады навел наплавной мост под грузы весом в 30 тонн.

При наводке, обслуживании и спасении переправ на реках Днестр и Турунчук в районах Слободзеи Молдавской и Гл иного отличились коммунисты — командиры взводов лейтенанты И. И. Балин, Б. А. Титов, командиры рот старшие лейтенанты Д. П. Хрущев, И. С. Радчик, лейтенант И. В. Кузнецов и командир первого батальона капитан Н. И. Тумасьев. Подлинную отвагу и самоотверженность проявляли сержанты и рядовые понтонеры.

Коммунист старший моторист старший сержант И. В. Демин, буквально сутками не выходя из катера, под непрерывными артиллерийскими обстрелами и бомбежками выполнял различные работы. То водил паромы при паромной переправе танков, то вводил паромы в линию моста, то буксировал лесоматериал при строительстве пристаней и эстакад, перевозил раненых с плацдарма на левый берег, плавал с разведкой при уточнении русла реки и т. д.

Однажды, при буксировании тяжелого 50-тонного парома с танком, от длительной непрерывной работы и большой перегрузки раскаленный мотор катера БМК-70 вспыхнул, начали обгорать краска и масло, надвигалась угроза взрыва горючего и всего катера.

Отважный моторист не растерялся, заглушил мотор, окунул в реку свою телогрейку и накрыл мокрым ватником пламя на моторе.

Языки пламени и горячий пар от мокрого ватника обжигали руки моториста, но он не отступился.

Взрыв горючего и выход из строя катера были предотвращены. Через некоторое время, когда мотор остыл, старший сержант Демин спокойно продолжал рейс с танком на тяжелом пароме.

За этот отважный поступок и самоотверженный труд в течение всех дней переправы на реках Турунчук и Днестр старший сержант И. В. Демин награжден орденом Славы 3-й степени.

Ранее он был награжден медалями «За оборону Сталинграда», «За боевые заслуги», «За отвагу» и орденом Красной Звезды.

Рядовой 1-й понтонной роты И. Ш. Шайдулин во время первого налета авиации противника на 8-тонный мост под непрерывными разрывами авиабомб, перебегая по мосту от понтона к понтону, забивал аварийным материалом пробоины в них.

Его примеру смелости и бесстрашия последовали другие понтонеры: комсомолец рядовой Н. Е. Андреев, коммунист рядовой А П. Пахомов, беспартийный рядовой М. И. Каргин.

Рядовой И. Ш. Шайдулин за проявленные инициативу, смелость и бесстрашие награжден орденом Красной Звезды.

Коммунист командир транспортного отделения сержант А А Стариков первым, под обстрелом артиллерии и минометов против ника, подвез полупонтон к реке, разгрузил его, и, когда уже был собран тяжелый паром, он принял участие в сопровождении его на правый берег. Во время следования фашистский самолет сбросил на него три бомбы. От близкого разрыва бомб паром получил много осколочных пробоин. Полупонтоны стало заливать водой. Нависла угроза затопления парома с танком на середине реки.

Находившиеся на пароме сержант Стариков и старший сержант Ф. В. Рябов первыми бросились заделывать пробоины в полупонтонах, не дожидаясь окончания налета авиации противника. Их примеру последовали все понтонеры из расчета старшего сержанта Рябова. Дружными усилиями и смелыми действиями они устранили все течи и непрерывно откачивали воду из полупонтонов. Паром с танком благополучно дошел до правого берега.

За этот подвиг сержант А. А. Стариков и старший сержант Ф. В. Рябов награждены орденами Славы 3-й степени. Понтонеры, участвовавшие в спасении этого парома, награждены медалями приказом командира полка.

Также орденами Славы 3-й степени были награждены начальник парома старший сержант А. П. Зимин, старший моторист младший сержант П. П. Маслов, парторг первой понтонной роты рядовой П. И. Кутьин, старшие сержанты Н. Ф. Хельм и А. А. Хохлов и беспартийный ефрейтор Ф. И. Черняк.

Командир отделения сержант И. Т. Старичков был награжден орденом Отечественной войны 2-й степени.

25 апреля 1944 года полк получил боевое распоряжение начальника инжвойск 3-го Украинского фронта навести понтонный мост под грузы весом в 8 тонн через реку Днестр в районе города Тирасполя.

По расчету штаба полка наличного имущества едва хватало на 130 метров. По данным взвода разведки, ширина реки в указанном Пункте организации переправы с учетом устройства эстакад равнялась 127 метрам.

Из наличного имущества: полупонтонов — 13, полупрогонов— 77, щитов настилочных — 88 было принято решение собрать шесть паромов. Каждый паром собирать на двух полупонтонах и один замыкающий паром — на одном полупонтоне, прогоны уложить в три ряда по линии моста. Таким образом, удалось перекрыть всю ширину препятствия.

К 20 часам 26 апреля мост начал пропуск войск и грузов на западный берег реки Днестр в районе села Кицканы, где войска 37-й армии занимали небольшой плацдарм. Впоследствии расширенный, этот плацдарм явился местом концентрации войск для нанесения сокрушительного удара по немецко-фашистским войскам группы армий «Южная Украина» в Ясско-Кишиневской наступательной операци Красной Армии и освобождении всей территории Советской Молдавии.

Переправа войск 37-й армии на Кицканский плацдарм проводилась по мосту только ночью. С рассветом мост разводился, паромы тщательно маскировались в прибрежных кустах и зарослях.

В районе села Коротное первым батальоном под командованием капитана Н. И. Тумасьева был собран мост через реку Турунчук под грузы весом в 16 тонн, длина — 62 метра. Этот мост действовал также только ночью. Кроме того, 1-му батальону были выделены штабом инжвойск 46-й армии два перевозных парома на лодках А-3, на которых батальон осуществлял переправу гужевого транспорта и людей.

Стремясь отвлечь внимание противника от действующего в ночное время моста в районе города Тирасполя, штаб полка разработал систему устройства ложной переправы, которая была оборудована в 300 метрах ниже пункта мостовой переправы.

Ложная переправа непрерывно, подвергалась интенсивному артиллерийско-минометному обстрелу. Эта хитрость помогала дольше сохранить действующий мост.

2-й понтонный батальон с другими инженерными частями, построив также деревянный мост в районе села Суклея, перебазировался в район села Бутор в полосу действий 8-й гвардейской армии.

С утра 10 мая генерал А. Д. Шеменков — командир 57-й гвардейской стрелковой дивизии — поставил задачу командирам 172-го й 474-го гвардейских стрелковых полков переправиться на правый берег реки Днестр, западнее села Бутор, и занять оборону уступом в стыке 28-го и 4-го гвардейских стрелковых корпусов с целью закрепления этого выгодного рубежа местности в излучине реки Днестр и обеспечения дальнейшего расширения плацдарма в глубину обороны противника и на его фланги.

Река Днестр в этом районе представляла собой серьезное водное препятствие для наступающих войск.

Противник создал на западном берегу Днестра сильную оборону, используя выгодные условия местности, — господствующие высоты над ровной, поросшей редким кустарником поймой, которая простиралась в ширину до трех километров на всем протяжении отгсе^а Пугачены до села Шерпены.

Командир 1-го понтонного полка получил боевое распоряжение начальника инжвойск 8-й гвардейской армии сразу же после форсирования реки Днестр передовыми подразделениями гвардейских стрелковых полков навести понтонный мост под грузы 16 тонн после переправы основных сил стрелковых частей, организовать переправу танков и самоходно-артиллерийских установок в том же районе на пароме под грузы 50 тонн для обеспечения поддержки наступления пехоты и расширения плацдарма.

Ночью понтонеры батальона старшего лейтенанта А. А. Панченко сосредоточили понтонное имущество у реки юго-западнее села Бутор и с утра приступили к сборке моста. Сбор. ча паромов и ввод их в линию моста проходили под непрерывным интенсивным артиллерийско-минометным огнем, вследствие чего приходилось неоднократно, прервав работу, перетаскивать имущество в другое более безопасное место.

С огромными трудностями, с затратой достаточно большого времени, но без потерь имущества, что позволило полностью перекрыть всю ширину реки. К 12 часам дня мост был готов.

В это же время к пункту мостовой переправы подошли части главных сил 57-й гвардейской стрелковой дивизии. Артиллеристы с пушками на конной и механизированной тяге, минометы, машины с боеприпасами, солдатские кухни, повозки дивизионных саперов с иинами и колючей проволокой и с другим грузом быстро стремились пройти через мост.

Тут же по отделениям, один за другим, непрерывными цепочками по обеим сторонам колонн транспорта, пробегали мост бойцы-гвардейцы с пулеметами, с частями разобранных минометов, с коробками боеприпасов, стараясь как можно скорей добраться до твердой земли-матушки и укрыться от непрерывно летящих над головой снарядов, мин и осколков.

Несмотря на сильное зени1ное прикрытие и смелые^действия нашей истребительной авиации, методически, через 20–30 минут, вражеские бомбардировщики прорывались к мосту и успевали, хотя и в некотором беспорядке, сбрасывать бомбовый груз на переправу.

Еще не прошли мост последние подразделения, а передовые полки 57-й гвардейской стрелковой дивизии без особых потерь на переправе занимали рубеж по склонам высоток на противоположном берегу реки.

Паромную переправу танков и самоходно-артиллерийских установок решено быдо оборудовать прямо у Бутора под крутым обрывистым берегом.

На следующий день второй понтонный батальон полка сосредоточив имущество на крутом берегу, приступил к оборудчванию. Левый берег Днестра возвышался над поймой реки и круто опускался вниз. Если для спуска к реке танков это место по своей крутизне было допустимо, то для автомашин с понтонами оно было опасно.

Командир батальона решил разгружать полупонтоны и полупрогоны у обрыва и на руках по скатам обрывистого берега спускать их к реке. Понтонеры волоком подтаскивали полупонтоны к обрыву и на канатах спускали их с кручи. Полупрогоны и настил подносили на руках и спускались с. ними вниз, скользя и, зачастую, падая на осыпающихся склонах.

Обычно понтонеров радуют пасмурные, облачные или дождливые дни, что на их лексиконе называется благоприятной погодой, а тут, как назло, выдался ясный, солнечный и даже жаркий день.

Противник заметил работу понтонеров на обрывистом берегу, и в самый разгар работы обрушил шквал артиллерийского и минометного огня. Работы пришлось прекратить. А время не ждет.

Командир батальона обратился к командиру полка за разрешением перенести пункт паромной переправы на другое место.

Выслушав доклад старшего лейтенанта Панченко, командир полка сказал:

— Ну-ка, пойдем, я сам посмотрю, с народом поговорю, а помначштаба, — обратился он ко мне, — возьмет свой чемоданчик и приказы о награждении.

Понтонеры, увидав командира полка, с возгласами: «Батя! Батя идет!» — выходили из укрытий, где прятались при только что произведенном артналете противника, и быстро становились в строй по команде командиров рот.

Комбат старший лейтенант Панченко отдал рапорт.

— Подождем, — сказал командир полка, — вон еще один «храбрец» выглядывает из сарайчика. Ну-ка, герой, иди, иди сюда, да прямо ко мне.

Солдат подошел, стал перед строем и доложил командиру: «Рядовой Мелин».

— Так, так! А я тебя помню, — сказал подполковник, — раньше ты никогда не прятался от мин. Что, страшно?

Солдат смутился, покраснел, но ничего не ответил.

— Да ты не стесняйся и не говори, что не страшно, — продолжал командир и, обратившись к строю, сказал — И мне страшно, честное слово, страшно. Только об этом не нужно думать. Война ведь. А я знаю, что вы все — молодцы и храбрецы, и уверен, что все сейчас дружно будете работать назло врагу. А убить может и в тех сарайчиках и щелях, где вы укрывались. Понимаете? Нужно дружно, одновременно преодолеть этот скат, а там для противника мертвое пространство и самый берег ему не видно, — и, повернувшись в мою сторону, спросил — А этому герою есть что в приказе?

— Медаль «За отвагу», — ответил я.

Командир взял из чемоданчика медаль, прикрепил ее к гимнастерке смущенному рядовому Мелину и, подтолкнув его в сторону строя, сказал:

— Становись в строй. Надеюсь на тебя, Мелин.

Далее я зачитывал приказ, называя фамилии награжденных, а командир прикреплял награды. Когда кончился приказ, он поздравил всех награжденных и сказал:

— Это тем, кто ранее заслужил, а остальные будут награждены после этой переправы.

Командиры взводов, сержанты со своими расчетами — все дружно побежали к понтонам и прогонам, и не прошло и получаса, как все имущество было спущено к самому берегу реки. Все работали дружно, слаженно, с задором, со смехом и прибаутками.

Уже у реки при сборке паромов, проходя мимо одного из расчетов, я услыхал:

— Вот Батя! Его даже немцы боятся, надо же, за все время, как он появился на переправе, немцы не сделали ни одного выстрела.

В этот момент послышался вой летящей мины.

— Ложись! — подал я команду.

Все залегли. Мина взорвалась невдалеке, но никого не задело.

— Ну, началось! — сказал тот же солдат. — Наверное, Батя ушел с переправы.

— Нет, что ты, вон они ходят, — ответил второй ефрейтор. Паром и пристани были вскорости собраны, и переправа действовала бесперебойно, несмотря на непрерывные артиллерийские и минометные обстрелы.

Спустя пять дней после получений медали рядовой Мелин, находясь на дежурстве на пароме, когда осколками разорвавшегося снаряда были повреждены три полупонтЪна, бросился в воду к парому и под градом осколков очередного обстрела заделывал пробоины, обеспечив тем самым сохранность парома на плаву.

Когда паром подошел к берегу, командир роты, наблюдавший за его действиями, сказал: «Молодец, Мелин, смело действовал!»

Понтонер с гордостью погладил висевшую на мокрой гимнастерке медаль «За отвагу» и обратился к командиру роты: «Товарищ старший лейтенант, доложите Бате, что Мелин не подкачал и его доверие оправдал».

А вечером того же дня командир батальона докладывал командиру полка, что во время очередного артналета противника на переправу погиб смертью храбрых рядовой Мелин.

Во второй половине мая вода в реке Днестр стала быстро убывать, и понтонерам то и дело приходилось менять места причала, перестраивать пристани на обоих берегах реки. Перестройка пристаней под тяяГелые грузы производилась каждые 2–3 дня, как в районе Бутора, так и на переправе, оборудованной 1-м понтонным батальоном в районе Красногорки. где также действовал тяжелый перевозной паром.

С целью сокращения сроков перестройки пристаней и в связи с отсутствием лесоматериала штаб полка разработал конструкцию комбинированной сборно-разборной пристани из табельного имущества полка и изготовленных стандартных деревянных элементов (рам, прогонов, лежней) неоднократного применения.

Такая конструкция тяжелой пристани вполне себя оправдала, сократив расход лесоматериала и занятых на перестройке пристаней понтонеров, а главное, время на перестройку пристаней. Собственно перестройки, как таковой, не требовалось, только производились разборка на старом, перемещение и сборка пристаней на новом месте в зависимости от понижения уровня воды в реке.

Наводкой и содержанием переправ через реки Турунчук и Днестр в первый период их преодоления полк обеспечил своевременное продвижение значительной части войск 37-й, 46-й, 57-й армий и 8-й гвардейской армии на западный берег для захвата и расширения плацдармов, которые впоследствии сыграли большую роль при подготовке и проведении Ясско-Кишиневской наступательной операции войсками левого крыла 3-го Украинского фронта.