Василиса из рода Ягинь

Глава 37. Сокол

– Ну, допустим, кукареку! – раздался насмешливый голос, а в окно влетел филин. Стоило ему явиться, как черти бросились врассыпную, прячась во всех темных углах. – Не смотри на меня так! Мне петух генеральную доверенность выписал!

Один чертенок заметался по избе.

– Ты че? Кукареку попутал? Я тебе сказал, кукареку! – дунул княжич, а черт бросился в печку и уронил заслонку. – Еще раз говорю. У меня доверенность! Можете, у петуха спросить!

Все в избе стихло. Хозяйка все спала и даже ухом не повела.

– Оставил вас без присмотра! – выругался филин, пока василиса пыталась отдышаться. И силы в ней немеряно было. Да и чертей счет на сотни шел.

– Спасибо, спасли, – послышался голос. – Сестрица!

Василиса увидала, как боязливо слезает с печки девка и снова идет к подполу. Кажется, василиса знала, что расскажет покойница. Вздохнув, он посмотрела на все еще спящую хозяйку. И снова вздохнула. Разве можно было выбирать из двух дочерей?

– Я тебя не помню, – прошептала Дарина, глядя на покойницу. – Не помню, чтобы у меня сестрица была! Я с детства одна росла.

– Была, была… – слышится голос из подпола. – Двоих сразу мать родила в голодный годок. Одной грудь в рот, а второй в рот платок. Одну руками обняла, а вторую земелькой присыпала да подполе схоронила. Вот ты росла, и я росла с тобой! Только там, в подполе! Все с тобой увидиться хотела….

– И что теперь? – удивленно спросила Дарина.

– Здесь и останусь. Черти меня, как забрали, так и отпустили. А мне что? Пока косточки мои под домом схоронены, так пусть и лежат! Суседить здесь буду! Вместе с домовым, – усмехнулась покойница. – Не бойся, зла никому не причиню. Приди, погреб открой, скажи: «Кости-кости, можно в гости?». И я тут как тут. Много чего вижу, много чего знаю, ты всегда спросить можешь, если что ищешь… Мудрой среди людей прослывешь. А уж я-то постараюсь тебе помочь, за то, что пришла на свадьбу и не побоялась. И тебе помочь могу.

Дарина едва не заплакала. Было видно, что страшно ей. Но в то же время сестру родную встретить и о материнском зле узнать – тяжело.

– Спасибо тебе, василиса. Спрашивай! Что хочешь спрашивай!

Голос покойницы тихий, едва различимый. Из погреба пахнет прелой сыростью. Василиса посмотрела на филина, вздохнула и присела рядом с погребом.

– Скажи мне, здесь навий княжич прячется. Новый кто в деревню приходил недавно? Может, кем угодно прикинуться. Где его искать? Как распознать? – спросила василиса.

– А! Сейчас спрошу! Мертвые многое знают! – прошептала покойница и исчезла в погребе.

Василиса присела на сундук, глядя на хозяйку. Вот если бы она девкой простой родилась, то миновала бы ее эта судьба? Не пришлось бы в голодный год выбирать между детьми? И что бы она выбрала?

– Что призадумалась? – спросил филин. – О тяготах людских? Да, жизнь у людей не сахар. Но живут же как-то…

Василиса вздохнула. Может, оно и к лучшему, что такая судьба ее стороной обошла. Хотя, неизвестно, что там будет дальше.

Кто-то постучался по деревянной крышке подпола.

Василиса открыла ее, видя, как оттуда покойница высовывается.

– Разузнала. И правда. Живет здесь навий один. Сильный очень, но силу свою прячет. Так-то вы его не найдете. Ничем себя не проявляется. Дом пастуха на окраине. Там и ищите его, – произнесла покойница.

– Ну что ж? Будем будить хозяйку или нанесем ночной визит сами? – спросил филин, а василиса посмотрела на спящую. Пусть спит. Тайна ее горькая наружу вылезла.

Не хотелось василисе в чужую семью лезть да разбираться.

– Пойдем, – кивнула она, направляясь к двери. – Уходим мы, Дарина.

– Не плачь, подумай лучше, что бы сама сделала, коли бы на месте матери оказалась. Так бы никто не выжил, а так хоть кто-то, – произнесла василиса, не зная, как утешить Дарину.

Они вышли из избы. Небо над деревней было усеяно звездами. Красивая была ночь, ясная. На небе ни облачка.

– И где у нас тут пастух живет?– спросил филин. – Кажется, вон дом.

Они подошли к домику, который ничем примечательным не выделялся. Где-то там, вдалеке, среди веток мелькала светлая полоса рассвета.

Василиса постучала в двери и отошла. Она ожидала увидеть мужчину, но дверь открыла та самая невзрачная девушка, которую она видела с венком.

– А муж твой где? – спросила василиса. Сонная девица замотала головой.

– Так ушел он, коров пасти, – зевнула она, не понимая, для чего ее подняли в такую рань.

– Примерно маршрут сказать сможешь? Или рукой махнешь? Дело к нему есть, – заметил с плеча филин.

– Он обычно возле речки пасет. Где речка, знаете? – спросила заспанная девица. Василиса смотрела на нее, пытаясь понять, что же навий княжич в ней нашел? С виду неприметная, красотой особо не блещущая, худенькая, глазища большие. Обычная, одним словом.

Деревня кончилась быстрее, чем она ожидала. Несколько брошенных домов стояли, словно покойники. В одном из них показалась тень с яркими глазами. Не то домовой, не то кикимора. Таких называли Яичична или Крестовна. Теперь это – ее дом. И чужих она не любит.Дверь за ними закрылась, а василиса стала готовиться. К чему, правда, она еще не знала. Мало ли, как разговор с братом сложится.

Яркая полоска рассвета окрасила луг – поляну в розовые цвета. Все вокруг казалось таким сонным. Где-то неподалеку слышалось журчание речки.

– Коров всегда по запаху найдешь, – проворчал филин. – Иди по запаху, не ошибешься…

И правда! Запах стада стал отчетливей. Пришлось пройти немного леса, чтобы увидеть поляну, на которой столпились коровы. Пестрые, коричневые, белые, черные… Их было штук сорок. Они разбрелись по полянке, обмахиваясь хвостами от оводов и мух.

Неподалеку слышалась свирель. Кто-то наигрывал незамысловатую мелодию.

Несколько больших стогов скошенной травы возвышались над поляной, а за одним из них сидел молодой пастух. Тот самый парень, которого они видели, как только пришли в деревню.

Пасту играл на самодельной дудке. Рядом лежала пастушья сумка и… Не так василиса представляла старшего брата. Соломенные волосы, нос картошкой, глаза голубые, глупые… Словом, обычный парень деревенский.

– Ну здравствуй, братец, – послышался голос филина.

Пастух вскочил на ноги, сунув в карман дудку.

– Я смотрю, ты у нас совсем без амбиций оказался? – вздохнул филин. – Или что думал, я тебя не найду?

Василиса думала, что пастух упираться будет.

Но тот лишь криво усмехнулся.

– Никуда от вас не спрячешься, – произнес он, вздыхая. Через мгновенье перед ней стоял такой же рослый красавец со светлыми волосами. – Какую личину не надень, все равно найдете. Ну что, братец, убивать пришел? Жену только не трогай…

– Слышишь, Сокол, а чего это ты так заговорил? – прищурился филин. Он осмотрелся и тоже не стал стесняться. Обернувшись человеком, он встал рядом с братом. – Тебя какими чертями сюда занесло?

Старший только усмехнулся.

– Нет, я просто смотрю, что у нас в семье все – коллекционеры. Один собирает посады, ты – коров, может, и мне пора крышечки от бутылок собирать? – заметил филин. – Наш младший уже Посады гребет, а ты тут коров пасешь и на дудочке играешь! Красота! Делать, что –то будешь?

Сокол хмуро посмотрел на брата.

– Думаешь, не знаю, что он там делает? Слухами земля полнится, – произнес Сокол. – И про то, как вас чуть не убил. Я это тоже знаю.

– Тогда чего здесь сидишь? Или испугался? Думаешь, коровы отобьют? – усмехнулся филин.

У василисы была надежда, что старший брат вмешается.

– Мне-то что до дел ваших, – усмехнулся Сокол, щурясь на солнце. – Пусть хоть все посады под себя подомнет. Плевать мне на это. Не хочу в этом участвовать.

– Значит, не хочешь, да? – спросил филин.

Лучи солнца коснулись лица Сокола, а он улыбнулся и вдохнул полной грудью.

– Вот скажи тебе, что счастье не посадах и не в богатстве, ты обидишься, – вздохнул Сокол. – А я счастлив. Я всегда хотел жить, как человек. Натура у меня такая. А чтобы вопросов меньше было, откуда умения, так пастухи с нечистой силой всегда знаются.

– Понятно, – произнес филин, а потом тряхнул брата за плечи. – Очнись. Он может сюда явиться. И от вашей деревушки только черепушки останутся.

– А зачем ему? – усмехнулся Сокол. – Кому есть дело до маленькой деревеньки?

– Он отца не пожалел, так что тебя он тоже вряд ли приголубит, – недовольным голосом произнес филин. – Если тронет, то всех.

– Не он отца околдовал. А я, – произнес Сокол. У василисы от удивления брови на лоб полезли. Она уже привыкла считать, что это ворон накудесил, а тут вон что выходит!

– Не понял, – остановился филин. – Это ты батю так уделал?

– Давай, скажу как есть. Летал я себе, летал, пока ее не встретил. Милану. Жену мою. Стал я к ней под видом деревенского парня к ней приходить. Говорил, что живу в соседней деревньке. Она и верила. И до сих пор верит. А потом пошел я к отцу, просить, чтобы он меня отпустил. Дал по-людски пожить. Но отец был против. Я раз, другой, а потом мне надоело и… Я нашел цветок папоротника, добыл его и …

Теперь понятно было, почему Сокол сказал: «Ну что, братец, убивать пришел? Жену только не трогай…». Думал он, что это отец за ним брата послал. И вот почему прятался, скрывался. Думал, про его душу брат явился.

– … и ушел к людям, – усмехнулся Сокол. – Он-то тебя за твою василису тоже бы по голове не погладил.

– Мне плевать, чем бы он там гладить стал бы! – произнес филин, задумавшись. – Не его ума дело… Она хотя бы навья! Наполовину! А твоя – обычная баба!

– И что? – усмехнулся Сокол. – Люблю ее, она любит меня. Поженились мы с ней. Живем тихо, никого не трогаем. Обо мне ничего не знает, от того и крепче спит.

– Так, хорошо, давай по-другому, – произнес филин, наседая на брата. – Ты куда после этого папоротник дел?

– Спрятал, – произнес Сокол. – Надежно.

– В этом я не сомневался, – раздраженно произнес филин. – Говори, где. Я его себе возьму.

– Так я тебе и сказал! – сверкнул глазами Сокол. – Ты батю разбудишь. А что будет сам представь себе!

– Ну тогда сиди и жди. Я тебя не тронул бы. Ни тебя, ни жену твою. А вот за меньшого не ручаюсь! – произнес филин, спрятав руки в широкие рукава. – У него просто руки до тебя не дошли. Он сейчас посадами занят. А потом дойдут. Только я хочу быть во всеоружии.

Сокол лишь хмыкнул.

– Ты посмотри, что ты наделал! – продолжал филин. – Нечисть со всех дырок лезет. Чтобы в пруду искупаться, надо русалок ногой раздвигать. Из каждой щели черти лезут. Слабину почуяли. Нет больше власти над ними. Ничто не сдерживает. Вот чего ты добился! Пока князя мертвого посада не будет, все так и будет продолжаться. Открываешь погреб, а там чертей полна коробочка. Чтобы репы набрать, чертей ногами отпинывать приходится. И так везде!

Сокол виновато посмотрел на филина.

– Или ты думаешь, что братец, когда к власти придет, лучше будет? – усмехнулся филин. – Того и глядишь у вас дети пойдут с женой. А там и внуки. И как утащат твоего внука под пол, будешь знать.