Василиса из рода Ягинь

Глава 40. Мертвый посад

– Ах, уж извините, – усмехнулся княжич, глядя в бледное лицо ворона. Василиса Черная сделала шаг вперед, но ворон остановил ее.

– Тебе нечего мне противопоставить, – произнес ворон. – Нечисть за тобой не пойдет, братец. – Так что, придется тебе сгинуть. Наш отец когда-то сам так власть отобрал. Что ж мне по его стопам –то не пойти?

– Сгинуть говоришь? – усмехнулся княжич. Он сунул пальцы в рот да как засвистит. Его свист был настолько оглушительным, что василиса зажмурилась.

Пронзительный свист пронесся над верхушками деревьев, а сам лес заволновался. Стаи птиц стали покидать насиженные ветки.

Василиса обернулась. Она увидела, как из леса выходит лесная нечисть. Лешие, лесавки, лешачихи, боли-бошки… Их было много, а они все пребывали.

– Значит, раздобыл цветок папоротника, – усмехнулся ворон, глядя на то, как из леса выходят лесные. – Ну что ж! Так тому и быть!

Василиса не поняла, но через мгновенье ее отмело в сторону. Она вжалась в дерево, видя, как покойные посадовцы бросились на лесную нечисть.

– Избегай черную! – послышался голос, а ее дернуло. – А лучше наложи морок!

Василиса не знала, что делать. Она никогда не видела, чтобы лешаки, покрытые кожей, похожей на древесную кору ветвями – когтями цеплялись в покойников. Завязалась битва.

Лес наполнился звуками борьбы между живыми и мертвыми.

Василиса Черная, сжимая страшный посох, боролась с лешаками и лесавками. Ее руки были обвиты ветвями, и она отчаянно отбивалась от нападающих. Ее бледное лицо исказилось в гримасе отвращения.

Ворон, не оставаясь в стороне, отсекая острым клювом корявые конечности лешачих.

Лесная нечисть была сильна, но Василиса Черная не сдавалась.

Тем временем василиса сосредоточилась, вспомнила заклинание, и вокруг нее засветились магические символы. «Морок, морок!», – шептала она, но крики и свист сбивали ее с толку.

Она увидела, что Черная смотрит на нее, пытаясь прорваться к ней. Ее темные глаза на бледном лице горели огнем ярости, а посох выжигал все вокруг нее…

– Думаешь, если морок наложила, то я тебя не вижу! – закричала она, прорываясь через ряд нечисти. Ее глаза стали белыми, мутными, как у покойницы. А на губах появилась улыбка.

– Ворон! Они огня боятся! – закричала она, а пламя заплясало вокруг нее, взбираясь по веткам.

Василиса Черная дернулась, когда лешак схватил ее за косу. Она выгнулась, но тут же ударила посохом, отметая его к самой кромке леса.

Где-то среди сражающихся вспыхнуло яркое пламя и затанцевало пожаром.

Василиса искала глазами филина, но вместо него был огромный великан, похожий на черную тень. Он был выше деревьев, почти доставая до небес.

Ворон яростно бросился на него, а василиса резко повернулась на крик Черепуши.

– Осторожней! – надтреснутым голосом закричала Черепуша, а глаза ее вспыхнули. Ядовитая, зеленая магия вырвалась из ее посоха, словно облако, окутывая все кругом.

– Туман- туман! Вставай, – закричала Василиса Черная. – Глаза отводи, дороги уводи, чтобы не видно было ни зги!

Ее голос срывался, а я василиса пряталась за деревом, чувствуя, как в груди бешено колотится сердце. Покойники обступали, а василиса вспомнила заклинание выжигающее все вокруг. Но потом испугалась, а вдруг лесных заденет? Вдруг лес загорится? Его же потом не потушишь!

– Не дрейфь, попробуем отбиться! – послышался Черепуши, а ее глаза сверкнули, отбивая покойников. – Силища в тебе тоже есть! Так что давай! Не жалей никого!

То самое чувство, которое было при первой битве, заставило руки дрожать. Перед глазами встал княжий терем, длинный стол с яствами, веселые скоморохи и бледное лицо Василисы Черной.

– И где это видано, чтобы василиса василису… – прошептала василиса, вспоминая горечь позорного поражения.

– Она тебя жалеть не будет! – произнесла Черепуша. Василиса крепче сжала посох.

Туман полз среди деревьев, а они, словно тонули в нем. Внезапно туман рассекла черная фигура.

– Нашла, – послышался голос. На губах Василисы Черной была улыбка. Ее посох, увешанный какими-то перьями и бусами вспыхнул древними заклинаниями. – Теперь не убежишь!

– Что он тебе обещал? – закричала василиса, выставляя вперед Черепушу. Глаза той горели так, что туман боялся к ним подползать, минуя ее так, словно очерчен был заговоренный круг.

– Вернуть любимого! – заметила с вызовом Василиса Черная. – Ему-то всего ничего нужно. Стать княжем мертвого посада! И тогда он вытащит его из Нави! Ему власть нужна. А мне любимый. Вот и поровну!

– И что? – проскрипела Черепуша. – Одного нечистого на другого сменяешь? Он что к тебе змеем летать будет? Или чертом явится?

– Мне без разницы, – в голосе Василисы Черной слышался лед. – Лишь бы снова встретить его. Сделает он из него силу нечистую! Да пусть так! Лишь бы со мной был!

– Ба! – усмехнулась Черепуша. – Вась, ты слыхала. Как говорил твой «жоних». Сначала убиваем, а потом жалеем и жалуемся!

– Он такого не говорил… – прошептала василиса, готовая обороняться до последнего. Страх перед опытной василисой заставлял руки дрожать.

– Значит, мне говорил, – заметила Черепуша.

– Так что, сражаться будем? Или снова твою жизнь на Посад обменяют? А? – усмехнулась Василиса Черная.

– Он же тебя сам и убьет потом! Иссушит! – пыталась воззвать к здравому смыслу василиса.

– И пускай, – хрипловато произнесла Василиса Черная. – Пусть иссушит, задушит. Лишь бы свидеться с ним! А ты мешаешь!

Она мгновенно что-то очертила в воздухе, а удар посоха породил что-то на сети похожее. И тут на василису злость накатила. Она бросила траву и сеть, которая должна была ее схватить, рассыпалась на подлете.

– Ну-ка! Иди сюда! – кряхтела Черепуша. – Не робей! На всех хватит звиздюлей!

Василиса творила заклинание, пока Черепуша отбивала чужие заклинания одно за другим. Сама того не ожидая, василиса почувствовала, как из нее рвется сила! Да какая! Посох в руках загудел, но Василиса Черная успела выставить свой, и заклинание лишь заставило ее сдвинуться на несколько шагов по траве, устеленной туманом.

– Я смотрю, княжич и тебе силы дал! – заметила она, скрипнув зубами. – Ну тогда и церемониться с тобой не стану! Значит, любовь у них!

Василиса соображала быстро, но чувствовала себя, словно сама не своя.

– Трава! Быстрее! – кричала Черепуша, но василиса упала на землю, чувствуя, как заклинание сбивает с нее кокошник. Оно, словно ножи, прошлось по спине, заставляя изогнуться от мучительной боли.

Рука нашарила сумку с травами, и василиса схватила одну и засунула себе в рот, разжевывая так, чтобы трава пустила горьковатый сок. Удары следовали один за другим, василиса чувствовала, словно никого, кроме нее и Черной в мире не существует.

Внезапно она почувствовала, как ее схватили за плечи когти и дернули вверх. Она видела, как Василиса Черная, туман и битва остаются внизу.

– Спокойствие! – послышался голос. – Иди, батю буди! Он и наших поднимает! А сейчас врата в навь пытается открыть!

Только сейчас василиса увидела, как лешаки идут против лешаков… Поле битвы, объятое туманом, хранило что-то куда более страшное, чем она могла себе представить…

Внезапно филин бросил ее на землю, а сам приземлился, оборачиваясь человеком.

– Васенька, милая, – его рука коснулась ее щеки. – Никогда ничего не попрошу… Только сейчас…. Беги в посад! Буди отца! Держи!

Он тут же обернулся птицей, взмывая вверх, а василиса, задыхаясь, разжала ладонь. На ладони был цветок папоротника. Она его чувствовала. Чувствовала силу, которая исходит от цветка. Опьяняющая, растекающаяся по венам.

– Кому сказано! Быстрее! – послышался крик сверху, а я василиса вскочила на ноги, подняла ойкающую Черепушу, чье падение пришлось на камень. – Прикоснись к нему!

– А ты? – впервые сердце василисы забилось тревогой.

Теперь, когда цветок папоротника у нее, как же он там? Сердце вздрогнуло от страха. Впервые ей захотелось крикнуть, но она проглотила свой крик.

– Быстрее! – проскрипела Черепуша.

Василиса опомнилась, видя, что лежит за воротами посада. Огромные ворота из почерневшего дуба были закрыты огромным засовом. Что за силища нужна, чтобы его открыть?!

Посад напоминал посад. Много избушек, похожих на гнилые пни. И везде был туман. Окутанные туманом, они выглядели зловеще и походили на покойников. Ни огня, ни света, ничего в избушках не загоралось. Только глаза.

Василиса брела, готовая в любой момент отразить нападение, но посад молчал. Только вороны стаей гнездились на крышах и внимательно смотрели на нее навьими глазами.

Дух перехватывало от страха и какой-то тягучей тоски.

– Гляди в оба! – послышался шепот Черепуши.

Да тут лучше не смотреть! Они таились, прятались от взгляда, а василиса моргнула, окидывая все навьим взглядом. Нет, так еще страшнее!

Княжеский терем находился на пригорке. Он был огромен. Таких огромных теремов василисе видеть еще не доводилось. Она спешила к нему, глядя на сухие и мертвые травы, застывшие в молочной дымке тумана.

– Василиса… – шипели вокруг. А она шла, чувствуя, как греет ладонь цветок папоротника.

И вот он! Княжий терем!

– Папоротник приложи! Он все замки открывает, – послышался голос Черепуши.

Василиса бережно достала цветок. Такой крохотный, что в ладонь помещается. Но что-то рухнуло там, за вратами княжьего терема. Огромные ворота отворились с глухим скрипом.

Она вошла в темный зал. Туман здесь был повсюду. Он клочьями висел возле окон, пропуская тусклый, безжизненный свет.

«Значит, вот куда Мертвому Князю ездят на поклон!», – вспомнила василиса купца.

На троне сидел огромный, покойник. Кожа высохла, обтянув череп. Огромные золотые перстни сверкали на иссохших пальцах с длинными когтями.

«Прямо сам Кощей!», – подумала василиса, чувствуя, как страх пронзает ее насквозь.

Его можно было бы посчитать мертвым, но где-то в темноте горели бледные навьи глаза. Волосы были увенчаны короной, похожей на лес черных кольев.

– Не позволю! – послышался позади охрипший голос, а василиса резко обернулась. Да так резко, что косой ударилась об врата.

Перед ней стояла Василиса Черная.

– Ты что?! – прошипела она, глядя на великана. – Смерти всех хочешь? А? Ты знаешь, что будет, когда он очнется?

– Мы победим, – произнесла василиса, сжав цветок покрепче.

– Никто не победит, – произнесла Василиса Черная, втянув сквозь зубы ледяной воздух. Только сейчас василиса заметила, как у нее изо рта вырывается пар. Словно с ним и жизнь выходит. Хотелось удержать его, но он все равно рвался при дыхании.

– Давай сюда цветок, и сохраним вам жизнь! – произнесла Василиса Черная, глядя на великана.

– Нет, – дернулась василиса, прижав руку с цветком к груди. – Не отдам!

– И кто мне про василис говорил?! А? – усмехнулась Василиса Черная. Ее посох ударил о каменные плиты. Трусливый туман разошелся в стороны. – Сейчас я большая василиса, чем ты! Убить его, проклятого надобно! Но для начала цветок отберу! Твой княжич там, на поле брани гибнет, а ты в цветок вцепилась.

«Гибнет?», – болью отозвалось сердце.

Она бросилась к князю, но, словно удавка вырвалась из посоха Василисы Черной, схватив ее за талию.

– Не сметь! – произнесла Василиса Черная. Ее глаза горели яростью.

– Получай! – прокричала василиса, бросая в нее нашептанную траву. Словно зеленый дым пошел вокруг травы. Василиса Черная закашлялась, прижав рукав к лицу.

– Сон – трава, – прокашлялась она. – Думаешь, меня возьмет?

В этот момент василиса не чувствовала никакой жалости. Если погибнуть, то погибнуть.

– Давай, Черепуша! – прошептала василиса, делая шаг назад. Чары полетели в Василису Черную, которая в последний момент выставила вперед свой посох. Чары ударились о посох, он загудел, покрываясь древними словами – оберегами.

В пылу завязавшейся яростной битвы, василиса не чувствовала ни усталости, ни боли. Даже, когда заклинание резануло ее по руке. Не было ни жалости, ни милосердия, ни сострадания.

– Меня держи! – закричала Черепуша, но тут же вылетела из рук и улетела в туман.

– Думаешь, ты одна травы знаешь? – насмешливо прокашлялась Василиса Черная, растирая что-то в пальцах. – Я тоже травы неплохо знаю…

Сейчас, без посоха василиса чувствовала себя словно голой.

– Черепуша, – позвала она, вглядываясь в туман. Заклинание опрокинуло ее на землю и протащило по полу, пока она не ударилась головой о высокие ступени. Все вокруг поплыло.

– Черепуша… – прошептала она, видя, как перед ней вырисовывается слегка поплывшее лицо Василисы Черной. Перекошенное злобой и ненавистью, оно выглядело почти как навье. Сейчас, когда ее коса расплелась, а волосы разбросались по плечам, она напоминала русалку.

– Дай сюда цветок, – прошипела она…

Василиса с надеждой вглядывалась в туман. Неужели опять струсила? Неужели опять предала? Один раз Черепуша так сделала! Что мешает ей сделать второй раз?

Посох с горящими глазами уперся василисе в грудь. Она чувствовала огромную силу, которая в нем заключена. Сколько же навьих пришлось перебить, чтобы такой посох получился?

– Чере… – прошептала василиса, но посох надавил сильнее.