Вечный Египет

ПРАЗДНИКИ В ЕГИПТЕ

В египетских празднествах можно проследить преемственность разных эпох.

Еще «отец истории» Геродот отмечал любовь египтян к шумным и многолюдным празднествам. Такими же они остались по сей день. В праздники на улицы высыпают целые толпы людей, одетых в свои лучшие одежды. Повсюду слышны музыка и пение, призывные крики торговцев сластями и различными побрякушками.

Сразу нужно сказать, что само наше понятие праздника сильно отличается от египетского. Официальные, нерелигиозные праздники почти совсем не отмечаются. Нет ни шествий, ни гуляний, ни встреч за дружеским столом. Это просто нерабочие дни. Раньше, правда, в национальный праздник годовщину революции 23 июля 1952 года устраивался на одной из площадей Каира многотысячный митинг, на котором выступал президент Гамаль Абдель Насер. Такой же митинг устраивался 26 июля в Александрии в годовщину изгнания последнего египетского короля. Впоследствии эти официальные торжества стали ограничиваться выступлением президента в Народном собрании и проведением официального приема во дворце Абдин. 6 октября отмечалась годовщина начала октябрьской войны 1973 года. Ранее, до убийства в этот день в 1981 году президента Садата, на самой окраине города, вблизи напоминающего пирамиду каменного шатра — монумента в честь Неизвестного солдата, проходил военный парад. День единства арабских стран — 22 февраля — вообще ничем не примечателен. Разве что в газетах появится статья-другая на эту тему.

В Новый год по мусульманскому летосчислению, 1 Мухаррама, в мечетях читается проповедь, посвященная бегству пророка Мухаммеда из Мекки в Медину в 622 году — отправной точке мусульманского календаря. Рождество и Новый год по христианскому календарю проходят чуть заметнее. Во всяком случае, в столице и крупных городах витрины магазинов украшаются елками (разумеется, искусственными), разноцветными шарами и хлопьями ваты. В ресторанах устраиваются подобающие событию вечера. Однако участие во всем этом принимают лишь европейцы да подражающая им элита египетского общества, которой, естественно, безразлично, какие праздники отмечать, лишь бы продемонстрировать свои сногсшибательные наряды и великолепные драгоценности.

Зато многие религиозные праздники отмечает весь народ. На праздник лейлят аль-кадр — «ночь предопределения» — веселые, нарядные толпы до утра гуляют по площадям и улицам у наиболее почитаемых в Каире мечетей Хасана и Аль-Азхар. Поперек улиц и на фасадах домов развешаны гирлянды цветных лампочек, всю ночь открыты многочисленные рестораны, харчевни и кафе, идет бойкая торговля сластями и семечками. Это проводимое из года в год на протяжении столетий гулянье на фоне мрачноватых, потемневших от времени мечетей оставляет чувство бесконечности бытия, почти физическое ощущение преемственности поколений.

Еще один праздник — маулид ан-наби — день рождения пророка. Если не считать проповедей в мечети, это в основном праздник для детей. Повсюду появляются украшенные флажками деревянные павильончики, где продаются разнообразные по величине сахарные фигурки «арусат ан-наби» — «невесты пророка» — с бумажным пестрым веером за спиной. Другая популярная сахарная фигурка — всадник с саблей в руке.

Но самый любимый и характерный для Египта праздник — шамм ан-насим — дуновение ветерка, — корни которого уходят во времена фараонов. Этот весенний праздник справляют все — и мусульмане, и христиане. Отмечается он на следующий день после окончания пасхи, т. е. всегда в понедельник. Это единственный праздник, когда прекращается всякая деятельность: закрыты не только государственные учреждения, но и все магазины и лавочки. В этот день принято отправляться всей семьей за город, на свежий воздух. Конечно, далеко не все могут позволить себе выезд за город, и поэтому все скверы и парки заполнены людьми.

В шамм ан-насим матери будят своих детей еще до восхода солнца и дают им понюхать разрезанную луковицу. Считается, что если в этот день рассвет застанет человека в постели, а он не понюхал лука, то целый год он будет чувствовать себя вялым, расслабленным. В древнем Египте новорожденному тоже давали нюхать лук: считалось, что острый луковый запах помогает младенцам прийти в себя. Этот обычай сохранился у части населения страны. Так же как на пасху, в праздник шамм ан-насим красят яйца; кроме того, принято есть хасс — салат-латук и маляну — вид зеленого горошка. Их зеленый цвет свидетельствует о вечности жизненных сил. В древнем Египте хасс был одним из атрибутов бога плодородия Мина и нередко изображался рядом с последним.

Наконец, главная традиционная еда в этот праздник — фасих, — рыба, которую солят, зарывают в песок и извлекают оттуда уже сильно разложившуюся.

Ритуальное поедание фасиха означает: мертвое превращается в живое. В последнее время в печати регулярно появляются призывы врачей отказаться от употребления фасиха, поскольку отмечено немало случаев серьезного отравления. Но пока что эти призывы остаются тщетными.

Среди египетских мусульман и коптов широко распространены культы местных святых, многие из которых, очевидно, берут свое начало в верованиях древних египтян. Мулид — празднество по случаю дня рождения местного святого шейха — отмечается всеми жителями окрестных деревень. В такой день дома остаются лишь самые малые дети да дряхлые старики. Особого почитания удостаивается гробница святого — обычно небольшое кирпичное строение с куполообразной крышей. Всеегипетской популярностью пользуется культ шейха аль-Бадави в Танте, над могилой которого построена огромная мечеть. На его мулид собираются сотни тысяч людей. Естественно, во время этих празднеств идет бойкая торговля восточными сластями и прохладительными напитками, а нередко устраиваются и настоящие ярмарки. Явно благодаря шейху аль-Бадави в Танте процветает целая промышленность восточных лакомств, считающихся лучшими в Египте. В интервью каирской газете великий шейх Аль-Азхара, высший религиозный авторитет для всех мусульман-суннитов мира, заявил, что мулиды вообще-то противоречат официальному исламу, а участие в них мусульманского духовенства, в том числе и свое собственное, объяснил тем, что эти верования слишком глубоко укоренились в сознании народа и духовенству приходится считаться с этим, дабы не отдавать мулиды на откуп шарлатанам.

Нередко культ святых шейхов уходит в глубину веков. Знаток Арабского Востока О’Лири писал, что было бы весьма заманчиво предположить, будто языческое божество, христианин-мученик и шейх — одно и то же лицо под разными именами и титулами. Исследователями действительно установлено, что в ряде случаев христианский святой или мученик занял место языческого божества времен фараонов, а теперь его место занимает мусульманский шейх. Наподобие того как изображение Хора, поражающего копьем крокодила, стало прототипом св. Георгия, пронзающего копьем дракона. Может быть, именно эта древность традиции обеспечила особую популярность св. Георгия не только среди египетских христиан, но и среди мусульман.

Святые, как и положено, совершают различные чудеса, излечивают от любых болезней. Но порой некоторые их деяния вызывают улыбку. Эдвард Лэйн, чья книга об обычаях египтян вот уже на протяжении почти полутора столетий остается наиболее полным и исчерпывающим трудом по этому вопросу[4], приводит следующую историю о похоронах в Каире одного святого человека вали. Когда похоронная процессия приблизилась к воротам кладбища Баб ан-Наср, где было приготовлено место для вали, несущие носилки внезапно почувствовали, как что-то не дает им идти. Один из них сказал: «Кажется, шейх не хочет, чтобы его похоронили на кладбище Баб ан-Наср. Что же делать?». Все забеспокоились, но, будучи такими же упрямыми, как сам святой, решили не считаться с его капризами. Они отошли на несколько шагов назад и попытались с ходу пронести шейха через ворота. Но не тут-то было. Несколько раз они возобновляли свои попытки и наконец опустили носилки на землю.

Один из носильщиков отозвал своих друзей в сторону и прошептал, чтобы не услышал вали: «Давайте возьмем носилки и начнем их быстро вертеть, пока голова у шейха не закружится и он не перестанет понимать, в каком направлении мы идем. Тогда мы легко пронесем его через ворота». Как они и рассчитывали, шейх растерялся, и его похоронили там, где ему так не хотелось.