Ведьма. Истоки

Мозг очень неторопливо подгрузил все подробности и ощущения пережитые… вчера? Пару часов назад?

Голова разболелась еще сильнее, хотя, казалось бы, это просто невозможно, а на душе разлилась такая липкая черная тоска, что пришлось зубы стиснуть, чтобы не взвыть от нее.

— Зачем? — спросила, с усилием разлепляя веки. Дурацкое солнце, лупит по глазам прямо.

— Затем, что эта Айдана хреново на тебя влияет.

Ну, до чего же раздражающий у Лукина голос.

— Хреново влияет? Ты как мамаша-наседка, ограждающая доченьку-подростка от плохой компании, — проворчала, вернув себе наконец способность видеть.

Хотя на что смотреть-то тут? Поляна какая-то, лес дремучий вокруг, мошкара зудит, невдалеке палатка установлена, и пасутся наша лошади на привязи. Уродины корявые.

Я мотнула гудящей головой, поражаясь сама себе. Какого лешего у меня перед глазами как будто пелену отторжения повесили? Все вокруг через нее поганым и бесящим видится, а внутри словно саднящая дыра образовалась.

— На, попей, говорю, полегчает чуток, — уже настойчиво сунул мне в руки бутылку с жидкостью подозрительно розоватого цвета Данила. — И поцапаться со мной не выйдет, Люська. Я с женщинами в магическом ПМСе не ругаюсь, не суицидник небось. Но если тебе очень уж хочется, можешь поорать на меня, я не хрустальный, не рассыплюсь.

— Была бы охота цапаться… — огрызнулась, осознавая, что она есть, да еще какая. Не то что поцапаться — почленовредительствовать.

Приложилась надолго к бутылке, и реально почувствовала, как и тоска просветлела, и дыра внутри стала стягиваться.

— Что со мной такое? Магическая интоксикация какая-то что ли? — спросила, переведя дух и осмотревшись снова в поисках Василя и еще, может, кого-нибудь. А то внезапно так в кустах уединиться приспичило.

Скрипя, как натуральная развалина, стала выползать с заднего сиденья внедорожника ведьмака, где и валялась в беспамятстве.

— Можно и так назвать. Иди смело, наш мохнатый дружище побежал далеко вперед на разведку, я ему сказал, что сегодня ты еще не в состоянии будешь в путь тронуться.

— А что, так всегда бывает, когда ты получаешь именно свой алтарный камень? С тем, что мне от Рогнеды в наследство достался, у меня ничего подобного и близко не было, — спросила, возвращаясь из кустов гораздо счастливее прежнего. Иногда так немного-то для счастья и надо.

— Я тебе сразу говорил, что он тебе не по сути и не по стезе. Некоторый момент овладения всегда присутствует конечно, без труда, как говорится… — снова глядя на меня очень пристально, ответил Лукин. — Но о том, что с тобой было, могу только догадываться и буду крайне признателен, василек, если ты соизволишь мне все рассказать.

Я сосредоточилась и стала пересказывать, заодно по-новой и анализируя все свои чувства и видения. Ведьмак слушал меня, хмурясь, но никак не комментируя.

— Хм… — наконец подал он голос, когда я закончила. — Считаю, тут дело в том, что эта твоя бирюза общительная, и правда, не совсем алтарный камень по факту, а некий мощный источник силы стихийной.

— Ты вроде утверждал, что это одно и то же, разве нет?

— Люся, блин, я не гребаный ведающий ответы на все оракул! Исхожу из своего опыта и того, что почерпнул в книгах. Так же и определения давать пытаюсь. Но этот твой камушек в привычные мне или те, о которых читал, не укладывается. Вариантов объяснения этому может быть множество. Это и правда никакой не алтарь, а некий иной артефакт, передававшийся в твоем роду. Это все же мощный алтарь, умудрившийся как-то эволюционировать. Это долбаный пришелец из космоса, который жрет чужую волю и жизненную суть. Это просто говорящий, ментально воздействующий камень, одна из потерянных игрушек демонов. Они считали забавным нечто такое творить и наблюдать за последствиями.

— Ну, две последних версии точно фигня полная, — буркнула я и автоматически погладила заурчавший живот.

— Короче, в любом случае правильно, что у тебя пока не будет к этой штуке доступа, — подвел черту Данила. — Пока мы не найдем остальную часть твоего наследства, пусть полежит тихонько.

— Неужто ты думаешь, что я не найду Айдану, где бы ты ее не спрятал! — вывалилось как само собой из моего рта, и почудилось: меня над землей прямо приподняло от чувства собственного превосходства над этим жалким… — Ой, бли-и-ин!

Вслед за вырвавшейся из меня волной зашкаливающего самомнения, алчно потянувшейся за мощью Айданы стремительно пришла обратная — паники от бессилия, потому что отклика не последовало. Вместо этого мигом опять накрыло тоской и глобальной опустошенностью.

Я прижала руки в район солнечного сплетения и даже согнулась.

— Найти, может, и найдешь, василек, но забрать вряд ли сможешь.

— Ну и смысл был тогда переться сюда и добывать ее, чтобы теперь прятать? Какое право у тебя вообще? Это мое! Мое, понятно! Или решил себе присвоить?! — обида, злость, все гадости нашептанные Айданой о желании Лукина использовать меня, стали кислотой и одновременно топливом, разжигающим мой разум, и я сходу сорвалась на крик. — Небось таким и был твой план с самого начала, да? Сделать дуру Люсю своей марионеткой, орудием, с помощью которого ты свой статус среди подлунных повысишь до небес! Мечтаешь управлять мною, как безвольным инструментом, мня себя повелителем моей мощи! Моей! Моей, понял?!!

— Не без этого, и от тебя я своих планов по нашему общему возвышению не скрывал, — сохраняя полную, доводящую меня еще сильнее, невозмутимость ответил Данила. — И если ты и правда намерена поддаться этой голубой дряни, из моего василька превратившись в эту самую дуру истеричную, то самое тебе место в качестве орудия. Ничего сверх такого ты тогда и не заслуживаешь. Моя Люська Казанцева — наивная до смешного, добрая до бесячести, честная до тошноты, здравомыслящая до занудства местами, а не то существо, что я вижу перед собой сейчас.

Я вдруг увидела себя его глазами. Вот уж и правда… существо. Неадекватное нечто, орущее и брызжущее слюной и слезами неочемошной обиды. Разве это я?

— Мне очень плохо… — покачнувшись, пожаловалась я, мигом скисая, и Лукин сразу шагнул ко мне, обнимая и давая опору.

— Думаю, мы совершили ошибку, — вздохнул он. — Я совершил. Прости меня, василек. Нельзя было тебе соприкасаться с этой Айданой до тех пор, пока мы не получим все твое наследство целиком. Я почти уверен, что или в книге твоего рода есть знание о том, как противостоять ее воздействию и обуздать, или же существует еще нечто, что ограждает от ее мощи.

Я вздрогнула, ощутив далекий, но четкий импульс отторжения, стихийного гнева. А еще вспомнила с неожиданной четкостью голос, обращавшийся ко мне в душе в гостинице.

— Ты прав, — пробормотала ошарашенная своим озарением, обхватывая ведьмака за шею и запрокидывая лицо. Преодолевая чуждый, навязанный протест против его близости. — Есть. И это оно ко мне и взывало тогда. А Айдана как раз не хочет, чтобы мы за ним шли. И еще ты мне очень-очень нужен сейчас.

— Ну, упрашивать тебе меня точно без надобности, — проворчал Лукин, подхватывая меня и ловя мои губы своими.