Великолепная десятка: Сборник современной прозы и поэзии

Шура и Галя встретились еще студентами в походе выходного дня. Он давно заметил, как по-разному ведут себя люди на бивуаке: кто-то ставит палатки, собирает хворост, разводит огонь, а кто-то усаживается на рюкзак и ждет, пока кончится суета. Девочка Галя была из тех, кто хлопочет. Он похвалил красивую Галю, чтоб завязать разговор, а она ответила неожиданно задиристо:

– Да не цепляйся ты к ним! Ни ты, ни я не можем влезть в чужую шкуру и узнать, каково в ней. Может, у них в самом деле нет сил? Да, да, на волейбол есть, а на работу нет – так бывает! И не смейся, пожалуйста, что я такого смешного сказала?

Свадьбу играли дважды: для родственников в родительской квартире и для друзей в лесу. В квартире их друзьям места не хватило бы. Через два года родился Павлик. Шура не мог привыкнуть к мысли о чуде рождения – его бесконечно удивляло, как это они вдвоем создали третьего, настоящего человека. Сынишка учился ходить и говорить – и это тоже казалось ежедневным чудом. Шура сажал малыша верхом на рюкзак, и они втроем шатались по пригородным лесам, а когда сын подрос, раз в году ездили в Карпаты или Крым. Намечали гору себе по силам, поднимались и торжественно съедали наверху яблоко или апельсин, овеваемые тем особенным ветром, который бывает только на вершине, и который, раз почувствовав, не забудешь. Сын нес вершинную снедь в своем рюкзачке и ревностно следил за исполнением семейной традиции.

Единственное что омрачало Шурину жизнь – это ворчание жены. То он не закрыл дверцу холодильника, то кран в ванной оставил течь до утра, то зарплату потерял, а то никак не починит замок входной двери. Поначалу Галка относилась к таким промашкам весело и легко, но с годами то ли устала, то ли надоело. Даже обычные фразы стали звучать у нее, как обвинения.

Шура от упреков замыкался, отдалялся, прятался в книгу или работу. Ссориться он не умел, хотя иногда думал, может, жене не хватает именно бурных полноценных ссор с катарсисом и примирением.

Галя искренне считала его хорошим мужем и сама терпеть не могла свое ворчание, но справиться с ними не получалось никак. Она пробовала молчать, но тогда ее охватывало такое раздражение, что цветы могли бы увянуть, если бы она держала в доме цветы. Галя была уверена, нет зрелища скучнее и банальнее, чем сердитая жена при подавленно молчащем муже. Она с ужасом понимала, что становится похожей на маму, была недовольна собой, а женщине, недовольной собой, очень трудно быть славной и милой.