Верховный Главнокомандующий [с иллюстрациями]

Глава 18. Гнуснейшие против подлейших…

Через денёк, на снятой Спиридовичем «конспиративной» квартире состоялась тайная встреча с генерал-майором Комиссаровым — претендентом на руководителя моей личной сверхсекретной спецслужбы. Постарались, соблюсти максимально возможную конфиденциальность: во время очередной вечерней прогулки по сосновому лесу, меня оттуда забрал — а через два часа привёз обратно, взятый в аренду закрытый автомобиль, с Воейковым вместо шофера… О цели поездки знали кроме меня только Спиридович и Мисустов: даже исполняющему обязанности водителя Коменданту Свиты сказали — что я приехал на свидание с дамой!

Вопреки ожидаемому с рассказов Спиридовича увидеть какого-то монстра, Михаил Степанович Комиссаров, оказался высоким, полным, здоровенным мужиком с красным лицом и несколько рыжеватыми как у моего Реципиента усами. Довольно приятен в общении, весьма эрудирован, умеет вести разговор — хотя, предпочитает больше слушать, а если и говорить — то всегда только по теме.

Единственное, что портило впечатление о нём — бегающие серые глаза под очками…

Познакомившись, поговорили сперва о делах — казалось бы, напрямую к задуманному мной не касающихся.

Генерал Спиридович, посетовал на трудности с реорганизацией всех этих «Охранных отделений» и «Отдельных жандармских корпусов», государства в единый «Чрезвычайный Комитет Государственной Безопасности» — «ЧКГБ», что я замутил и, ему поручил проделать уже этой осенью. Хотя, сей проект находился лишь в процессе «бумаготворчества», уже появились кой-какие проблемы — на первое место из которых, предполагаемый глава моих имперских «чекистов» ставил вопрос кадровый:

— Беда в том, Государь, что всем «силовым» — вашими словами структурам, приходится иметь дело с одним и тем же контингентом: выпускниками военных учебных заведений. А у нас своя специфика, которой, увы… Но, в кадетских корпусах не учат! Хотя есть, конечно отдельные «самородки»…

К «отдельным самородкам», мой главный охранник естественно причислял себя.

— А если взять выпускников Николаевского училища при Генштабе? — предлагаю, — хотя бы в ту главную «контору», что на Лубянке?

Уже договорились с ним, что головной «офис» новой спецслужбы будет находиться в Первопрестольной — на соответствующей площади, в соответствующем здании — где в данный момент располагается некое страховое общество.

— …«Моментов», что ли? Та же история, только в профиль: чему может научить работника структур госбезопасности знания о Пунических войнах?! А больше их там ничему не учат — разве что, как правильно вилку в руке держать…

Явление, достаточно хорошо мне известное: все офицеры — не исключая жандармов, ужас как не любят своих коллег, носящих аксельбант выпускника Академии Генерального Штаба! Вероятней всего из-за чувства лютой зависти, больше ничем не объяснишь…

Ну, ответ на этот вопрос у меня уже есть:

— Значит, надо создавать отдельные кадетские корпуса для армии, для силовых структур МВД, Пограничной стражи, ЧКГБ… Ведь, моряков — вместе с пехотинцами или кавалеристами, не учат! А меж тем различий между видами вооружённых сил и, органами внутренних дел и госбезопасности — как бы, не в разы больше.

Согласившись со мной, генерал Спиридович, тем не менее «ныть» не прекратил:

— Когда ещё, те кадетские корпуса мне кадры подготовят? Когда ещё, те «кадры» наберутся соответствующего опыта? А ведь по вашим же словам, Ваше Величество, времени у нас всего год-полтора — до того как всё «полыхнёт»…

Да! Неплохо было бы откуда-нибудь заполучить уже готовые кадры, причём — «свежие», но уже знакомые с «спецификой» и, имеющие кроме материального — ещё и какую-нибудь «идеологическую» мотивацию…

Да, где ж таких взять?!

Интересно, а где брали кадры те — «настоящие» чекисты? Конечно, они могли воспользоваться услугами редких, уцелевших к тому времени русских контрразведчиков и жандармов. Пример небезызвестного Орлова — «двойного агента», как говорится «в руку»: всех подряд брали — лишь бы соглашался работать на новые власти.

Однако, основной костяк у «Железного Феликса» и его последователей, был свой — из революционной же среды, очень хорошо знающих своё дело — всю специфику борьбы с антигосударственной деятельностью…

На примере собственной же задницы, как говорится, изучивших все её тонкости!

Невольно вспомнилась история французской криминальной полиции…

До конца 18 века, по-моему, её возглавляли примерно как у нас сейчас — аристократы из дворян, знающие про уголовную среду только то, что в ней водятся всякие нехорошие бяки — которые так и норовят кого-нибудь из порядочных людей до последней нитки ограбить, или даже насмерть зарезать.

Денежная должность, фуле! И спросить некому: король живёт в Версале под охраной швейцарских гвардейцев и, ему глубоко наср…

Хм, гкхм.

Однако, после того как королю и прочим аристократам головы самим отрезали с помощью некого — широко известного в ту славную эпоху технического приспособления доктора Гильотена (говорят не больно), за дело взялся бежавший в очередной раз с каторги некий Эжеа Франсуа Видок — предложивший властям раз и навсегда покончить с преступностью в Париже.

Видать, дела в столице прекрасной Франции были настолько плачевными — что человеку с такой богатой на «события» биографией тут же поверили, в должной мере профинансировали и, даже дали соответствующие полномочия. Создав организацию «Сюртэ» (Безопасность) — поначалу насчитывающую лишь около десятка сотрудников, Видок отлично знающий преступный мир, за первый же год арестовал свыше тысячи профессиональных убийц, воров, грабителей и мошенников и, ликвидировал их притоны в тех районах Парижа — в которые представители закона даже сунуть нос раньше боялись!

Мои собеседники, отлично знали эту историю… Спиридович, даже посетовал — что французы до сих пор стесняются говорить вслух, кто был основателем их криминальной полиции.

Когда же я вскрикнул в сердцах:

— Если лучшим борцом с уголовной преступностью стал бывший уголовник, то и лучшим контрреволюционером, по моему мнению — может стать только бывший революционер, знающий всю подноготную своих бывших «товарищей»… Да, где ж таких взять?! Причём, в сравнительно массовом масштабе — для укомплектования квалифицированными «кадрами» службы госбезопасности?

Слово взял, обычно страшно молчаливый, мой новый знакомец — Михаил Степанович Комиссаров:

— Если Вам, Ваше Величество, позарез нужны «кадры» из господ революционеров, то их появление достаточно легко спровоцировать…

Мы со Спиридовичем изумлённо переглянулись и, ни одной секунды не сговариваясь, хором вскричали:

— КАК?! КАКИМ ОБРАЗОМ?!

— Самым обыкновеннейшим образом! Среди революционеров — Александр Иванович не даст соврать, как бы не половина агентов охранного отделения… Причём — ПЛАТНАЯ(!!!) половина.

В полном обалдении спрашиваю у Спиридовича:

— Что, это всё — правда?

— Ну, не совсем — чтобы «половина», — уклончиво ответил тот, — но где-то так, да…

Комиссаров, от его слов резко повеселел и чуть было не расхохотался:

— Да ваших сексотов у подпольщиков столько расплодилось — что они уже стали строчить доносы друг на друга!

— Не может такого быть, — не поверил я, сказав вслух.

«Это всё же «реальная» история, — подумал, — а не славянское фэнтази, какое-то!».

— Я б, так не утверждал, Ваше Величество, если бы самому не доводилось читать донесения секретных агентов полиции о встречах и беседах с другими — не подозревающих о том, что их визави — как и, он — агент «Охранки». Очень даже забавно, уверяю вас…

Генерал рассказал несколько весьма весёлых историй, от которых можно было бы ухохататься вусмерть — если, конечно не знать всех последствий такого порядка вещей.

Не, я читал о знаменитых провокаторах «Охранного отделении»: про Азефа, про Малиновского — но чтоб вот так… Один провокатор стучит на другого в полицию, не подозревая, что тот — тоже провокатор.

ОХРЕНЕТЬ!!!

В процентах, конечно, не вычислишь — но этот факт красноречиво говорит о том, что «плотность» провокаторов в тесных рядах революционеров уже достаточно велика.

Постой-ка:

— Это получается, господа? Наша тайная полиция борется сама с собой[155]?! Причём, за свои — за казённые же деньги?!

— Ну, а что делать? — разводит руками Спиридович, — без секретных агентов среди революционеров Охранка бороться с подпольем не может, а сами агенты без денежного содержания сотрудничать отказываются…

— Если б, выделялось побольше денег, — ехидно заметил Комиссаров, — можно было бы купить всех революционеров разом с потрохами и больше не мучиться[156]!

— Это Вы несколько утрируете, уважаемый Михаил Степанович, — не согласился с ним мой будущий главчекист, — среди них полно идейных, которые деньги конечно возьмут — коль дают… Но, не купятся!

Комиссаров, тактично вежливо промолчал на это, лишь пожав плечами.

Я пожалуй больше согласился бы с ним: кого нельзя купить за деньги, тех можно купить за большие деньги… Ну, или за что-то другое — поделиться властью, например. По жизни, я весьма большой циник!

Генерал Спиридович, меж тем продолжил:

— Но не в этом наша главная беда, Ваше Величество… Чтоб, агент стал как можно более ценным, он должен весьма усердствовать в революционной пропаганде, или даже в подготовке террористических актов — иначе, его быстро разоблачат. Вот и, получается — борясь с революционерами, наша полиция сама готовит революцию за казённый счёт.

Вот такая фуйня, малыш!

Ну не даром, придя к власти в марте 1917 года, господа революционеры первым делом кинулись жечь полицейские архивы — чтоб, за собой следы замести… Ох, не даром! И, жгли их ещё долго-долго — как бы, не до тридцатых годов и, даже далее.

Однако, вернёмся к нашим… Кадрам!

— Так что Вы предлагаете, господин Комиссаров? Чтоб обеспечить «ЧКГБ» генерала Спиридовича сотрудниками? Вы думаете, что господа революционеры — пусть даже тайные агенты Охранки, толпой придут на Лубянку и попросятся на службу в органы госбезопасности?

Тот, даже как-то лениво зевнув, отвечает:

— Не «придут» толпой, а на цыпочках прибегут — если списки полицейских провокаторов опубликовать…

Вот тут мы со Спиридовичем, на оппу и сели… Фигурально выражаясь, конечно.

— Ведь, революционеры не только царей, великих князей, премьер-министров или губернаторов не щадят, — меж тем продолжил Комиссаров, — они и друг друга истребляют с величайшей жестокостью — при малейшем подозрении.

Видя моё непонимание (по большей части показное), Комиссаров продолжил:

— …Вспомним историю революционного движения с самого его начала: народоволец Нечаев и компания зверски убили своего товарища — студента Иванова, только за то, что тот задавал «неудобные» вопросы по поводу их деятельности. Народовольца Гориновича, его «друзья» по подполью облили серной кислотой лишь по подозрению в предательстве. Примерно тогда же, борцы с самодержавием повесили другого своего коллегу — Успенского… И, не счесть тому примеров. А ведь, с тех пор прошло лет тридцать — нравы у господ революционеров значительно ужесточились! Особенно, после известных событий пятого года.

Да, пришлось мысленно с ним согласиться: суда присяжных у подпольщиков не наблюдалось, даже тогда — когда они свергнув «зверский режим», сами таковым стали… Следующим зверским режимом, то есть. По ходу, знаменитые сталинские репрессии и были — последним и самым масштабным истреблением одних революционеров — в чём-то «заподозренных», другими. Ну, а случайно оказавшимся в «расстрельных» списках людям, просто не повезло попасть под этот кровавый замес бывших соратников…

Посидел, подумал, вспомнил кое-что из той истории — которую мои собеседники знать не могли, по той причине — что она ещё не произошла…

Наконец, принял решение:

— Открыто опубликовывать списки сексотов нельзя: и последнему дураку будет ясно, что это — провокация властей… Значит, господа жандармы, действуем так: этой зимой — не позже, из России на Запад сбежит достаточно высокопоставленный офицер Охранного отделения — имеющий некоторый литературный талант, прихватив с собой несколько чемоданов досье на таких вот «двойных агентов»…

Дальше, думаю всё понятно, да?

По крайней мере, оба жандармских генерала меня прекрасно поняли: после того, как ведущие издательства мира (возможно, из самых — что ни на есть благородных побуждений) выпустят книгу со списком «перевёртышей», те ломануться под защиту «родных» спецслужб… Ибо больше, им защиты искать негде!

И, будут трудиться день и ночь без отпусков и, даже выходных или праздничных — вылавливая своих бывших коллег и предотвращая революцию. И, не столь за деньги — сколь из-за страха и, причём — на совесть… Ибо, случись всё же она, при новых властях их ждёт одна участь — ближайший уличный фонарь, или такого же месторасположения расстрельная стенка.

Ну и заодно, как дополнительный бонус: будет компрометация всего революционного движения в целом, раздор между его отдельными представителями и целыми группами — когда начнётся «охота на ведьм» меж своими… Думаю, численный состав моих противников на «внутреннем фронте», сократится как минимум в разы.

Этим господам, станет надолго не до меня!

Ещё, вот: радужный образ «революционера-романтика» — особенно среди образованной молодёжи, как-то сразу моментально потускнеет: до состояния обыкновенного человеческого дерьма — самого что ни на есть, омерзительного вида.

Что, весьма немаловажно!

Естественно среди подлинных досье, будет и немало поддельных — на особо меня интересующих личностей и, первым в этом списке у меня будет стоять…

Феликс Эдмундович Дзержинский!

Думаю, если всё срастётся как надо — «Железный Феликс» с его организаторскими способностями, будет у генерала Спиридовича особо ценным «кадром».

Комиссаров, вполне подтвердил характеристику данную ему Спиридовичем… Он предложил, закосив под боевиков, самим «под шумок» устранять типа революционеров-«предателей» — в действительности, не запачканных сотрудничеством с Охранным отделением. Обосновал он это так:

— Среди этих господ имеются такие фанатики — что на костёр готовы пойти, но только не предать саму идею установления на Земле самого справедливого общества. Таких, сфальсифицированным компроматом не запугаешь!

Естественно, согласился с ним: если не удастся так или иначе купить — значит, надо убить… Третьего, не дано!

Да… Убеждаюсь в очередной раз: политика очень грязное дело. Политик, имеющий хоть какую-то элементарную порядочность — является профнепригодным и, дальше мэра какого-нибудь захолустья, в реальной жизни не продвинется.

Ну, а остальное — дело имиджмейкеров да политологов!

Поговорили ещё…

Раз уж зашла речь про финансирование российской казной господ революционеров, спрашиваю:

— Господа! Доводилось как-то слышать что большевикам, деньги на революцию даёт германский Генштаб…

Спиридович, только хмыкнул, а Комиссаров посмотрел на меня — как на дитё какое-то малое, неразумное да наивное:

— Ваше Величество! Как большевики, так и другие революционеры — берут деньги у всех, кто их им предлагает. А упомянутый Вами Германский Генштаб, как раз такая «дойная корова», которая даёт деньги всем подряд — только пообещай ему бороться против противников Кайзера. Кроме наших — эсдеков или националистов Пилсудского, немцы дают деньги и оружие ирландцам — на борьбу с британским колониализмом и, ещё много-много кому…

Согласен: немцы, по большей части — народ конкретно быковатый и слегка лоховатый.

Спиридович уточнил:

— Не только немцы, должен заметить… Деньги на «Конференцию представителей оппозиционных и революционных организаций» — что состоялась в Париже в 1904 году, дали японцы. Большевиков, кстати, на ней не было — лишь либералы вроде Милюкова и Струве, да эсеры-террористы — Чернов, Азеф… Князья Долгоруков да Шаховский ещё — право, не знаю к какой разновидности революционеров, их отнести…

«К либероидной разновидности, к какой ещё?», — думаю.

— Однако, никакие «деньги от генштабов», не идут ни в какое сравнение, с так сказать — внутренним субсидированием революции, Ваше Величество…

Вяло отмахиваюсь, как от уже древнего анекдота:

— Про «финансирование» от полиции я уже слышал, Александр Иванович. Чем-то, ещё удивите?

— Право не знаю, удивитесь ли Вы — но в России считается признаком хорошего тона, давать деньги на революцию и очень дурным — отзываться положительно про своё государство. Сейчас право не знаю, но во время смуты 1905-го года, осуществлялся ежемесячный добровольный сбор для подпольщиков с весьма обеспеченных и влиятельных лиц: модных врачей и адвокатов, крупных промышленников или банкиров и даже высокопоставленных государственных чиновников!

Да! Доводилось мне читать, что некоторые русские миллионеры — типа Саввы Морозова, башляли большевикам, а московский заводчик Шмидт (не тот — что «лейтенант», а другой), даже вооружил своих рабочих за свой счёт и организовал на собственной же фабрике восстание в декабре 1905 года. Однако, этот момент для меня как в тумане:

— Не понимаю мотивов промышленников или банкиров, финансирующих социалистов — особенно большевиков.

Спиридович, старательно морщил лоб, пытаясь понять смысл мною сказанного:

— Среди либеральных кругов оппозиции, большевики считаются лишь самыми смелыми и последовательными революционными демократами. Почему бы их не профинансировать нашим толстосумам, Ваше Величество?!

«Революционными демократами»?! Это просто отпад полнейший…

— Так ведь, большевики хотят у них всё отнять и разделить среди голытьбы! «Земля — крестьянам, фабрики — рабочим…». «Взять и поделить всё»: ибо у одного десять штанов — а другой всю жизнь голыми яйцами на лютом морозе отсвечивает…

Оба жандарма, удивлённо переглянулись:

— Кто Вам такое сказал? Ни среди большевиков, ни среди других революционных партий, Вы «голытьбы» не найдёте — практически все представители имущих классов, люди образованные и грамотные[157]. Потомственные дворяне, сыновья фабрикантов, чиновники, художники, учителя, врачи… Попадалась как-то раз даже одна графиня и генеральша!

Да… Должно быть, это пока — какие-то не такие большевики.

— Не помню, наверное какой-то профессор рассказал — любящий производить опыты над бедными бездомными собачками… Рассказывайте дальше — мне очень всё это интересно знать! Так значит, среди «низвергателей» — люди по большей части из «верхов»…

— Совершенно точно, Ваше Величество! В Киеве боевой дружины эсеров руководила законная супруга действительного статского советника, члена совета при министре финансов. Да, что там говорить: племянник самого Столыпина состоит в руководстве этой террористической партии…

Что и, требовалось доказать: в России (возможно и в других странах) революции всегда проводятся «сверху». Одна группа «элиты» борется с другой за место под Солнцем, а народ здесь просто средство достижения цели.

Ну, значит и мне стесняться нечего и надо провести свою «революцию сверху» — сообразно своим собственным соображениям. Сдаётся мне, я это смогу сделать лучше, чем всякие там Гучковы с Родзянками, или даже Ленины с Троцкими да Сталиными.

— Некоторые российские предприниматели дают революционерам деньги на организацию забастовок и стачек у конкурентов. Этим например, прославился московский хлебопёк Филлипов — во время Смуты пятого года и, это не единственный пример…

«Так можно и, голод запросто организовать, — невольно подумалось, — и вызвать массовое народное недовольство…».

Оба генерала-жандарма, как будто соревновались друг с другом, выкладывая мне «жаренные» факты:

— Бакинские нефтепромышленники Нобель, Зубалов, Кокорев, Манташев и другие, финансируют социал-демократов — «меньшевиков» правда…

— Большевикам тоже от их щедрот достаётся — мне это доподлинно известно.

Ну, вот — а мы всё про Кобу, грабившего почтовые дилижансы. Прям, детский сад — штаны на лямках! Тут, дела куда более серьёзные творятся…

— Часто, деньги революционному подполью выделяются на конкретные коммерческие дела. Например, в том же 1905 году Тифлисский коммерческий банк профинансировал забастовку рабочих на марганцевом руднике в Чиатуре — по заказу промышленника Мосеишвили. В результате подскочила цена на марганец — после чего, «заказчик» не стесняясь ничуть, от всей души поблагодарил как организаторов, так и участников стачки…

— …Других же, просто шантажировали — обещая сжечь или взорвать лавку, магазин или даже завод, если их владельцы не дадут грошей на дело освобождение от «эксплуатации». Этот почерк, в основном присущ анархистам.

Наконец надоело и, я хлопаю по столу ладонью:

— ХВАТИТ!!!

— И, что? Все об этом знают и никаких мер против этих тифозных гнид не предпринимают?! Они, спокойно ходят по нашим улицам, жрут в три горла, пьют досыта и, даже позволяют себе учить нас уму-разуму с трибуны Государственной Думы?!

Оба генерала, только руками разводят:

— Таковы уж российские порядки, Ваше Императорское Величество! Суды присяжных, в основном, или сочувствуют фигурантам «политических» дел, или напрямую подкуплены революционным подпольем через адвокатов.

Пристально смотрю им обоим, поочерёдно в глаза:

— «Порядки» придётся менять, господа!

Обрадовались:

— Полностью с Вами согласны и, поддержим любое ваше начинание в этом направлении!

Сперва, выйдет мой указ «О введении военного положения на всей территории Российской Империи», затем… Но, об этом пока говорить рано. Пусть будет «приятной» неожиданностью для господ либералов — любящим за счёт заморских разведок устраивать «конференции» по Парижам!

Далее, перешли непосредственно к делу — организации мой личной, сверхсекретной спецслужбы.

В принципе, всю суть дела Комиссарову уже изложил генерал Спиридович — ещё в Петрограде и, получил от него согласие. Мне лишь оставалось посмотреть «вживую» — что за «фрукт», получить личное подтверждение — что он берётся за это дело и провести первичный — «вводный» инструктаж.

«Фрукт» оказался, «фруктом» ещё тем — какого и, надо! Таких беспринципных и отмороженных подонков, отродясь не видал — а я вот уже вторую жизнь приканчиваю.

По плану, предложенному им самим, где-то не позже чем через месяц, Комиссаров увольняется с государственной службы, сдаёт дела, и открывает на мои деньги частное охранно-розыскное агентство в Петрограде, затем его филиалы в крупнейших городах России. Это, как говориться будет «крыша»!

— Политические убийства не исключаю, Михаил Степанович, — ещё раз напомнил, — но это должно быть последним делом — когда другие методы не действуют. Главное же, мне надо так дискредитировать революционное движение в глазах либеральной общественности, чтоб оно хотя бы на год оставило меня в покое… Прошу отнестись к моим словам предельно серьёзно: ведь, следующий год — будет решающим для российской государственности, господа!