Весна севера

Глава 18

Рассказывал мужик азартно, со смаком и, наверное, с круглыми глазами – мне просто видно не было, потому как главным слушателем тот назначил Раска и вся мимика доставалась ему. Но даже так выходило оно… занятно.

– Да, так вот, когда невесту повели к алтарю, на пути у процессии вдруг прямо из воздуха соткались два оборотня…

– Из воздуха? – Раск, до этого слушавший про размах свадебных торжеств довольно равнодушно, не выдержал такого издевательства над здравым смыслом и скептически задрал брови. Ольга тоже согласно фыркнула, выходя из дремы.

– Ну, если честно, господин наемник, – селянин на поверку оказался парнем неглупым и крайне здравомыслящим, – думаю, ходами тайными они прошли. Ахельна же ихняя когда-то была, так? Ну вот наверняка и знают, что там и где.

Теперь уже хмыкнула я, снова внезапно задумавшись над тем, какого черта Раск сидел в замке полгода, а чтобы добраться до Сердца Севера, терпеливо ждал провожатого в лице меня? Потому как здравый смысл в рассуждениях горшечника точно был – кому ж и знать все тайны крепости, если не старой крови?

– Так вот, соткались они, значится… откуда-то, – сделал мужик многозначительную паузу и все-таки хмыкнул, не удержавшись. – И встали той процессии поперек пути. Один и говорит, отдавайте, мол, старый должок, за ним пришли. А второй без лишних разговоров сразу к невесте шагнул и запечатлел ей на устах горячий поцелуй…

– Запечатлел, значит? – Тон у Раска стал еще скептичнее, хотя, казалось бы, куда больше?

Поддержала его и Ольга, стряхивая-таки дремоту:

«Представляю себе эту пронзительную сцену, ага. Как наяву! Станиславский бы у вас тут уже на вторые сутки удавился бы».

– Это кто? – не поняла я.

«Это – не важно. Важно, что неподготовленному человеку такое обилие романтической дури точно не вынести».

Гончар был явно подготовлен, потому как продолжил не моргнув глазом:

– На устах, ага! И княжна наша тут же, прямо на глазах, тоже в волка перекинулась и дальше к алтарю уже в таком виде пошла! Но теперь не с эрависским князем, бравшим ее своему сыну, а с одним из фаолад – тем самым, что оборотил ее своим поцелуем.

На этот раз уже я почувствовала, как брови ползут вверх. Кажется, шутка с переодеванием собачки в парадное платье обретала какие-то новые, неожиданные краски.

«Н-да. – Ольга очень по-человечески прикрыла морду лапами. – И все сказочники тоже удавились бы. Но на первые сутки и от зависти».

– Что за должок-то? – сбил с мысли Раск, не дав мне ответить ей. Впрочем, та и сама притихла, не иначе как впечатленная до полного восторга.

– Так то история давняя, всем известная. Неужто тоже не знаете?

У меня почему-то возникло ощущение, что и сам наш рассказчик с этой «давней, всем известной историей» познакомился не далее как сегодня – в той же самой пивнушке, набитой в хлам ужравшимися скальдами, где подцепил и остальную часть своей саги. Но озвучивать эти догадки и мешать человеку не стала. Пусть говорит. Занятно же.

– Нет, не знаю, я нездешний, – подтолкнул его и Раск.

– А, ну ясно тогда, – на подначку мужик повелся более чем охотно. – В общем, говорят, договор с этой нечистью еще отец нашего Бешеного заключал. Когда-то давно те оборотни отдали ему свою княжну и Ахельну за ней в приданое – так их род крепость и получил. А теперь они пришли требовать того же от его сына.

– Это от Бешеного князя, в смысле? Требовать?

– Ну да. Не от его же бастарденка малахольного?

– А почему малахольного? – Я все-таки не удержалась от любопытства.

– Ну так он же, когда узнал, что замок не ему, а фаолад отойдет – приданым за княжной, велел отца в покоях силой запереть. Да и всю крепость разом закрыть, чтоб обещаний тех не выполнять. Это он, выходит, против старой крови пойти решил? Ну не малахольный ли?

– То есть князь дочку свою оборотням все-таки отдал?

– А как же? Бешеный слово держит! Раз сразу не убил, так потом и отдал. Ну а приемыша своего, рискнувшего против воли его пойти, так проклял, что над замком аж зарницей полыхнуло. Сам видел! Вот тут прямо побожиться могу.

– То есть рати фаолад уже где-то тут сейчас стоят? – Раск, похоже, что-то или кого-то почуявший неподалеку, на всякий случай заранее подхватил тележную конягу под уздцы.

– Нет, конечно, – неправильно истолковал этот жест мужик. – Пока нам от них опасности точно нету. Разве ж могли зверомордые такой глупости от Ахельны ждать? Потому за ратью своей побежали только сейчас, а удержать их Аскельд никак не смог. Но скоро будут здесь, можно не сомневаться, разве что прям совсем быстро им туда-сюда не обернуться.

– Туда – это куда? – опять включилась я в беседу. – Куда они за той подмогой побежали?

– Так на изнанку мира, вестимо, – на нее они все когда-то ушли. Потому и дрянь та из моря сюда потянулась. Но предательства такого точно ни за что не простят, вернутся теперь как пить дать. И Ахельну опять отберут. Вот как только эти к ним добегут, так сразу и возвратятся. Все.

– Что ж ты тогда так неосторожно? – с каким-то странным выражением фыркнул Раск. – Один… в лес… да еще и на ночь глядя?

– Ну так как раз поэтому – когда оборотни сюда явятся, лучше поближе к дому быть, а от Ахельны подальше. Правда же? Ну а если совсем честно…

– Да, хотелось бы.

– А если честно, господин наемник, ни на грош я этим пьяным байкам не поверил!

Заливистый хохот в две глотки, пронесшийся над дорогой, заставил князя рядом со мной завозиться, перевернувшись на другой бок и громко всхрапнув в очередной раз. А еще спугнул в кустах что-то крупное, шумное и, судя по стуку, – копытное, резво ушуршавшее куда-то в глубь леса и заставившее селянина вновь поежиться.

– Но вашей компании все равно здорово обрадовался – с ней оно и правда как-то спокойнее. Особенно когда вдруг выясняется, что ночь тебе придется провести в лесу. А ну, глядишь, там и вправду какие чудовища? Кто-то же из замка выскочил? Перед тем, как там мост подняли?

– Понимаю, да, – со смешком буркнуло то самое чудовище.

«От судьбы не уйдешь, угу», – зевнув, клацнуло зубами второе.

И у меня аж настроение вверх поползло. Посчитать, что ли, себя за третье? То самое, что в платье и с волчьей мордой к алтарю шло?

– Так, выходит, этот наш эрависский гость очень вовремя к себе убра… э-э… домой отбыть нацелился? – кивнул Раск на телегу позади. – За ним сейчас и остальные тоже потянутся? Раз свадьбы не будет? Вернее, будет, но не для них?

– Да черт его знает, на самом деле, – мужик не стесняясь поскреб в затылке, – как оно сейчас с Эрависсой-то будет. Но, сдается, не все там так просто. Их княжичу Бешеный вроде как тоже жену предоставить обещал.

– А слово он держит, – понятливо кивнул наемник, покосившись на телегу, в которой всхрапнули особенно смачно.

– Угу, – охотно согласились с ним. – Так что кто его знает, как оно теперь повернется? Тем более, кроме вашего-то, похоже, никто не уехал.

– Неужто ждут чего? – Чувствовалось, Раск теряет интерес к разговору, что и неудивительно – об этом он сам мог порассказать мужику много занятного. В смысле, где и почему тех заперли.

– Да кто ж его знает? – повторился тот, опять невольно потянувшись чесать вихры. – Может, и ждут. А может, и очень вовремя ваш наниматель оттуда ноги сделал, остальные не успели просто.

Все-таки крестьянскую сметку никакими бреднями не заболтаешь. Даже почти ничего не зная о событиях в Ахельне, общий расклад гончар уловил безошибочно. И скорее всего, в округе он сейчас не один такой, а потому Аскельду не позавидуешь – сам себя, считай, в ловушку загнал.

«Ну да, – уловила ход моих мыслей Ольга. – Теперь или объявляй о случившемся перевороте и придумывай ему какую-нибудь действительно серьезную причину, или так и оставайся с клеймом малахольного клятвопреступника, от которого ждать можно чего угодно».

– Плохая репутация для того, кто нацелился стать князем.

«Не то слово. Так как думаешь, способен твой братец выкрутиться из ситуации без потерь для оставшихся еще у него клочков чести?»

– Сам? Нет! – откликнулась я без малейшего сомнения. – Но кто-то же его на все это надоумил, правда? А вот на что тот советчик способен – можно лишь догадываться.

«Ну в общем, да. Только… Пока ясно, что ничего не ясно. И поскольку раньше чем князь доберется до своей Эрависсы, новых сведений нам не светит, лучше, наверное, просто поспать. – Она опять зевнула, клацнув зубами. – Тебе – прежде всего. Не нравится мне, как тебя потряхивает. Как бы не разболелась всерьез».

Я молча кивнула, разыгравшиеся нервы и правда стоило привести в порядок – денек сегодня выдался тот еще. Но вместо того, чтобы и вслух буркнуть что-нибудь согласное, неожиданно чихнула – явный привет от холодных прибрежных камней, на которых пришлось сегодня поваляться.

«Да, точно не нравится. – Ольга подобралась ближе и улеглась вплотную, грея мне бок. – Но, будем надеяться, обойдется. Спи!»

И я заснула, сил спорить не было. Да и зачем?

Подкатив с рассветом к переправе, мы аккурат успели к отправлению первого парома, перевозившего полдюжины коров, десяток овец и трех куриц… Кумушек, вернее, но квохтали те потом всю дорогу не хуже самых настоящих несушек. Судя по здоровенным корзинам, вплотную уставленным крынками, нацелился этот курятник на местное торжище, но про него ни слова сказано не было. Зато какой-то Мырьке кости перемыли до блеска, ни капли не стесняясь невольных слушателей. Раск в компании четырех лошадок, собаки и двух болезных – хромоногого князя и простывшей меня – вписался в это блестящее провинциальное общество как родной.

Да, к утру, когда мы подъезжали к пристани, я поняла, что все-таки заболела, холодная беспокойная ночь не прошла даром – колотило меня уже так, что зуб на зуб не попадал. Князь тоже едва приоткрыл глаза, попытался сесть, но со стоном откинулся обратно на сено – ногу ему разнесло настолько, что из сапога ее теперь только вырезать.

Раск заглянул в возок, оценил ситуацию и без раздумий обменял у гончара его подводу на двух справных лошадок, чем сделал того совершенно счастливым. И когда телегу с парой оставшихся у нас верховых закатили на паром, махал он нам вслед прямо как родным.

Два мрачных по утреннему времени мужика-перевозчика сноровисто ухватились за шесты, уперлись ими в дно, навалились, и узкая полоска воды возле сходней начала стремительно расширяться, позволив берегу быстро кануть в непроглядном тумане, пахнущем тиной, тухлыми ракушками и вечной сыростью. Кроме берега тот явно нацелился украсть еще и окрестные звуки – если и не все, то основательную их часть, оставив нам исключительно тихий плеск речной воды о борт и перетаптывание скотины по соломе. Ну и пронзительные сплетни торговок, конечно, – этого добра ему точно было не надо. А еще через полчаса не слишком широкую, тихую в этом месте Бялку мы пересекли и, прошуршав прибрежными камышами, пристали к берегу противоположному, уже эрависскому.

Все, теперь у Аскельда руки коротки нас достать. От одной проблемы, считай, избавились.

Впрочем, радости особой я не испытала, как и облегчения. И вообще, кажется, не вполне отдавала себе отчет, что именно происходит. Ольга, задав пару каких-то вопросов и не получив ответ, притихла и лишь озабоченно сопела рядом, обнюхивая мое раскрасневшееся лицо. А я, словно сквозь какую-то мутную завесу, не имевшую к туману ни малейшего отношения, разглядывала соседнее княжество через борт телеги. Причал… За ним верхушки деревьев, уже отчетливо проступившие сквозь редеющую на глазах белесую пелену… Рядом маленький домик охраны, из которого вывалилась, позевывая, троица заспанных типов, больше смахивающих на разбойников, а не на пограничную стражу, поставленную собирать въездную подать…

Впрочем, соседи по парому пугаться их и не подумали, сноровисто выгрузившись на берег и без лишних разговоров приготовившись платить. Погонщик скота в итоге откупился медяшкой, тут же погнав свое маленькое стадо за густой прибрежный кустарник – туда, где угадывалось начало дороги; бабы отдарились одним за всех глиняным кувшином, из которого отчетливо тянуло пивом; и наконец очередь дошла до нас. Раск с помощью паромщиков помог телеге выкатиться на берег, вслух благословляя смирную скотину, что была в нее запряжена, вывел следом верховых и сунул руку в карман, готовясь доставать кошель. Но не понадобилось. Заглянув в повозку, один из пограничных стражей отпрянул было, отмахнувшись охранным знаком, но быстро взял себя в руки:

– Князь?!

– Князь! – буркнул тот в ответ, с отвращением разглядывая три ошалело уставившиеся на него небритые рожи. Впрочем, больше придраться оказалось не к чему – и одежда, и оружие у мужиков были в полном порядке, готовы к бою хоть сейчас. Что тот и оценил:

– Взять его! – рявкнул бывший гость, ставший хозяином, и ткнул в сторону Раска. – Быстро!!! Чего застыли?!

В первый момент оцепенели все. Ратники и без того еще не отошли от внезапного явления правителя, похожего на продолжение дурного сна, а тут такое… Мы с Ольгой уставились на бывшего дорогого гостя с тем же точно отсутствием понимания в глазах. Не растерялся лишь наемник, длинным прыжком сиганувший к кустам, и для остальных это сработало словно команда «отомри». Но что и в какой последовательности случилось потом, я даже позже так и не смогла вспомнить. Кажется, все сразу и одновременно.

Раск юркнул в орешник с проворством настоящего зверя. Если бы там еще и листья оказались – только бы его и видели…

Один из стражей зачем-то потянул из ножен меч, зато два других слаженно рванули из-за спин арбалеты…

Ольга рыкнула в морды не привязанным пока верховым лошадям, и те слепо заметались на песчаном пятачке перед причалом, опрокинув одного из стражников и сбив прицел другому…

Бабы, не успевшие отойти далеко, завизжали как малахольные, зачем-то побросав на землю корзины…

Но треск тетивы, удар болта во что-то мягкое и вскрик боли легко пробились даже сквозь эту какофонию, вернув и мне наконец способность соображать.

– Раск!!! – Я начала поднимать руки для заклятия, но меня ловко и умело опрокинули обратно в сено – на деле князь оказался гораздо более живым, чем выглядел:

– Только попробуй рыпнуться! На костер не просто взойдешь – взлетишь. Ясно?!

Наверное, это бы меня не остановило. Зато легко остановило другое – затопившая слабость, из-за которой даже шевельнуться оказалось невозможно. Амулет! У этой лживой скотины был амулет, разом выпивший меня до донышка! Впрочем, удивило бы скорей, не найдись у такой змеи ничего подобного.

– Ты же клялся ему, князь! – В отчаянии я попыталась хотя бы оторвать от себя руку, ухватившую за горло. – Честью клялся!

– Кому?! Старой крови? Их клятвы силы не имеют, а значит, и клятвы им – тоже! Уймись!!! Уймись, пока жива!

И я обмякла, понимая, что вот так все равно ни черта не сделаю. Напоминать, что в свое время договоры с фаолад и заключались, и соблюдались, смысла нет – ему сейчас явно больше хочется об этом забыть. Зато можно попытаться сделать по-другому:

«Ольга!!!»

Объяснять ничего не потребовалось – та молнией выметнулась из телеги, по пути зацепив и второго арбалетчика – болт вместо кустов ушел в песок.

– Не стрелять! – рявкнул князь, отпуская наконец мое горло. – Живьем! Живьем брать, я сказал!

Еще одна тень, теперь уже серая, без помех канула в не до конца вытаявшие из тумана кусты – вслед за первой.

«Жив, – успокоили меня через секунду. – Но ранен».

«Уходите! Оба!»

«Но…»

«Ольга, пожалуйста, будь с ним! Прикрой как сможешь».

«Хорошо, – глухо, на пределе слышимости донеслось в ответ. – Но передает, что, если не найдет тебя в Эрависском замке, сам убьет! А я потом добавлю!»

Уточнять, как именно она собирается с этим исхитриться, оказалось не у кого – наша связь оборвалась, видать, сбежали уже далеко. Отлично! Потому как стражники всё еще продолжали барахтаться на песке, пытаясь увернуться от лошадиных копыт; бабы продолжали визжать, плавно переходя на вой; пыль и туман, смешавшись, продолжали стоять столбом, лишь густея с каждой секундой…

– …! – рявкнул князь, и все угомонилось. Кроме пыли – та, видимо, прониклась недостаточно. – Вы у меня еще пожалеете, что на свет родились, идиоты! Арбалетчики – за ним! Мечник – поймать и успокоить коней!

Стражи вновь забегали как наскипидаренные, но князя они больше не интересовали. Сдается, в успех погони ему не сильно верилось.

– Пошли вон отсюда! – развернулся он к торговкам, и дополнительно подгонять тех не потребовалось – рванули подальше чуть ли не быстрее Раска, только в противоположную сторону. Еще через пару секунд вокруг причала все успокоилось окончательно, и стало понятно, что бывалые паромщики давно успели слинять – скрип дерева раздавался уже чуть ли не с середины реки.

– Идиоты! – в сердцах повторил князь и развернулся ко мне: – Надеюсь, ты все поняла? Повторять не требуется?

– Как вы поняли про фаолад? – не смогла я удержаться от вопроса.

– Ну я ж не совсем глупый, правда? Все эти байки, что ночью травили…

– Не спали, выходит?

– Повторяю, я не глупец! И про зверомордых тоже знаю достаточно.

– Ну тогда должны знать и про это! – сунула я ему под нос руку, так, чтобы отчетливо были видны ногти. – Ничьей другой женой я больше быть не могу!

– Видел, а как же, – спокойно кивнул тот. – И у него тоже видел. Вот только узор не закреплен, вы не спали вместе. Так что очень даже можешь! И будешь! Особенно теперь, когда Аскельд настолько просчитался! – И добавил, не получив в ответ ничего, кроме ненавидящего взгляда: – Я, конечно, понимаю, что девице, воспитанной конюхами и кузнецом, с милым рай в шалаше, но там же у тебя вроде еще и кухарки отметились, так? А потому и практичности ты тоже должна быть не чужда. Просто подумай, где и с кем тебе на самом деле будет лучше. И хватит уже беситься!

Беситься я и вправду перестала, нарываться сейчас специально – чистой воды глупость. Тем более делать это стало несподручно: оставшийся с нами стражник успел отловить верховых лошадей и теперь вел их привязывать к телеге, а свидетели в наших с князем выяснениях отношений точно ни к чему. Но чья возьмет в итоге, мы еще посмотрим! Эта эрависская змея знает на самом деле далеко не все. Непонятно с чего, но он, кажется, решил, будто брак у нас был добровольный и по любви, а про Сердце Севера не в курсе, раз даже полусловом про него не упомянул. И тем более не в курсе он про Ольгу. Так что да, шанс сильно удивить всех у меня оставался…

Я молча отвернулась и, сжавшись в клубок, принялась дрожать возле тележного борта – для этого даже притворяться особо не пришлось. И тут же почувствовала, что поверх огрызка меха меня прикрыли еще и плащом.

– Как этих двух недоумков отозвать? – раздалось над головой недовольное. – Толку теперь с тех догонялок… Нужно до замка быстрее добраться!

– А, так это я сейчас. – Ратник метнулся к сторожке, и через минуту над деревьями поплыл заунывный рев сигнального рога.

Еще спустя минут пять кусты затрещали снова – выпуская на песчаный берег покладисто вернувшуюся погоню. Без трофеев, разумеется, если не считать за таковой вымазанный подсыхающей кровью болт.

– Вот, – протянули его князю. – Похоже, не сильно-то и задело торопыгу.

Тот в ответ еще раз ругнулся, даже не думая считаться с моим присутствием, и распорядился:

– Ты – остаешься здесь, остальные двое – со мной: один на козлы, второй верхом рядом. Где тут у вас ближайший гарнизон стоит? В Сувлахе?.. И прекратите таращиться на меня как на покойника!

– Так… Это… Не ждали же.

– Что-о?!

– Ну, в смысле, что не сейчас ждали! И не так! – Ратник нервно потыкал в телегу, явно имея в виду, что не ожидал увидеть такое в роли княжеской кареты.

– Пошевеливайтесь! – Тон у него снова стал предельно резким.

И те забегали еще быстрей, хотя оно и казалось уже невозможным.