Вестник и Крымская война

Глава 1 Международная выставка

У семейства Мартыновых ушло десять минут, чтобы сломить сопротивление мамы и уговорить ее на повторный сеанс кино.

Они обошли выставку, чтобы вернуться к российскому павильону и встать в конец очереди, которая только нарастала с каждым часом.

— Что, тоже решили второй раз? — на английском спросил джентльмен, стоявший перед ними.

— Я поражен, все выглядело слишком реалистично! — тут же ответил граф.

Потребовались услуги очень дорогого репититора, чтобы Леонтий Андреевич начал говорить без акцента, но Белла не жалела трат на такие вещи, так граф хоть немного походил на местного.

— Тише, сэр, в очереди много тех, кто еще не видел, — улыбнулся англичанин.

— Извините, я услышал ваш разговор. Вы во второй раз? — обратился ддентельмен, который стоял еще дальше, — я уже третий и думаю, пойду на четвертый.

Шум от посетителей выставки медленно утих. Первой перемену заметила Белла и повернулась. К павильону шла целая процессия во главе с королевой Викторией, ее мужем принцем Саксонским Альбертом и императором всероссийским Николаем.

Белла пошатнулась, ведь чуть позади шел Вадим. Даже спустя десятилетия, что они не виделись, Белла не забыла холодное лицо этого дьявола в человеческой форме. Бледное лицо словно покрытое воском, мертвые глаза рыбы, которые он прятал за очками с фиолетовыми стеклами. Время практически не тронуло его, разве что у глаз появились морщины, а волосы на самой макушке чуть поредели, но все остальное, прямая осанка, черный костюм с жилетом и серебрянной, нет, платиновой цепочкой от карманных часов.

Наконец она оторвала взгляд от Вадима и поклонилась венциносным особам. Белла сжала в кулак покалеченную руку, боль напоминала ей цену ошибки, работы с этим демоном в человеческом обличии.

— Думаете, нам стоит подойти позже здесь такая очередь? — спросила Виктория у Николая по французски.

Николай Павлович же бросил взгляд на Вадима и ответил:

— Надеюсь, что нам простят этот маленький каприз.

Вадим подошел к ведущему и щелкнул пальцами.

— Дорогой, организуйте нам просмотр. Без постороних.

— Конечно, — шепотом ответил ведущий и обратился к венценосными особам, — Пожалуйста, проходите!

Очередь благоразумно расступилась, пропуская высоких гостей и их охрану. А за Николаем и Викторией шли не только констебли, но и люди из личной охраны императора в серых шинелях. Они не потели даже летом, скрывая оружие под одеждой или в чемоданах. Один из телохранителей встретился с Вадимом взглядом и отрицательно мотнул головой, показывая, что не видит проблем. Вадим кивнул и остался снаружи.

— Давно не виделись, — поздоровался он с Беллой и потянулся, чтобы поцеловать руку.

Белла молча приняла приветствие.

— Что случилось? В шоке, что встретила свою королеву Викторию? — Вадим улыбнулся и потянул руку, чтобы поприветствовать графа рукопожатием.

— О, Вадим, сколько лет, сколько зим? — граф Мартынов разошелся в улыбке и обнял Вадима, — я так рад вас видеть! Не проходит и дня, чтобы мы с Изабеллой не вспоминали вашу заботу и помощь!

— Ваши? — Вадим натянул приветливую улыбку и кивнул в сторону Вани с Леной.

Белла почувствовала ком в горле и машинально закрыла собой детей.

— Да, Леночка и Ваня, — она откашлялась, чтобы скрыть напряжение, — я, я не ожидала что мы встретимся прям так.

— Пути господни, — Вадим пожал плечами и не стал договаривать поговорку.

— Ты прибыл один? — спросил граф.

— Нет, мои подотстали. Софья с дочками наверное развлекает ее величество Александру Федоровну.

Леонтий Андреевич поджал губы. Белла тихо хмыкнула. За годы совместной жизни она слишком хорошо изучила мужа, чтобы понять, как он собирается хвастаться сегодняшним днем ближайшие два или даже три месяца.

Из-за ширмы под напряженную музыку раздались волнительные возгласы. Еще через несколько минут Николай в сопровождении охраны вышел в сторону очереди к Вадиму.

Мартыновы снова поклонились, но Николай Павлович прошел не заметив их.

— Ваше императорское величество, для нас большая честь вас видеть, — все же решился Леонтий Андреевич.

Николай сверху вниз еще раз прошелся взглядом по формальной главе семейства, прежде чем ответил:

— Тоже рад видеть земляков, Сэр Мартынов, даже если они забыли, где их дом.

У Беллы дернулась щека. Император лично распоряжался кому можно было покидать страну. Их он отпустил без проволочек, но видимо, осадок остался.

В свете солнечных лучей проходящих через стеклянную крышу Николай возвышался над Мартыновыми, как греческая статуя, полная величия и монументального спокойствия.

— Ваше императорское величество, детям свойственно сбегать из отцовского дома, — вмешался Вадим.

Николай не ответил, только кивнул и отошел в сторону, чтобы никто не мешал им поговорить. Белла осторожно взглянула на мужа. Граф Мартынов стоял бледный и слабо трясся. Он долгие годы мечтал попасть в Англию и стать ее частью, но видимо, где-то в глубине у него еще осталась честь Русского офицера. У Леонтия Андреевича забегали глаза, а под пышными усами задрожали губы.

Белла сжала зубы и положила ладонь ему на сцепленные в замок руки.

— Все хорошо.

Всего два слова, и Леонтий Андреевич собрался, хмыкнул, вытер ус и повернулся к детям:

—Теперь мы обязаны попасть на сеанс во второй раз, особенно после Императора и Королевы!

— Да пап, отлично.

Белла выдохнула и сделала пару шагов в сторону Вадима с Николаем, которые шепотом, что-то обсуждали.

— Ты уверен? — спросил Николай Павлович.

— Как и то, что бог дал нам десять заповедей.

— Но это же война, — Николай зарычал, — зачем мы тогда вообще здесь?

— Чтобы показать, что мы не готовы.

— Они не поверят.

— Посмотрим, — Вадим наклонил голову, — я вам еще нужен?

— Пока нет. Подойди на конференцию, — ответил Николай и вместе с охранной пошел в сторону подиума в центре выставки.

Вадим же повернулся на каблуках и поймал встревоженный взгляд Беллы.

— Боишься?

— Что это значит? — Белла не поддалась на провокацию.

— Именно то, что ты слышала.

— Мне нужно бояться?

— Пока не знаю. Но тебе точно, нужно поработать, — Вадим полез во внутренний карман пиджака за сигаретами, но остановился, вспомнив, что обещал Софье бросить курить.

— В проекте не все идет гладко, — Белла решила предупредить Вадима лично, а не через периписку.

— Значит, тебе придется поработать чуть больше.

— Ты не боишься, что я тебя сдам? — Белла посмотрела Вадиму прямо в глаза через фиолетовые стекла очков, — пока ты здесь, в Англии, в Лондоне. На тебя найдут управу.

— Это уже ничего не изменит, — Вадим все же убрал пачку поглубже в карман, — болото наконец начало двигаться.

— С тобой хотела поговорить Облако.

Вадим поднял бровь, давая Белле возможность закончить предложение.

— Она придет ночью к тебе в отель.

— Это предупреждение?

— Да, но от нее. Облако хочет перемирия.

— Сомнительно, — не поверил Вадим.

— Она что-то от тебя хочет в обмен на то, чтобы не мешать тебе и выйти из какой-то "общей охоты".

— Общей охоты? Это ее слова? — Вадим повернулся в сторону прохода, похоже, заметив знакомых, — хорошо. Буду ее ждать. Если же это окажется ловушкой, то пусть знает, что в этот раз ей не сбежать. У меня появились средства куда интереснее, чем просто корабль набитый взрывчаткой.

Белла нервно сглотнула, потому что в подобную угрозу она охотно верила. Фотографии с Американской компании российского экспедиционного корпуса облетели весь мир и шокировали много читателей.

— Простите, но мне нужно отлучиться, — извинился Вадим, и прежде чем уйти добавил, — Вы же по старому адресу живете? Отлично, ведь я привез гостинцы.

Навстречу Вадиму двигалась очень интересная компания. Жена Софья и Анна Сименс шли с колясками. Софья после четырех дочек родила Вадиму наследника Петра. Крепкий малыш хорошо перенес путешествие по северным морям на Туманный альбион. Еще бы, стоило ему только чихнуть, как старшие сестренки принимались докучать его заботой. Вадим твердо верил, что после третьего ребенка воспитанием младших занимаются уже старшие, а родители остаются так, для виду.

За спинами же прекрасных дам скрывалось трое очень шумных джентльменов, они говорили на смеси немецкого и английского обсуждая новый проект.

Швейцарский инженер Эгберт Тагледский, английский математик Чарльз Бэббидж и немецкий промышленник Вернер фон Сименс. Очень опасное три за которым Вадим следил последние годы, но даже так не мог докопаться до сути их совместных разработок. Помогла Анна, она еще в начале сороковых беременная сбежала от Вадима в Пруссию и спустя несколько лет вышла замуж за Сименса. Что началось как предлог для слежки за внебрачным сыном Иваном, стало для Вадима одним из основных проектов. Именно компании Сименса выпало задание воплотить в металле задумки Эгберта.

Вадим дождался, когда они подойдут к павильону:

— Дамы, давайте я спасу вас от этих трех болтушек? Здесь рядом показывают первый фильм и вас даже не придется стоять в очереди, — Вадим показал на занавеску в импровизированный кинозал, все же роль организатора позволяла многое, — Джентльмены, а вы не хотите посмотреть?

— Сейчас Вадим, сейчас, — ответил за всех Вернер, и они как-то быстро пошли к представленным продуктам корпорации Вестникъ.

Чарльз сразу же прилип к витрине, за которой находился механический калькулятор в черном алюминиевом корпусе чуть больше кулака размером и управляемый поворотом ручки. Россия стало первой страной, которая начала производить алюминий и его сразу же пустили на подобные устройства.

— Заинтересовал? — к математику подошел экскурсовод от российского павильона, он помогал потенциальным покупателям и посетителям выставки, рассказывая об экспонатах на английском или французских языках.

— Очень, я давно работаю над механической вычислительной машиной… — принялся пояснять математик и достал из нагрудного кармана очки, чтобы рассмотреть устройство, — к сожалению, до подобного размера я и близко не подошел, пока.

— До такого? А, понимаю, — улыбнулся экскурсовод, — позвольте объяснить? Это не самое маленькое устройство. Это самое ходовое. Сейчас Семьдесят процентов бухгалтерского и торгового оборота идут по новой системе, и пользователи не могут представить жизнь без нашего калькулятора, — высказал зазубренную речь экскурсовод и потянулся за ключом, чтобы показать образец, — позвольте, я покажу.

— Буду благодарен, — Чарльз как ребенок по озорному потер руки.

Он как и подобало профессору носил клетчатый пиджак с кожаными нашивками на локтях, но совершенно не стеснялся яркой любознательности.

Устройство оказалось очень легким, а рифленая крышка помогала удобно держать калькулятор в руках.

— Прелесть.

— Спасибо, Миша, — раздался голос Вадима, — я сам.

Он проводил дам и семью Мартыновых на сеанс, а сам остался с джентльменами.

— Это просто калькулятор, ему далеко до вашей разрядной машины, — заметил Вадим.

— Ну не скажите, — покачал головой математик, — несколько лет, нужные исследования и вы бы смогли сделать ее такого размера. Я слышал очень много хорошего о ваш техническом в Мариуполе.

— Но вы отклонили приглашение, — заметил Вадим.

— Я связан контрактом, да и проект…

В глазах Бэббиджа мелькнуло сожаление, но лишь на мгновение. Он быстро вернул самообладание.

— Не хотите рассказать о нем? — поинтересовался Вадим.

— Друг мой, бросьте! Пожалуйста бросьте, а то мы подумаем, что вы работаете на русскую разведку, — в разговор влез Вернер, он по доброму смеялся.

— Или, это русская разведка работает на него, — пробурчал Эгберт Тагледский на немецком.

— Господа, ну я должен знать, куда идут мои деньги, — Вадим выступал одним из спонсоров проекта, но его не посвящали в детали, только обещали процент от реализации, — даже у меня нет проектов, которые бы требовали столько высококачественной стали и титана. А еще участие дорогого профессора, совсем ставит меня в ступор.

Сименс и Эгберт переглянулись.

— Вадим, к сожалению не все идет гладко, многие прототипы не выдерживают, — пояснил Вернер, — мы очень благодарны за вашу помощь, но ваши предприятия так далеко вырвались вперед, что мы хотим и сами, хоть что-то сделать. Показать, что и наши инженеры способны на многое!

— Вопросов нет, — Вадим поклонился, — простите мое любопытство. Просто машины захватывают мою душу. Если бы мы могли сотрудничать без границ, то достигли бы большего. Вам достаточно взглянуть за угол, — Вадим указал на ширму.

— Вы всех так за заманиваете, словно гипнотизируете там англичан, — посмеялся Чарльз.

— Заманиваю? Не-е-ет, люди сами идут и готовы стоять в очереди! Это же кусочек того будущего, что несет прогресс миру. Надеюсь, что сегодняшняя конференция, приблизит всех нас к устойчивому миру.

Вадим в предвкушении сжал кулаки. Джентльмены же не казались столь поражёнными и списывали все на молодость Беркутова.

— Вадим, скоро конференция, — Софья снова стояла с коляской у очереди.

— Вы разве не зашли внутрь?

— Уже вернулись, — она усмехнулась, — тебе нужно готовиться.

— Господа, прошу простить, но мне пора. Профессор Бэббидж, надеюсь, что вы примите от меня подарок, — Вадим подал знак и экскурсовод достал белую коробочку с уменьшенной версией калькулятора.

— Спасибо. Какая прелесть, — поблагодарил математик.

Вадим же взял Софью под руку и пошел к центру.

Через несколько поворотов к ним присоединился высокий бородатый человек в аккуратном бежевом костюме и котелке. Егерь следил за дочками Вадима и не выпускал их из виду.

— Что заметил?

— Несколько англичан, вашблогародие, и двух американцев, — Егерь говорил сухо, словно экономил воздух, — но они не подходили, не рисковали.

— И что им надо?

— Думаю, что вы. Американцы боятся подходить или что-то делать против Николая.

Вадим кивнул, принимая версию. Егерь почти двадцать лет работал на Вадима, выполняя самые деликатные поручения.

— Вадим, — Софья остановилась, она привыкла к тревожным разговорам мужа, и научилась не обращать на них внимание, — он так на тебя похож.

Дальше по дороги стояла группа подростков. Четверо девушек и темноволосый парень в кадетской форме. Иван смешил Дашу и Машу, пока младшие девочки бегали из стороны в сторону, разглядывая экспонаты прусского павильона.

— Переживаешь? — Вадим скорее констатировал факт, чем спрашивал.

— Уже меньше, — Софья погладила ручку коляски с Петром, — я долго думала, а потом увидела Аню и отпустило, — она наклонила голову на бок, — до меня дошло, что ты умеешь выбирать красивых женщин.

Егерь благоразумно отошел в сторону, чтобы не мешать моменту.

— Ну ты скажешь, тоже, — Вадим стоял ровно и смотрел прямо на Софью, — очень давно, я тебе говорил, что влюблен, по уши…

— В работу, — прошептала Софья и опустила взгляд.

— Просто Аня это поняла раньше.

— А дочек?

— Солнце мое, — Вадим наклонился и влез между коляской и Софьей, — я за вас умру.

Она не ответила, только крепко-крепко обняла. Вадим же щекой прижался к ее волосам и погладил по спине. На его бледном лице не дрогнул и мускул, но глаза выдавали чувства.

***

В центре выставки, под стеклянным потолком поставили огромный подиум с красной обивкой, кафедру и подготовили места для прессы. Специально для выступления Вадим привез “Студента”. Этот молодой журналист, а по образованию врач, стал первым в мире военным фотографом, запечатлев бойню под Лос-анджелесом. После этого, журналист оставил прозвище, как рабочий псевдоним и везде путешествовал либо с Вадимом, либо с Николаем Павловичем.

В течении часа у подиума стали собираться журналисты из английских, американских, французских, русских и прусских газет. Вадим вышел к кафедре и постучал по микрофону. По случаю речи императора он привез усилитель, чтобы речь могли слышать все желающие.

— Дамы и господа, мы начинаем, — улыбнулся Вадим.