Virta Aeterna. Книга 1: Выживание

Глава 018 Первый контакт

Уже прошло несколько суток с тех пор, как Дигамма покинул свой уютный погреб. За пару дней бегло прочитав всю книгу и более подробно изучив ее первую часть, он понял, что Особый ранг «Сокрытия Способностей» — это пока потолок. Нужны время и практика, а не только голая теория, чтобы развивать эту силу дальше, как, впрочем, и любую другую. Но дело было не только в совершенствовании Способностей, главным образом Ди заставила пуститься в путь потребность в еде. А еще в знаниях. И если первое висело бременем над любым живым существом, то необходимость во втором он осознал только недавно, когда раздумывал над своей дальнейшей судьбой во время отдыха. Дигамма больше года провел в этом мире, но не так и много успел о нем узнать. Да и откуда? На каторгу, как и в любую другую тюрьму, просачивается очень тонкий ручеек информации из вне. Про тягу к знаниям неразумной версии ящера вообще говорить не стоит. Поэтому теперь он чувствовал, что должен наверстать упущенное.

Ди владел множеством полезных, но чисто технических сведений об устройстве данного мира, а вот повседневная жизни обитателей Теваира оставалась загадкой. При этом нужно было хоть как-то влиться в местное общество, чтобы добраться до Гексагона. Вечно отсиживаться по лесам не получится. А где лучше всего изучить быт и порядки типичного баласийца, как не в его собственном доме? Именно поэтому Дигамма двигался вниз по течению реки, надеясь рано или поздно отыскать поселение. Опыт подсказывал, что оно обязательно должно встретиться недалеко от воды. И на протяжении всего пути он не ослаблял бдительности и не снимал маскировки, ведь собирался наблюдать издали, никак себя не выдавая. Велик риск, что местные увидят в необычном ящере только красивую шкуру и кучу диетического мяса.

От кучи мяса Дигамма и сам бы сейчас не отказался. Благодаря острому нюху и особенному зрению он вполне успешно охотился на грызунов и даже птиц, но этого было маловато для большой рептилии, а дичи крупнее пока что не встречалось. Приходилось снова надеяться на гипотетическое поселение и то, что удастся выпросить или стащить еду там. «В деревне же должны быть, например, козы? Или курицы? Они же не сильно обидятся, если я умыкну курочку, всего одну?» От мыслей о мясе домашних животных ящер расстраивался только сильнее, ведь за сегодня в его бездонном чреве оказалась только парочка небольших мышек. Поэтому, уловив доносящиеся из глубины леса шорохи, Дигамма сразу же отправился на поиски источника шума. Чем дальше он продвигался, тем явственнее понимал, что поторопился. Судя по яростному рыку, а также гулким ударам и треску деревьев, там разворачивалась нешуточная битва между парой хищников. Но звук был уже совсем рядом, поэтому любопытство взяло верх. Ведомый им Ди решился одним глазком взглянуть на сражающихся.

Остатки снега на небольшой прогалине, по краям которой лежало несколько поваленных сосен, превратились в серую кашу. В ее центре стояло двое: огромный медведь и двуногая фигура, в которой не сразу можно было признать человека. Охотник был одет в грубую и весьма грязную накидку из косматой шкуры, которая когда-то тоже принадлежала косолапому хищнику. Бездонный капюшоном из почти черной кожи скрывал голову так, что виднелось только свисающее с шеи массивное ожерелье из звериных клыков. Вооружение его состояло из закрепленного за спиной копья и лука, который сейчас натягивали жилистые руки. Они свободно выходили через отверстия в накидке, ничем не прикрытые и не защищенные. Удивительно, но лежавшая на тетиве стрела не имела наконечника, обратный оперению конец древка просто был заострен. Дигамма недоумевал, как могли такие «зубочистки» навредить огромному медведю. Тем не менее, если присмотреться, на его шкуре виднелись множественные подтеки крови от ран, которые охотник уже успел нанести своим оружием. Хотя он сам тоже имел покрытые багровыми пятнами руки и прихрамывал на одну ногу. Эти лесные монстры сражались уже довольно долго и порядком измотали друг друга.

Зверь и человек, выглядящий как неандерталец, плавно двигались по краю поляны, неотрывно следя друг за другом. Каждый из них успел испытать силу противника и теперь был почему-то уверен в собственной победе. Случайно упавшая шишка стала своеобразным сигналом, который заставил медведя сорваться с места. Несколько сотен килограммов ярости неслись прямиком к цели, но охотник, выпускающий одну стрелу за другой, даже не шелохнулся, отпрыгнув в сторону лишь в самый последний момент. Деревянные снаряды вонзались в шкуру зверя не хуже стальных прутов. Охотник быстро отступил на другой край их импровизированной арены, и все повторилось вновь. Пока тот был занят, Дигамма использовал «Оценку личной информации». Способность сработала, ведь подняла ранг до Редкого после всего одного применения на богине.

«Леринген (Дикое копье). Ранг: Эпический».

Ди невольно отступил на пару шагов. Не ожидал он встретить в лесу кого-то столь сильного. И самое страшное, что бурый медведь, пусть и с припиской «магический», ничуть не уступал охотнику, хотя и имел только Особый ранг. Ящеру оставалось только порадоваться, что в свое время он не стал связываться с похожим зверем. Зато обновленная Способность в скобках теперь показывала что-то вроде прозвища этого человека. Непонятно, что делать с подобной информацией, но Дигамма не жаловался. Все может пригодится в будущем. У него самого там красовалась надпись «наследник драконов».

Тем временем дуэль охотника и медведя готовилась перейти в новую фазу. В какой-то момент косолапому надоело бегать, он встал на задние лапы посреди уже совершенно утоптанной площадки и громогласно заревел. Энергия тысячей тонких нитей устремилась из ядра наружу, преображая шкуру зверя. Вместо обычного коричневого меха она теперь состояла из длинных изумрудных иголок. Вкупе со своим немалым ростом медведь стал похож на ель с лапами, вот только смешным или забавным это его не сделало. Дигамма сразу распознал, что зверь использовал аналог «Природного доспеха», но основанный на другом типе магии. Тоже самое понял и охотник, который отбросил в сторону лук и достал из-за спины резное деревянное копье, которое казалось скорее заточенным обломком древка какого-то более крупного оружия. И опять никакого металла.

Но странная палка в руках нисколько не уменьшала исходящую от Лерингена опасность. Даже с дремлющим ядром этот человек обладал выдающимся запасом внутренней магии, да и необычная сила пропитывала его копье. Было ли оно изготовлено из какого-то специального дерева, или источником являлся сам охотник, Ди не знал, но очень хотел посмотреть, что произойдет дальше. Только подумать, он станет единственным свидетелем этой битвы.

«Или не единственным?», — посетило ящера позднее озарение. Возможно, уже прошло достаточно времени, и получиться связаться с Лоттирией. Ди представил перед собой образ богини и мысленно обратился к ней.

— Лоттирия, ты меня слышишь?

— Ты! Ты!

Ответ последовал почти мгновенно, но состоял из недовольного пыхтения и повторения одного этого слова.

— Ну да, я. Или у тебя появился другой наблюдатель?

— Дурак! Я начала думать, что ты забыл про меня! Знаешь, сколько уже дней прошло?

— Нет. Восемь, наверное. Или девять?

— Двенадцать!

— Допустим. Правда ты сказала, что будешь восстанавливать силы две декады, а прошло гораздо меньше.

— А я очень постаралась и справилась уже вчера!

— Но я-то не знал об этом.

Повисло неловкое молчание.

— Теперь стану выходить на связь каждый день. Обещаю.

— Спасибо, — почти шепотом ответила богиня.

— Так ты будешь смотреть или нет?

— Конечно!

Особых изменений Дигамма не почувствовал, только стал ощущать едва уловимое дыхание где-то рядом. Видимо, Лоттирию сильно увлекло происходящее, раз такая болтушка наблюдала молча. А посмотреть действительно было на что. Леринген оказался очень быстр и ловок, за счет чего неплохо уклонялся от ударов могучих лап, при этом стараясь сделать выпад копьем при любой удобной возможности. Ди уже даже не удивлялся, что его деревянное оружие не всегда легко, но все-таки пробивало усиленную магией шкуру зверя. Охотник старался поражать наиболее уязвимые места противника, чтобы замедлить того и ослабить кровотечением, в чем помогали работающие за счет жизненной энергии способности. Судя по движению потоков магии, некоторые из них имелись и у Дигаммы, например, «Критический удар», но большинство он видел впервые. Особенно понравилась ящеру та, что позволяла ненадолго прикрепиться к любой поверхности. С ее помощью Леринген мог сделать несколько шагов по вертикальному стволу сосны и, хорошенько оттолкнувшись, махом оказаться за спиной у медведя.

Но и сам косолапый ничуть не сбавлял напор, какие бы повреждения ни получал. Насколько смог понять Дигамма, позеленевшая шкура, кроме усиления общей защиты, также имела повышенное сопротивление магическому урону и могла время от времени автоматически атаковать противника. И если первое никак не мешало ни охотнику, ни его копью, то вот второе доставляло проблем. Неожиданно возникавшие шипы из почти чистой магической энергии пронзали все на своем пути. Леринген уклонялся, но оголенные руки все равно постепенно покрывались сеткой из тонких порезов. Поодиночке безобидные раны, которые быстро становились очень неприятными из-за их огромного количества.

Да и живучесть медведя превосходила все ожидания. Вот Леринген исполняет впечатляющий кульбит и оказывается у того на загривке. Пользуясь замешательством уставшей добычи, охотник вгоняет копье прямо в шею, а затем еще и еще раз. Но медведь даже и не думает падать. Он сбрасывает человека со спины и снова идет в атаку, хоть пасть и переполняет кровавая пена. Рассеченный нос, подбитый глаз, продырявленная лапа — ничто не может остановить разбушевавшегося зверя. Он твердо решил, что уничтожит верткую двуногую мелюзгу, чего бы это ни стоило. Поэтому медведь обратился к силе, которую совсем недавно открыл в себе и еще очень плохо контролировал. Разрушение Жизни. Дигамма сразу увидел, как знакомая энергия покрыла широкие лапы, но начала их понемногу разъедать, сказывался недостаток контроля. Правда и удары стали неоспоримо опаснее. Теперь пронизанные магией когти легко прорезали стволы вековых сосен, и с них даже иногда срывались дистанционные атаки. Неожиданно маленькие кислотно-желтые шарики обращали прахом любую живую материю, которой касались. Но Лерингена не смутил даже такой поворот событий, он только отрывисто выругался и стал шустрее шевелить ногами.

Ощутимо замедляться магический зверь начал только тогда, когда руки охотника полностью покрыл слой крови: своей и чужой. Копье предательски выскальзывало, а он продолжал все также умело им орудовать. Но каких усилий это стоило Лерингену? Наверное, ответ знали только скованные судорогой могучие пальцы. У медведя же дела шли еще хуже. Нет, он не растерял своей боевой ярости, просто та уже переросла в настоящую агонию. Зверь атаковал бездумно, без оглядки на собственную безопасность, стараясь хоть как-то зацепить противника. Порой ему это удавалось, ведь охотник тоже уставал, но преимущество все же оставалось на стороне Лерингена.

— Не хочешь помочь? — непривычно серьезным тоном спросила Лоттирия.

— Кому? Медведю или человеку?

— Не говори глупостей, исход их сражения уже решен. А вот какой ценой охотник получит победу — под вопросом.

Дигамму удивило то, с каким знанием дела рассуждает богиня.

— А у тебя хорошее боевое чутье.

— Думал, я всегда такая легкомысленная?

— Нет, но…

Лоттирия звонко рассмеялась.

— На самом деле, все так и есть. Но мне здесь так скучно. Поэтому я часто тренируюсь и кое-что смыслю в драках.

— Интересно, — задумчиво произнес Ди. — Если что, можно будет обратиться к тебе за советом.

— Так что ты решил? — скрывая смущение, богиня вернулась к теме разговора. — Если вмешаешься, то сможешь подружиться с этим Лерингеном, и он снова нас возьмет на интересную охоту.

— Возможно.

Дигамма понимал, что Лотти описала ход событий с присущим ей излишним оптимизмом. Но и зерно разума в этом тоже имелось. Если охотник избежит серьезных травм благодаря ящеру, то в скором времени отправиться домой и, возможно, позволит ему проследовать за собой. А этого, собственно, и добивался Ди. Так почему бы не попробовать? Оставалось придумать, как влезть в схватку, но самому не попасть под горячую руку.

Решение возникло само собой. Дигамма осторожно обходил поляну по краю, примеряясь, как лучше поступиться к медведю. И тут косолапый после очередного рывка оказался совсем рядом. Он подломил сосну ударом широченного лба и, мотая головой, развернулся обратно к охотнику, совершенно не замечая ящера. А вот внимательный взгляд Лерингена несмотря на всю маскировку Ди на себе определенно почувствовал. Все сошлось как нельзя лучше, осталось только воткнуть жало в подставленную медведем задницу. После повышения ранга «Ядовитая железа» хранила сразу семь порций токсина, и четыре из них оказались в теле зверя. Ослабляющая мышцы отрава быстро расползлась по задней лапе, но даже такого количества было мало, чтобы серьезно навредить настолько выносливому организму. Тем не менее конечность медведя на секунду подогнулась, что не ушло от опытного глаза охотника. Лерингену хватило этого времени для прицеливания, и копье вошло глубоко в глазницу зверя. Слишком глубоко. Тот по инерции еще сделал несколько неуклюжих шагов, а затем завалился на бок. Для магического медведя все было кончено.

Обессиливший охотник облокотился спиной на ближайшую сосну и медленно сполз к земле. Он с трудом разжал пальцы, после чего снял кожаный бурдюк с пояса. Половина содержимого оказалась жадно выпита, а остатками политы изрезанные руки. «Повезло еще, что нет серьезных травм», — думал про себя Леринген, морщась от горького зелья. Но это было не только его заслугой. Охотник четко ощутил чужое присутствие, продолжал чувствовать и сейчас. Вот только чего добивался этот тайный помощник? Или не помощник? Леринген всегда выбирал максимально прямые пути для решения своих проблем, поэтому просто скинул капюшон на землю и закричал настолько громко, насколько смог.

— Я знаю, что ты здесь! Покажись!

Ответом стала тишина. Только засвистел холодный ветер, растрепавший его соломенного цвета волосы и еще более светлую бороду. Небесно-голубые глаза охотника пытались разглядеть какое-нибудь ответное шевеление, но безуспешно. Дигамма же тем временем не отрываясь смотрел на страшный шрам, пересекавший щеку охотника. Рана была старой, но слабо излучала противоестественную энергию. Он уже видел подобное раньше: искаженная магия.

— Чего ты ждешь? Выходи!

Повторный выкрик привел Ди в чувства. Он и не думал прятаться, просто решил испытать способности охотника. На поверку оказалось, что тот не видит через «Мимикрию» и «Маскировку», а только ощущает чужое присутствие. Еще немного подождав, ящер вышел из укрытия, на всякий случай сменив камуфляж на «Природный доспех». На лице Лерингена появилось удивление, но не более. Даже будучи уставшим и безоружным, он оставался уверен, что сможет выкрутиться из любой передряги.

— Ого, мне помог другой зверь? Еще и необычный! Никогда не видел таких.

Дигамма в ответ прищурился и довольно зашипел.

— Так ты меня понимаешь? Удивительно.

Сам ящер, в отличие от собеседника, радости не испытывал. Как оказалось, нормально разговаривать он мог только со своей богиней, обычные же люди слышали одно шипение. «Но общение — это не только слова», — резонно заметил Ди и несколько раз кивнул охотнику в ответ.

— Ты случайно не из зверинца герцога сбежал? — с усмешкой и какой-то скрытой надеждой спросил Леринген.

В ответ он получил пару отрицательных мотаний головой.

— Чего же ты от меня хочешь? Добить? Сожрешь наши тушки и, возможно, перейдешь на новую ступень развития. Это был бы неплохой ход, в открытом бою тебе не одолеть ни меня, ни медведя. Часто хитрые живут дольше сильных, по себе знаю.

И вновь отрицательный ответ.

— Нет? Тогда что? Хочешь забрать добычу себе?

Дигамма поднялся на задние лапы и изобразил нечто, похожее на пожимание плечами, но затем все же кивнул.

— Даже так? Тогда разделим тушу? Жизненно важна для меня только небольшая ее часть.

Дигамма задумался и решил обратиться к Лоттирии, время их «сеанса» как раз подходило к концу.

— Что скажешь, можно ли ему верить? Не распотрошит и меня заодно с медведем?

— Не знаю. Он хоть и следит за каждым твоим движением, но сам расслаблен и не готов атаковать.

— Ладно, тогда попробую наладить с ним контакт.

— Только будь осторожен!

— Да уж, я последнее время — просто образец осторожности, — рассмеялся Ди, после чего уверенно кивнул охотнику.

— Ха-ха, так и знал, что согласишься. Тогда я забираю то, ради чего охотился. Тебе тоже оставлю наесться вдосталь. А позже вернусь за шкурой. Ящеры же не носят шкуры?

Отвечать Дигамма не стал, а просто отвернулся и отошел в сторону. Леринген тоже ничего больше не сказал, только довольно хмыкнул и тяжело поднялся на ноги. Он приблизился к брюху медведя и с явным знанием дела принялся за работу. Узкий нож, на этот раз металлический, так и сверкал в руках охотника, аккуратно разрезая шкуру в нужных местах. Прошло совсем немного времени, и он уже что-то доставал из брюшной полости поверженного зверя. Дигамма не являлся зоологом, да и на всякий случай наблюдал за процессом издали, но был точно уверен, что Леринген извлек из медведя пару каких-то желез. Вскоре компанию им в большой кожаной сумке составил увесистый кусок печени. Оставшуюся часть охотник также достал наружу и положил на снег, после чего отправился на поиски брошенного лука.

— Вот, держи его печень. Это единственная более или менее безопасная часть, остальное мясо ядовито.

Дождавшись, когда Леринген отойдет достаточно далеко, Дигамма подошел к предложенному угощению и хорошенько обнюхал его. Печень казалась вполне съедобной, поэтому голодный ящер заглотил ее целиком, что оказалось на удивление легко. Он даже прищурился от удовольствия, когда теплая плоть коснулась пересохшего горла. Но этим Ди не стал ограничиваться, решив отведать и мяса медведя. Охотик сказал, что оно отравлено? Так даже лучше, ведь можно не только подкрепиться, но и прокачать соответствующее сопротивление.

Медвежатина оказалась жесткой и не слишком вкусной, но это никак не умаляло ее питательных свойств. К тому же мясо такого мощного зверя было хорошенько пропитано магической энергией. Поэтому Дигамма оторвался от еды только тогда, когда Леринген уже ушел с поляны, чтобы поспешить за ним. Терять след охотника совершенно не хотелось. Мясо — это хорошо, но выйти к людям было все-таки важнее. Однако нагонять свою цель Ди тоже не торопился, предпочитая сохранять дистанцию. Не сказать, что Лерингену это мешало чувствовать чужое присутствие, но оторваться он и не пытался. Охотника не особо волновало наличие спутника. На самом деле, ему даже было интересно, что предпримет странный ящер.

Но Дигамма так ничего и не предпринял. А они преодолели весьма длинный путь, причем останавливались только единожды. И это не было привалом для отдыха. Просто в какой-то момент Леринген вышел к реке и сильно притормозил. Скользя словно тень вдоль берега, он нанес по воде молниеносный удар копьем, и так несколько раз. В результате охотнику удалось загарпунить пару толстых серебристых рыбин. А наблюдающий за этим Дигамма готов был лопнуть от досады. Досады на себя самого. Вместо того, чтобы прыгать за мышами по сугробам, он вполне мог также наловить рыбы с помощью своего хвоста. Конечно, если бы не забыл, что река — это источник не только воды, но и еды.

Уже вечерело, когда частокол из сосен неожиданно закончился. Дигамма даже на время перестал идти за охотником, остановившись на опушке и удивленно озираясь по сторонам. Прямо посреди густого бора раскинулся огромный пустырь неправильной формы. Просто пустое поле, покрытое множеством небольших холмиков и редкими рощицами. Пройдя еще немного вслед за Лерингеном, Дигамма увидел, что скрытые подтаявшим снегом холмики состоят из наваленных друг на друга камней. И происхождение у них было явно не природное. Уверенность в этом только усилилась, когда они стали приближаться к центру пустоши. Каменные кучи прибавили как в размере, так и в количестве, и Ди смог уловить некоторую систему в их расположении. Но осмыслить свое наблюдение он не успел, так как охотник отклонился от первоначального почти прямого курса и запетлял среди холмов, будто нарочно путая следы. Правда ящера это быстро перестало заботить, ведь острое обоняние уловило далекий запах дыма. Его цель была где-то рядом.

Путешествие завершилось с наступлением ночи. Леринген вывел их к небольшому озерцу, еще скованному льдом. Его берега оказались аккуратно выложены каменными плитами. Само же поселение окружало этот водоем. Два десятка зданий стояли в полном мраке, только тоненькие струйки дыма выдавали скрывшихся внутри жильцов. Дигамме они показались странными, будто половину дома строили по одному плану, а достраивали совершенно по другому, и так было со всеми. Тем временем Леринген уверено постучал в одну из дверей. Полминуты тишины и ожидания, и, выпустив наружу длинный прямоугольник желтого света, на пороге оказалась молодая женщина, ростом чуть ли не выше самого охотника. Она выскочила прямо на снег и крепко обняла пришедшего, но затем резко направила свои стальные глаза в сторону Дигаммы.

— Ты не один?

— Долгая история.

Ди невольно вздрогнул от сенсорных способностей этой особы. «А что, если тут все такие?» — от подобных мыслей ему становилось неуютно.

— Он опасен?

— Он любознателен. И не будет нам вредить.

Женщина медленно отвела взгляд от притаившегося ящера и молча кивнула.

— Как охота?

— Успешно, но с рассветом я вернусь. Попробую забрать шкуру.

— Пошли в дом, тебе нужно отдохнуть.

Дальше Дигамма наблюдать уже не стал и отправился обратно в лес, к туше медведя. Дорогу сюда он теперь найдет, а вот там осталось еще много полезного. Они же договорились с Лерингеном только на счет шкуры, но были еще клыки и когти, а также целая гора вполне съедобного для ящера мяса. Главное добраться до медведя раньше охотника. Ди в очередной раз порадовался, что темнота не являлась помехой для Особенности, и можно сразу отправляться в путь.