Витязь 1

Глава 23

Хочешь сделать хорошо…

— Разрешите? — открыв дверь в кабинет поинтересовался я.

— Входите, — подняв глаза от бумаг, произнёс сидевший за рабочим столом губернский секретарь.

— Здравствуйте, Евгений Сидорович, — поздоровался я.

— Здравствуйте, Никита Григорьевич, — вышел мне навстречу Жуков, и пожимая руку предложил. — Чаю?

— Благодарю, но откажусь, — отвечая на рукопожатие, ответил я.

— Тогда присаживайтесь. Я так понимаю, вы по поводу давешнего нападения на вас?

Причина подобного отношения вовсе не в том, что он проникся уважением ко мне лично. Это привет от боярышни Зарецкой, не поленившейся и посетить участкового пристава китайгородского полицейского участка, что сопоставимо с РОВД в моём мире. Её батюшка конечно не князь, а княжич, но имеет определённое влияние в обществе и формально может занять княжеский стол. От таких людей не принято отмахиваться.

Пристав в свою очередь спустил распоряжение в сыскную часть, чтобы к делу отнеслись со всей серьёзностью и копали тщательно. Ну а дальше уже сыскарь пошёл со мной на контакт. Не скажу, что с охотой, но хотя бы выслушал и принял смазку для лучшей работы, в виде сотни рублей. Причём ни за нарушение закона, а всего лишь за выполнение своих служебных обязанностей.

— Всё верно, меня интересует то нападение, — подтвердил я.

— Боюсь, мне вас порадовать нечем. Обычные исполнители. Такое случается. Как это ни прискорбно признавать, но дворяне порой нанимают бандитов для сведения личных счётов, и те нередко понятия не имеют чьё задание выполняют.

— Эти молодчики не могут быть из Китай-города.

— Вы совершенно правы. Они с Троекуровки.

— Это несколько кварталов вокруг Троекуровского рынка на южной окраине Замоскворечья? — уточнил я.

— Это всё, что нам удалось выяснить на данный момент. Но мы продолжаем работу. Хотя с этими уже всё ясно и своё они получат в самом ближайшем будущем.

— И что их ожидает?

— Смертная казнь, — пожав плечами, ответил он.

— Невзирая на возраст? — удивился я.

— Они использовали блокирующее зелье против дворянина. Здесь приговор только один, смерть.

— А откуда они его взяли, выяснить удалось?

— Наш алхимик исследовал зелье на дротике. Оно низкого качества, лишило бы вас дара на пару-тройку минут, не больше. Изготовить мог и студент.

— Но для этого ему нужны как минимум ингредиенты, — покачав головой, возразил я.

— Согласен, тут есть некий пробел. И тем не менее, нападавшие на вас исполнители и всё что знали уже рассказали. С ними можно заканчивать и направлять материалы в суд. Остальных же будем искать.

— Можете порекомендовать какого-нибудь полицейского с Троекуровки, с кем я мог бы работать напрямую.

— Никита Григорьевич, полиция уже занимается вашим делом и будьте покойны, мы размотаем весь клубок.

— И тем не менее.

— Есть там околоточный надзиратель, некито Беляев. Колоритная фигура. От повышений отказывается, должность свою занимает более двадцати лет. Поговаривают, что в своём околотке знает всё и обо всех. А ещё, будто сам якшается с лихим народцем. Но если кто и сможет вам помочь, то только он.

— Спасибо, Евгений Сидорович.

Я попрощался и пошёл на выход. Это конечно не то, на что я рассчитывал за свою сотню. Но с другой стороны, если бы не смазка, то господин губернский секретарь ограничился бы официальным запросом и не стал бы утруждать себя поисками того, кто мог бы оказать мне помощь.

М-да. Только станет ли мне помогать оборотень в погонах? Двадцать лет на одном месте, да ещё и в районе схожем с Хитровкой, в старой Москве моего мира. Не факт. Тут уж скорее сам поспособствует тому, чтобы меня прихлопнули. Но вариант есть.

Выйдя из полицейского участка, я сразу начал выглядывать сани. Идти на занятия когда кто-то решил тебя убить? Да лучше пусть на меня обозлятся все университетские преподаватели с профессорами и ректором в придачу. Нужно решать этот вопрос, и чем быстрее, тем лучше. Ведь если кто-то решил тебя убить, то рано или поздно у него получится.

Остановил проезжавшего мимо извозчика и велел везти меня к полицейскому околотку на Троекуровском рынке. Не сказать, что лихач обрадовался такому пассажиру, не самый престижный райончик, но и отказать просто так не может. Поэтому зангул цену в целых три рубля.

— Издеваешься? — возмутился я.

— Никак не можно меньше, барин. Этож Троекуровка. Там средь бела дня могут сани подрезать. Пока с тобой-то, может ещё и поостерегутся, а как один останусь, глядишь в оборот и возьмут.

— Тогда до Никитского монастыря.

— Тридцать копеек барин, — облегчённо выдохнул лихач.

М-да. А ведь там остаётся всего-то ничего. Но пересекать границу трущоб мужик не желал ни в какую. Ладно, пересяду там на какого «ваньку», наверное только они со своими клячами туда и катаются. Это селяне приехавшие на отхожий промысел в город. Селятся обычно на каком-нибудь постоялом дворе, и работают от его хозяина, который берёт на себя их прокорм и решение всех вопросов как с полицией, так и местной гопотой, чтобы не трогали работников. Эдакий таксомоторный парк, ага.

Околоток располагался на первом этаже кирпичного четырёхэтажного здания. Скорее всего, полиция арендует его у домовладельца. Ну или просто обязали того выделить помещение под околоток, за какие-нибудь послабления, а то и в уплату за проступок. Вариантов масса. Но то, что это не собственность полицейского приказа, факт.

На входе дежурил городовой. Ничего общего с тем бравым молодцом, что я наблюдал в китайгородской управе. Шинель явно ношеная, со следами аккуратной штопки и пятном по нижнему срезу правой полы, которое уже не отстирать. Шапка тоже не новая, с потёртостями и свалявшейся овчинной оторочкой. Сапоги стоптанные, хотя каши пока и не просят, но видели и лучшие времена. На потёртом поясе, потёртые же ножны с уставной саблей. Ну что сказать, заштатный околоток, и такой же служака на посту.

— Здравствуй братец. А что, околоточный надзиратель на месте? — спросил я.

— У себя, ваше благородие, — по уставному ответил городовой.

При этом он не отводил от меня откровенно недоумевающего взгляда. Похоже ему не давал покоя мой студенческий мундир, а в глазах читался вопрос — чего такого могло понадобиться барчуку в их захолустье.

— Я пройду? — поинтересовался я.

— К дежурному подойдите, — кивнул тот.

Ого. Это сколько же в этом околотке народу, если есть постовой на входе, да ещё и дежурный. Околоточный, это же по факту участковый в моём мире. Впрочем, возможно всё же старший участковый, а ими являются уже квартальные. Без понятия. Да и бог с ними.

Младший десятник выслушал меня, прошёлся до кабинета в конце короткого коридора и заглянув в дверь сообщил о посетителе. После чего предложил мне пройти к начальству.

Я ожидал увидеть грузного дядьку, такого же неряшливого, как и его подчинённые. Но к своему удивлению обнаружил крепко скроенного мужчину хорошо за сорок. Одет не в новый мундир, но и не заношенный, выправка заметна даже несмотря на то, что он так и не поднялся из-за стола. Взгляд цепкий, оценивающий, общее же впечатление, волчара. А наличие перстня с цифрой шесть, усиливало его до матёрого.

Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы сделать вывод, напрашивавшийся с момента упоминания о некоем Беляееве, который игнорирует всяческие предложения о переводе. Этот не просто на своём месте, но и обустроил его с максимальным комфортом под своё седалище. Очень сильно сомневаюсь, что тут кто-то может чихнуть без его ведома. Однозначно имеет место плотная смычка с криминалом. Если он вообще сам не является одним из лидеров преступности.

— Здравствуйте. Разрешите отрекомендоваться, орловский дворянин, Ртищев Никита Григорьевич.

— Околоточный надзиратель, Беляев Алексей Игоревич. Чем могу быть полезен? — указывая на стул перед своим столом, поинтересовался он.

— Алексей Игоревич, вы позволите без экивоков?

— Сделайте милость, — слегка развёл он крепкие кисти рук.

— Позавчера вечером в Китай-городе на меня напала ватага отроков числом двенадцать человек. Использовали дротик с духовой трубкой и блокирующим зельем. По счастью на мне были руны «Скорлупы» и обезвредить меня у них не получилось. Мне же удалось захватить восьмерых, которых я передал полиции, но четверо сбежали.

— И? — вновь слегка развёл он кисти рук.

— Все пленённые с Троекуровки. Предполагаю, что оставшиеся четверо скрываются где-то здесь, — я выложил га лежащую перед ним раскрытую папку листки с нарисованными мною портретами подростков.

— То есть, вы решили провести собственное расследование, и потому минуя официальные каналы направились прямиком ко мне.

— Совершенно верно.

— Что же, пройдите к дежурному унтеру, он отберёт у вас заявление, присовокупит к нему ваши рисунки и мы рассмотрим его в установленные законом сроки. Что-то ещё?

— Я не хочу переводить бумагу, — выложив сотенную поверх рисунков, покачал я головой. — У меня нет желания посчитаться с теми, кто по сути своей является всего лишь оружием. Мне не интересно, кто занимается подпольным изготовлением блокирующего зелья. Пусть всем этим занимается полиция. Но мне очень хочется знать кто меня заказал. Мне настолько это интересно, что если я не получу ответ то начну искать его сам. Увы, но в деле сыска я не так хорош, как опытные сыщики подобные вам, а потому боюсь, что я наломаю дров.

— И ответите по закону, — с многозначительным кивком произнёс Беляев и добавил. — В этой связи, настоятельно рекомендую вам доверить эту работу тем, кому и положено.

— Боюсь, что когда вопрос стоит о жизни и смерти, я не смогу остаться в стороне. Что же до закона, то я знаю где проходит грань, за которой вирой уже не отделаться, — покачал я головой.

— Вы рискуете, Никита Григорьевич. Народ тут по большей части простой и резкий. При подобном подходе я не поручусь за вашу безопасность.

— Увы, но выбор у меня невелик. Либо сидеть и ждать когда за мной придут. Либо действовать на опережение, и попытаться устранить опасность. Мне нужно имя того, кто меня заказал, Алексей Игоревич. И я знаю, что вы сумеете добыть эти сведения. Это ведь ваша земля.

— Вы правы, Никита Григорьевич, это моя земля. И я не собираюсь позволять здесь своевольничать. Надеюсь вы меня услышали, — он стряхнул с папки на стол сотенную и мои наброски портретов, после чего закрыл её.

— А я не собираюсь идти бараном под нож. Надеюсь вы тоже меня услышали, Алексей Игоревич, — забирая деньги и рисунки, произнёс я.

Поднялся, обозначил на прощание поклон, и вышел из кабинета. Возможно следовало найти другие слова. Но у меня не было опыта общения с полицией. А ещё, очень может быть, что вот этого околоточного надзирателя прикрывает кто-то из высокородных.

Ведь говорил же Жуков, что благородные не брезгуют использовать в своих разборках преступников. А кто лучше сможет присмотреть за лихими, как не старый служака. Ну или к кому обратиться за подбором нужных кадров, как опять же не к нему.

Выйдя на улицу, я обнаружил извозчика привёзшего меня сюда, который тут же встрепенулся, словно давая понять, что он готов ехать дальше. В Троекуровке не так много клиентов, возвращаться порожняком не хочется, а я, судя по одеянию, тут надолго не задержусь. Вот опытный извозчик и смекнул, что ему следует обождать моего возвращения.

— На Лопуховский рынок, — приказал я, устраиваясь в санях.

Мне нужно прикупить одежду, чтобы выдавать себя за простолюдина. Хочу погулять по Троекуровке, посидеть в трактирах и кабаках, выпить с местными, сойти за своего и завести знакомства. Мне нужна информация и я её получу.

Ходить по улицам и щемить всех подряд, глупо. Хотя с меня как с дворянина спрос будет и невелик, если не стану перегибать и у меня найдётся достаточно средств для выплаты виры. Но к чему крайности, если можно пойти иным путём, потратив при этом всё ту же сотню. Правда, затратив куда больше времени. Впрочем, оно того стоит в любом случае.

Из размышлений меня вывело дикое ржание лошади и испуганный вскрик возницы. А ещё я вдруг ощутил, как сани заваливаются на бок, уж больно разнервничалась лошадка. Я оттолкнулся от пола саней и после короткого полёта, перекатился по снегу и встал на колено, уже со шпагой в руке и прикрывшись активированным щитом.

На улице поднялся крик, прохожие разбегались кто вдоль по улице, кто в подворотни. Вторые оказались умнее, некоторым же из первых не повезло, так как им вслед полетели «Воздушные клинки», развалившие пару бедолаг надвое. Третьего отбросило далеко вперёд изломанной тряпичной куклой нагнавшей его «Булавой».

Минотавр! Он стоял во всё ещё держащемся столбе марева пробоя. Тварь ростом чуть выше сажени, с бугрящимися под шкурой с короткой шерстью мышцами мощного человеческого тела и бычьей головой. Рога с локоть длинной, большая пасть полная острых зубов с длинными клыками. Пальцы рук и ног оканчиваются серьёзными когтями. Хвост в сажень и локоть длиной, с костяным наконечником.

И плюсом к этой животной мощи он может направлять ману в рога, когти и хвост, что весьма эффективно в ближнем бою. А ещё, обладая сырой техникой воздуха, способен атаковать на дистанции «Булавой», «Воздушными клинками» и «Шквалом». И судя по тому, что он достал бедолаг на расстоянии больше сотни шагов, тварь не ниже шестого ранга.

На оценку ситуации у меня ушло не больше пары стуков сердца. Ровно столько же на то, чтобы активировать своё предвидение в боевом режиме, то есть на две секунды. После чего я выронил абсолютно бесполезную шпагу, потянулся к боевым рунам и выхватив матушкину карту «Панциря» активировал её, усиливая свою защиту.

«Ловчая сеть», а следом «Ледяное копьё» и «Шар». Обездвиженный, пусть и ненадолго, минотавр представляет собой манекен на арене, а потому даже медленная руна попала в цель. В совокупности эти две цепочки нанесли существенный урон и всё же не сумели пробить его защиту, осыпавшись льдисто-голубыми всполохами. Зато он сумел сбросить сдерживавшие его оковы и обратил внимание на меня.

Вернее тут же перешёл в атаку, но так как его боевые способности в откате ринулся в мою сторону, стремясь к ближнему бою. Ну и такой момент, что он почувствовал одарённого, а мы для тварей самая желанная добыча. С этого момента для него вообще никого не существовало кроме меня.

«Путы» в ноги. Заряд в них слабенький, но этого хватило, чтобы слегка сбить его с шага. Я выиграл всего-то миг, но с учётом практически мгновенной перезарядки этой цепочки, я посылал руны одну за другой, раз за разом сбивая ему шаг. И наконец в дело снова пошёл откатившийся «Шар», которому требовалась всего-то секунда. Ещё пара «Пут» и опять «Копьё».

Минотавр взревел и атаковал меня «Булавой». Благодаря предвидению я вовремя среагировал, перекатившись в сторону, поэтому та влетела в стену, выбив пыль, кирпичную крошку и оставив довольно внушительную выбоину.

Хотя я и видел сорвавшиеся следом «Воздушные клинки», увернуться от них у меня уже не было никакой возможности. Всё, что я успевал, это выставить «Щит» под углом, и принять удар. Он осыпался всполохами с мелодичным хрустом, та же судьба постигла и матушкин «Панцирь». Но благодаря тому, что один из «Клинков» я всё же сумел пустить в рикошет, моя защита всё же выстояла, хотя и на последних единицах маны.

Наконец откатилась «Ловчая сеть» и я вновь запустил ею начавшего двигаться минотавра. Это его не просто остановило, но и повалило на снег. «Шар», осыпавшийся беспомощными всполохами. Противник вскочил на ноги. Активировать очередную карту «Панциря» попросту некогда. Мой сейчас накачивается, но даже при моих возможностях, в данной ситуации слишком медленно. Всё, что я могу, это вновь использовать «Щит», но он не выстоит против прямой атаки.

Есть! «Копьё» откатилось и я сходу врезал по набегающему минотавру. До него оставалось не больше шести шагов, когда льдисто голубой росчерк сверкнув преодолел магическую защиту и впился в тело твари. Пробив тело насквозь, и уже покинув его, он рассыпался на множество мелких осколков.

Минотавр запнулся и рухнул на колени, огласив улицу таким рёвом, что меня едва не контузило, а по телу пробежала парализующая волна холода. Вполне себе получилось бы оружие, используй он его в ближнем бою.

«Шар» в поднимающееся человекоподобное чудовище. Его грудь взорвалась промороженными ошмётками. Рана вышла не такой уж большой, всего-то с кулак, зато достаточно глубокой, чтобы пробить мышцы и сломать рёбра, вколотив их сколки в лёгкие.

Вместо рёва теперь раздался короткий болезненный рык. Минотавр с трудом поднялся на ноги, но я уже вскочил и отбежал. Однако тянуться к картам не стал. Незачем расходовать трудновосполнимый ресурс, коль скоро ситуация уже не такая критичная. Пока минотавр телился, у меня откатилось «Копьё» и я ударил ему точно в сердце. Уже готовый вновь броситься в атаку, он замер, словно кол проглотил, и рухнул мордой в снег.

Я осмотрелся по сторонам, после чего облегчённо вздохнул. Будь это в другом районе столицы и на улицах нашлось бы достаточно одарённых, чтобы раскатать внезапно появившуюся тварь. Но в этих трущобах если и были одарённые, то слабые и опустившиеся, из которых бойцы, как из свиньи балерина. Вот и пришлось мне драться в одиночку.

Хм. А это даже хорошо. Потому что согласно существующих законов все трофеи, что можно взять с него так же принадлежат мне. Это я неплохо так скатался на Троекуровку.