Витязь 1

Глава 7

Студент

Я в очередной раз окинул взглядом своё отражение в зеркале. А хорош! Нет, правда, писаный красавец. Высок, широкоплеч, узкобёдрый, картинка, да и только. И шитый по фигуре студенческий фрак, с короткими фалдами только лишний раз подчёркивает мою спортивную фигуру.

Живём мы небогато, и сукно на студенческий мундир пошло среднего качества, зато пошито в лучшем виде. Матушка моя портниха и модистка. Не скажу, что самая известная в Орле, и к ней записываются в очередь, но и неумёха. Так что может и раскроить как надо, и шов ровный, почти как швейной машинкой выведет.

После смерти отца доходы резко упали. Он был хорошим учителем фехтования и не испытывал недостатка в учениках. В принципе, оттого и мы с матушкой хорошо и фехтуем. Когда его не стало, она взялась за переделку старых платьев. Далеко не все могут себе позволить частую смену гардероба, но модистки способны вдохнуть в них новую жизнь. Причём настолько, что на выходе получается по настоящему новое платье.

Правда, заработки модистки оставляют желать лучшего, и то, что матушка ещё и портняжила, не больно-то помогало. Слишком большая конкуренция, а значит и цена за эти услуги не столь уж и высоки. Если ты не настоящая мастерица, конечно же.

Поэтому она была вынуждена ходить в княжеское присутствие и сдавать ману. Всего-то копейка за десять единиц, но у неё шестой ранг, так что, в зависимости от наличия времени в месяц получается выручить пять-шесть рублей. Одарённым сложно остаться совершенно без заработка и уж точно с голоду они не помрут. Хотя и высоким такой доход не назвать…

— Барич, пожалуйте к столу, — вслед за стуком в дверь, послышался голос Матрёны, единственной нашей служанки.

М-да. Поди ещё пойми, служанка ли она. Если что, то по загривку мне от неё прилетает регулярно, а рука у неё тяжёлая и без усиливающих зелий. Злиться на неё я не могу, только итого, что шиплю, как змей, уклоняюсь и грожусь выпороть. Но по правде, сам за неё башку кому угодно оторву.

Потому что на любовь нельзя отвечать неблагодарностью. И плевать, что она видит перед собой паренька выросшего у неё на руках, а на деле это взрослый мужик появившийся в этом мире чуть больше года назад. Постепенно я проникся уважением к обеим этим женщинам. Ну и наконец, они те, на кого я могу в этом мире положиться целиком и без остатка, те, кто вывернутся за меня наизнанку и ничего не попросят взамен. Я тупо не могу ответить им меньшим.

Когда вошёл в столовую, завтрак уже был на столе. Ничего особенного, блины с творогом, сметана, малиновое варенье и чай. Ну хоть не каша сегодня и то радует. Её тут готовят несравнимо вкуснее, чем в моём мире, рассыпчатая она буквально тает на языке и это не фигура речи. Но я к ней всё равно как-то не очень. К тому же в походе надоела хуже горькой редьки.

— Никита, ко мне днями заходила Аграфена Генриховна, — произнесла мать, стоило только мне опуститься на стул.

— Не рановато ли мне ещё о женитьбе думать? — покачал я головой.

— Я тоже так думала, но она сумела меня убедить, что время уже подошло. У Мирошкиных младшенькая на выданье. В этом году закончила университет по специальности лекаря, и батюшка за ней даёт хорошее приданое. Успеешь и жениться, и университет закончить.

— Ну и на кой им такое золото без дохода? — хмыкнул я.

— Не всё о выгоде печься. Аграфена Генриховна говорит, что ты глянулся девочке. Не пыталась ли она заговорить с тобой во время учёбы, на балу или в ресторации?

— Нет.

Враньё. Пыталась. Дважды. И оба раза я прикинулся валенком. А иначе откуда бы я её знал. У нас разница два года, для универа, мы из разных миров.

— Да ты хоть знаешь ли о ком речь?

— Если не ошибаюсь, тихоня, эдакая серая мышка со средненьким даром. Кому-то повезёт. И я не иронизирую.

— А почему не тебе?

— Нет, матушка, я пока погожу жениться, — окуная блин в чашку со сметаной, возразил я.

— А чего годить-то, барич? Чего годить? Сам поди бесталанный, кто же со знатным даром за такого пойдёт, — всплеснула руками Матрёна.

— Так не люба она мне, — возразил я.

— Ничего, стерпится, слюбится. А то, что скромница, так это и хорошо, с вертихвосткой какой и до беды недолго.

— Ты послушай Матрёну-то, послушай. Она тебе зла не пожелает. Опять же, со средствами и дар поднять можно, а он никогда лишним не будет.

— Милые мои матушка и Матрёнушка, я вас люблю всем сердцем, но жениться до окончания учёбы не собираюсь. И давайте на этом закончим. Можно я позавтракаю и побегу уже в университет.

— Ешь уже. Но разговор не окончен, — милостиво позволила мать.

В университет я направился пешком. Наши доходы не позволяли раскатывать на извозчиках, так что мы всё больше ножками, экипажами же пользовались только по случаю каких-либо выездов. Мы конечно небогаты, но какую-никакую полусветскую жизнь ведём. И в гости ходим, и гостей порой принимаем, и на балах бываем, в основном общественных, организованных городскими властями.

С шестнадцати лет, по субботам я хаживал в ресторацию, где регулярно случались танцы. Эдакая дискотека девятнадцатого века. Вход туда не бесплатный, целый рубль, да плюсом к тому внутри работает буфет, где можно приобрести разные напитки и мороженое.

Пока отец был жив, я, а вернее мой реципиент, мог себе позволить вести активную жизнь ни в чём не уступая основной массе сверстников. Я-то как раз этим уже похвастать не могу. Мать конечно старается, чтобы её чадо посещало подобные мероприятия, но случалось это один, в лучшем случае два раза в месяц. На большее наших средств не хватало. Да и у меня имелись другие планы на весьма скромные доходы. Но и в затворники я не спешил.

Опять же, интересно ведь оказаться в исторических декорациях начала девятнадцатого века. Пусть в плане вооружения и воинского искусства всё на уровне эдакого фентезийного средневековья, но всё остальное очень даже соответствует.

По дороге завернул в алхимическую лавку. На извозчика-то денег мне жалко, а вот на развитии дара экономить последнее дело. Потому и полторы тысячи за саблезуба я скрыл от матери. У меня на эти деньги другие планы. Пока есть время, буду вкладываться в дар. Мне этого хватит на тридцать зелий роста с прогрессом в пятьдесят раз, а это увеличение объёма вместилища на сто шестьдесят семь единиц, что в итоге выведет меня на шестой ранг.

Звучит конечно красиво, только одна беда, в одночасье ничего не получится. Если бурду Басова можно было использовать не чаще раза в двадцать дней, то у этого периодичность в десять. А значит в месяц я смогу употребить всего лишь три склянки, что даст лишь семнадцать единиц, плюсом ещё и мои стандартные три единицы за ежедневные медитации, и на выходе имеем двадцать.

Так что, путём нехитрых арифметических действий получаем, что израсходовать деньги и достигнуть шестого ранга я смогу только к началу будущего лета. Ага. Только. Скромность мне не помешала бы, потому что другие, при таком же подходе, сумеют получить не более сорока двух единиц бонусами и восьми от ежедневных медитаций. Против моих двух сотен. Так разница пожалуй более очевидна.

Одно плохо, после последнего приёма зелья роста мне теперь нужно будет выждать ещё полторы недели. Знал бы, что так удачно поохочусь на саблезуба, не стал бы пить бурду Басова. Но сделанного не воротишь, придётся ждать. Зелье же я купил не столько по необходимости, сколько, чтобы было, ну и как вожделенный предмет, который хотелось приобрести, а возможности не было. Вот пусть теперь душу греет.

Выйдя из лавки я быстро дошёл до университета, и прошёл на мощёный двор через распахнутую калитку в кованном заборе. А когда уже поднимался по лестнице парадного крыльца, меня нагнал мой друг по гимназии, а ныне однокашник Вальцов.

— Привет, Никита, — хлопнул он меня по плечу.

— И тебе не хворать, Дима, — протянул я ему руку. — Чего такой возбуждённый?

— Ну как же, опять начинается бурная студенческая жизнь. Мы, кстати, сегодня решили отметить начало учебного года. Ты как, с нами?

— Во сколько и где?

— Сразу после занятий, на квартире у Хвощёва.

— Клим в своём репертуаре?

— А чего ему сделается. Имение его родителей даёт стабильный доход, может себе позволить. Кстати, тобой тут интересовались, — заговорщицки произнёс он.

— И кто? — скосил я на него взгляд, проходя в дверь, распахнутую перед нами швейцаром.

— Нефедова Елена Владимировна.

Я даже замер посреди прохода от неожиданности. И как же я мог позабыть о первой красавице универа? Наверное просто знал, что у нас не может быть ничего общего, вот и не думал в эту сторону. Местные помешаны на силе дара или его росте, что не составляет особого труда, при наличии тугого кошелька. У меня, по общеизвестной версии, нет ни того, ни другого.

Получается, Зоя Павловна вовсе не с плотским интересом рассматривала молодого гостя. Она либо видела меня прежде в Орле и узнала, либо догадалась, что я прибавил себе пару лет. Как результат могла поведать об этом своей дочери, которая… А что она? Попробует взять меня в оборот и женить на себе?

Обладатели дара сильного от природы желанный трофей даже для старинных знатных родов. Это как племенные быки, которых приобретают для улучшения породы. Собственно именно поэтому я и не желал афишировать свои способности. Не хочу, чтобы меня пользовали как захочется. Идут все они лесом.

Не скажу, что брак по расчёту мне в буквальном смысле претит. Но и жениться из одной лишь выгоды желанием не горю. А то ещё сведут с какой-нибудь страхолюдиной от которой во сне топором не отмашешься, и будет мне радость. Да ну нахрен!

— Ты чего замер? Пошли, — подтолкнул меня друг, и я наконец сдвинулся с места освобождая проход.

— И к чему я понадобился первой красавице универа?

— А я знаю. Сколько парней она уже отшила и не сосчитать, а тут вдруг… Хотя-а-а, чего это вдруг, ты у нас красавец каких мало.

— Только бесталанный.

— Да ладно. Поднять ранг хотя бы до седьмого особых проблем не составляет.

— Только для этого нужна сущая мелочь, деньги.

— Кхм, — смутился мой друг, и суетливо кивнул в сторону университетского театра, куда направлялись и другие студенты.

Торжественная часть по случаю начала нового учебного года прошла как всегда пафосно. Не скажу, что нашлись смельчаки, которые посмели явиться в универ подшофе. Но в том, что больше половины, причём и девицы в том числе, не слушали ректора и перешёптывались относительно планов на вечер, поручусь смело…

— Итак, милостивые государи, позвольте теперь уже от себя лично поздравить вас с началом учебного года, — заняв своё место за кафедрой, произнёс лектор, и с хитринкой добавил. — Но учтите, если у кого-то есть возможность использовать зелье роста, то пить горячительное можно только по прошествии трёх часов. Иначе эффект вам явно не понравится.

— А какой будет эффект, Пётр Аверьянович? — не удержался от вопроса мой друг.

— А вот вы нам об этом и поведаете на следующей лекции. Жду от вас развёрнутого доклада. Практический опыт разрешаю не проводить.

По лекционной аудитории пробежали шепотки и смешки. На верхнем ряду в дальнем от меня углу кто-то не выдержал и захохотал. Преподаватель посмотрел в ту сторону, и ткнул указкой.

— Зотов, вы находите это смешным?

— Прошу прощения, Пётр Аверьянович. Просто я представил…

— И?

— Прошу простить, — приложил руку к груди провинившийся студент.

— Судари, сударыни, позвольте мне поздравить вас с первой отличной оценкой в этом году. Да, да, Зотов, я ставлю вам отлично. Но если вы расскажете о том, что известно вам, и я об этом узнаю, а я узнаю, тогда курс алхимии вы запомните до преклонных лет.

— Мне теперь стало прямо совсем интересно, каков же эффект у подобной смеси, — довольно громко буркнул Вальцов.

На этот раз смешков не было, но шепотки стали громче и гуще. Похоже интересно было не только ему. Я же лишь усмехнулся про себя. Молодец Глебов, умеет привлечь внимание студентов к своему предмету. У меня нет и капли сомнений, что многие из присутствующих посетят сегодня библиотеку в поиске ответа на этот вопрос. Хотя откровенно непонятно, неужели никто из студентов не испытал это на практике. А ведь должны бы. Многие из них кто время от времени, а кто и регулярно пользуют зелье роста, как и ведут активную студенческую жизнь. Или не предавали этому значения, полагая это естественным? Всё может быть.

Взбодрив нас таким образом, Пётр Аверьянович приступил собственно к лекции. Кто сказал, что первый день занятий один сплошной праздник. Как бы не так. Мы без раскачки вгрызлись в гранит науки. Просто сами не поняли каким образом это произошло. Говорю же, талант у Глебова.

— Пётр Аверьянович, разрешите вопрос? — поднял я руку.

Ну, а почему собственно говоря не спросить умного человека, коль скоро он сам заговорил о фейерверках и порохе в частности.

— Прошу, Ртищев, — разрешил он.

— Я читал, что огнестрельное оружие серьёзно потеснило луки, арбалеты, а в войнах между людьми, даже заставило отказаться от доспехов. Но всё вернулось на круги своя, как только была создана цепочка рун, позволяющая подрывать порох на расстоянии, в результате чего от него отказались.

— Всё это так, сударь. Но в чём ваш вопрос?

— Не пытались ли алхимики создать какой-нибудь другой состав, для получения такого же эффекта как у пороха? По-моему, коль скоро оружие так хорошо себя проявило, от него слишком поспешно отказались.

— Хороший вопрос. Попытки разумеется были и они не прекращаются по сей день. Мне известны двое выдающихся мастеров своего дела, которые занимаются этим вопросом на протяжении не одного десятка лет. Но воз и ныне там. Относительного результата сумели добиться не алхимики, а изографы. Причём очень быстро. Они поместили в ствол ружья карту «Булава» и активировали руны которые не смогли вырваться за пределы трубы и вытолкнули пулю. Надо заметить с достаточной силой, чтобы на расстоянии в несколько десятков шагов пробить доспех. Казалось бы успех. Одна беда, попасть из такого ружья даже на десяток шагов сродни великой удачи. Пуля летит куда угодно, только не в цель. Покинув ствол она может уйти под таким углом, что ударит в землю буквально в трёх шагах от стрелка. Так что, этот путь считается тупиковым.

— Ясно. Благодарю вас за ответ, — произнёс я и уселся на своё место, вновь вооружившись пером.

— Пётр Аверьянович, а как же духовые ружья? — задал вопрос Дмитрий.

— А что духовые ружья? Они годятся только для охоты на простого зверя, или развлекательной стрельбы. Обычная кольчуга успешно защищает от их выстрела. Попытки увеличить могущество их выстрела оказались безуспешными. Результат и близко не дотягивал до огнестрельного оружия. Итак, господа, продолжим…

Увы и ах. Похоже это и впрямь тупик. Я читал как-то, что из обреза трёхлинейки невозможно было попасть на расстоянии уже в десяток метров. Типа, крутизны нарезов не хватало для того, чтобы нормально закрутить пулю и стабилизировать её. Так что, вылетая из ствола она получала пинок от пороховых газов и кувыркалась улетая куда-то в направлении цели.

Вот и тут возможно «Булава» пинает свинцовый шарик. Этот воздушный кулак вырываясь из тесноты ствола не рассеивается как пороховые газы, а увеличивается в размере и летит плотным сгустком пока не достигает предельного расстояния атаки и не развоплощается.

Хм. А что если попробовать сделать нарезы и стабилизировать пулю вращением? Здесь-то использовали обычную круглую и гладкий ствол. А если взять как у берданки, оживальную длиной в три калибра? Деньги есть. Знакомый оружейник с мастерской тоже. Так отчего бы и не попробовать. М-да. Но точно не сегодня.

После полудня, нас по обыкновению загнали в учебный класс закреплённый за нашей группой на классный час. Не в смысле политинформации, или там какого-то объявления касающегося нашего коллектива. Вовсе нет. Это время отводилось нам для медитации.

Понятно, что состоятельные предпочитают использовать зелья роста. Парадокс, но прежде многие из таких студентов начинали отставать даже от не имеющих возможность использовать буст. Впрочем, тут всё до банальности просто. Сначала ты оставляешь медитацию на завтра, потом на послезавтра. В результате плюёшь на ежедневную работу с вместилищем потому что можешь купить зелье роста. Но и тут тебя одолевает лень матушка, и ты начинаешь откладывать его использование так же как и обычную медитацию, в которой уже не видишь смысла. Итог — ты не развиваешься.

Вот чтобы хоть как-то перебить лень, в университетах и ввели классный час, где студенты медитируют под присмотром дядек, это типа воспитателей закреплённых за каждой группой. Можно конечно и полениться, но тогда придётся тупо просидеть с закрытыми глазами. Спать не получится, дядька растолкает, читать или писать не дадут. Одним словом, нравится не нравится, терпи красавица.

Когда вошёл в класс, однокашники уже занимали свои места. Дима Вальцов, смущаясь отвернулся и опрокинул в себя содержимое небольшой склянки, которую я без труда опознал. У самого такая во внутреннем кармане фрака. Едва друг выпил зелье роста, как его слегка повело от нахлынувшей эйфории. Он откинулся на спинку обычного деревянного стула, выполненного однако с завидным мастерством. Ни единой мягкой детали, но качество работы такое, что можно сидеть долгое время не ощущая усталости.

В обычное состояние я вернулся без каких-либо усилий, словно проснулся после длительного оздоровительного сна. Только это всего лишь иллюзия, потому что я всё это время не отдыхал, а трудился. Тянул ману из окружающего меня эфира и напитывал ею своё вместилище.

Обратившись к внутреннему взору я осмотрел его с помощью рун. Ну что же, сказать, сегодняшних усилия одной медитации обычно незаметно. Но сегодня завершил очередной цикл и оно подросло на очередную единичку. При текущих раскладах она ни на что не влияет и изменений в раскладах никаких не случилось. Ничего, поглядим что будет через две недели.