Витязь 1

Глава 6

По делам и награда

Путь до Покровска я бы не назвал лёгкой прогулкой. Мне пришлось идти всю ночь и половину дня, дважды обращаясь к рунам «Восстановления». Хорошо, что удалось подстрелить парочку зайцев, которых я съел без остатка. Однако к воротам все одно пришёл голодный как волк. Так что, вместо того, чтобы сразу отправиться в городскую управу или хотя бы привести себя в порядок, завернул к ближайшему трактиру…

— Вот значит как, милостивый государь. Радостная весть. Если вы не против, то я уполномочен сразу же принять трофеи, в лучшем виде, — выходя из-за стола, произнёс дьяк боярина Гагина.

— Надо бы известить артель Авдеева о том, что тварь уничтожена, — заметил я, — предоставляя ему возможность осмотреть шкуру, с сохранённой головой.

— Непременно. Мы свяжемся с Николаем Михайловичем по карте, — изучая трофей, заверил дьяк.

Старшина артели конечно Авдеев, но он простец, а потому карту на него не завязать. Басов же артельный алхимик, вот на него и оформили местное средство связи.

— Неаккуратно вы его оприходовали, Олег Борисович. Топорно, я бы сказал. Прорубленная лапа, дыра от стрелы, «Ледяным копьём» приголубили, клинком бок прорезали, да ещё и при снятии шкуры огрехи допустили. Хотя мех и хорош, н-но…

— Пятьсот рублей, — коротко объявил я свою цену.

— Помилуйте. Право, это слишком, — покачал он головой.

— Я не охотник, сударь. Тварь набросилась на меня, и я добыл её спасая свою жизнь. В таком разе, мне дозволено будет продать где угодно и по большей цене. Просто не хочется возиться. Признаться устал.

— Без подтверждения уничтожения саблезуба награды вам не видать, — покачал головой чиновник.

— Вот потому я и пришёл в канцелярию его сиятельства. Свежеснятая шкура, полагаю является достаточным доказательством того, что тварь убита. Так что, не вижу никаких препятствий для получения награды. Сам же трофей могу продать хоть в Москве, где выручу минимум тысячу. Ваше преимущество только в том, что вы можете решить вопрос с финансами без проволочек, — изобразил я самую любезную улыбку.

— А вам палец в рот не клади, господин Дубинин, — погрозил он мне пальцем.

— Я умею считать деньги, — обозначил я поклон.

Вообще-то, на фоне дьяка я выглядел… Скажем так, несколько неприглядно.

Одежда изгваздана, в мелких прорехах, результат трёхмесячной походной жизни и четырёхдневного шатания по лесам. Сапоги в плачевном состоянии, с уже начавшей отрываться подмёткой. Кольчуга на правом боку порвана с пятнами уже начавшей местами появляться ржавчины. Словом, тот ещё босяк, да ещё и с дворянскими манерами. Хохма, да и только.

А вот нечего желудок ставить на первое место и жрать в трактире в три горла. Когда спохватился понял, что если стану приводить себя в порядок, то опоздаю в боярский приказ, а тогда уж только завтра примут, если дело не срочное. Саблезуб мёртв, а потому причин для срочности никаких.

Но у меня нет лишнего времени. До начала учебного года осталось двое суток. Не хотелось бы портить отношения с преподавателями. Они пропуск в первый же день могут воспринять как пренебрежение, к чему относились весьма болезненно. Мне ведь учиться нужно, а не выпячиваться со своим эго бодаясь с учителями.

— Хорошо. Пятьсот рублей за шкуру, тысяча премия от его сиятельства. С этим ясно. Покажите добытую сферу, — наконец принял решение боярский дьяк.

— К чему это? — вздёрнул я бровь.

— Ну как же, её ведь тоже следует оценить.

— А с чего вы взяли, что я собираюсь её сдавать в казну? Мне она и самому пригодится. Так что на шкуре с премией и покончим.

— Нет, так не пойдёт, я…

— Ещё как пойдёт. Или я вынужден буду откланяться, — перебил его я.

— Но охотники…

— Я не охотник. Мой договор с Авдеевым не имеет силы с момента нашего возвращения в Покровск.

Для понимания, охотники обязаны проводить все свои трофеи через боярский приказ, где они всесторонне изучаются и проходят оценку. Зачастую не столь уж и придирчивую, так как поблажки охотникам дело обычное. Что-то выкупает сам боярин, так сказать по праву первой ночи, остальное же охотники распродают сами. Единственное условие, они должны делать это в пределах городской черты.

Что же касается сфер, то до третьего ранга, то есть ёмкостью до двух сотен единиц, плюс минус, они имеют свободное хождение. Всё что выше, подлежит сдаче в казну по твёрдым ценам. М-да. Весьма грабительским, но альтернатива петля. Без вариантов и скидок на благородное происхождение. Так что, желающих провести столь специфичный товар мимо казны не так уж и много.

Я же не охотник. Сферу получил случайно, сумев выжить в схватке с тварью. А потому она по закону принадлежит мне и сдавать я её не обязан. Как впрочем, не могу и продать. Оставить себе в личное пользование, несомненно, реализовать же, только через казну. В ином случае, петля. Но и сдать можно к примеру в той же Москве, где цена будет раза в три выше. Это при условии, что я вообще стану от неё отказываться. Тут я пока ещё не решил. Всё же этот поход принёс мне в общей сложности тысячу девятьсот рублей. Большие деньги, если что.

— Но объявление его сиятельства о награде подразумевало под собой, что все трофеи будут сданы в казну, за полагающееся вознаграждение, — заметил дьяк.

— Его распоряжение было напечатано в «Покровских ведомостях» и там не было ничего подобного. Вероятно, газетчики что-то напутали, что ввело меня в заблуждение. В таком случае, прошу меня простить, вынужден отказаться от премии и откланяться.

— Не стоит так спешить, милостивый государь, — послышался голос за спиной.

— Ваше сиятельство, — обозначил поклон дьяк.

Я обернулся и так же приветствовал боярина. Гагину на вид за сорок, крепко сложён и не лишён изящества. Аристократ, в бог весть каком поколении, чего уж там. Одет в синий фрак, с темно-вишнёвым воротником, светлая жилетка, на шее повязан пышный малиновый галстук. Брюки прямого кроя, светлые, в тёмную полоску, в руке цилиндр. Подпоясан богато украшенным поясом с кармашками для рунных карт, на боку шпага. Пусть клинок и с драгоценными камнями, тем не менее видно, что это не парадная зубочистка, и настоящее оружие для боя. Причём рукоять имеет соответствующее гнездо, куда закладываются карты «Стилет».

На среднем пальце левой руки ранговый перстень с цифрой девять. Неслабо так, для его возраста. Правда, это вовсе не показатель того, что у него сильный дар. Быть у ручья и не напиться, глупо бы было. Через него проходит огромное количество ингредиентов, наверняка и алхимик знатный в вассалах имеется, а потому и недостатка в зелье роста он наверняка не испытывает.

— Газетчики ничего не напутали, и прописали всё верно, — произнёс боярин, подходя ко мне. — Просто я уж и не упомню, когда тварь добывали не охотники или местные помещики. А тут, одиночка, сам по себе упокоил саблезуба. Чудеса да и только. Позвольте полюбопытствовать, какой у вас ранг?

— Четвёртый, ваше сиятельство, — обозначил я поклон.

— Позволите взглянуть на сферу? — он чуть склонил голову в бок.

— Извольте, — я извлёк из кармана трофей.

— Однако, пятый ранг, — подбросил он в руке лиловый шарик.

— У меня был изрядный запас карт, что позволило пробить его защиту.

— Саблезуб обычно отступает, едва почуяв, что его дела плохи.

— Вероятно его обмануло то, что я был один.

— Или вы не так просты, каковым хотите казаться.

— Разумеется я не прост, — с поклоном согласился я.

— И это правильно. Себя следует ценить, — многозначительно потряс он пальцем. — Не желаете ли пойти ко мне на службу витязем? Подобное посторонним я предлагаю нечасто?

Витязи это элитные бойцы, в которых сюзерен серьёзно вкладывается, развивая их дар. Благодаря тому, что город боярина на границе, у Гагина для этого имеются все возможности. Но мне это предложение не интересно, потому что вложения нужно будет отрабатывать. Ну или отслужить. Хрен редьки не слаще.

— Мне позволено будет подумать или я должен дать ответ немедленно?

— Подумайте, разумеется, — возвращая мне сферу, ответил он, и уже дьяку, — Аркадий Петрович, выплатите господину Дубинину всё сполна. И не забудьте оповестить Авдеева, чтобы он возвращался. И-и, да. Выпишите его артели компенсацию в двести рублей.

А что, нормальный такой хозяйственник. Ни разу не жадный и не самодур. Впрочем, а можно ли вести себя иначе на границе. Это во внутренних землях знать отличает чванство, на границе народ попроще. И я сейчас далеко не только о дворянах. Чернь в одарённых конечно нуждается, но не смотри, что крепостное право, тут это вовсе не равно бесправной и покорной скотинке.

Распорядившись боярин вышел из кабинета, а Аркадий Петрович потеряв ко мне интерес сел за стол и взяв какой-то бланк начал споро его заполнять. Затем хлопнул печать, посыпал песочком, и протянул мне.

— Прошу. Направо по коридору дверь с табличкой «казначей».

— Благодарю, — принимая бланк ответил я, после чего без задержек поспешил на выход. Не хватало только, чтобы у казначея закончился рабочий день. В принципе, только пятый час пополудни, но кто их чиновничьих душ знает, когда им взбредёт свалить с рабочего места. Ну или там какой-нибудь переучёт инвентаризацию или ещё какую хрень учудить.

Опасался я напрасно. Казначей оказался на месте и даже не выказал недовольства по поводу моего посещения. Принял бланк, деловито кивнул и лишь уточнил, векселями я желаю получить или ассигнациями и не нужно ли часть выдать серебром. Я предпочёл наличку и без металла. Ну его тяжести носить. Размен у меня и так имеется.

Покинув боярский приказ направился прямиком в оружейную слободу. Не вижу ни единой причины оставлять у себя доспехи и щит, качество у них дрянное. В следующий раз прикуплю что-то более достойное. Причём скорее рано, чем поздно. Выбирать оружейника не стал, завернул в первую же лавку по улице.

Первое, что бросилось мне в глаза, это арбалет моей конструкции, висящий на выставочном стенде, рядом с другим, рейковым, с плечами в целый метр. Типа судите сами, стоит ли переплата того или нет.

Как я понимаю, они должны быть сопоставимы по мощности, хотя новый образец однозначно его переплюнет. У него усилия плеч ниже, зато ход тетивы больше, а значит и скорость сопоставимой по массе стрелы выше, со всеми вытекающими. И взводить его даже я, с помощью рун силы смогу без механизмов, с помощью одного лишь крюка.

Всё же прав я был, когда решил, что новое оружие быстро разойдётся понизу. Прошло всего-то полгода, а его уже и в Покровске ладят. Уверен, что мастера далеко не только в Орловском княжестве, подхватили задумку, но и в других, как впрочем и в столице. Хотите верьте, хотите нет, но я от этого испытал удовлетворение.

— Не, барин, у меня даже самая дрянная кольчуга вдвое лучше этой будет. Таким я торговать не стану. Если только на металл, по полтора рубля за пуд, тут где-то так и выйдет, — выслушав мою просьбу, покачал головой оружейник.

— Я конечно понимаю, что качество у брони так себе, но не до такой же степени, — хмыкнув, возразил я.

— Так и я о том, же, барин. Не в ту лавку ты завернул. И к соседям моим не заходи, только время потеряешь. Седьмой дом от моего, вот оттуда и до конца улицы. Но много и там не дадут.

— Да я на много и не рассчитываю. Но и за полтора рубля отдавать не стану.

— Согласен. Глупо бы было.

В итоге я сторговал кольчугу, шлем и щит за каких-то девять рублей. Даже свою портальную карту не отбил, но лучше уж так, чем вообще никак. Тесак оставил при себе. Дворянину без оружия никак нельзя, урон чести. Это конечно не шпага, но хоть что-то. А так-то, качество тоже оставляет желать лучшего. Впрочем, грех жаловаться, отработал этот клинок как положено.

Заодно, прямо в мастерской и переоделся оставив хозяину изрядно поношенную одежду. Может для работника какого сгодится. Ещё бы сапоги сменить, но тут уж до дома как-нибудь доберусь, а там все вопросы за завтрашний день решу.

Из оружейной слободы направился прямиком на портальную площадку. Таковые имеются в каждом городе, переходы порталами в другие места в пределах стен запрещены. Можешь конечно попробовать, если есть желание нарваться на неприятности. Вот если за стенами, тогда совсем другое дело, вольному воля. Но подобным пробавляются только помещики для возвращения домой, да и то нечасто, потому что эдак на себе много не унесёшь, а поездки в город без крупных покупок не обходятся.

Через портал может пройти только один человек, с грузом который способен перенести в своих руках, хоть тонну, если унесёшь. Но пронести другого человека уже не получится, их попросту отбросит, а портал схлопнется. Поэтому и предпочитают отправляться в поездки обычным порядком. В основном по рекам, так безопасней.

Расстояние на которое можно осуществить переход, зависит от дистанции атаки написавшего портальную карту. На каждые половину сажени приходится одна верста. К примеру я со своей дальностью в семнадцать с половиной сажен или пятьдесят шагов, могу открыть портал на удаление в тридцать пять вёрст. Чтобы переместиться на сотню, потребуется уже седьмой ранг. Ну и стоит такое изделие соответственно не гривенник, по чём я продавал свои «Копья», а по рублю за каждые десять вёрст.

Портальная площадка представляла собой обычную площадь, вымощенную булыжником. Такие мостовые тут довольно частое явление. Только оказавшись здесь, я вдруг осознал насколько же такое покрытие не идёт ни в какое сравнение с асфальтом или хотя бы с той же брусчаткой. Из опасений подвернуть стопу, нормально ступать не получается. Приходится всякий раз посматривать куда именно опускаешь ногу. Постепенно конечно привыкаешь, но это всё равно жутко неудобно.

При входе имеется будка со смотрителем. У него же можно купить и карту с нужным городом. Цены, как я уже говорил, кусаются, но это не повод отказываться от возможности быстрого перемещения. Немаловажно и то, что это куда безопасней. На дорогах и реках помимо тварей вполне реально повстречаться и с лихим народцем. Что может обойтись куда дороже карты. Опять же, провести целый день в седле или карете, чтобы добраться до Орла усталым и в пыли. Или просто сделать несколько шагов и оказаться там в одно мгновение.

— Здравствуйте. Дайте мне пожалуйста карту до Орла, — заглянув в окошко смотрителя, попросил я.

У меня конечно имеется своя, но она на сотню вёрст, а мне сейчас нужно прыгнуть на неполные семьдесят. Что ни говори, а три рубля экономии и запас в тридцать вёрст.

— Пожалуйте, сударь. Семь рублей, — выложил он передо мной нужную карту.

— Благодарю, — отдал я синенькую и два целковых.

Когда уже вышел на центр площадки чтобы активировать карту, раздался сильный хлопок и под завывание над мостовой возникло объёмное кольцо портала из завихрений молний.

— Ох, м-мать! — отшатнулся я от неожиданности.

Через кольцо прошёл молодой дворянин разодетый как франт. Если судить по платью, и манерам, то вполне возможно, что он прямиком из Москвы.

Далековато конечно, но ничего невозможного в подобном переходе нет. И сделать это вполне возможно с помощью даже слабой карты. Разумеется, при наличии усиливающего амулета. Ну или сделать несколько переходов с помощью обычных карт.

Едва франт ступил на мостовую, как кольцо за его спиной со столь же эффектным хлопком схлопнулось. Я невольно даже удивился тому, что меня при этом не обдало воздушной волной. Ну хотя бы маломальской. Ничего. Ни дуновения ветерка. Сюр какой-то.

Незнакомец глянул на меня, снисходительно хмыкнул и направился к выходу с площадки. Ну что сказать, я на его фоне выгляжу не очень. Больше того, если бы не пояс с кармашками для карт и не ранговый перстень на среднем пальце, то и дворянина во мне не сразу распознаешь. Одежда обычная, но боку тесак не лучшего качества, на одном плече вещевой мешок, на другом завёрнутый в мешковину арбалет. Так что я предпочёл не обращать на него внимания. Не вижу смысла обострять на ровном месте. Глупо же.

Смотритель поспешил покинуть свою будку, и встретил молодого человека почтительным поклоном.

— С возвращением, ваше сиятельство.

— Здравствуй, Родионыч. Держи, как и обещал, леденцы для твоей дочурки, прямиком из московской кондитерской, — вложил он смотрителю в руку бумажный кулёк.

— Премного благодарен, ваше сиятельство.

Ага. Значит правильно сделал, что не предал значения его гонору. Сынок боярина и владетеля города Покровска пожаловали. Похоже время он предпочитает проводить в столице, ну и учится наверняка в Московском университете. Да и чёрт с ним.

Я посмотрел на изображение портальной площадки в Орле, с почти такой же будкой смотрителя, как и здесь. Секунда, и рисунок приобрёл объёмный вид, словно оживая, а в следующее мгновение карта в моей руке осыпалась искрящейся взвесью, раздался хлопок, и передо мной возникло такое же кольцо портала, из которого недавно вышел боярич.

Я сделал несколько шагов, прошёл сквозь кольцо, и оно тут же с хлопком закрылось за моей спиной. Хмыкнул, и тряхнув головой пошёл на выход, сопровождаемый любопытным взглядом смотрителя. Впрочем, это его работа, встречать всех и запоминать. Ну и вид у меня конечно такой, что сомнения берут относительно моей платёжеспособности, для подобного способа путешествия. Открыть-то портал может только одарённый, а вот пройти через него кто угодно, хоть зверь. Кстати, вот животину-то как раз в руках переносить можно.

Едва оказавшись на тихой вечерней улочке Орла, я поспешил снять ранговый перстень, заменив его на другой, с выгравированной единичкой. Они только название имеют громкое, на деле же обычное золотое или серебряное кольцо. Единственно на внутренней поверхности имеется рунная цепочка, для привязки карты «Щит». В остальном, я могу нацепить хоть с выгравированной десяткой, никто не сможет определить что я вру, даже если использует руны распознавания. Они всего лишь укажут на то, что я одарённый.

— Го-осподи, ну наконец-то. Явился не запылился, — расставив руки в приглашающем жесте, произнесла мать.

— И я рад вас видеть, матушка, — отдаваясь в её объятия ответил я.

— Рад значит, — поцеловав, и отстранив, чтобы рассмотреть на предмет целостности тушки, многозначительно произнесла она, и продолжила. — А не скажешь ли ты мне сыночек, куда я тебя отправляла, и где ты в результате оказался.

— Я искренне раскаиваюсь в содеянном, матушка. Но быть может меня извинят четыреста рублей, которые я смог заработать за эти месяцы.

— Конечно же извинят. Молодец сынок. Розгами пороть тебя конечно уже невместно. Но шпагой в ножнах, пожалуй будет в самый раз.

— Матушка, вы же меня простили, — напомнил я.

— Простила конечно. Как же я могу сердиться на родную кровиночку. Но это ведь и не со зла, а науки для.

— Матушка! — возмутился я.

— Не кричи. Я не глухая. Ты хороший, я плохая. Ложись на лавку, сын, и будь сильным, — игриво произнесла она, и ещё эдак задорно тряхнула крепким кулачком.

— А может не надо? — подпустил я просительных ноток.

— Надо, Никитушка. Н-надо, — сокрушённо вздохнув развела она руками.