Властелин теней - Убийца Акаме

Глава 52

Гнев является основоположником безумия. Чаще всего он становится топливом для фантазии, но его сложно контролировать. Им без труда можно обжечь не только тело, но и душу. Да и причины его возникновения не могут быть оправданы, поскольку в моём случае его рождение происходит из-за ошибок других. Примерять ошибки других на себе равносильно восхождению по ступеням, ведущим не на вершину, а прямиком в бездну.

Если мне приходится ощущать нечто подобное, то лучший из возможных вариантов — применить все известные техники достижения спокойствия. Путь Власти и Внутреннего голоса не прощает слабость, ему можно следовать только с уравновешенным, незамутненным состоянием, помогающим в достижении внутреннего безмолвия.

Ничто не должно посметь замутнить разум, даже плевок в лицо от революционной армии. Убить моего посла, пришедшего с предложением мира. Я продемонстрировал искренний жест доброй воли, пускай он находился в моих собственных интересах, но в нем обязана быть заинтересована другая сторона.

Мятежники не возжелали мира, значит остаётся только путь войны и полного уничтожения. И глупый выбор мятежников обязан войти в историю Империи, чтобы будущее поколение научилось действовать по правилам нормальной войны, анализируя ошибки глупых предшественников. У меня для этого созрел план, но он требует определенных приготовлений.

— Майор, сколько у нас почтовых птиц?

Вдыхая воздух через нос и выдыхая через рот, совсем чуть-чуть, но это помогало мне вернуть ясность мыслей, а вместе с этим беспристрастность. Правда, сейчас перед глазами стояла не мирная опера, а заляпанная в крови земля. Не лучшее место для поиска и обретения нирваны.

— Мы можем задействовать четырех, остальные уже использованы и еще не вернулись, — следом за принятием от рядом стоящего подчиненного необходимых сведений можно было начинать действовать.

Но перед этим я отдал все необходимые приказы по поводу погибших. Оставлять их на корм воронам небезопасно, существует огромный риск возникновения эпидемии. У меня нехватка в подчинении членов сжигательного отряда, всего трое человек. В их распоряжении находится около тридцати помощников, но поле боя необходимо очистить от мусора как можно скорее.

Требовалось ровное место для начала строительства обширной палатки в пять сотен квадратных метров. Она временная, много сил и времени на её возведение не потребуется. У нас нехватка подходящей мебели, но лес находится в двух километрах, вполне реально за несколько часов соорудить сто один стул. Больше не нужно, а ткани в нашем распоряжении предостаточно, как и железных оков.

Следующая ступень к задуманному — мои приближенные подчиненные. Точнее, их полное отсутствие. Повод отсылки найти не сложно, а вот с поиском приближенных пришлось повозиться. Акаме и Куроме удалось обнаружить спустя несколько минут неторопливого поиска по лагерю. Они удивительные девушки. Смогли после окончания боя менее чем за полчаса отловить съедобного монстра в ближайшем лесу. Кроме этого, они мастера в создании отличных мест для прожарки мяса. Всё провоняло кровью, но голод одной особы подобные мелочи не волновали.

— Вы хорошо постарались. Ваши навыки растут день ото дня, не удивлюсь, если скоро вас увековечат в хрониках Империи как безусловно талантливых мечников, — дрессировка животных мало чем отличается от влияния на людей.

Когда солдаты справляются с трудностями и растут над собой, а также над своими ошибками, очень важно их хвалить. И по возможности в меру засыпать искренними комплиментами. В ином случае идёт демонстрация определенного уровня разочарования, способного пробудить в них мерзкое чувство стыда.

— Фасипо… — словно хомяк, Акаме набила полный рот еды и не могла нормально разговаривать.

Её сестра отличалась более утонченными манерами, наверное, потому что она начала трапезу в честь победы не с мяса. Куроме по натуре сладкоежка, любящая вкусности и всё, чего её лишили из-за суровой жизни второсортного убийцы.

— Господин Франсиско, простите, — быстро переведя взгляд с немного диковатой сестры, Куроме попросила прощения за её поведение. Это было лишним, так как для способных людей я готов делать различные поощрения и закрывать глаза на некритичные ошибки в поведении.

— Не стоит переживать, — постаравшись придать голосу больше приятных ноток, я с пониманием кивнул и присоединился к костру. Стоило мне это сделать, как к нам дошли фигуры миниатюрной Майн и грозного Бека.

— Эй, я так-то тоже старалась! — недовольно надувая губки, пожаловалась на несправедливость моя новая спутница по тропе войны.

Бек на это лишь злорадно ухмыльнулся, покуда гордость опытного воина не требовала дополнительной похвалы от вышестоящих по иерархии людей. Он радовался тому, что у него было, а энергию вместо ненужных размышлений тратил на суровые тренировки.

— Наш здоровяк также справился хорошо, — выжидая небольшую паузу, за которую уши розоволосой девушки сильно покраснели, моя раздача похвалы продолжилась. — Но лучше всех сегодня справился наш снайпер. Поразить выстрелом вражеский штаб командования и около семидесяти человек за непродолжительную битву. Всё это достойно самых искренних оваций.

— Ха-ха-ха, а мелочь в принесенные духами пасмурные времена чего-то да стоит. Мало, но всё же, — рассмеявшись, здоровяк решил немного поиздеваться над только что возгордившейся особой.

— Слышишь, я тебе покажу мелочь! — словно взбешенный красной тряпкой бык, малышка явно испытала весь спектр эмоций от уничтожения её достоинства.

— Ой, боюсь-боюсь, мои старые кости прям трепещут перед гневом молодняка, — ещё раз акцентировав внимание на небольшом росте и юном возрасте Майн, наш многоуважаемый воин как ни в чем не бывало уселся слева от меня.

Его не волновали такие мелочи, как направленный в спину Тейгу массового уничтожения, если эмоции хозяйки находились в беспорядке. А они как раз перешли на территорию напыщенного гнева.

— Тыыыы… — протягивая слог, девушка еще несколько раз отдышалась, а затем села справа от меня.

Это заметила Акаме и недовольно сузила глаза, смотря на мою соседку словно на потенциального конкурента. Мне знаком подобный взгляд, как один из предводителей Шабаша я часто его встречал от епископов в сторону архиепископов, а уже от них в мой адрес.

Зависть…

Никто не бывает так склонен к зависти, как самоуниженные люди. Этот порок мне больше всего противен, ибо он является олицетворением слабости. Если гнев еще можно использовать как топливо, то с завистью дела обстоят иначе. Она ничего не даёт, ничего не созидает, только уничтожает. Не врагов или неприятелей, а только своего носителя.

— Странно, а почему ты её не защищаешь? — когда я смотрел на тлеющие угли костра, ко мне обратился Бек. Местный подстрекатель стал смелее с нашего последнего поединка, а может привык к моему новому поведению в окружении талантливых подчинённых.

— И что мне тебе сказать? — слегка приподнимая бровь, мною был задан вполне резонный вопрос.

Говорить что-то вроде «не обижай маленьких и слабых» — лишь повод усугубить ситуацию. Такое фамильярное обращение немного сбавит напряжение и улучшит расположение остальных, но испортит доброжелательность жертвы насмешек. В целом, игра не стоит свеч, а значит играть в неё не имеет смысла.

Не дождавшись ответа, я слегка повернул голову в сторону обиженной девушки, сидящей на том же бревне, что и мы с Беком.

— Совершено неважно, как выглядит человек снаружи. Будь он мал или велик, красив или уродлив, хорошо одет или на нём лохмотья. Самое главное скрыто внутри него, что-то, что определяет его суть. И у каждого она своя, — в конце концов, Великий Архитектор сделал всех людей разными.

Не внешне, а внутренне. Кроме уникальных душ, он также наделил живых существ неповторимой судьбой. У каждого своя судьба, свой путь и предначертанный смертью исход. Всё это может перекликаться с другими людьми, но не может быть частью одного целого. Даже умершая от бомбы семья в одном доме и с одинаковым мировоззрением, встретит смерть по-своему. Ведь опыт жизни у каждого уникален.

— Хм… понимаю. Но я всё равно крупнее. А-ха-ха-ха! — варвар всегда останется варваром. Бек без разрешения взял один из прожаренных кусков мяса, приготовленных Акаме. Майн поступила аналогичным образом. Но мои повара не возражали, поскольку каждый здесь присутствующий оберегал покой другого человека на поле брани.