Вне закона

Глава 18

— Поезжай, фарта тебе, парень, — сказал мне седой, смотревший на меня блёклым взглядом.

Времени на раздумья нет совсем. Похоже, Рашпиль не ожидал здесь встретить чужих. Он, конечно, молодец — держится. Бровью не повёл.

— Пошли, — седой потерял ко мне интерес и направился к входу в здание.

Для меня очевидно — Рашпиля и Алису не ждёт ничего хорошего. Это я понял по взглядам мордоворотов, которые отнеслись совсем безразлично к красивой девушке.

— Гм-гм, я извиняюсь. Вы кое-что забыли, — сказал я громко.

Рашпиль остановился и оглянулся.

— Ваши вещи. В багажнике.

Он на мгновение прищурился — в этот миг в его взгляде мелькнула надежда. Оружие было всё ещё там.

— Ой, точно, — улыбнулась Алиса.

Рашпиль вопрошающе взглянул на того, кто представился Матвеем Костромским. Но седой кивнул одному из своих молодых помощников.

— Я сам заберу, — Рашпиль обратился к одному из бандитов, сделавших шаг к нашей «Волге».

Я оббежал машину, открыл багажник и потянулся к тайнику, но увидел суровый взгляд Рашпиля. Он едва заметно повёл головой из стороны в сторону.

Двое сопровождающих молча стояли от него по бокам, а ещё один — рядом с Алисой. У последнего из-под куртки явственно выпирал ствол.

Рашпиль взял чемодан в руку, а спортивную сумку закинул себе на плечо. Больше в мою сторону он не смотрел. Я проводил взглядом беглого зека и Алису.

Когда они скрылись за дверью, я обратился к единственному громиле, оставшемуся снаружи:

— Ну, как тут у вас в Горьком житуха, брат?

У него была широкая, лоснящаяся от переедания морда и заплывшие глаза, как у хряка.

Я присел у переднего колеса и заглянул под капот.

— Нормально, — пробухтел парень, стоящий прямо напротив капота.

— Шкворня бы смазать. Не знаешь, брат, где поблизости можно машину на яму загнать?

— Не знаю, — он отвечал односложно и явно нервничал из-за того, что я не спешу садиться за руль.

— Жаль. Может, мне на завод съездить? Всё-таки родная машина. Как думаешь? Есть ГАЗовский автосервис?

— Слушай, пацан, ты давай, вали отсюда поскорее. Хочешь — на завод, а хочешь — к бениной матери.

— Зачем же так грубо? — я встал и посмотрел в его сторону.

Бандит вытащил пистолет и держал его прямо перед пахом, стволом вниз. Он прикрывал его левой рукой, словно стеснялся.

— Ехай, пока я добрый.

— Ладно, ладно. Я просто спросил. Зачем нервничать? Всё, я уезжаю.

Когда я садился за руль, верзила спрятал свой ствол обратно под куртку в кобуру.

Заведя двигатель, я тут же включил дальний и, ослепив головореза, поехал на него.

Едва успев прикрыть глаза ладонью, мордоворот в следующее мгновение был зажат между стеной и капотом.

Жестоко? В этот момент я не думал об этом. Я думал, что могу опоздать. Потому что понимал — в эти минуты убивают Алису с Рашпилем.

Мордоворот лишь крякнул. Я сдал назад, и он как-то осел, точнее, даже обвалился вниз.

Я выскочил из машины. Одновременно со мной из двери на шум выскочил ещё один из противников. Явно спортсмен. Он почему-то сразу встал в стойку вместо того, чтобы достать оружие — ведь у меня по-прежнему в руках ничего не было.

Спортсмен сразу же кинулся в атаку — я даже не успел уйти с линии атаки. Он был очень проворен для своей комплекции.

Пришлось подставить левое плечо под удар. Можно сказать, что меня тут же отбросило назад. Плечо и левая рука мгновенно онемели от удара голым кулаком.

Серьёзный и мощный соперник — я бы с таким вовсе не хотел бы повстречаться на ринге.

Он выбросил двойку, от которой мне чудом удалось увернуться. Я отступал, сохраняя дистанцию. О том, чтобы схлестнуться в ближнем бою или побороться, речи идти не могло.

Я не настолько безрассуден, как он, поэтому схватил кусок полудюймовой трубы, валявшейся неподалёку.

Бандит был тяжелее меня килограмм на тридцать. Его нисколько не пугал кусок ржавого железа в моих руках. А зря.

Он сделал попытку дотянуться до меня довольно длинным правым. Это было ошибкой. Скорее посчитал, что я из страха случайно разрываю дистанцию.

Отскочив в сторону, я нанёс удар снизу на отходе. Что-то типа апперкота трубой. А потом тут же короткий наотмашь от себя в челюсть ниже уха.

Неприятный звук. Спортсмен просто рухнул.

Сердце колотилось, и я, не теряя ни секунды, на автомате побежал к входу в здание.

Я твёрдо намерен спасти девушку — даже если мне ничего не светит с ней. Пусть она приходила ко мне ночью по приказу урки, пусть она не говорила всей правды. Я не мог её бросить.

Да и этого урода тоже. Я не испытывал к нему сочувствия или других добрых человеческих эмоций. Но всё же мы были одним экипажем несколько дней. Между нами возникала не дружба, а… как бы это выразить? Боевая спайка? Я к нему, подлецу, привык, что ли…

К тому же в этой ситуации, кроме себя, он мог надеяться только на меня.

Не зря же он упомянул покойного Авдея. Как бы это глупо ни звучало, я надеялся, что Авдей действительно покойник. Что Рашпиль хотя бы про него не врал.

Вбежав в коридор, я остановился. Непонятно, куда идти — направо или налево? Здание скорее конторское, тусклый свет освещал только левый проход со множеством дверей.

Я прислушался. Но, как назло, стояло гробовое безмолвие. Или они все ушли вместе с девушкой и беглым уркой, или затаились. Они вполне могли наблюдать происходящее на улице из укрытия.

Время, время, время… Я повернул направо, в тёмную часть, и, аккуратно ступая по дощатому полу, почти по-кошачьи приблизился к первой двери.

Под ногой противно скрипнула половица. Пришлось остановиться. Я приложил ухо к двери. Тишина.

Стал продвигаться дальше в темноту и чуть не навернулся, наткнувшись на стоящий в коридоре письменный стол. Столкновение наделало немало шума. Если в этой части здания меня поджидали, то очевидно, что я себя выдал.

Я замер в ожидании и оглянулся в направлении слабоосвещённого коридора, но ничего по-прежнему не происходило.

Каналья, с самого начала пошёл не в ту сторону!

Теперь в противоположном конце коридора я видел ещё одну дверь, ведущую наружу. Она, в отличие от первой, выходила с торца здания. Мы подъехали к фасаду, поэтому нам не было видно второго выхода.

Немного подумав, я решил, что в здании никого нет. Скорее всего, Алису и Рашпиля вывели через дальний выход.

Я поспешил в ту сторону, стараясь не шуметь и не привлекать внимания.

Добравшись до двери, я попробовал её медленно отворить. Но она не поддавалась. Значит, заперта снаружи.

В этот момент мне показалось, что я услышал вдали с улицы женский голос, принадлежащий моей спутнице:

— Пожалуйста, не надо.

Я дёрнул дверь сильнее — двойные створки едва поколебались, но по-прежнему были заперты.

Я сделал шаг назад, раздумывая, как мне быть дальше. Снова попробовал открыть ближайшую дверь, ведущую в помещение в коридоре. На этот раз не заперто.

Я метнулся к окну и попытался определить, откуда донёсся голос. Правее, чуть поодаль, были насыпаны высокие горы щебня — видимо, на предприятии шло строительство.

Тусклый прожектор частично освещал территорию. Щебень был более-менее виден, а вот всё, что за ним, скрывала густая вечерняя темень.

Вдруг мне показалось, что я вижу вереницу качающихся человеческих теней.

Нужно бежать. Я рванул обратно к выходу.

Так, стоп. Оружие!

Багажник «Волги» не заперт. Я повернул «собачку» и поднял крышку. Тайник. Ровно полсекунды я размышлял — брать ли только ТТ или прихватить с собой «Браунинг».

У Рашпиля нет оружия — оба пистолета пригодятся. Выхватив их из тайника, я побежал в том направлении, откуда мне полминуты назад слышался голос Алисы.

Краем глаза я увидел тело первого мордоворота — он лежал в той же позе, что и прежде. А вот второго с раздробленной челюстью нигде не было видно. Хрен с ним, сейчас не до него — сунется, пристрелю. А что ещё делать?

Лишь бы успеть. Я побежал со всей мочи к кучам щебня мимо деревьев, срезая углы через кустарники, растущие у задника.

Через минуту я уже бежал по щебню. Путь в сторону, куда направлялись тени, был только один.

Теперь я не пытался соблюдать тишину. Я, конечно, не орал, но и заглушать шаги не было смысла. Это невозможно. Я всё время вглядывался вперёд, обшаривая взглядом пространство в надежде увидеть хоть кого-нибудь из тех, кого я пытался догнать.

Они ещё живы, убеждал себя я. Если бы с ними что-нибудь сделали, то седой со своей бандой уже шёл бы обратно.

За миллисекунду до хлопка мой глаз срисовал вспышку. Это был выстрел.

Моё тело тут же поменяло направление бега и буквально плюхнулось на живот. Показалось, что я слышу свист пролетающей пули.

Затем ещё один выстрел. Теперь я знал — расстояние между мной и стрелком метров пятьдесят-шестьдесят. Из пистолета далековато. Особо прицельно не постреляешь, особенно по движущейся цели.

Моя задача — заставить расстрелять его весь боезапас. Хрен его знает, сколько у него патронов. Может, обойма, может, две — вряд ли больше.

А ещё непонятно, один ли он. Всего их было шестеро. Двоих я вроде нейтрализовал. Ещё четверо. Точнее, трое. По-любому один останется с Рашпилем и Алисой.

Я досчитал до трёх, вскочил и, сгорбившись, побежал зигзагами.

Ещё два выстрела мимо перед тем, как я снова растянулся на щебне.

Теперь по мне стреляли двое. Определил по вспышкам.

Пули щёлкали рядом — это бодрило и заставило меня снова вскочить и бежать намного расторопнее.

Адреналин начал перехлёстывать через край. Я у них как на ладони, а они стреляют из темноты. Хотя это им не особо помогает.

Седой подобрал себе в банду идиотов. Они могли бы менять позиции — тогда мне было бы намного сложнее контролировать поле боя. Но оба стрелка палили, стоя рядом друг с другом и практически не перемещаясь.

Ложиться нельзя — дистанция метров тридцать. Могут и подстрелить. Я задыхался, но бежал к бетонному блоку, за которым можно было бы укрыться. Это моё спасение, моя земля обетованная, потому что за блоком — темнота.

— Сдохнешь ведь, пацан. Куда ты прёшь? — закричал мне один из стрелков и выпустил в мою сторону подряд три пули.

Но было поздно — я перепрыгнул через бетон и залёг, пытаясь отдышаться.

— Уходи, тебе заплатили. Ты своё дело сделал. Остальное не твоего ума.

Но я молча переполз дальше в темноту, ни на секунду не теряя из виду сектор, из которого по мне стреляли.

— За кого ты впрягаешься? Если бы не Матвей, то грохнул бы тебя Рашпиль. Такой уговор был.

А вот это уже интересно. Неужели? Ладно, сейчас это не важно. Я подполз, скрытый темнотой, поближе к стрелкам.

Мне казалось, что я стал различать их силуэты в темноте. Они стояли и смотрели в сторону бетонного блока, за которым меня уже давно не было.

— Выходи. Мы стрелять не будем.

Один вскинул пистолет и снова выстрелил. Вспышки было достаточно, чтобы я хорошенько прицелился.

— Бах-бах-бах!

Теперь ухал мой ТТ. Я вскочил, перебежал вправо метров на десять и снова упал.

Похоже, что я попал в одного из них. Или даже обоих. Теперь тел не было видно, зато я слышал стоны и ругательства, раздававшиеся сквозь хрип и стоны.

— С-с-с-у-к-а-а-а, угмммм! У нег-о-о-о ствол. Слышишь, Жорик? Жорик? Ммм. Жорик!

Но Жорик молчал. Видимо, Жорика с нами больше не было, а второй ранен.

— Саша, мы здесь! — послышался голос Алисы.

— Заткнись, дура! — узнал я голос седого.

Противно заскрипела пружина. А потом хлопнула деревянная дверь.

Я двинулся в направлении звуков и через двадцать секунд увидел здание с множеством бункеров для хранения сыпучих продуктов.

В бункере удобно прятать трупы — если столкнуть внутрь даже живого и невредимого человека, то ему ни за что не выбраться.

Брр. Я представил, как страшно утонуть и задохнуться в колонне с зерном или цементом.

А белая пыль — это, скорее всего, и есть цемент. Я ошибочно полагал, что на территории ведутся строительные работы. Определённо предприятие могло быть базой хранения стройматериалов.

Подбежав к зданию, я остановился. Оперевшись двумя руками о бёдра, тяжело дышал.

— Спокойно! — приказал себе я. — Надо осмотреться.

Получается, что теперь нас два на два, не считая девушки. Седой остался с единственным телохранителем, вышедшим с ним встречать «Волгу» в самом начале.

Пожалуй, убивать внизу они не решатся. Тащить пешком тела наверх, чтобы закинуть в бункер, никто не станет. Даже вдвоём это непосильная задача. Рашпиль с Алисой должны дойти туда своим ходом. А скорее всего, скоро на шум съедутся менты.

Им надо всё сделать так, чтобы замести следы. Я подумал — что предпринял бы на их месте? Я бы затаился и постарался меня обезоружить. Они наверняка где-то сразу за дверью.

Нужен второй вход.

Я снова двинулся. Мне требовалось оббежать всё складское здание. В какой-то момент я даже засомневался в правильности своего решения, потому что строение имело огромный периметр, но, к счастью, я быстро нашёл второй вход.

Беззвучно приоткрыв дверь, я вошёл на нижний этаж.

Моя интуиция меня не подвела — внутри просторного общего помещения располагались лестничные площадки, ведущие наверх к приёмно-сервисным залам каждого отдельного бункера.

В таких залах находилось оборудование, отводящее влагу и предотвращающее скопление конденсата, образовывающегося из-за колебаний температуры и влажности окружающего воздуха.

Всего шесть площадок со сварными металлическими лестницами и шесть огромных бункеров.

У самого первого стояли Матвей Костромской с подельником со стволами в руках. Рядом прямо на полу сидели Рашпиль и Алиса со связанными за спиной руками. Во рту у пленников я увидел что-то типа кляпов, сделанных на скорую руку из носовых платков.

Никто из четверых находящихся в складском здании меня не видел. Их взоры были обращены к ближайшей к ним двери. Они ждали меня оттуда.

Отлично. Я смогу подойти незамеченным. Слабое освещение поможет мне скрыто передвигаться.

Путь до засады занял примерно минуту. Когда я подошёл, то услышал раздражённый шёпот седого:

— Ну где же эта ёлочка зелёная?

Я стоял в трёх шагах у них за спиной, выглядывая из-за железного укрытия.

— Медленно. Оба медленно положили стволы на землю. Или стреляю.

Но никто не внял голосу разума. Седой развернулся и выстрелил в мою сторону наугад.

Рашпиль, вскакивая, толкнул плечом второго бандита, так что тот отлетел. Он с гулким звуком ударился головой о металлическую бочку и, кажется, потерял сознание.

Матвей поворачивался к нему, но Рашпиль уже бежал на него и боднул того в солнечное сплетение. Он тяжело дышал и пытался сообразить, как поднять на ноги перепуганную Алису.

— Алиса, беги…

Девушка опомнилась, встала враскачку и побежала в мою сторону.

Было бы лучше, если бы они выбежали на улицу и там освободились от пут, но что-то менять было поздно. Я лишь сумел выкрикнуть обоим:

— Пригнитесь!

За их спинами из-за металлических переборок на секунду показалась рожа седого. Я отправил поверх голов урки и девушки две пули в том направлении.

Прицельно стрелять я не мог, но моих выстрелов оказалось достаточно, чтобы голова убралась обратно.

Телохранитель Матвея зашевелился. Он постепенно приходил в себя, озираясь по сторонам и ничего не понимая.

— Стреляй в них, чего дохаешь как Жучка! — кричал своему «бойцу» Матвей Костромской.

Но было поздно.

Рашпиль и Алиса забежали мне за спину. Я успел на ходу сорвать кляпы. В нашу сторону загрохотали гулкие выстрелы.

— Бух! Бух! Бух!

Пули, попадая в металл, рикошетили с оглушительным визгом.

— Давайте, тратьте патроны.

Я оглянулся на своих знакомых.

— Нож, нужен нож, — Рашпиль нервничал, дёргал плечами и пытался освободиться от верёвки.

— У меня есть ножницы! — выпалила Алиса.

— Где? — спросил зэк.

— В сумочке на плече, — девушка мотнула подбородком.

— Сантей, глянешь? Я никак… — Рашпиль с надеждой посмотрел на меня, — зубами не развяжешь, верёвка слишком тонкая.

— Ты мне можешь объяснить, какого хрена тут происходит? — я отложил ствол и копался в сумочке в поисках ножниц правой рукой.

Первая волна адреналина схлынула, и я почувствовал, что левая рука онемела.

— Я сам офигел, сука буду! Давай сначала меня, потом её, — когда он увидел в моей ладони маленькие маникюрные ножницы.

Логично. Рашпиль хоть может отстреливаться. А от девушки толку нет.

— Что с рукой? Зацепило? — он видел, что я режу только правой.

— Нет, на входе на кувалду наткнулся.

Резать такими ножницами туго стянутую верёвку — тот ещё цирк.

Противник притих. Они что-то замышляли.

— «Браунинг»?

— Вот он, — я достал пистолет из-за ремня.

— Сколько у тебя пчёлок?

Увидев моё недоумение, поправился:

— Ну, патронов.

— Три или четыре — я не считал, не до того было.

— Не дрейфь, Сантей. Как ты их обошёл?

— По-хорошему мы можем уйти через вторую колонну, — я мотнул головой, — я оттуда пришёл. Если попеременно прикрывать друг друга.

— Ты можешь пошустрее? — Рашпиль показал на свои руки.

— Режу как могу. Уж извини, что хлеб-соль с собой не захватил.

Мне удалось разрезать одну из верёвок только до середины.

— Да нормально, не психуй, братец. Выберемся. Просто слышу, что притихли, друзья-то наши Костромские.

Я сам напрягся из-за тишины.

— Эй, Кострома, побазарим? Чё-то я не догоняю картину. Ты хоть скажи, за что грохнуть меня хотел? А то не по понятиям получается. Беспределом пахнет.

В ответ раздались выстрелы.

— Я же с тебя за такое шкуру с живого могу спустить, Кострома.

— Смотри, спускалку не сломай! — раздался в ответ голос седого, а потом ещё два выстрела.

Наконец, я сумел разрезать верёвку. Мышцы предплечья очень устали. Кисть свело в судороге из-за напряжённого и однообразного движения ножницами.

Рашпиль покивал головой в знак благодарности, потёр запястья и взял в руки «Браунинг».

Он встал, прислонился спиной к укрытию и, держа пистолет стволом вверх в согнутых руках, попробовал выглянуть и тут же вернуться.

Раздался новый выстрел. Пуля прошла в миллиметрах от его лица.

— Теперь очередь Алисы, — я снова взял в правую руку ножницы и обернулся назад к девушке.

Я не поверил глазам. Её за моей спиной не оказалось.

Алиса исчезла! Девушку похитили!